С Рионом была достигнута договорённость, что он будет молчать о смерти двух высокопоставленных членов дома Венри. Это было и в моих интересах, и в интересах самого Риона — и в интересах дома Филанг. Когда через несколько дней прибыли дознаватели Венри, они узнали лишь, что компания аристократов куда-то отчалила в неизвестном направлении. Куда, зачем и почему — никто вообще не знает. Следователи попытались было настаивать на расследовании, но Сегис начал возражать. И даже предъявил свои аргументы. Аргументы оказались вескими и даже очень — дирижабль Венри осыпался по частям на поверхность, а все прибывшие дознаватели отправились на выбранные круги возрождения. Вроде как потом глава Венри прислал письмо с извинениями, но как всё там разрешилось в точности, я не знал…
Риону было обещано, что его будут прикрывать от расследования дома Венри. Ну а он, в ответ, откажется от концессии на новую скалу и позволит всем бывшим жителям Экори — из тех, кто пожелает — переселиться на Тег. Главу дома Дорио, кстати, я за все эти дни не видел ни разу — нас с ним специально разводили так, чтобы не пересеклись. Но от других участников переговоров я знал, что тот злился, скрипел зубами, но всё-таки принимал условия Сегиса.
А вскоре вернулся «Мэлоннель», и я, наконец, перебрался к своим. Пока шли переговоры, незаметно наступила зима. Тяжёлые тучи окутали вершину скалы и принялись заливать всё вокруг мелким дождём. Сырость, холод и постоянный сумрак стали постоянными спутниками конца этой неприятной истории. Однако переселяться всё равно пришлось, не дожидаясь тепла. Единственное, на что не согласился Рион — так это терпеть бывших жителей Экори на своей скале до весны.
В тот момент, когда я стал лидером переселенцев, судьбу трёх преступников из Экори сразу доверили мне. И первой я, конечно же, потребовал освободить Нанну. Девочку привели на «Мэлоннель» два дознавателя. В трюме её встретил Танг. Он дождался, когда уйдут дознаватели — и только после этого дал сигнал нам с Рубари.
Нанна смотрела, как мы подходим к ней, и в глазах её было столько недоверия и презрения, что на один короткий миг мне едва не захотелось сбежать. Однако я преодолел этот трусливый порыв и первым шагнул к девочке.
— Прости, маленькая! Не могли мы тогда признаться, что это и вправду мы… — тихо сказал я, стараясь и голосом, и выражением лица передать, как глубоко и искренне извиняюсь.
— Т-гда бы с-ми б-ли в б-де, и т-бе бы не п-м-гли! — поддержал меня Рубари, подозрительно хлюпая носом. Видимо, простудился где-то под дождём…
Нанна ничего не сказала. Она просто заревела и кинулась к нам. Обняла обоих, для чего нам пришлось опуститься на колени — да так, не переставая плакать, и простояла, с полчаса точно. А мы гладили её по голове и всё время что-то говорили. Рассказывали о своих невероятных похождениях, признавались, что очень по ней соскучились…
Нанна нас простила, конечно… Хотя события, которые произошли в архе Борозо, явно заставили её стать серьёзнее и взрослее. К счастью, лишь временно. И теперь с каждым днём к ней возвращалась былая жизнерадостность и непосредственность. Особенно, когда я приказал освободить Тараки и Гронги. Это, правда, спровоцировало стихийное возмущение переселенцев с Экори: пришлось высаживаться на скалу, встречаться с ними и объяснять, что свобода этих людей оплачивает их переселение. А то, что они потеряли — не Гронги, не Тараки и не Нанна у них украли. На меня с Рубари смотрели зло и с подозрением — мол, мы знаем, что вы сделали две весны назад — но всё-таки смолчали.
А ещё пришлось срочно искать транспортные дирижабли, заказывать материалы для строительства, искать артели строителей и закупать провиант… Однако всё это прошло мимо меня, потому что всю основную работу взял на себя дом Филанг. В общей сложности, переселение обошлось более чем в четыре миллиона единиц пневмы. Но это были ещё цветочки…
Сегис, как и обещал, согласился выделять деньги на скалу Тег. Первые два года — три с половиной миллиона единиц. На третий год — два с половиной миллиона, на четвертый — полтора, на пятый — миллион. Ну а затем сумма плавно снижалась за несколько лет до четырёхсот тысяч. А под конец и вовсе опускалась ещё ниже. Не спрашивайте, как это рассчитывалось — я не знаю. И зачем именно так платить — тоже не знаю…
С другой стороны, мне объяснили, что поначалу большие суммы будут нужны для развития. А потом либо я выведу скалу на самоокупаемость — либо у меня её отберут под управление дома Филанг. Причём, со мной отдельно обсудили вопрос раскопок — использовать их для пополнения бюджета было категорически запрещено.
— С Эли я опростоволосился, но с тобой, Фант, такой ошибки не допущу! — твёрдо заявил мне Сегис. — Только собственные доходы скалы! А откуда их взять… Сам решай. Я тебе тут не помощник. Хоть контрабандистам давай приют — лишь бы пневмы хватало!
Незадолго до отлёта к нам присоединился ещё один большой дирижабль, который, по моей просьбе, переданной через ИСИСа, наняла Араэле. Он вёз множество странных ящиков, наглухо закрытых и опечатанных. Эти ящики были погребены под грузом провианта и вещей, которые сердобольные жители Меланги отправили в помощь нуждающимся.
В ящиках были репликаторы искусственных тел и ещё некоторые артефакты, которые я нашёл за последнее время. ИСИС планировал сразу по прилёту на Тег закопаться в скалу, и пока мы строили бы временные жилища, его не знающие усталости вместилища сделали бы нам канализацию — и, заодно, своё собственное убежище. Однако знать об этом никому, само собой, не полагалось. А потому ящики были скрыты под грузом полезных, но не слишком ценных вещей.
От Борозо флот Филанг отчалил к концу первой трети зимы. К тому времени он вырос до сотни дирижаблей, и у всех были перегружены трюмы и забиты до отказа каюты — переселенцами и строителями. Как бы ни хотел я сейчас вернуться на Большую Скалу, но как мэр обязан был присутствовать на Теге — хотя бы пока люди обустраиваются во временных жилищах. Само собой, весной я собирался их ненадолго покинуть, отправившись на север. Но вскоре всё равно бы вернулся — чтобы проверить, как идут дела. Ну или не вернулся бы вовсе — такой вариант я тоже не мог исключать… Всё-таки не на прогулку в парке отправлялся, а на поиски одного из опаснейших миров…
В первые полгода на скале Тег всё равно будет вестись бесконечная стройка, а я ничего не понимаю в строительстве — значит, и делать будет особо нечего. Ну а о любых проблемах, если они возникнут в поселении, я всегда мог узнать через связь ИСИСа со своими искусственными телами.
Улетали мы на юго-восток, прочь от снега и морозов, постепенно сковывавших Борозо. Да, снег пока что шёл нечасто — и почти сразу таял, но скоро и здесь должны были установиться холода. Одним из преимуществ новой скалы было то, что она совсем не замерзала. Конечно, и сезон дождей — это то ещё удовольствие, но, главное, чтобы крыша над головой была. Я, в конце концов, могу первое время жить и на «Мэлоннеле». Команде пришлось бы провести зиму там же, но я пообещал всем повышенный оклад — так что никто не роптал. К тому же, все желающие могли улететь на дирижабле, нанятом Араэле. Билеты я согласился им оплатить.
Спустя две недели неспешного полёта наш флот, наконец, достиг своей цели. Маленькой скалы Тег, ранее никого не привлекавшей и не интересовавшей — пока на ней не был обнаружен круг возрождения, построенный изначальными. Такой круг не сломается с годами и будет служить жителям верой и правдой. А, значит, и скала будет обитаемой всегда. Во всяком случае, так считали переселенцы. А я точно знал, что если не сумею найти путь в Эдем, то гораздо меньше. Впереди ещё было сложное «знакомство» с жителями и море работы. Но я надеялся, что всё получится — и здесь, пусть и ненадолго, появится маленький город.
Глава 110
В которой строится новый город и начинается весна
Тег оказалась не очень удобной для строительства. Мало того, что скала невелика сама по себе и имеет форму груши, так ещё и состоит из четырёх террас, спускающихся от самой высокой в верхней части груши — до самой низкой, которая проходит снизу груши и почти по всему правому боку. Если бы не круг возрождения, оставшийся от изначальных, так и пустовал бы этот огрызок земной, никому не нужный. Но случилось то, что случилось — и в результате я теперь мэр этой скалы на ближайшие лет десять, а то и двадцать…
Лагерь переселенцев разбили на той самой нижней террасе. Дирижабли сопровождавшего нас каравана причаливали к краю скалы и последовательно выгружали сначала самих переселенцев и рабочих, с небольшим запасом продуктов и палатками — а затем, с помощью людей, сгружали строительные материалы и остальные припасы. Мне, кстати, тоже палатку разбили, хотя я и собирался ночевать на «Мэлоннеле» — вроде как рабочее место. Люди на меня, конечно, смотрели несколько косо, но я был мэром — приходилось «уваживать», даже если не особо хочется.
Тараки, Нанна и Гронги тоже остались пока жить на дирижабле. И только Гронги я буквально заставлял ходить вместе со мной на скалу.
— Не хочу их видеть… — признался в первый же день стражник.
— Хо-хо, а уж как я-то не хочу! Даже себе не представляешь!.. — не выдержал я. — Каждому лично по морде хочется настучать, но не глядя в глаза при этом… Потому как и зол, и стыдно… Но, знаешь, и мне, и тебе с ними ещё работать! Так что каждое утро — будь добр, на выход! Других-то стражников с нами не отпустили…
И да, это как раз была печальная новость. Дом Дорио предложил бывшим стражникам из Экори такие оклады, что те с радостью остались на Борозо. Вообще Рион изрядно постарался, чтобы нам ни одного ценного специалиста не досталось. Но как решить эту проблему, я уже придумал во время полёта. Ведь с нами ехала целая куча мастеров всех мастей, которые были наняты, чтобы строить новый город. А среди переселенцев хватало и молодёжи, которая вполне могла бы поучиться у этих мастеров. Оставалось найти желающих среди жителей — и договориться за мзду малую с мастерами.