итаты из Теннисона, две из которых были неизвестны Фрэнку. Особенно ему понравилась следующая:
Вся сцена в первом акте так темна,
Что смена декораций не видна.
Терпение! В последнем акте мы
Должны понять сей мрачной драмы смысл.
Воздав хвалу барду, мисс Силвер, открыла поношенную сумочку и достала конверт с дюжиной фотографии. которые она продемонстрировала Эбботту.
— У мисс Браун превосходная камера. Я очень обрадовалась, узнав, что у мисс Фелл есть эти снимки. Правда, они необычайно четкие и ясные? Первые два сделаны на чаепитии с клубникой для матерей в саду пасторского дома. Последние пятьдесят лет это мероприятие проводилось ежегодно, но с начала войны они ограничиваются чаем с булочками, А фрукты собирают и передают в министерство сельского хозяйств.. для производства варенья. На первой фотографии Буш получился очень хорошо, но его жена отвернулась. Мисс Донкастер прекрасно вышла на обеих. А вот два превосходных снимка мистера Мадока. На одном из них он прогуливается с ми стером Харшем, А на другом беседует с мистером Эвертоном. Мне сказали, что оба выглядят как в жизни. Я еще не встречалась с мистером Мадоком, но мисс Софи говорит…
— Да, его тоже легко узнать.
Мисс Силвер просияла.
— И у мистера Эвертона весьма характерная поза. — Она предъявила последние два снимка. — Судьи конкурса на лучший огород — мисс Фелл, Буш и доктор Эдуардз. Все они — садоводы-энтузиасты. Весьма здоровое увлечение. Два ракурса, но оба хороши и достаточно четки.
Фрэнк сложил фотографии веером, посмотрел поверх них на мисс Силвер и поднял бровь.
— К чему вы клоните, учительница?
Мисс Силвер суховато кашлянула.
— Мне кажется, пока я буду беседовать с мистером Мадоком, ты мог бы показать эти фотографии в «Овне» и спросить, нет ли на них кого-то, посещавшего отель в понедельник во второй половине дня.
— В «Овне»?
— На Рэмфорд-стрит. Сестра Буша замужем за человеком, у которого скобяная лавка напротив отеля. Буш навещал ее в понедельник. Ее фамилия Грей. Мисс Донкастер и мистер Эвертон тоже были в тот день в Марбери. Мистер Мадок уезжал на несколько часов из Борна на велосипеде, но его местопребывание неизвестно.
— Наверное, я очень туп, — сказал Фрэнк, — но не объясните ли вы мне, что все это значит? Почему понедельник, и почему «Овен»?
— Потому что мистер Харш также был в Марбери в понедельник. Он зашел в «Овен» выпить чаю, но сразу же вышел и вернулся домой поздно. Мисс Мадок испугал его вид, и он сказал ей, что видел призрак. Во вторник вечером мистер Харш беседовал с мисс Мид и сообщил ей, что заходил в «Овен» и ушел оттуда, не став пить чай. О призраке он не упоминал, но сделал несколько весьма интересных замечаний, которые я записала со слов мисс Мид и хотела бы, чтобы ты их прочитал. — Мисс Силвер достала из сумочки сложенную вдвое тетрадь, передала ее Фрэнку и указала нужные страницы.
— Ну? — осведомился он, закончив чтение. — Что вы об этом думаете?
Мисс Силвер молчала, словно обдумывая ответ.
— Мистер Харш зашел в отель выпить чаю, — заговорила она наконец, — так как устал и хотел пить, по сразу же вышел оттуда. Впоследствии он упомянул мисс Мадок о призраке, А мисс Мид — об открытой двери. Меня заинтересовало, не открылась ли перед ним эта дверь, когда он вошел в «Овен»: не узнал ли он там кого-то, связанного с его прошлой жизнью в Германии, А также не был ли там кто-то еще, связанный с его теперешним проживанием в Берне? Очевидно, тот факт, что этих людей узнали, был чреват для них смертельной опасностью. Они не могли позволить себе оставаться в неведении по столь важному поводу. Мне кажется, один из них последовал за мистером Харшем, чтобы убедиться, не пошел ли он в полицию. Выяснив, что мистер Харш отправился на станцию ждать следующего поезда, они решили, что непосредственной опасности нет, и расстались. Но смерть мистера Харша, возможно, уже была предрешена, А то, что он мог узнать вражескою агента, лишь ускорила события. Сэр Джордж Рендал считает, что столь решительные меры могли предпринять с целью передать формулу харшита врагу или не допустить ее использования нашими вооруженными силами.
Фрэнк присвистнул.
— Если Харш открыл дверь в «Овне» и узнал вражеского агента, почему же он сразу не обратился в полицию?
Мисс Силвер кашлянула.
— Ты невнимательно читал мои записи. Загляни в них снова и ты увидишь, что он сказал: «Лучше не будем со этом говорить. Можно вообразить себе то, что существует только в собственных мыслях». Понимаешь — он не был уверен и облек в слова свои впечатления, говоря мисс Мадок, что видел признак.
— Знаете, — промолвил Фрэнк, — шеф с ума сойдет, если вы будете продолжать таким образом вытаскивать кроликов из шляпы. У нас было вполне надежное дело против мистера Мадока, пока вы не подсунули нам Буша, А когда мы начали собирать улики против него, вы подсовываете нам зловещего вражеского агента.
— К сожалению, вражеские агенты существуют, — серьезно сказала мисс Силвер. — Конечно мне жаль причинять неудобства старшему инспектору, но я была бы несправедлива к нему, предполагая, что у него есть другие цели, помимо выяснения истины. Могу я положиться на тебя в том, что ты покажешь эти фотографии в «Овне»?
Фрэнк рассмеялся.
— Вы отлично знаете, что можете положиться на меня во всем. Но шеф взбесится, если что-то из этого выйдет.
Не говорите, что я вас не предупреждал. И я хотел бы знать, действительно ли наступает последний акт, о котором вы приводили цитату, или у вас в рукаве еще целая куча обезьян?
Мисс Силвер снисходительно улыбнулась.
— Увидим, — отозвалась она.
Глава 36
Мисс Силвер сидела с одной стороны длинного пустого стола, А Эван Мадок — с другой. Они находились в маленькой комнате с полом, покрытым линолеумом. Мебель в ней отсутствовала, за исключением лакированного желтого стола и нескольких неудобных стульев с деревянными сиденьями. Сырой, холодный воздух, насыщенный запахом дезинфектанта, напоминал о почтовых конторах и залах ожидания железнодорожных станций. Сквозь восемнадцатидюймовую стеклянную панель на верху двери надзиратель, стоящий снаружи, мог наблюдать за происходящим. Однако мисс Силвер не сомневалась, что он не в состоянии слышать находящихся внутри.
Она пробыла в комнате несколько минут, прежде чем привели мистера Мадока. У нее сразу сложилось впечатление, что, независимо от того, застрелил ли этот человек мистера Харша или нет, он явно не возражал бы разделаться с ней. Мадок начал с энергичных протестов, но надзиратель похлопал его по плечу, сказал: «Полегче» и удалился на свой наблюдательный пост.
Сердито глядя ему вслед, Мадок услышал, что к нему обращается приятный женский голос, в котором, однако, слышались властные нотки. Голос напомнил ему его тетю Бронуэн Эванс, чьи поучения, цитаты из Библии и ириски оказали глубокое влияние на его детские годы. Повернувшись, он увидел маленькую пожилую леди в черном жакете и с букетиком анютиных глазок на шляпе.
— Садитесь, мистер Мадок, — сказала она. — Я хочу поговорить с вами.
Встретившись с ней взглядом, Мадок увидел в ее глазах единственное качество, которое уважал, — ум, — и сел на предложенный стул, хмурясь, но без дальнейших протестов.
— Я не знаю, кто вы, — отозвался он, — и мне нечего вам сказать.
Она улыбнулась.
— Я пока что не просила вас ничего говорить. Меня зовут Мод Силвер — мисс Мод Силвер, — и я частный детектив. Ваши друзья, которые не верят, что вы застрелили мистера Харша, наняли меня, А старший детектив-инспектор Лэм любезно организовал эту встречу.
Эван Мадок откинул черную прядь волос, щекотавшую ему нос, и резко осведомился:
— За каким чертом?
Мисс Силвер с упреком посмотрела на него. Ее взгляд указывал, что подобная невежливость может быть оправдана разве только в трущобах. Легкий румянец на лице Мадока свидетельствовал, что намек достиг цели. Он добавил менее грубо, хотя и с явным недовольством:
— Мне нечего сказать. А что касается моих друзей, то я понятия не имею об их существовании.
Взгляд мисс Силвер изменился. Он был все еще наставительным, но обещал прощение — совсем как взгляд тети Бронуэн, когда она заканчивала проповедь и вынимала из кармана ириску.
— У вас есть очень хорошие друзья, мистер Мадок. Мисс Фелл, у которой я остановилась; мисс Мид, которая обратилась ко мне за помощью.
Мадок ударил по столу ладонью.
— Вы не заставите меня поверить, будто Дженис Мид выплакала глаза из-за меня! Как-то она сказала мне, что я самый неприятный человек, какого ей приходилось встречать, и что она не осталась бы со мной и на неделю, если бы не Михаэль Харш!
Мисс Силвер кашлянула.
— Так оно и есть. Но она не верит, что вы его застрелили. Как ученый, вы должны понимать, что существует страсть к абстрактному правосудию.
Он горько усмехнулся.
— И вы хотите, чтобы я поверил, будто она готова за это платить?
Мисс Силвер игнорировала эту неприятную тему.
— Мисс Дженис верит в вашу невиновность на том основании, что вы очень любили мистера Харша.
На момент его глаза блеснули, А мышцы лица дернулись.
— Какое отношение это имеет к ней или к вам?
— Никакого, мистер Мадок. Я упомянула это лишь в качестве объяснения веры мисс Мид в вашу невиновность. Но, продолжая тему о ваших друзьях, моху добавить, что ваша сестра очень обеспокоена, как и, разумеется, ваша жена.
Мадок отодвинул стул так резко, что рисковал повредить линолеум. Надзиратель, наблюдавший сквозь стеклянную панель, взялся за дверную ручку. Но напрягший мускулы, словно перед прыжком, Эван Мадок, казалось, неожиданно передумал. Снова придвинувшись к столу, он оперся на него локтями, опустил подбородок на руки и пробормотал:
— У меня нет жены.
Мисс Силвер деликатно кашлянула.
— В таких делах доверие клиента весьма желательно. Как справедливо замечает лорд Теннисон, «не верь мне вовсе или верь во всем». Конечно, вы так мало обо мне знаете, что я не могу рассчитывать на ваше доверие, но я прошу вас не усложнять ситуацию ложью. Вы поженились с мисс Медорой Браун пять лет назад пятнадцатого июня в мэрилебонском загсе Лондона.