– Похоже, не получится у нас, Ринат. Я не подхожу тебе.
– Что ты мелешь?!
– Ого, да ты бываешь грубым?!
– Да, бываю, черт возьми! А ты вероломна! Что ты несешь?!
– Вот, мы уже почти перешли на оскорбления… Так зачем тебе такая жена?
– Мы созданы друг для друга!
– Это тебе показалось.
– Показалось?! Ты сводишь меня с ума! Света, прошу, образумься!
– Успокойся, наконец. Не надо истерик. Мы с тобой заигрались. Мы оба долго жили в плену своих причуд, во власти чувственных наслаждений. Это приятно, но это еще не все.
– Пустые, несерьезные слова! Я знаю, что ты мне нужна. Я не могу без тебя!
– Не можешь без меня? Да что ты знаешь обо мне?!
– Да, знаю немного, это верно. Ты скрытная, ты таишься от меня. Но ты нужна мне любая!
– Ринат, успокойся, прошу тебя! Ринат, ты рафинированный эстет, а я – простая смазливая девчонка из рабочей семьи. Олег полюбил меня еще в школе, приблизил к себе, исподволь воспитал, заботливо обтесал, вылепил. Ты думаешь, у нас неудачный брак?
– Да, думаю!
– Нет, нормальный у нас брак. Такой же, как у тысяч других людей, которые сейчас спешат домой с полными авоськами. Просто порой мне было скучновато, а порой Олег выглядел слишком умным, недосягаемо умным. Вот я и самоутверждалась на стороне.
– Какой глубокий самоанализ! Как это по-русски – копаться в себе! Вот чему исподволь научил тебя твой умный муж! Уж лучше оставаться простой девчонкой! Долго же ты разбиралась в себе!
– Если честно, то до сих пор не разобралась до конца. Видно, я – чувственная эгоистка. Я делала это для себя, раздвигала грани дозволенного…
– Часто?! Со многими?!
– Не часто. Не будь пошлым, Ринат.
– Это ты говоришь пошлости и банальности. Все, Света, хватит болтать! Я обязан ехать в Прагу! Я не могу больше тянуть. Я должен ехать или отказаться. Давай на что-то решаться!
– Я уже все решила. Прости, Ринат.
– Нет, ты так не поступишь со мной!
– Поступлю.
– Почему?
– Потому, что мы заигрались. Потому, что ломка семьи – опасный, эгоистичный эксперимент на живых людях. Потому, что мой муж болен.
– А я не в счет? Меня, мои чувства топтать можно? Эксперимент со мной ты завершила! Ринат, пожалуй-ка в отставку! Но ведь ты же сама позвонила мне совсем недавно! Что вдруг заставило тебя так резко изменить планы?! Чем, черт возьми, болен твой муж?
– У него рак. И это моя проблема, Ринат. Это мой крест, моя судьба.
– Рак?! Чего?
– Крови.
– Я понял. Чем я могу помочь? Я должен быть рядом с тобой. Я не хочу быть в роли стороннего наблюдателя.
– Его завтра переводят в онкологию. Будут проводить курсы химиотерапии. Возможно, потребуются какие-то лекарства… Бог его знает, что вообще понадобится! Мне, конечно, будет не до принципов. Я приму помощь отовсюду.
– Мы достанем ему самые современные медикаменты, найдем лучших врачей, оплатим уход. У меня есть связи. Я слышал, что самые оптимальные препараты привозят из Швейцарии. Да хоть с Северного Полюса! Найдем! Но давай не будем менять своих планов! Не молчи, скажи мне что-нибудь.
– Ринат, я не хочу тебя напрасно обнадеживать.
– Света, ты сейчас необъективна. Ты приняла это решение из сострадания, на благородном порыве, под влиянием минуты. Давай посмотрим на все под другим углом. Ведь что-то влекло тебя ко мне? Я думаю, ты подсознательно испытывала смутную неудовлетворенность в браке с Шабановым. Ведь что-то ты ощущала со мной?
– С тобой я чувствовала себя безмерно любимой и самодостаточной. Это немало. И спасибо тебе за это.
– Вот, вот! И так будет всегда, пока мы вместе! Будет еще лучше!
– Но есть обратная сторона. Изнанка. Я удовлетворяла свои прихоти, я наслаждалась. Я сама виновата в том, что мы зашли слишком далеко. Могут пострадать наши близкие. Загляни в будущее. Представь себе пересуды, толки, боль, скандалы, суровый суд родных.
– Меня это не волнует. Именно поэтому я хочу уехать.
– Не от всего можно убежать. Потом, тебе легче рассуждать. Я в других обстоятельствах. У меня есть дочь и больной муж. Они любят друг друга, они привязаны друг к другу. Как я это разорву? Все, Ринат, прости, я безумно устала. Мне завтра с утра в больницу, потом на работу.
– Света, давай поступим так: я поеду в Прагу, а ты пока останешься в Москве. У тебя будет время подумать и уладить свои дела. Через некоторое время я вернусь. Мы снова поговорим. Идет? – в отчаянии предложил Ринат.
– Да, поезжай, Ринат. Не меняй своих планов. Так будет лучше.
Разговор с Ринатом утомил Светлану, словно трудная работа. Она ощущала полную опустошенность и разбитость. Для восстановления утраченных сил ей требовалась передышка. Обычно струи воды своей энергией помогали ей смыть тяготы дня, поэтому она спешила домой, мечтая о душе и постели. Ей хотелось скорее лечь спать. Но прямо у подъезда её кто-то окликнул:
– Светочка! Здравствуйте!
Это был Ивлев. Она удивленно посмотрела на него и поздоровалась:
– Добрый вечер, Эдуард. Не ожидала встретить вас здесь.
– Светочка, а я ведь, собственно, к вам! Уделите мне десять минут, умоляю!
– Если только десять…
– А мы не могли бы подняться к вам? – обаятельно улыбаясь, попросил Ивлев.
– Нет, нет, извините, – неприветливо возразила Светлана. – Только не сегодня. Мне нездоровится.
– А выглядите прелестно! – польстил Эдуард. – Что-то в вашем облике новое появилось. Едва уловимое. Какая-то поволока в глазах…
– Вы что-то хотели? – напомнила она.
– Давайте вот на лавочку, что ли, присядем? – пригласил Эдуард. – В ногах-то правды нет. Вечер на редкость теплый, верно?
– Да. Так о чем вы хотели говорить? Думаю, не о погоде.
– Об Анне. О нашей с вами Нюше. Света, умоляю, повлияйте на неё! Она избегает меня! И это именно сейчас, когда, казалось бы, все устраивается! Я развелся с женой. Я готов жениться на Ане. Я могу обеспечить её жизнь! Она будет счастлива! Она довольно помучила меня, проявила характер. Подскажите ей, что уже довольно ребячиться. Вы замужняя женщина, вы опытнее, дальновиднее… У вас женская интуиция и все такое… Прошу вас, Светочка!
С первых слов Ивлева Светлана уяснила суть его просьбы, но его красноречие не вызвало у неё сочувствия, на которое он рассчитывал. Именно женская интуиция подсказывала ей, что Эдичка рьяно стремится сохранить свой привычный мирок. Если бы ему представилась такая возможность, то он и Зину прихватил бы с собой для полного комплекта. Инстинктивно, благодаря чутью, Светлана прямо-таки видела ближайшее будущее Анны, если бы та ненароком поддалась на уговоры Ивлева. Подруга ясно представлялась ей удрученной капризами художника, разочарованной, надломленной. Нет, этого допустить нельзя! Светлана собралась с силами и сказала:
– Послушайте, Эдуард! У вас уже есть, как я понимаю, хорошие заказы в Голландии. Едва бы вы поехали туда на пустое место. Ваша работа такова, что язык для вас большой роли не играет. А что там придется делать Ане? Ведь она неплохой инженер, но будет ли она востребована там? Сидеть дома она не сможет. Аня скиснет от тоски. Потом, ей давно пора рожать, а нужен ли вам еще один ребенок?
– Я как-то не думал обо всем. Надо определиться с главным – со мной она или нет. Я бы обеспечил её…
– Вы-то не думали, а она, видно, поразмыслила. Дело в том, Эдик, что Анна очень самостоятельная, здравомыслящая молодая женщина. Она женщина, Эдик, а вы-то все считаете её девчушкой без возраста.
– Что вы этим хотите сказать? – насторожился Ивлев.
– Ей не свойственно играть в прятки. Она не ребячится, нет. Ей всегда доставало ума и воспитания для своих поступков. Видимо, Эдичка, Анна приняла решение, и мы с вами оба не в силах уже что-либо изменить.
Светлана встала и протянула ему руку. Ивлев коснулся её пальцев, пробормотал прощальные слова и пошел прочь. Она устало посмотрела ему вслед. Эдичка оставался элегантным, не смотря на досаду. Благодаря сочетанию таланта с предприимчивостью он добился внушительного профессионального успеха, но не закрепил достижений в личной жизни. Теперь Ивлев страстно стремился упорядочить свою жизнь для абсолютного благоденствия. Делить свой быт и постель Эдичка желал с той, которая ему наиболее приятна. Ивлев эгоистичен. Он еще будет носиться с этим своим желанием, пока новые реалии не завладеют его сознанием. Мир для него немного поблек на время, но Эдичка сумеет расцветить его на свой вкус. Ведь он даровитый художник, с богатым воображением.
Ситуация немного развлекла её и одновременно опечалила. Что-то улетучивалось навсегда из привычного совместного бытия подруг. И всюду только страсти роковые, подумалось Светлане.
Весна. Апрель 1992 года. Москва на излете перестройки и на пороге неизвестного будущего. Гадай, не гадай – всего наперед не рассчитаешь.
Глава 19Без лукавства и прикрас
По моему возвращению из Киева мы встретились с Паниным с рвением, похожим на нетерпение любовников. Обоим было чем поделиться. У Валеры по-мальчишески горели глаза, и я великодушно предоставил ему право первого слова:
– Вижу, хочешь меня чем-то удивить?
– Да, я времени зря не терял! – с удовлетворением подтвердил он. – Есть кое-что любопытное!
– То-то я смотрю – сияешь! Вещай!
Валера самодовольно крякнул, но все же, видимо, решил оставить свои новости на десерт, поэтому вполне выдержанно поинтересовался:
– Ну, а как ты съездил, Сашок? Удалось что-нибудь?
– Будь я по-прежнему следователем, то я бы сказал, что мне редкостно повезло. А сейчас я просто удрученно заявлю, что подтвердились самые худшие наши опасения.
И я подробно изложил все своему лучшему другу и надежному соратнику, стараясь не упустить даже мелких деталей.
– Вот дурак! – в сердцах проворчал Валера, имея в виду Виктора Гордеева. – Ну, как он мог!
– Самый настоящий маньячок оказался наш бывший воин-интернационалист! – угрюмо пошутил я.