— Потрясная штука, — не очень искренне похвалил Артур и тут же испугался: а вдруг книжица наделена чувствами и способностью обижаться? И чтобы задобрить ее, торопливо добавил: — Нет, действительно потрясная штука! И такая полезная, что просто слов нет. Сейчас спрошу, может ли список закабаленных работников сгореть насовсем, если мы сбросим его в солнце…
Артур взял Атлас в руки и привычно сосредоточился, устремляя всю свою волю в задаваемый книге вопрос. Атлас шевельнулся, задрожал… но не стал ни раскрываться, ни увеличиваться до истинного размера. Артур сделал еще попытку, мысленно повторяя вопрос. Атлас не отозвался.
— Не работает, — проговорил Артур удивленно. Он попробовал открыть Атлас, как обычную книгу, но, как и в тот самый первый раз, в больнице, страницы отказывались разъединяться, будто были намертво склеены.
— Чтобы пользоваться Атласом, надо быть мамой — или иметь при себе один из Ключей, — проговорил Том. — Я и сам неоднократно пытался. По долгу службы, знаете ли. И тоже не получалось.
— Но раньше я его открывал, — возразил Артур. — И в том числе уже после того, как отдал Первый Ключ Воле… в смысле, Первоначальствующей Госпоже. Она сказала, что Атлас и без Ключа будет отвечать на некоторые мои вопросы!
— И происходило это оттого, что у тебя сохранялось остаточное могущество Ключа. — Том устремил на Артура пронизывающий взгляд. — Кое-что и сейчас еще уцелело, но очень немного. Последние капли на дне выпитого стакана, я бы сказал. Ты, верно, направо и налево свою силу расходовал! Хоть ты и смертный, ее у тебя должно было сохраниться немало.
— Ну, наверное, много ушло, когда я ногу лечил… да и то, плохо вылечил, — сказал Артур, с содроганием глядя на свою ногу, коротковатую и искривленную. — Потом я еще отпирал твою дверь и пытался отодрать от стола список. А перед этим я оттолкнул одного из Модулей. Ну, и чтобы добраться до Парадной Двери, тоже силу использовал… Где ж было знать, что тут она и закончится!
На самом деле мысль об утрате могущества, остававшегося у него от Первого Ключа, вызывала смешанные чувства. Будь Артур по-прежнему дома и будь все хорошо, его бы, пожалуй, порадовало возвращение к обычному человеческому состоянию. Однако сейчас он был в Доме. И его со всех сторон окружали опасности. Так что немножко магии очень даже не помешало бы!
— На самом деле, возможно, все к лучшему, — сказал Том. От отвернулся от Артура и продолжал, обращаясь то ли к гостям, то ли к своим бутылкам: — Могущество Зодчей, исходящее как от Нее Самой, так и от Ее Ключей, небезопасно для смертных…
— Как по-твоему, — спросил Артур, — у меня осталось достаточно сил, чтобы вместе с тобой забрать каторжный список?
Том передернул плечами и хотел что-то сказать, но тут где-то снаружи гулко бабахнуло, да так, что стены и пол глухо загудели, а бутылки на столе отозвались тоненьким звоном.
— Это пирамида! — сказал Том. — Мрачный Вторник убрал западную грань, чтобы войти. И он движется прямым ходом сюда. Ну что, взялись за список?
Ни мгновения не колеблясь, Артур ухватился за один конец толстенной книжищи, а Том — за другой.
— Раз, два, три… взяли!!! — скомандовал мальчик.
Список сперва застонал, как человек, испытывающий боль. Потом визгливо завопил, точно кот, которому наступили на хвост. И наконец отделился от столешницы, издав звук, с каким останавливается на улице отчаянно затормозивший автомобиль.
Фолиант оказался таким неподъемно тяжелым, что, хотя Том и принял на себя большую часть его веса, Артура согнуло чуть не до самого пола. Вместе, пошатываясь, они направились к бутылке солнечного корабля.
— Артур! Прикоснись к бутылке носом и пристально смотри на корабль! — прохрипел Том, вжимая в стекло свой собственный крючковатый «форштевень». — А ты, мисс Бирюза, ладошкой!
Артур еле изловчился дотянуться до бутылки носом — по счастью, та была достаточно велика.
— Мне из-за твоей головы корабля не видно! — пожаловалась Сьюзи, и Артуру пришлось передвинуться.
Рука Сьюзи скользнула у него над плечом.
— Смотрите на корабль! — повторил Том.
И тут капитан проревел что-то, вроде бы похожее на стихотворение, вот только язык не был похож ни на один из тех, которые Артур до сих пор слышал: он весь состоял из рева и низкого, глубокого хрипа. От этих звуков у мальчика по спине побежали мурашки.
Его взгляд не удержался на корабле и метнулся к одной из планет, окруженной многочисленными пушистыми кольцами. Нечто вроде Сатурна, только куда крупнее и ярче. Спохватившись, Артур вновь уставился на корабль. От напряжения перед глазами все расплывалось. Сьюзи была права: «Гелиос» в самом деле здорово смахивал на металлическую черепаху. На черепаху восьмидесяти футов длиной, сплошь из кованого золота. Со стофутовыми передними плавниками, сотканными из красноватого света. Голову украшали два крупных глаза, определенно иллюминаторы. Они были темно-синими, словно старинные рыбацкие стеклянные поплавки.
Артур стал глядеть на эти иллюминаторы. Ему показалось, что они надвигаются на него, становятся все ближе и ближе… Вскоре он даже смог рассмотреть за стеклом расплывчатые движущиеся силуэты. А подобравшись вплотную, он понял, кто это там: Том и Сьюзи и — вот уж удивительное дело! — он сам.
Том оглушительно проревел-прохрипел самое последнее слово — и Артур обнаружил, что смотрит сквозь синее стекло на далекую планету в ореоле перистых колец. Рядом с ним стояли Сьюзи и Том, а между ними на палубе лежал список. Палуба же состояла из золотых досок, скрепленных серебряными гвоздями.
— Добро пожаловать на борт «Гелиоса», — сказал Том.
Впрочем, он смотрел куда-то мимо своих пассажиров. И уже вытаскивал из кармана солонку.
Артур невольно обернулся. Они находились на мостике «Гелиоса», в овальном помещении футов двадцати в поперечнике. Здесь имелся штурвал, закрепленный в одном положении белоснежной веревкой. Штурвал окружало несколько странного вида приборов, а рядом находилась трехмерная карта из зеркально отполированного металла. Солнце и планеты висели в толще карты, словно яркие рыбы в идеально прозрачном аквариуме. В передней части мостика были иллюминаторы, забранные синим стеклом, а в задней — открытый люк и в нем трап, уводивший куда-то вниз.
— Держи, — сказал Том, вручая Артуру солонку. — Ступай вниз и разберись с подателями и тому подобными тварями, которые, возможно, там бродят. А я пока начну трогаться с места.
— Погоди, а как же список? И Мрачный Вторник? Он нас из бутылки не выудит?
— Список пускай лежит где лежит. Надо только присматривать за ним, чтобы не начал шутки шутить… Что же касается Мрачного Вторника, по времени Башни мы вернемся примерно через минуту после того, как нырнули в бутылку. Время здесь, знаешь ли, медленно течет.
И Том стал отвязывать веревку, удерживавшую штурвал. Артур поудобнее перехватил солонку и оглянулся на Сьюзи.
— Я с тобой, — сказала она. — Посмотрю хоть, что еще интересненького тут есть!
Артур полез вниз по трапу, невольно морщась каждый раз, когда приходилось переставлять покалеченную ногу. Как и почти все на «Гелиосе», трап и открывшийся внизу коридор состояли из золотого металла. Металл мягко светился, так что ни в каких светильниках не было нужды. Артур про себя предположил, что, вполне возможно, свет был очень даже ярким, — это защитная экипировка, которой снабдил их Том, делала его терпимым для глаз! Кожей лица он осязал едва уловимое присутствие капюшона-звездвестки. Артур испытал некоторое искушение приподнять капюшон и посмотреть, что будет, но не поддался ему.
Ниже мостика на корабле были еще две палубы. Артур со Сьюзи методично обыскали каждую каюту, помещение и рундук, но никаких подателей не нашли. Зато обнаружили бронзовую бутылку, закупоренную свинцом. Пробка, насколько Артур мог судить, была не повреждена, так что, даже если бутыль начинена Пустотой, содержимое не грозило вырваться на свободу.
Помимо бутыли интересных находок была тьма-тьмущая. Тут и провиант, и всякое оборудование для путешествий на планеты, в дальний космос и внутрь солнца. Некоторые вещицы ставили Артура и Сьюзи в тупик, но были и вполне понятные, вроде абордажных сабель, обнаруженных в оружейной. Великолепные сабли так понравились Артуру и Сьюзи, что ребята взяли себе по одной. Когда они вернулись на мостик, у каждого за поясом торчало по короткому широкому клинку; лезвия серебрились сгущенным лунным светом. Кроме того, Сьюзи обзавелась золотой сережкой с маленьким бриллиантом. Эта сережка очень ей шла, гораздо больше, чем Артуру — его невольничья блямба, торчавшая в ухе. Венчала великолепный наряд девочки ярко-красная бандана, которую Сьюзи повязала на голову прямо поверх звездвестки.
За время их отсутствия вид по ту сторону синих иллюминаторов успел разительно измениться. Длинные передние плавники «Гелиоса» вытянулись еще дальше вперед, превратившись как бы в два бесплотных паруса-спинакера, какие поднимают на яхтах, если ветер дует прямо в корму. Планета, окруженная кольцами, пропала из поля зрения, звезды двигались мимо иллюминаторов так быстро, что их движение можно было легко заметить. Солнце же, увеличившись в размерах, теперь занимало чуть не половину обзора.
— Пустотники не обнаружены! — доложил Артур.
— На борту корабля обращайся ко мне «кэп» или «сэр», — поправил Том командирским тоном, но не обидно.
— Да, сэр! — бодро отозвался Артур.
— И у нас принято говорить капитану не «да», а «так точно», — продолжал поучать Том. — Погодите, я еще сделаю из вас моряков!
— Все ли работает должным образом, кэп? — косясь на быстро растущий диск солнца, поинтересовался Артур.
— А то! — был ответ. — Мы держим курс прямо в огненное сердце звезды, и «Гелиос», наш красавец, летит на всех парусах!
— А мы точно там не сгорим? — опасливо спросила Сьюзи. — В смысле, кэп, то есть сэр?
— Нет, если только не застрянем там слишком надолго, — сказал Том. — От краткого же визита не будет никакого ущерба ни «Гелиосу», ни нам. А теперь не отвлекайте меня от управления кораблем: приходится лавировать против солнечного ветра, тут только поспевай поворачивать паруса!