– Да… – рассеянно отозвался Алекс, о чем-то задумавшись.
– Я все гадаю, где могут быть все три ключа. Бронзовый, возможно, остался у таинственного посредника, – продолжил он. – А что сделал Федор с оставшимися двумя? И если я еще могу предположить, что серебряный Кольцов как-то вернул в пещеру, то золотой…
Алекс снова замолчал, машинально потрепал узелок на повязке, а потом задумчиво, будто просто размышлял вслух, произнес:
– Федор зачем-то оставил мне свои ключи. Обычные. Но прикрепленные на необычное кольцо… Необычное тем, что оно крупное и излишне тяжелое для обычного пластика… А сегодня ночью к нам кто-то влез, но не Костя, и копался в твоих вещах… Черт!
Алекс внезапно вскочил на ноги и, зацепившись за спальник, еле удержался от падения.
– Матвей! – заорал он, выбегая из комнаты. – Ты где?!
Ничего не понимая, Ольга кинулась за Алексом. Он быстро заглянул во вторую комнату и, никого там не найдя, бросился уже к входной двери и так, как и был – босиком – выскочил наружу.
Матвей действительно находился на улице: сидел на пороге и курил. У Ольги при виде его грустно опущенных плеч и стриженого затылка защемило сердце. Дымов. Милый Дымов. Любимый, но уже не любимый ею так, как раньше.
– Матвей! Срочно едем!
– Куда?
– В деревню, где живет помощница Федора.
– Алекс, далась тебе эта деревня! – оборвал его Матвей. – Отвезу утром и забирать не буду. Будешь там сидеть!
Алекс внезапно дернулся, свесил безвольно руки, которыми до этого в возбуждении размахивал. И уже тихо сказал:
– Когда придет время, я сам туда вернусь и останусь. Но сейчас нужно срочно ехать! Матвей! Просто поверь, что нужно! Этот мужик, который копошился в Ольгиных вещах, откуда-то узнал, что золотой ключ у нас. Думаю, ему проговорилась Галина. Я не хочу думать, что с нею он сделал то же, что со стариком!
– Погоди, погоди! Какой ключ? Как это – «у нас»?! И что, к Ольге в спальню залез убийца Федора?! Ты так думаешь?
– Да, да! Да, я все это думаю! Едем! Если опоздаем, это будет на моей совести! А если не пошевелишься, то и на твоей тоже!
С этими словами Алекс рванул к припаркованной машине.
– Эй! Прямо так поедешь? Босой? Припекло же…
Матвей в сердцах чертыхнулся и скрылся в доме. Алекс метнулся следом и выскочил уже обутый в кроссовки и в накинутой поверх футболки ветровке. На бегу он что-то спрятал в карман. Видя такие дела, Ольга спешно кинулась за курткой и торопливо переобулась из тапочек в ботинки. А когда выбежала во двор, Матвей уже заводил джип. Она спешно заперла дом и нырнула в салон. Алекс, сидя рядом с водителем, кому-то звонил. И, судя по приветствию, звонил он с телефона Матвея Петру.
– Черт бы побрал ваши импровизации, – тихо выругался Дымов и вдавил педаль «газа» в пол.
Матвей злился. Грозовое настроение легко угадывалось по его окаменевшему лицу и плотно сжатым челюстям. Он лишь раз глянул на сидевшего рядом Алекса, но в том взгляде оказалось столько негодования и боли, что Алекс невольно поежился и поспешно отвернулся к окну.
Матвей злился. И причина была не в том, что Алекс всех взбаламутил и заставил мчаться в ночи в деревню к Галине. Причина была в другом. Ни в каком самом жутком кошмаре Алекс и представить себе не мог, что их пути с Матвеем скрестятся в такой неловкой и болезненной точке. В точке, которая вполне может стать финальной в их многолетних, даже не дружеских, а братских отношениях.
Он прижался виском к холодному стеклу – как совсем еще недавно, днем, когда они ехали этой же дорогой, но в обратном направлении. И мысли, которые овладевали им тогда, вернулись – горькие, кипевшие болью. За минувшие полдня и часть ночи прошла, казалось, целая жизнь. Жизнь, в которую все не изменилось, а только усугубилось. Он сам наделал столько ошибок, сколько, наверное, не сделал и за несколько лет. А все потому, что действовал не по уму, а по велению сердца, на порывах и эмоциях. Чего ему стоило, каких нечеловеческих усилий, продолжать вести, как ни в чем не бывало, беседу с Ольгой, когда она, укутанная сумерками, находилась всего в каких-то полутора метрах от него. Он видел ее белеющее в темноте лицо, угадывал меняющуюся мимику, любовался светлыми волосами, прислушивался к ее дыханию и слушал приглушенный ночной тишиной голос. Чего ему стоило, каких демонических усилий, оставаться сидеть на месте, не пересесть к ней. Говорить спокойно, логически. Спасло лишь то, что в какой-то момент, поняв, что чувства превалируют над разумом, Алекс оборвал себя на полуслове, сделал глубокий вдох и с силой сдавил пораненную руку. Боль отрезвила, привела в чувство подобно ледяному душу. Ольга, не догадываясь о его муках, продолжала задавать вопросы. А Матвей в это время наверняка курил на крыльце сигарету за сигаретой. Отравлялся дымом и ядом горьких дум. «Прости», – мысленно сказал ему Алекс. Прости. Он бы так сказал и вслух, если бы не знал, что победителей в их неожиданном нерыцарском турнире нет. Они оба проигравшие, потому что Алекс видел близкую гибель Ольги. И думать сейчас надо не о чувствах Матвея, и даже не о своих, а о том, как им обоим, вставшим на разные стороны поля, вновь объединиться и отыграть у смерти Ольгу.
Джип, разрывая тишину громким рычанием, ворвался в сонную деревню, пронесся по безлюдной улице и резко затормозил у знакомого дома, возле которого уже стояли, сигналя тревожным светом, машины «скорой» и полиции. Алекс с Матвеем одновременно выскочили наружу, Ольга замешкалась с ремнем безопасности. Алекс мельком оглянулся на нее, но она уже выбежала на улицу. А Матвей, не заперев машины, бросился в дом.
Они успели. Успели, потому что раньше них на место примчался Петр, который и вызвал «скорую» и полицию. Пожилой женщине был нанесен сильный удар по затылку. Но к их приезду Галину уже привели в чувство. Полицейский записывал короткие показания, которые ему давал Петр Хворостов. А врачи собирали Галину в больницу. Женщина отказывалась, но пожилой врач, похожий на профессора Преображенского из классического фильма, ласково уговаривал, что в больнице ей сделают все необходимые исследования.
Из коротких переговоров стало понятно, что на Галину напали в тот момент, когда она поднялась среди ночи, чтобы выпить на кухне воды. И пока она находилась без сознания, в поисках ценностей, как решил полицейский, разворошили вещи.
– Дорогой мой, давайте продолжим с протоколами уже в больнице, – ласково, как и к пострадавшей, обратился к полицейскому доктор. И пока они мягко пререкались, Матвей сделал знак команде выйти.
– Алекс, как думаешь, напал на Галину и проник в спальню Ольги один человек?
– Думаю, да. И догадываюсь, что он искал.
– Ключ.
– Ключ, – кивнул Алекс.
Они замолчали, потому что на пороге показались врачи, затем Петр, Галина и, следом, полицейский.
– Надо бы заявить, – шепнул Дымов, но Алекс едва заметно качнул головой. И тихо добавил:
– Пусть пока считают, что в дом проник просто грабитель. Позже, Матвей.
Галину провели к карете «скорой помощи», полицейский уже успел занять место рядом с напарником в служебном автомобиле. Яркий свет мигалки рассек ночную темноту. И вдруг от «скорой» к ним метнулась женская фигура.
– Сашенька, я тут кое-что вспомнила! – торопливо проговорила Галина. – Федор незадолго до смерти просил отвести его к пруду и оставить одного. Отшутился, что у него свидание с какой-то охранницей.
Они втроем переглянулись, а Галина уже с помощью врача вернулась к «скорой».
– Петр, прости за ночной подъем, – извинился Матвей и пожал протянутую руку приятеля. – С нашим приездом у тебя проблем только прибавилось.
– Брось. Хорошо, что позвонили. Страшно подумать, что могло бы быть, если бы мы не приехали вовремя.
– Этот гад проник и к нам. Ольга вовремя проснулась.
– В дом?! – ахнул Петр. Матвей кратко рассказал ему о случившемся.
– Ищет ключи! Так Алекс предположил, а у меня есть все основания ему верить. Но не понимаю, как этот гад мог выйти на нас, на адрес твоего дома?
– Спрошу у ребят из клуба. Может, кто-то под каким-то предлогом выспрашивал о вас, – ответил Петр. – Вчера вор мог затесаться среди спасателей.
– Да, возможно. Спасибо за все. И извини!
– Да чего извиняешься! В такую историю попали, какие уж тут извинения. Надеюсь, разрешим все скоро и благополучно.
Они распрощались с Петром. Тот сел в свой автомобиль и уехал. А Матвей кивком пригласил команду в джип. Отъехав от деревни, он заглушил двигатель и развернулся к Алексу.
– А теперь рассказывай. Все про этот чертов золотой ключ. С чего ты решил, что он у нас?
Алекс достал из кармана связку, которую ему передала Галина, и положил ее в раскрытую ладонь Матвея.
– Тяжелая?
Ольга с любопытством просунулась через просвет между передними сиденьями и протянула руку, тоже желая взвесить ключи.
– Это… – начала она.
– Кольцо. На которое подвешены ключи. Оно из пластмассы, но кто там знает, что под этим покрытием скрывается, – усмехнулся Алекс. И кратко рассказал о том, как Галина передала ему этот странный подарок от Федора Кольцова.
– Ешкин кот! – протянул Матвей и похлопал себя по карманам куртки. – Вскрыть бы чем этот пластик!
– Дома, Матвей. Лучше дома, – поежилась Ольга и бросила быстрый взгляд на Алекса. – Получается, Федор отдал золотой ключ, ключ истины, тебе… Что он хотел этим сказать? Вернее, что он предвидел?
– Остается только догадываться, – вздохнул Алекс и подбросил связку на ладони.
– Возить браслет с собой опасно. И дома оставлять – тоже, – заметил Матвей.
– И куда его теперь девать? – обеспокоилась Ольга. – Может, вернуть в пещеру? Вместо бронзового. Вдруг это снимет проклятие?
На ее губах показалась улыбка, а щеки даже слегка порозовели. Сама того не зная, в этот момент она была такой красивой, юной и естественной, что у Алекса сердце защемило одновременно и от любви, и горького сожаления. А Ольга, не замечая его взгляда, уже радостно затараторила: