– Мне тоже, – кивнул Уэс. – Ты была с ней знакома?
– Виделись как-то раз. Ты и правда думаешь, что она сбежала?
– А ты думаешь, что нет?
Я сделала глубокий вдох.
– Просто… уже второе исчезновение за неделю.
– Это город, Мак. Иногда здесь случаются несчастья.
– Да, знаю, – сказала я тихо. – Но у этих двух случаев есть кое-что общее.
– Что?
– Я. – Я посмотрела на руки. – Думаю, что я была последней, кто их видел. Их обоих.
Он нахмурился, и я рассказала про мистера Филлипа и печенье, про Бетани и подвеску. Затем достала телефон и поведала ему про бегуна, с которым столкнулась этим утром.
– То есть ты встречалась с этими людьми, и затем они просто… что? Исчезали? Почему? Как?
– Я не знаю. Но это вряд ли совпадение, Уэс.
– И это тебя тревожит, да?
Я натянула рукава пониже.
– Послушай, – произнес он, – все это действительно странно, но совершенно точно, что твоей вины здесь нет. Ты не сделала ничего плохого. Уверен, ты бы помнила, если бы такое случилось.
В желудке образовалась пустота.
Помнила бы?
Остаток дня я отчаянно пыталась вспомнить, не случались ли со мной другие провалы в памяти, не забыла ли я о каких-нибудь поступках. Это было очень непросто. Пока мистер Лоуэлл рассказывал об общественных волнениях, я рылась в лабиринтах памяти, стараясь отыскать потерянное время, но ничего не обнаружила.
От мистера Филлипа я прямиком отправилась домой.
И от Бетани я сразу пошла домой.
После столкновения с Джейсоном я поехала в школу.
Так почему же они исчезли?
– Это составляющая часть революции, – говорил мистер Лоуэлл, постукивая по доске. – Этого недостаточно, чтобы породить недовольство и ослабить веру народа. Революция – это не игра силы, это игра мастерства. Должна быть стратегия…
В этом нет никакого смысла.
– … метод…
Я не знаю этих людей. Мы просто случайно пересеклись.
– …план нападения.
А затем мне в голову пришла невеселая мысль. Что, если меня подставили? Что, если эти люди стали мишенью, только потому что случайно встретились на моем пути? Но почему? Слова Роланда снова эхом прозвучали у меня в голове:
«Нужны факты, чтобы кого-то признать непригодным. Нужны доказательства».
Я с трудом сглотнула и впилась ногтями в ладонь. Я снова перескакивала с одной мысли на другую, выстраивая связи там, где их, возможно, нет. Я так запуталась, что едва не пропустила простое и очевидное решение: нужно начать сначала.
Судья Грегори Филлип.
Никто не знает, что с ним случилось, но я могу выяснить. В конце концов, похищение произошло в доме, в комнате с четырьмя стенами. Я смогу их прочесть. Все, что нужно сделать – это попасть на место преступления.
Глава четырнадцатая
Как только прозвенел звонок, я выскочила за дверь и ринулась к парковке. Но добежав до ворот, внезапно остановилась – на углу, за последним рядом машин стоял Эрик, притворяясь, что читает книгу. Замечательно.
Он не успел меня заметить. Я отступила на несколько шагов и столкнулась с другими студентами. Меня окатила волна их скрежещущего шума. Я вернулась за ворота и скрылась из поля его зрения.
Не знаю, что случилось с теми людьми и с какой целью следит за мной Эрик, но теперь, когда я решила проникнуть на место преступления, меньше всего мне нужно внимание Архива.
Я оставила Данте у велосипедной стойки и, гадая, сколько еще Эрик будет ждать меня на парковке, отправилась искать другой маршрут, которым можно добраться до дома.
Мистер Филлип жил всего в нескольких кварталах от Коронадо, так что я смогла бы дойти туда пешком, но сначала нужно попасть домой. К счастью, я знала, кто мог бы мне в этом помочь. Я лишь надеялась, что он все еще здесь.
Я прошла через стеклянный вестибюль административного здания, миновала коридор, стены которого украшали фотографии бывших студентов, стараясь при этом не смотреть на Оуэна, проверила столовую, заглянула в беседку, но нигде его не было. Затем я вспомнила, как парни несли инвентарь в спортивный комплекс.
Идя по дорожке, ведущей к комплексу, я заметила, что от нее ответвлялась протоптанная тропинка. Свернув на нее, я обошла сзади здание спорткомплекса, где и обнаружила стадионы. Десяток-другой старшекурсников гоняли футбольный мяч по зеленому полю, среди них был и Уэсли.
Все парни были в черной форме с золотыми нашивками. Половина – при полном параде, другие скинули рубашки, оставшись только в брюках. Они бегали, кричали, просили пас, беззлобно переругивались. И хотя я увидела Уэсли со спины и без рубашки, сразу же его узнала. Не из-за роста, разворота плеч или мускулистой спины – хотя я хорошо помнила ее изгибы после того, как вытаскивала из нее осколки стекла. Я узнала его по манере двигаться. Гибкая легкость, с которой он делал обводы и ложные пасы, спокойствие, чередующееся с внезапными ускорениями. Он играл так же, как и боролся. Все всегда под контролем.
По краю поле было окружено низкими металлическими скамейками. Я уселась на скамью и достала из сумки телефон. Сообщения от Джейсона до сих пор не пришло. Я глубоко вдохнула, чтобы успокоиться, затем набрала его номер. Пока я слушала, как идут гудки, в голове у меня крутилось множество «может быть».
Может быть, Джейсон случайно дал мне неверный номер.
Может быть, Бетани уронила подвеску, как тогда, в раздевалке.
Может быть, у мистера Филлипа были враги.
Может быть…
Но затем телефон переключился на автоответчик, и я услышала голос Джейсона, предлагавшего оставить сообщение. Все «может быть» тотчас исчезли. Я сунула телефон в карман рубашки и заметила бегущего по полю Кэша. Он уступал Уэсли в ловкости, зато кричал гораздо громче. Перехватив мяч, он подкинул его и, довольный, погнал к импровизированным воротам. Но в последний момент у него на пути возник Уэсли. Он бросился наперерез и поймал мяч на лету. Кэш засмеялся и покачал головой.
– Что это, черт возьми, было, Айерс? – спросил один из игроков.
– Нам нужен вратарь, – пожал он плечами.
– Ты не можешь играть на всех позициях, – сказал Кэш, и меня почему-то это рассмешило.
Я усмехнулась очень тихо, никто не мог этого услышать. Однако в ту же секунду Уэсли посмотрел мимо игроков на трибуну. На меня. Он улыбнулся. Вернул мяч на поле и, оставив игру, побежал к трибуне. Кэш последовал за ним.
– Привет, – поздоровался Уэс. Он запустил руку в волосы и пригладил их. Стройный и мускулистый торс притягивал взгляд. Смотри наверх, Мак, наверх! Шрам на животе почти зажил, осталась лишь темная линия. Не успела я сказать, зачем я здесь, как подошел Кэш.
– Должен признать, Маккензи, – заявил он, – болельщица из тебя никудышная.
– Что? – Я подняла бровь. – По-твоему, я не похожа на спортивную фанатку?
Уэс засмеялся.
– Вон сидят болельщицы! – Он указал на девушек в серебряно-зеленых полосатых нарядах, которые сидели ниже и наблюдали за внезапно начавшейся игрой. Они жадно глазели на парней: и на тех, что бегали в мокрых от пота рубашках, и на тех, что играли с голым торсом. Две из них уставились на меня, ну или на Уэса и Кэша. Я закатила глаза.
– Без обид, парни, но я не собираюсь петь вам дифирамбы.
Кэш прижал руку к школьной эмблеме, нашитой на футболку как раз напротив сердца.
– Все надежды рухнули!..
Уэс поставил ногу на скамью и наклонился вперед, упершись локтем в колено.
– Ну так что ты здесь делаешь?
– Я тебя искала, – ответила я. Кэш слегка приуныл.
Уэс, стоявший с другой стороны, взглянул на меня настороженно, будто подозревал, что это ловушка.
– Потому что…?
– Потому что ты мне сам сказал, – соврала я, нетерпеливо вздохнув для убедительности. – Сказал, что можешь одолжить мне свою «Божественную комедию», потому что твой экземпляр лучше.
Уэсли явно расслабился. Мы оба окунулись в свою стихию – мы оба лгали. И здесь он знал, что делать. Нужно отдать ему должное: даже не догадываясь, что мне на самом деле нужно и для чего, он не оплошал.
– Если под лучшим экземпляром, – подхватил он, – ты имеешь в виду пометки и примечания с прошлых контрольных, тестов и заключительных экзаменов, тогда – да. Прости, совершенно вылетело из головы. Она в моем шкафчике.
Кэш нахмурился и открыл был рот, но Уэс перебил его.
– Это не обман, мистер Студенческий Совет. Все знают, что каждый год тесты меняют. Это просто очень подробное учебное пособие.
– Я совсем не то хотел сказать, – огрызнулся Кэш. – Но спасибо, что прояснил.
– Прошу прощения, Кассиус, – бросил Уэсли, доставая сумку из-под скамьи. – Продолжай.
Кэш примял траву ногой.
– Я хотел заметить, что Уэс просто-напросто списал у меня половину того занятия…
– Ложь, – ошеломленно воскликнул Уэс. – И клевета!
– …поэтому, если тебе нужна помощь…
– В самом деле, можно подумать, я бы не нашел способ, как обмануть… – продолжал Уэс.
– Так что, вероятно, лучший экземпляр – у меня.
Улыбаясь, я встала со скамьи.
– Рада это слышать.
Уэс все еще ворчал, когда прямо в нас полетел футбольный мяч, но Кэш успел его поймать.
– Всегда готов помочь, – живо отозвался он и побежал на поле.
– Я напишу хороший отзыв в твою карточку, – крикнула я ему вслед. Я повернулась к Уэсу, который так и стоял без рубашки, прожигая меня взглядом.
– Я хочу, чтобы ты надел рубашку, – попросила я.
– Почему? – он вопросительно изогнул бровь. – Трудно сосредоточиться?
– Немного, – признала я. – Но по большей части потому, что ты весь взмок.
Он лукаво улыбнулся.
– Ах, нет, подожди… – начала я, но было слишком поздно. Он уже подошел вплотную, обнял меня и притянул к себе. Мне удалось вскинуть руки и упереться ладонями ему в грудь. И тотчас на меня хлынула волна рок-музыки. Ее звуки проникали прямо в голову, какими бы частями тела мы ни соприкасались. И сквозь этот шум я различала под ладонью размеренный стук его сердца. Чувствуя отзвуки его сердцебиения в своей груди я думала об одном: почему все не может быть таким простым?