– Вот ты где! – воскликнул Берк. – А я уж начал думать, что ты потерялась.
– Прости, – извинилась я, нырнув за прилавок. – Встретила приятеля.
Мама обслуживала новых посетителей на террасе. Я увидела, как она бросила взгляд через стекло, желая убедиться, вернулась ли я. Она постучала пальцем по часам, но мое внимание привлекла Сако. Прохаживаясь по обочине, она разговаривала по телефону. Она лениво откинула голову, будто впитывала лучи солнца. И это меня поразило. Всего мгновение назад она была чудовищем, разъяренным зверем, готовым зубами рвать свою жертву. А сейчас она выглядела абсолютно нормальной. Она – член Отряда – казалась обычным человеком. Они умели сливаться с толпой. Даже златовласый Эрик. Я ведь не замечала его, пока он сам не позволил себя заметить. Я вдруг поняла: любой может оказаться членом Отряда. Что если того, кто за всем этим стоит, не отличить от обычного человека? Что если он где-то рядом? Незаметно проник в мою жизнь?
Стоя у края прилавка, Берк смеялся и болтал с покупателем. Следя за его руками, я вдруг напряглась, когда увидела, что он не носил ничего, кроме серебряного кольца. Берк проработал у нас пару недель. Однако он ходил с закатанными рукавами, и никаких отметин у него не было. Я осмотрела кафе, выискивая постоянных посетителей. Меня интересовали люди, с которыми я тесно не общаюсь, но в то же время они должны маячить где-то поблизости, чтобы наблюдать за мной, оставаясь незамеченными. Но никто не выделялся. В этом-то вся проблема.
В этот момент я услышала царапанье в кармане – на моем листке появилось второе имя. Бентли Купер, 12 лет. Я даже пожалела, что побоявшись рассердить мать, не разделалась с Эбигейл. Если так пойдет дальше, работы накопится по горло.
– Эй, Мак, – позвал меня Берк, кивая на дверь. – К тебе гость.
Я спрятала листок в карман, повернулась и увидела Кэша. Если субботний Уэс сменил свой облик благопристойного студента на бесшабашного пар-ня с подведенными глазами и обвешанного железными побрякушками, то Кэш и в выходные выглядел таким же солидным и опрятным, как в Гайд Скул. В белоснежной рубашке-поло и темных джинсах он невольно смутил меня, заставив почувствовать себя убогой в фартуке кофейни Бишопов. Он увидел меня, и его золотые глаза загорелись. Он пересек кафе и запрыгнул на стул.
– Значит, вот где ты живешь! – воскликнул он весело.
– Здесь я работаю, – поправила я, вытирая чашку. – А живу наверху.
Он развернулся на стуле, сложил руки на столе и осмотрелся.
– Тут мило.
Когда он повернулся, я уже налила ему кофе.
– Даже волшебно, – указал он на чашку.
– Я решила, что сейчас моя очередь угостить тебя кофе, – пояснила я. – Так что ты тут делаешь?
Он неторопливо сделал глоток.
– Я привез твой велосипед. Видел, что ты оставила его у школы.
– Ого, – удивилась я. – А ты очень серьезно относишься к обязанностям куратора.
– Так и есть, – кивнул он. – Но по правде говоря, велосипед – это всего лишь повод повидаться с тобой.
– Правда? – вспыхнула я.
Он снова кивнул.
– Я беспокоился. Старшекурсники отвечают за организацию Осеннего фестиваля, а Уэсли вчера прогулял подготовку. Я спросил его, где он был. Уэс сказал, что с тобой. Я уж собирался спустить на него всех собак, по-дружески, разумеется, но он сообщил, что ты немного поранилась. Поэтому я решил узнать, в порядке ли ты.
– О, – вымолвила я, – не стоило, правда. Я прекрасно себя чувствую.
– У нас, видимо, разные представления о прекрасном самочувствии, – заключил он, кивнув на мою забинтованную руку. – Что случилось?
– Да, глупость. Это здание такое старое, – пожаловалась я, вытянув руку. – Облокотилась об оконную раму, а она сломалась. Ничего серьезного, – добавила я, стараясь не замечать, как болят швы под рукавом. – Жить буду.
Кэш коснулся моей руки, легко так, что я едва различила его шум, наполненный джазом и сме-хом.
– Рад это слышать, – на удивление искренне произнес он. Затем отодвинулся и посмотрел в свою чашку. – Слушай, я тут подумал…
Позади кто-то кашлянул, прервав Кэша на полуслове. Я подняла глаза и увидела Уэса. Он стоял буквально в шаге от нас, глядя на ладонь Кэша, которая все еще лежала на моей руке. Я отстранилась.
– Вот так сюрприз! – воскликнул Уэс. Выглядел он так, будто только что принял душ, еще влажные волосы поблескивали на солнце. Он снова подвел глаза и оделся во все черное.
– Примеряешь костюм к Осеннему фестивалю? – поддразнил его Кэш.
– Я чему-то помешал? – спросил Уэс.
– Нет, – ответила я, Кэш пробормотал:
– Ничуть.
– Кэш просто вернул мне велосипед.
Уэс изогнул бровь.
– Студенческий совет стал работать гораздо активнее, чем раньше.
– Гарантия качества, – с улыбкой прищурился Кэш.
Между нами повисло напряженное молчание. Когда Уэс дал понять, что собирается тут остаться, Кэш спрыгнул со стула.
– Вообще-то, – сказал он, – мне пора обратно в Гайд. Я оставил без присмотра кучу первокурсников, поручив им развешивать ленточки, и если честно, не очень-то доверяю этой компании. – Он повернулся к Уэсли. – Ты придешь позже?
– Не смогу, – покачал головой Уэс, затем кивнул в сторону лестницы. – Должен присмотреть за Джилл. Я завтра подольше задержусь.
– Смотри, на кону честь старшего курса, – он направился к двери. – Спасибо за кофе, Маккензи.
– Спасибо за велосипед – ответила я. – И за беседу.
– Всегда пожалуйста.
Уэсли проводил взглядом Кэша.
– Он тебе нравится, – негромко сказал он.
– Он и тебе нравится, – заметила я. – Хороший парень.
– Я не об этом.
– Да знаю я, о чем ты.
Мне и правда нравился Кэш. Он совершенно нормальный человек, а главное, рядом с ним я почти забываю, что сама не такая.
– Я бы пришел раньше, – сменил тему Уэс, – но оказалось, что мне закрыли доступ на твою территорию. Не знаешь, почему?
Я нахмурилась. Ясно, что это дело рук Агаты.
– Может, они решили, что пора уже мне самой владеть своим царством, – небрежно пошутила я. – А как ты тогда сюда добрался? Ты на машине?
– К твоему сведению, я приехал на автобусе.
Я содрогнулась от одной мысли об этом. Автобус представлялся мне крошечной коробкой, забитой людьми. Хотя Уэс всегда лучше меня переносил чужие прикосновения. Ведь это он и научил меня воспринимать шум не так болезненно, позволить ему омывать тебя будто волной. Плыть в этом океане человеческих жизней, а не тонуть.
– Болтайте, но работайте, детки. Болтайте, но работайте, – окликнул нас Берк с другого конца прилавка. Уэсли улыбнулся и нырнул за стойку бара.
– Итак, – спросил он тихо. – Как ты спала прошлой ночью?
Перед мысленным взором пронеслись горгульи, крыша, нож Оуэна…
– Сначала ужасно, – призналась я. – Но затем… вдруг возник шум, и ночной кошмар исчез.
– Я не знал, что делать, – сказал он, наливая себе кофе. – Ты звала меня по имени.
– О, – сказала я. – Это потому что я тебя убила.
Уэс едва не поперхнулся.
– Случайно, – добавила я. – Клянусь.
– Замечательно, – хмыкнул он, толкнув меня плечом. На мгновение в голове зазвучали басы и ударники. – Посмотрим, сумеем ли мы избавить тебя от ночных кошмаров. – Он немного отодвинулся. – О, я же поговорил с Эмбер. Попросил ее дать мне знать, если у детектива Кинни появятся зацепки. Эмбер, правда, сказала, что отец стал все скрывать, но если получится, она будет держать меня в курсе. По-моему, она решила, что я интересуюсь этим из-за Бетани…
Я почти забыла о той истории.
– Мне очень ее жаль, – вздохнула я.
Бездна – это разрыв во Внешнем мире. Она открывается буквально на мгновение, но этого достаточно, чтобы поглотить что-нибудь или кого-нибудь. А затем, после того, как человек исчезает, дыра затягивается.
– Да… Я не могу понять в чем дело, но ты права – там что-то есть, – сказал Уэс. – Я приезжал туда, хотел проверить, нет ли чего-нибудь необычного.
– И? – спросила я.
– Что-то определенно есть. На дороге, прямо рядом с машиной. Я не мог на это смотреть, не мог сфокусировать взгляд.
У меня вырвался вздох облегчения. Я и не осознавала, как сильно нуждалась в ком-то, кто тоже мог видеть бездну. Однако хоть я и радовалась, что у меня не бред и не галлюцинации, отчетливо понимала одно: я не хочу, чтобы Уэсли был хоть как-то замешан в этом деле. Не хочу, чтобы он пересекался с Агатой.
В этот момент подошла мама.
– Уэсли, – произнесла она вместо приветствия и взяла две чашки с прилавка.
Уэс снова нырнул под прилавок и кивнул ей в ответ.
– Здравствуйте, миссис Бишоп.
Она явно нервничала, да и он выглядел напряженным. Я вспомнила, как он закричал на нее прошлым вечером, когда все вокруг меня поплыло. «Что вы наделали?!..»
Но я сообразила, что эта неловкость может сыграть мне на руку.
– Уэс собрался проведать Джилл. Могу я пойти с ним?
Это первое, что я сказала ей с прошлого вечера. По ее лицу я видела, что в ней идет внутренняя борьба. Она переводила взгляд с Уэсли на меня, точнее, на мой фартук, воротник, подбородок. Ей не хотелось выпускать меня из виду. Но если она не позволит, то окончательно выставит себя злодейкой. Мы словно балансировали на краю, над пропастью, и обе боялись перейти грань. Вообще-то я думала, что после прошлой ночи мама уже переступила черту, уже спрыгнула в пропасть. Но сейчас я протянула ей веревку, дала возможность выкарабкаться. И я видела, что она хотела за нее ухватиться, но что-то ее останавливало. Может, подумала я, ей слышался голос Коллин, которая вечно поощряла бдительность и осуждала мягкое воспитание.
– Сомневаюсь, что это хорошая идея… – Мама огляделась, словно ища поддержку, но Коллин отсюда в часе езды, Берк держится в стороне от семейной драмы, и папы тут нет. Хотя будь папа здесь, уверена, он бы встал на мою сторону.
– Я не дам ей влипнуть в неприятности, миссис Бишоп, – заверил Уэсли, одарив ее легкой, искренней улыбкой. Если он и удивился, что я напросилась пойти с ним, то не подал виду. – Обещаю.