Глава 30
– Теперь, что ли, регулярно туда ходить проверять?..
Мы с вороном вышли из почтового отделения, где я действительно завела абонентский ящик, в котором и спрятала документы ректора, амулеты и ключ завета.
– Раз в неделю достаточно, но можешь и чаще, – уверил ворон с моего плеча. – Это не вызовет никаких подозрений, особенно если тебе действительно начнут писать письма и слать открытки.
Мы дошли до ближайшей кофейни и устроились за столиком.
– Я вот что хотела спросить, – сказала я пернатому, когда он с жадностью заглатывал слойку. – Скажи, как люди из ложи узнают, что к кому-то начали приходить ключи завета?
– А как монахи узнают о рождении нового далай-ламы? – оторвавшись от слойки, спросил ворон.
Я пожала плечами.
– Чтобы ты знала, есть много способов предсказать приход чего-либо или кого-либо в наш мир, – расправившись со слойкой, начал объяснять ворон. – Например, различные системы гаданий, а также астрологические прогнозы. Ложа давно и плотно практикует астрологию, и точки прихода в мир ключей, говорят, просчитаны ими чуть ли не со Средневековья. Так что они ждут, наблюдают, строят карты. Кроме того, члены ложи – архитекторы либо люди, способные к подобной магии. Ключи для них светятся в пространстве и времени. Не для всех, но для определенных фигур точно. Остальное – дело техники.
– То есть мне со дня на день ждать визита? – уточнила я.
– Не факт, – отозвался он. – Они могут некоторое время выжидать, не придешь ли ты к ним.
Я доела чизкейк, погоняла крошки печенья по тарелке вилкой и задала следующий вопрос, терзавший меня изнутри и наконец обретший форму:
– Выходит, я – будущий Великий Архитектор?
– С точки зрения ложи – да, – кивнул ворон.
– Но как, птиц? Ну, допустим, действительно один из вариантов работы с ключами завета – это создание ключа всех ключей… Но я же даже не начала учиться! Я практически ничего не знаю об архитектуре как о магии искусства!..
– Тем проще из тебя вырастить того, кто нужен ложе, – усмехнулся ворон. – Ты идеальная заготовка. Лучше Алисы.
Я посмотрела на него, поднялась из-за столика, сходила к стойке, купила эклеров и вернулась.
– Это что, взятка? – Ворон изогнул шею, когда я поставила тарелку со сладостями перед ним.
– Взятка, – кивнула я. – Ты на них так смотрел, когда мы пришли…
– Вот эти два я еще не пробовал, – согласился он, указывая лапой на эклеры с зеленой и малиновой глазурью. – Чего хочешь?
– Ты сможешь быстро объяснить мне все самые главные принципы архитектуры?
Ворон крякнул, ворон квакнул, ворон сглотнул. Ворон взял в лапу малиновый эклер и буквально проглотил его. Сунул клюв в мою чашку (хорошо, что там был чай, а не кофе).
– Деточка… – наконец выдохнул он, после чего расправился с зеленым эклером.
– Еще? – поинтересовалась я.
– Еще, – согласился мой фамильяр, уничтожил оставшиеся эклеры, отдышался, распушился, потом пригладил перья и выдал: – Нет.
Я хотела было спросить, а кто может, но ворон сказал:
– Я не могу. Вернее, могу, но это будет пустое кабинетное знание. Рабинович напел. Впрочем, есть варианты.
– Ну?
– Баранки гну! – фыркнул он. – Слушай и запоминай. Судя по всему, городу очень нужен Великий Архитектор. Ложа и причастные могут условно знать зачем. Ты можешь решить, что ты умная и хитрая, и пойти в ложу, но не факт, что ты их перехитришь и получишь то, что надо тебе. Разве что на дурака, на огромном везении. Не спорь со мной. Ложа – это сила, которая может дать тебе ответы и поддержку. Но город – еще большая сила. Тебе нужно встать под крышу какой-то из сил и стать ее проводником. Ложа – сила с человеческим лицом, говорящая словами через рот. Город – безъязыкая сила, но хороший, тем более Великий, архитектор способен понять его. Так вот, о чем я: ищи силу и договаривайся с ней. Можешь пойти в ложу, но есть риск стать ее марионеткой. Более того, по причине твоего юного возраста и никакого опыта они начнут тебя взращивать по своим канонам и лекалам.
– Значит, идти к городу? – Я ощутила, как при этих словах моя кожа покрывается мурашками.
– Идти к городу, – согласился пернатый, – но я не могу гарантировать, что вы поймете друг друга на этом твоем этапе развития.
– Так… – Я оглядела кофейню, накинула толстовку, забросила на плечо рюкзак; подхватив ворона на руки, вышла на улицу и лишь после этого спросила: – Что сделал ректор?! Скажи мне, что сделал ректор?
– У ректора был договор с академией, – бросил ворон. – У ректора договор с академией.
– Ясно, – только и ответила я.
Сердце лихорадочно билось. Мне показалось, что у меня даже поднялась температура.
– А если я откажусь? Если я прямо сейчас откажусь быть Великим Архитектором? Выброшу ключ завета?
– Отказаться быть Великим Архитектором можно только тогда, когда ты стал Великим Архитектором, – вздохнул ворон, покорно позволяя себя нести.
– Хорошо, если это не секрет, что предложили ректору? – спросила я его. – Что просил город, а что хотела ложа?
– Не секрет, – отозвался ворон, – но сейчас это тебе ничем не поможет. Ты же понимаешь, ректор был ограничен своим контекстом. У тебя контекст вообще другой.
– Тогда скажи, как говорить с городом?
– Найти точку, которая будет твоим местом силы, и общаться с ним оттуда. Впрочем, говорят, что место силы там, где стоит сильный, но это высший пилотаж. Ты еще даже не изучила полноценно ту же сакральную геометрию.
– А если на дурака? – кисло усмехнулась я.
– Если только на дурака, – горько вздохнул мой фамильяр. – Дуракам везет.
В жилой ячейке я попыталась сделать задание – написать о словах домового по поводу Алисы, – но текст не шел. Я выдрала из машинки лист и скомкала его.
– Это невозможно!
– Что именно? – сухо уточнил ворон, приподнимая голову.
Все это время он дремал на подоконнике.
– Какой из меня Великий Архитектор? Это невозможно! Скорее всего, ключи опять подкидывают ректору. Вроде как дают второй шанс.
– Ты видишь здесь ректора? – Ворон вскочил на ноги и поводил головой, будто оглядываясь.
– Я вижу здесь тебя, – ответила я. – Ты с ним связан. Ключи могут подбрасывать не мне, а ему.
– Когда ты нашла ключ, меня рядом не было, – хмыкнул пернатый.
– А, да… – кисло согласилась я. – Но это все равно невозможно! Ключи завета, скорее всего, вообще о чем-то другом.
– У тебя есть отличный шанс их изучить, – заметил ворон.
– Вот и изучу. – Я сжала пальцы в кулак, а потом поинтересовалась: – Неужели никто их за столько лет не изучил? Глупо же.
– Сходи в ложу, узнаешь, – снова хмыкнул он.
– Как у вас все сложно, – проворчала я.
– У нас, – мерзко хихикнул ворон. – У нас. Мы теперь в одной лодке. Ты сама захотела поступать в академию. Работала бы учителем у себя на родине, горя бы не знала!
Злость ударила мне в голову. Глаза застлала пелена.
– Заткнись! – Я швырнула в ворона бумажным комком. – Никогда больше не смей так говорить!
Я ожидала, что ворон надуется и начнет орать в ответ, но он только поймал комок клювом на лету, положил у лап и спокойно произнес:
– Итак, у тебя два основных пути. Первый путь – идти в ложу. Второй путь – говорить с городом. Впрочем, есть мнение, что всегда есть третий путь, а может, даже и четвертый… Как бы то ни было, сейчас твоя задача – найти силу, под крыло которой ты встанешь.
– А если…
– А если такой силы нет? – ехидно перебил меня ворон. – А если ты сама та сила?
Я отмахнулась. Убрала машинку в кофр.
– Пойду искать место силы, – сообщила я ворону.
– Точно без меня, – ответил он. – Я буду только мешать.
Когда я уже собралась покинуть ячейку, я замерла у двери и выпалила:
– Птиц, а ложа вырастила хоть одного Великого Архитектора?
– Нет. – Мне показалось, что пернатый ликовал. – Нет, ложа не вырастила ни одного Великого Архитектора. Вернее, так: никто из них не дошел до цели.
– И это со Средних веков? – изумилась я. – Упертые, однако, товарищи сидят в ложе. За столько лет можно было бы и понять, что это не работает.
– Ну, у них получалось много других интересных вещей, – сообщил ворон.
– Погоди, но если все, к кому приходили из ложи, знали об этом, почему они соглашались на ее предложения?
– Во-первых, знали не все. Во-вторых, потому, что всяк хочет верить, что уж он-то точно избранный, что у него точно получится, что прогресс дошел… Это, Женечка, обычная человеческая психология. Кроме того, я уже говорил: в ложе умеют убеждать.
– Но ректор знал и отказался, – больше для себя пробормотала я.
– Знал и отказался, – подтвердил ворон. – Иди уже, а то все места силы разбегутся.
Пошла я, разумеется, на Петроградку, точнее, на Каменноостровский, во двор со слоном-фонтаном. Села на лавочку, на которой мы сидели с вороном, и уставилась на вывеску театра. В голове всплывали обрывочные мысли, что, возможно, тут сидел ректор, пока ждал свою жену с репетиций или спектаклей. Впрочем, наверное, сидел он в машине… Так странно, внезапно подумала я, у нас с этим человеком общий ворон. Почти как общий ребенок, только ворон. Интересно, с кем он все же по итогу останется, с папой или с мамой…
Я открыла рюкзак, вытащила блокнот и ручку. Все еще витая где-то среди отголосков мыслей, начала набрасывать фонтан. Сделав несколько эскизов черной ручкой, извлекла из рюкзака синюю и пририсовала на одном из набросков воду, задорным фонтанчиком бьющую из слоновьего хобота.
– Вот так оно когда-то и было, – прозвучало у меня за спиной.
Я вздрогнула и развернулась на голос. На газоне стояла дама, которую мой мозг сразу обозначил как дворничиху. Видимо, потому, что в руке у нее была метла, а чуть поодаль стояло ведро с мусором и листьями.
– Так, говорю, раньше и было, – дама указала свободной рукой на мой рисунок, – а сейчас никому ничего не надо…
– Почему его не починят? – спросила я, находясь в слегка растрепанных чувствах: с одной стороны, дворничиха бесцеремонно вторглась в мое личное пространство, с другой, у меня был отличный шанс прояснить историю фонтана.