сильно трясло и подкидывало, что указывало на бездорожье, и Сейм продолжал, превозмогая болезненную муть в сознании, фиксировать в памяти каждую подробность и хоть сколько-то крупный валун, проплывающий мимо, положение Луны, длину теней и мельчайшие отклонения в форме колючих растений. Он знал, что, если понадобится, то в любой момент сможет сориентироваться в этой пустоши и вернуться назад, как только представиться возможность оказаться на свободе. Ночь была близка к завершению, а они все ехали, и, невзирая на тотальную слабость, отключиться Сейм себе просто запретил. Когда окружающий пейзаж стал окрашиваться в едва заметный розовый, прогоняя льдистый голубой лунный свет, вдалеке замаячили красноватые скалы. И Беллами явно направлялась в их сторону. Сейм тут же узнал их. Они часто пролетали тут, отправляясь на задание. От них лету до базы было около получаса, по земле же около четырех часов пути на машине. Мозг, несмотря на измотанность и отупение от мучений, тут же заработал в боевом режиме. Если он выберется в ближайшее время и будет поддерживать полный доступный ему темп, то сможет вернуться на базу в течении 8-10 часов. Но, учитывая травмирующую почву, физическое истощение, нещадную дневную жару и отсутствие воды, одежды и обуви, это может затянуться еще на пару часов. Был еще шанс при удачном стечении обстоятельств атаковать Беллами, как только вернуться силы, и тогда у него будет и машина, и средства связи. Только вот, когда и в каком объеме это случиться? В любом случае он намерен попасть обратно, чего бы это ни стоило, потому что для него теперь есть единственное верное место в жизни. Быть там, где его Джимми. Тут же нахлынули мысли о том, что сейчас может быть с его девочкой. Как она одна, растерянная, одинокая, наверняка жутко травмированная всем, что произошло с ней за последние сутки. Такая нежная и трогательная и при этом отважная и терпеливая. Столь хрупкая и непостижимо прекрасная — его. Маленькая, храбрая птичка, которую он хотел навечно спрятать в своих ладонях, оградить от всего дерьма этого порочного мира. И теперь она одна и наверняка не знает, как поступить. Сейм едва смог подавить рвущий легкие тоскливый вой. Даже собственные страдания вдруг оказались ничем, призраком, туманом. Хоть бы только не натворила глупостей и не рванула на его поиски. Если бы мог сейчас, то приказал тихо сидеть на месте и не дергаться, потому что он вернется, и вот тогда они найдут способ освободиться. А пока ей следовало послушно сидеть и не привлекать к себе внимание. Ох, не так он все планировал, но теперь уж что. Все, что может грозить ему за эту вынужденную самоволку после добровольного возвращения — это дисциплинарная порка электроплетью, может, пара дней карцера в худшем случае. Не впервой, небось, и это его не волновало. Но вот если боец Джимми рванет с базы в попытке найти его и спасти, это может дать повод ублюдочному научному отделу заграбастать ее, как неблагонадежную, и утянуть в свои мерзкие подвальные этажи. И вот тогда ему придется устроить настоящую бойню, пойти не только против командиров, но и, возможно, против тех, с кем ел и пил за одним столом столько лет, ходил в бой, веря как себе. Да, он дал зарок не останавливаться ни перед чем, но все же надеялся избежать прямого столкновения со своими же. Планировал постепенно подыскать правильный и максимально безболезненный способ им с Эммой просто исчезнуть для всех. Тщательно продумать все, перебрать сотни вариантов и учесть ошибки прежних беглецов, из-за которых их ловили рано или поздно. И вот сейчас он мог оказаться перед необходимостью действовать быстро и беспощадно, отринув чувство вины и точные расчеты. Потому что допустить, чтобы тварь Ранзони запустил свои когти в его Джимми, он не мог ни в коем случае. Ей вообще нельзя даже оказываться там, в этом подземном аду. Ее психика может не выдержать и сломаться навсегда. Монстр откликнулся, наконец, на его мысли, но проку от него не было. Он был все так же слаб и бесполезен. Так что все, что получил от него Сейм — это еще большую дозу отчаяния, хотя и своего давно было через край. Мужчина стал молиться богу, в которого не верил со времени детского приюта, чтобы он не дал Эмме поступить глупо и опрометчиво. Просил не давать ей решимости для его поисков, просил о возвращении своих сил, о крошечной возможности. Ему не нужно было чудес, спокойствия и благодати. Лишь шанс, один шанс сейчас все сделать самому. Сейм твердил это в своей голове, повторяя раз за разом, не просто просил — умолял впервые в жизни. Но в планы небес, очевидно, не входило помогать таким, как он. Джип въехал в узкое ущелье между двумя скалами, и тряска усилилась, а вокруг потемнело, потому что они вкатились под каменный выступ. Раздался противный скрежет, очевидно, демонесса зацепила крылом машины каменную стену.
— Ну что же, красавчик, дальше мы пешком, уж извини, — Беллами выпрыгнула из машины через пассажирскую сторону, так как ее дверь оказалась тесно прижата к скале.
Открыв багажник, она замерла, очевидно, ожидая его очередного провального выпада, но Сейм решил поберечь силы и оценить обстановку, продолжая анализировать собственное состояние. Выводы радости не добавили. Он по-прежнему был разбит и выжжен и едва мог прямо держать голову. К тому же его стало еще и лихорадить, и приходилось сжимать зубы, чтобы они не выбивали чечетку.
— Процесс в разгаре, — фыркнула стерва, коснувшись пальцами его пылающей кожи на плече, а Сейм едва сдержал порыв вцепиться как зверь в эту конечность зубами и растерзать.
Беллами же, хмыкнув, схватила его за скованные руки и выкинула на землю, как мешок мусора.
— Так, у тебя сейчас есть два варианта, неуемный ты мой. Я расковываю тебе ноги, и ты топаешь сам, может даже, ползешь, если идти не по силам, или ты играешь дальше в героя, и я волоку тебя до места как есть. Что выбираешь, красавчик?
— Конечный пункт? — сипло спросил Сейм.
— Да есть одно милое местечко на полпути домой, — ухмыльнулась демонесса.
— Домой к кому? — мужчина попытался снова сесть, и в этот раз Беллами не стала ему мешать.
— Красавчик, вопросы здесь я задаю. Приказы отдаю тоже. Я вообще тебе теперь и командир, и хозяйка, и мать родная. Так что давай, выбирай, а то выберу я. И поверь, пока я тебя дотащу, на тебе места живого не будет.
Взглянув на усыпанную острыми камнями почву, Сейм понял, что тут она не врет. Если волочь кого-то по такому достаточно долго, да еще и голым, то можно ободраться до костей. В любом случае возвращение хоть части подвижности было благом. Сейм молча перевернулся, предоставляя Беллами свободный доступ к оковам.
— А как же: «Умоляю, госпожа, освободите меня, обещаю быть хорошим послушным песиком»? — глумясь, демонесса грубо дернула цепи. — Только вздумай рыпнуться, и я тебя об стену размажу, как муравья. Сдохнешь раньше, чем ойкнуть успеешь, красавчик.
— Да черта с два. Я тебе живым нужен, — огрызнулся Сейм, вытягивая ноги. Тело по-прежнему ощущалось как средоточие боли и едва слушалось команд не менее страдающего мозга. С огромным трудом мужчине удалось перекатиться и встать на колени. Дрожь продирала до костей, его жутко мутило, и сознание было спутанным.
— Умненький вояка, да? Живой, не значит целый, — осклабилась женщина. — Могу оторвать тебе ноги, или руки, или член. Он уже сделал главное, так что можно обойтись и без него. Поднимайся! Я тут вечно торчать не собираюсь, — демонесса не сильно, но ощутимо пнула его по заду.
Сейм, стирая в порошок зубы от боли и напряжения, кое-как сумел подняться на трясущиеся ноги и замер, привалившись к скале и пережидая очередной сокрушительный прилив. Бросил свирепый взгляд через плечо на нагло пялящуюся на него Беллами. Ей явно доставляло удовольствие его унижение. Обойдя Сейма, она опять подняла ногу и приподняла носком туфли его поникший член.
— Как думаешь, мой Ключик расстроится, если ты больше не сможешь совать в нее эту свою здоровенную штуковину? Хотя могу его оставить, а отрезать язык. Интересно, о чем она больше пожалеет? — откровенно издевалась женщина. — Каким из своих инструментов ты владеешь лучше? Я слыхала от тех шлюх, к которым ты захаживал, что ты тот еще умелец. Попробовал свои фокусы на моем Ключике? Небось, маленькая неумеха решила, что она в раю?
— Что, тебе все покоя не дает то, что я на тебя не повелся? Оскорбленное женское самолюбие свербит?
— Кто мне говорит об оскорбленном самолюбии? Жалкий полукровка, который стоит передо мной голышом, скованный и униженный, как презренный раб для удовольствий? Тот, кто настолько слаб, что не смог и руки поднять, чтобы защитить себя и свою девку?
— Не обольщайся, слаб и скован я не навсегда. А на тебя у меня не встал бы, и будь я сейчас в полной силе, а ты последней женщиной на земле. Хотя какая ты женщина — уродливое чудовище, прячущееся за ворованной личиной.
— Надеешься, что разозлишь меня, и я сделаю что-то глупое и опрометчивое, красавчик? Это абсолютно зря. И прежде чем называть чудовищем меня, взгляни на себя и на каждого, кто окружает тебя всю твою сознательную жизнь. На твоих друзей, сослуживцев и даже на большинство людишек в этом прогнившем мире. И даже на свою юную возлюбленную. Скоро она станет причиной такого, что остальные монстры на ее фоне покажутся всем милыми котятами.
— Ты вроде как куда-то торопилась, — как мог невозмутимо ответил Сеймас. Нет, он не допустит такой судьбы для Эммы. Ни за что!
— Это точно! — Беллами опять обошла его и скомандовала из-за спины: — Давай шагай вперед!
Через метров пятьдесят они оказались в гигантской пещере. Сейм, естественно, знал о подобной особенности этой скальной гряды. Изучение окружающей местности было одной из их первейших дисциплин, а окрестности базы они вообще знали на зубок. Передвигаться здесь стоило с особой осторожностью, потому что повсюду попадались огромные природные шахты. Похоже, что раньше, в доисторические времена, в этих засушливых местах было обилие воды, и одна из пещерных рек сотворила подобные идеально круглые провалы десятками метров глубины. Скорее всего, демонесса собиралась спрятать его тут в одной из множества пещер. Только он не понимал, как она собирается тут его удерживать, когда к нему вернутся силы. Но едва он стал просчитывать все варианты и шарить взглядом в поисках новых оков или внушительных цепей, как они достигли первого зияющего темнотой провала. Сейчас, если он все верно разыграет и соберет все силы для единственного броска, то сможет избавиться от Беллами. Сейм сомневался, что падение даже с высоты сотни метров на острые камни убьет высшую демонессу, ему бы точно настал конец, а вот ей — еще неизвестно. Но то, что от ее навязчивого общества он будет освобожден хотя бы на некоторое время, это точно. Косясь как можно незаметнее через плечо и прислушиваясь, мужчина выжидал момент и очень надеялся, что измочаленные мучениями тело и рефлексы не подведут его. Больше одной попытки эта хитрая тварь ему не предоставит точно.