— У меня есть имя, — возразила девушка, стараясь скрыть раздражение. Нельзя сейчас эмоциям позволять вырваться из-под контроля. Иначе вполне можно пропустить нечто важное.
— Точнее уж, кличка, как у животного, хочешь сказать? Потому что имя, данное тебе при рождении, знаю теперь только я. Хочешь скажу, как тебя родители назвали?
— Родители? — Эмма нервно сглотнула, но тут же отвесила себе мысленный подзатыльник. Демонесса продолжала свою игру по лишению ее концентрации.
— Да. Родители. Они есть или были у всех. Ведь должен же кто-то был произвести каждого из нас на свет, — Беллами слегка поменяла позу, выжидательно глядя на девушку.
— Если мое настоящее имя, с твоих слов, знаешь только ты, то о моих родителях можно сказать, что они были, а сейчас их нет?
— Увы, — последовал ответ без малейшей тени сожаления.
— Тогда оставь этот секрет себе. Я не за ним сюда пришла. Скажи мне, где Сеймас?
— Скажи мне, что я получу за это! — передразнила Беллами голос и интонацию девушки.
— А чего ты хочешь?
— Твое искреннее стремление дать мне то, что я желаю. Поверь, я действительно хочу, чтобы вы с красавчиком воссоединились и жили счастливо до самой смерти. И даже чтобы, как в сказке, умерли в один день. Правда, романтично? Я вообще жутко сентиментальна, — когда Эмма промолчала, Беллами продолжила: — Но за любую вещь в этой Вселенной нужно заплатить определенную цену. Твоей будет исполнение одного-единственного моего заветного желания. Это ведь не так уж и много за возможность быть с любимым до последнего вдоха? Причем, если ты сейчас согласишься, я тебе верну твоего мужчину практически моментально, оставив себе только малюсенькую страховочку! Через несколько жалких часов вы сможете уже трахаться, как кролики, возможно, прямо в этой пещере. Я не изверг и дам вам несколько часов в качестве компенсации за испорченную первую ночь. Я ж все понимаю!
— Как ты можешь быть уверена, что я не обману тебя, когда Сейм будет со мной? — спросила Эмма, игнорируя неуклонно растущую волну удушливого смущения.
— Я же сказала ма-а-аленькая страховочка! — Беллами свела указательный и большой палец, изображая нечто крохотного размера.
— Какая?
— Мы с тобой скрепим договор твоей и его кровью, есть одна легенькая процедура. Буквально секундочка боли — и все. И тогда, если ты свернешь со следа, по которому пойдешь для меня, лейтенанту заплохеет. Вообще остановишься больше, чем на одни сутки, и он умрет. Как думаешь, справедливо?
— Справедливо? — Эмма гневно смотрела в голубые глаза жестокой бестии. — Если я откажусь — он умрет. Если остановлюсь — умрет. Если ошибусь и сверну — умрет. Где тут справедливость? — Беллами кивала на каждое слово Эммы, будто они вели светскую беседу, а не торговались за жизнь.
— Ну, так бывает, знаешь ли. Просто выбора нет, и все, — пожала она плечами и поджала губы в наигранном сожалении.
— А если я просто откажусь? — сжала Эмма кулаки, изо всех сил сдерживая желание напасть на эту холеную тварь и бить ее всеми самыми изощренными и болезненными способами, которым ее обучили за эти годы, и совершенно наплевать, что в этой драке ей не победить. Просто впервые в жизни у девушки появилось невыносимое желание причинить кому-то боль. Хотя даже не так. Скорее уж вернуть, дать ощутить этой дряни, что демонесса заставляет ее переживать каждым жестоким словом и каждой минутой жутких предположений о судьбе Сейма.
— В смысле? — подняла идеальную бровь блондинка.
— Вообще никуда не пойду. Если практически, как не поверни, Сеймасу не жить, то смысл мне пытаться? Пусть умрет сейчас, чем жить и томиться в ожидании смерти из-за моей ошибки день за днем? Проще мне отправиться на поиски обратной дороги, раз я все равно его почти потеряла! — Эмму ужасали собственные слова, но она ни за что не позволила бы сейчас своему голосу дрогнуть.
— Ну, допустим, я ни черта не поверю, что ты просто откажешься от своего единственного мужчины вот так, без всякой борьбы. Второго шанса в этой жизни у тебя не будет, — Беллами откинулась назад, опираясь на локти и теперь почти возлежала на плоском камне. — Но попытка хорошая, Ключик мой!
— Мы провели вместе слишком мало времени, чтобы я не сумела пережить потерю. А без близости живут миллионы людей во всем мире. Проживу и я. Зато и ты не получишь того, чего так долго и сильно желаешь.
— Хм, так тоже, конечно, может быть, — улыбка, которую можно было бы назвать потрясающе прекрасной, если от нее не продирал мороз до костей, растянула идеальный рот Беллами, а затем она стремительно вскочила и закружила вокруг Эммы, как хищник, примеривающийся к жертве, — Но ты забываешь одну деталь. Обратный портал в сотнях миль отсюда. И пока ты будешь вести к нему друзей, я буду забирать их у тебя по одному. И возвращать потом их изувеченные тела обратно, чтобы ты видела своими глазами, в каких мучениях они подыхали из-за твоего упрямства. Как ты с этим сможешь потом жить, милый Ключик? Я даже знаю, с кого начну. С человека. Представь лицо твоей подружки, когда я верну то, что от него останется. А следующим возьму одного из братцев. Я слышала, у близнецов особая связь, и они могут чувствовать, что происходит с родным человеком даже на расстоянии. Можем проверить эту гипотезу.
— Мы команда! Зубы об нас обломаешь! — гордо вскинула голову Эмма.
— Конечно, команда! Но ты не знаешь этого мира, а я да. И какой бы вы ни были командой, вам недели понадобятся на дорогу. А значит, нужно есть, спать и уединяться по естественным нуждам. И рано или поздно у меня появиться возможность сделать все, что хочу. Да, вы крутые, когда все вместе, но я намного сильнее и быстрее каждого из вас, знаю местность и здешних обитателей и стану использовать все эти преимущества. И еще — я буду нападать, а вы защищаться. Так что, может, кого-то ты и доведешь до обратного портала, но далеко не всех. Но скорее всего ты сломаешься после первого же вывернутого наизнанку трупа и все равно сделаешь то, что я хочу.
Эмма молчала, прикусив губу и глядя в стену перед собой, пока Беллами так и продолжала расхаживать вокруг, будто оплетая девушку невидимыми веревками, которые, сжимаясь петля за петлей, душили и ломали ее волю и боевой дух.
— Ну так что, Ключик мой, что ты выберешь? Живыми любимого и друзей взамен всего лишь небольшой работенки, или принесешь их всех в жертву, пестуя свою гордыню, и вернешься в мир, где из тебя сделают подопытное животное и угробят в попытке размножить? Заплатишь их жизнями за право не уступить мне и провести остаток жизни в клетке глубоко под землей?
— Если бы эта самая работенка была действительно простой, то не стоила бы стольких усилий с твоей стороны, — Эмма уже знала что ответит шантажистке, но просто согласиться язык не поворачивался. И дело было не в муках ломаемой гордости, как думала Беллами. Девушку накрыло огромное, как вся Вселенная, неодолимое чувство вины за сам факт своего существования. Это все происходит из-за нее. Все, кто с ней соприкоснулись, оказались в беде. Только она и ее проклятый дар являются причиной случившихся уже и еще будущих несчастий. Отец был прав. Ей нельзя было ни с кем сближаться. Нельзя! Но не потому, что ее могли обмануть или обидеть. Совсем нет. Это она была источником опасности для всех, кто имел глупость сблизиться с ней.
— Ну, так как все козыри у меня в руках, то я и определяю, насколько легкой ее считать.
— Могу я сначала посоветоваться с командой? — опустила глаза на свои ботинки Эмма, уже внутренне смиряясь с неизбежным.
— Нет! Решение принимать только тебе! Ты выйдешь отсюда, только дав мне четкий ответ, который определит всю цепь последующих событий. По-другому никак. Давай, решай! Идешь наружу, подписав всем приговор, или поведешь их за собой к новой жизни.
— Почему мне кажется, что, какой вариант я ни выберу, для меня это ничего уже не изменит, — еле слышно озвучила Эмма свои мысли.
— Да ладно! Это просто последние предсмертные судороги твоего разросшегося в последнее время самолюбия. Но смотри на это по-другому. И ты, и твои дружки только и делали, что подчинялись чужим приказам всю жизнь. Почему бы не делать это еще немного, когда в конце пути маячит супер-приз? Что поменяет тот факт, что отдавать приказы буду я, а не как раньше придурки в форме с серебряными нашивками?
— А если я соглашусь, то ты клянешься, что вернешь мне живого и здорового Сейма?
— Да быстрее, чем даже ты сможешь себе представить! И даже больше! Я подскажу, где искать мир, в котором такие, как вы, сможете жить себе припеваючи в уважении достатке и почете. Долбаный хэппи-энд! Клянусь, чем хочешь!
Девушка покачала головой, показывая что не верит.
— Демоны всегда лгут!
— Да что вы заладили — демоны, демоны! Что за тупость и ограниченность взглядов! Как можно обитателей самых разных миров, попадающих в ваш, причесывать под одну гребенку, приклеив единственный на всех ярлык!
— Это не важно. Я знаю, что ты мне лжешь! Я хочу сначала видеть живого лейтенанта, и только после этого мы будем заключать договоры.
— Ты похоже чего-то так и недопоняла! Может, я недостаточно доходчиво объясняю? Если ты выходишь отсюда, не скрепив со мной договора, то умрут первыми все, кого ты знаешь и любишь. Но на этом все не закончится. Я последую за тобой, куда бы ты не пошла. Буду убивать любого, на кого ты посмотришь, с кем заговоришь или кому улыбнешься. Я заставлю тебя идти по дороге из смертей. И всему этому ты и будешь виной! Неужели ты настолько безмозглая, чтобы не суметь выбрать между кнутом и пряником? — демонесса прекратила уговоры и перешла на откровенный угрожающий рык. — Давай, решай! Мое терпение и время твоих друзей на исходе!
— Ладно. А если я соглашусь, нельзя ли будет просто сразу отпустить моих друзей?
— И куда им идти, как думаешь? Это раз. И два — лейтенант последует за тобой куда угодно, а они пойдут за ним, о чем бы ты не просила. К тому же они тебе могут еще очень пригодиться на пути к моей цели.