— Вы живы? — спросила Ко.
— Мне надо умыться и сделать сидонта, то есть перевязка. Ты проводишь меня в номер?
— Простите, госпожа Аалтонен, — сказала Ко. — К сожалению, мне надо спешить к профессору. Он очень волнуется и ждет нас.
— Он ждал весь вечер, — директриса с трудом выпуталась из чужих рук и ног и с помощью Ко вышла на свободное место. — Он подождет еще.
— Вы оставайтесь, найдите медицинскую сестру, — крикнула Ко. — У вас ничего не сломано?
— Откуда я могу знать? — возмутилась директриса, перекрывая все растущий шум в вестибюле. — Пока меня не обследуют…
Ко видела, что директриса отлично стоит на обеих ногах, в одной руке держит сумочку, а в другой каблук — значит, конечности целы.
— Я вам позвоню! — крикнула Ко и побежала к выходу.
— Ты куда? — крикнула вслед ей директриса. — Я запрещаю!
А может быть, Ко почудился голос госпожи Аалтонен сквозь шум и крики.
Самое трудное было выбраться из гостиницы. Некто, подложивший бомбу в крутящиеся двери, не пожалел взрывчатки, и вход в гостиницу превратился в щель, в которой торчали перепутанные, закрученные листы пластика и арматуры. Возле двери на земле лежала молодая женщина, платье разорвано, грудь в крови. Над ней склонился пожилой мужчина. Он увидел, что мимо пробегает Ко, и крикнул ей:
— Вызовите врача! Неужели вы не понимаете?
— Сейчас будут врачи, — уверенно ответила Ко и начала продираться сквозь прутья и камни к выходу из гостиницы. Она изорвала остатки и без того полусгоревшего платья, и вдруг ее посетила странная мысль: профессор может не узнать ее, если она появится перед замком почти голой и без директрисы.
Издалека донеслись сирены — к гостинице уже приближались машины — пожарники, скорая помощь… Над крышами домов к зданию неслись красные пожарные флаеры.
Где здесь стоянка? Вон там, справа стоят флаеры и машины. Ко побежала туда.
Первый флаер был заперт, второй — тоже. Неужели так не везет?
Странное жгучее нетерпение, смешанное с ужасом, заставляло Ко, забыв о себе, пытаться открыть машину за машиной… десятая или двенадцатая дверца отъехала в сторону. Ко прыгнула в машину, которая оказалась наземной, и погнала ее, не обращая внимания на знаки ограничения скорости, к дому профессора дю Куврие. Она знала лишь общее направление, а план города на приборном щитке ничего ей не говорил. Но, к счастью, интуиция и небольшие размеры города ей помогли. Через несколько минут она уже оказалась на знакомой улице, а затем и перед знакомыми воротами.
Ко затормозила у ворот, выскочила из машины — клок подола зацепился за дверцу, синяя ткань маминого платья оказалась на редкость крепкой. Как пойманная за крылышко оса, Ко билась, стараясь освободиться. Наконец, оторвав подол, она кинулась к воротам.
— Профессор! — закричала она, глядя в глазок камеры, стерегущей ворота. — Это я, Вероника!
Металлический забор, окружавший виллу коллекционера, был освещен четырьмя парящими в воздухе прожекторами, которые то поднимались, освещая пространство до дороги, то опускались ниже и светили ярко на ворота и кусты за оградой. Суета этих схожих с воздушными шариками прожекторов придавала вилле праздничный вид. Сюда почти не проникал шум улицы и лишь вечерняя тишина позволяла услышать на расстоянии вой сирен и звон машин, сбежавшихся к гостинице.
Она толкнула ворота — ворота медленно отворились — к счастью, профессор ждал ее и значительное, может быть, на полчаса, опоздание его не рассердило.
— Я иду… папа, — крикнула Ко и побежала к двери….
Дверь в дом была полуоткрыта. Над ней горел фонарь, прихожая была освещена.
Ко вбежала внутрь. Ноги были как ватные — еще три минуты назад она думала, что опоздала… опоздала к чему? Чего она боялась?
— Профессор, — сказала она, — не сердитесь, что я опоздала и приехала в таком виде, — в гостинице произошел взрыв. Честное слово!
Так как профессор не отозвался и не удосужился выйти из кабинета, Ко почувствовала некоторую обиду.
Она вошла в кабинет.
В кабинете горела только настольная лампа и перед ней — экран, на котором были видны открытые ворота.
— Папа, — позвала профессора Ко.
Тот продолжал сидеть, склонившись над своими марками, будто заснул.
— Папа, — Ко дотронулась до его плеча.
Этого легкого прикосновения оказалось достаточно, чтобы тело профессора потеряло равновесие и повалилось на бок… Оно тяжело упало на руку Ко, и от неожиданности девушка отпустила тело — головой вниз, профессор рухнул на пол, и остался так лежать.
Глаза его были полуоткрыты.
Профессор был мертв.
Ко ждала этого… конечно же, ждала именно этого, иначе почему она так стремилась сюда, так боялась за старого коллекционера?
— Прости, папа, — произнесла Ко.
Словно, если бы она успела, коллекционер остался бы жив.
Ко никогда в жизни не видела мертвых людей, а тут за несколько дней увидела двух убитых и сама попала в самый центр схватки, суть которой не до конца была ей понятна.
Ко осторожно положила еще теплую голову профессора на пол. Она уже поняла, что профессор убит из пистолета, — черный кружок с оплавленными краями и обожженная кожа посреди лба показывали, куда угодила пуля.
Глупо, но она не знает даже, как вызывают полицию или скорую помощь — а рядом с телефоном нет никакой записной книжки.
Ко стояла возле телефона, глядя на черный экран и рассуждая, как заставить его работать.
И тут она услышала шаги.
Шаги звучали в коридоре, со стороны кухни, она знала этот путь.
Ко обернулась.
Она ожидала увидеть кого угодно — Артура, силачей князя, неизвестных ей бандитов, — только не двух женщин. Одна была полной, высокого роста, в черном длинном платье и черной шляпке. В руке она сжимала небольшую черную сумочку. Единственным инородным пятном смотрелся строгий белый воротничок. На женщине были большие темные очки и потому, хоть и поняла, что она ей кого-то напоминает, Ко ее сразу не узнала. Вторая женщина была в синем старомодном платье со стоячим воротничком, пышные курчавые черные волосы шапкой поднимались над головой и обрамляли лицо…
Крупная женщина расхохоталась.
Хохотала она резким мужским голосом.
Затем она сорвала шляпку и парик из желтых волос, и Ко узнала господина князя Вольфганга дю Вольфа.
Женщина в синем платье последовала примеру князя и, стащив с себя пышный черный парик, оказалась Артуром дю Гросси. Даже полумрак комнаты, освещенной лишь настольной лампой, не мог скрыть озорного веселого блеска глаз этих ряженых.
— Что такое? — воскликнула Ко в полной растерянности. — Как вы здесь оказались, почему вы так одеты?
Князь хотел было разорвать на груди черное платье, но Артур остановил его:
— Не забывайте, нам с вами еще надо отсюда уйти, и лучше, если нас не увидят.
— Ты прав, мой мальчик, — согласился князь.
— Вы не ответили мне! — потребовала Ко.
— Милая моя женушка, — сказал Артур. — Счастье мое лукавое. Неужели ты не понимаешь, что этот скопидом и хитрец, этот жалкий трус вечером не впустил бы в дом меня с князем? Да он скорее бы удавился. А вот с тобой и госпожой Аалтонен он сговорился.
— А вы откуда знаете? — Ко спросила и поняла сразу, что вопрос ее глупый.
— Мы знали о каждом вашем слове и каждом вашем вздохе, — ответил князь и, задрав юбку, вытащил из кармана брюк длинный мятный леденец. Развернув его, он принялся сосать конфету.
— Перед тем как запустить тебя в номер к этой трусливой курице, — сказал Артур, — мы установили в номере жучки, а заодно прослушивали телефон…
— Но это же подло!
— Вопрос точки зрения, — сказал князь. — То, что подло для тебя, благородно для нас. Это называется военная хитрость. Вся жизнь — война, и мы с Артуром на войне.
— Вы знали о том, как мы договорились с профессором? — промолвила в ужасе Ко.
— Да, ты можешь считать себя виноватой в смерти своего как будто папы, Ко.
— Как? Как вы меня назвали?
— Не старайся показаться глупее, чем ты есть на самом деле, — произнес князь. — Директриса выдала тебя в первые же минуты вашего разговора. Мы теперь отлично знаем, что ты не Вероника, а Ко. Что ты — жалкая служанка трусливого комиссара Милодара, который даже не решился прислать сюда свою голограмму. Мы ведь знаем все об этом типе.
Артур угодливо смеялся.
Потом сказал:
— А я уж и не знаю, женатый я теперь или нет. Ведь женился я на Веронике, а получил в жены Ко. Может, мне сейчас выяснить разницу?
— Нет, к сожалению, ты опоздал, — сказал князь. — Но не расстраивайся, мой мальчик, мы найдем тебе настоящую Веронику, которая, судя по всем документам, и есть твоя настоящая жена. И может, это и к лучшему — эта Ко уже выпускает когти. Она может оцарапать.
— Да куда ей! — ответил Артур. — Погляди на ее рожу. Непонятно, где она умудрилась так себя изуродовать.
Ко непроизвольно потянулась пальцами к лицу. Стало больно, пальцы были в крови — ее оцарапало во время взрыва в гостинице.
Только не показать, что ты их боишься…
— А зачем вам понадобился этот маскарад? — спросила она.
— Смотри, она еще не потеряла дара речи, — заметил князь. — Но не понимает простой вещи: ведь она уговорилась с профессором, что он откроет ворота для двух женщин — одна толстая, в черном платье, другая молодая — в синем. Значит, если мы имели полную информацию, нам оставалось одолжить у наших сладких девочек на «Сан-Суси» соответствующие платьица и кинуться сюда.
— И отдать приказ, чтобы вас с директрисой пока задержали, — добавил Артур.
— Боюсь, что они перестарались, — мрачно сказала Ко. — Они взорвали половину гостиницы.
— Ну вот! — рассердился князь. — Этого я всегда боюсь, когда имею дело с моими помощниками.
— Тогда нам надо спешить, — сказал Артур.
— Да, ты прав, мой мальчик.
Причмокивая — видно, конфета досталась очень вкусная, — князь критически оглядел Ко.
— Очень грязная и окровавленная. Не в моем вкусе. И Артуру тебя отдать не могу, — вздохнул он. — А то не получится наш замечательный план.