упа. «Гора имела форму башни и, как мне показалось, была скорее белого, нежели желтого цвета. Низвергающийся с нее поток, вздутый дождями, производил страшный шум. Грохот падающей воды был слышен с далекого расстояния. Вспомнив рассказ тринидадского губернатора Беррео о блестящих алмазах и других драгоценных камнях, рассеянных по всей стране, я усомнился было в их действительной ценности, пока меня самого не поразил их удивительный блеск. После короткого привала на берегу прекрасной реки мы посетили старого касика в его селении и просили, чтобы он провел нас в обход к подножию золотой горы. Но, встретив на пути непреодолимые препятствия, я решил вернуться обратно к устью Куманы [Ориноко], куда окрестные касики принесли много разных подарков».
Мы избавим читателей от фантастических описаний великанов-циклопов – с глазами на плечах, ртом на груди и волосами, растущими посреди спины, великанов, чей рост превышает в три раза рост обыкновенных людей, и прочих чудес. Все эти баснословные сведения Ралей излагает самым серьезным тоном. Его книга «Открытие прекрасной Гвианской империи с приложением
рассказа о великом золотом городе Маноа, в году 1595» напоминает не столько рассказ путешественника-очевидца, сколько волшебные сказки из «Тысячи и одной ночи».
Если мы попытаемся отделить правду от вымысла, истину от выдумки, то что же останется тогда на долю историка-географа? Ничего или почти ничего. Вряд ли стоило Уолтеру Ралею так беззастенчиво рекламировать свою безрезультатную экспедицию, которая поневоле заставляет вспомнить слова баснописца:
Я воспою войну титанов с громовержцем!
– Сулил поэт, прижав ладони к сердцу.
Нагромоздил он много громких слов,
А прок-то в том каков?
Дальнейшая судьба Уолтера Ралея сложилась довольно плачевно. После смерти королевы Елизаветы он был обвинен ее преемником, королем Яковом I, в государственной измене и в ожидании смертной казни двенадцать лет провел в заточении в замке Тоуэр. Затем ему удалось соблазнить алчного короля, нуждавшегося в деньгах, проектом новой экспедиции в Гвиану. В 1617 году Ралей получил свободу и снова отправился в Америку. И на сей раз не найдя Эльдорадо с его легендарными сокровищами, он попытался компенсировать себя пиратскими нападениями на испанские корабли, что ухудшило отношения между обеими странами. Этого самоуправства король Ралею не простил и, когда тот вернулся в Англию, приказал привести в исполнение уже много лет тяготевший над ним смертный приговор.
ГЛАВА ПЯТАЯ. МИССИОНЕРЫ И ПОСЕЛЕНЦЫ. КУПЦЫ И ТУРИСТЫ
I
XVII век. – Подробное исследование уже открытых стран. – Португальские миссионеры в Абиссинии. – Итальянские миссионеры в Конго. - Французские колонии в Западной Африке и на Мадагаскаре. – Европейские миссионеры в Тибете, Индокитае и в Китайской империи.
XVII век резко отличается по своему характеру от века великих географических открытий.
Путешественникам оставалось главным образом дополнить добытые сведения новыми фактами и подробностями. XVII век столь же сильно отличается и от последующего столетия. Научные методы географических исследований еще не были разработаны. Астрономам и мореплавателям предстояло ввести их в употребление в XVIII веке.
Дневники и записки первооткрывателей оказали до некоторой степени вредное влияние на умы современников, донельзя возбудив любопытство преувеличенными и зачастую анекдотическими рассказами о новых заокеанских землях. В этом отношении путешественники XVII века мало чем отличаются от своих предшественников. Сообщая о нравах и обычаях народов, о природных богатствах далеких стран, они почти всегда скользят по поверхности и не дают себе труда проникнуть в глубь вещей, чтобы постичь самую суть описываемых явлений. Путешественник XVII века, как правило, – поверхностный наблюдатель. Он торопится объехать все страны, открытые в XVI веке, даже и не думая посвятить себя серьезному и всестороннему изучению этих новых континентов и островов.
Сказочные богатства, неожиданно хлынувшие в Европу после открытия Америки и островов пряностей, не замедлили вызвать экономический кризис.
В то время как многие купцы и предприниматели богатели и накапливали огромные состояния, широкие слои народа нищали. Толпы неимущих людей, соблазненных рассказами о богатых и обильных заморских странах, покидали свои насиженные места и направлялись в далекий Новый свет. Так в XVII веке в разных частях американского континента возникли Новая Англия, Новая Франция, Новая Шотландия, Новая Голландия, Новая Испания и т. д.
В самой Европе приток капиталов приводит к развитию промышленности, к появлению новых и к упадку старых торговых центров. Главные торговые пути переносятся с Средиземного моря на Атлантический океан. Вследствие этого сходит на нет значение Венеции и возрастает роль Англии и Нидерландов. Голландцы, но удачному выражению Леруа Болье, становятся «общеевропейскими поставщиками и торговыми посредниками». Англичане в то же время кладут начало своей обширной колониальной империи.
Вслед за колонистами и искателями приключений в новые страны устремляются миссионеры-проповедники. Целыми толпами пробираются они во вновь открытые страны, совмещая проповедь евангелия с изучением и описанием этих земель. Проповедническое усердие составляет одну из характерных черт XVII века. Миссионеры внесли много нового в географические и исторические представления своих современников, что объясняется самим родом деятельности миссионеров. Путешественник или завоеватель только проезжает по стране, а миссионер живет в ней иногда по многу лет. Ему, конечно, легче познакомиться с историей и культурой изучаемых народов, и совершенно естественно, что многим миссионерам наука обязана обстоятельными описаниями, на которые опирались позднейшие исследователи.
Особенно большую роль миссионеры играли в изучении Африки, главным образом Абиссинии. На вопрос: а что было известно до XVII века об этой обширной стране?-обычно отвечают ничего, кроме берегов. Но это не совсем так. Еще с незапамятных времен древним были известны два рукава Нила, и, если верить археологическим находкам, то в далекой древности египтяне доходили до больших внутренних озер. В XII веке арабский географ Идриси составил для короля Сицилии Рожера II великолепное описание Африки, в котором подтвердил это предположение. Позднее Кадамосто и Ибн-Баттута пересекают Африку, причем последний доходит до Тимбукту. Марко Поло утверждал, что Африка со всех сторон омывается морем и только узкий Суэцкий перешеек соединяет ее с Азией. Он первый из европейцев сообщил о Мадагаскаре. Наконец, когда португальцы после Васко да Гамы постоянно плавали вдоль берегов Африки, некоторые из них проникали в Абиссинию; вскоре между этой страной и Португалией установились дипломатические отношения. Нам уже приходилось упоминать о Перу ди Ковильяне и Франсишку Алварише. Вслед за ними в Абиссинии водворилось несколько португальских миссионеров, среди которых мы должны назвать Педру Паиша и Жируме Лобу.
Педру Паиш, занимавшийся проповеднической деятельностью на Малабарском берегу, переправился в Восточную Африку и после разных приключений в 1603 году проник в Абиссинию. Он много путешествовал по этой стране и в 1613 году не только добрался до истоков Голубого Нила, но и правильно объяснил причину нильских разливов. Этот факт впоследствии оспаривался шотландским путешественником Брюсом, несмотря на то, что его данные во многом согласуются с описанием Паиша. Последний провел в Абиссинии несколько лег, сумев так расположить в свою пользу абиссинского негуса (монарха), что тот обратился с дружеским посланием к папе римскому.
Монах Жируме Лобу высадился в 1625 году в Абиссинии вместе с Аффонсу Минезишем, который был послан туда в качестве патриарха Эфиопского. Но времена изменились. Абиссинский негус, приобщенный Педру Паишем к христианской религии, был убит; его преемник, также прибегавший к услугам португальских миссионеров, умер. В Абиссинии началось движение, направленное против белых пришельцев. Многие миссионеры были изгнаны либо схвачены, заключены в тюрьмы, проданы туркам. Лобу был уполномочен собрать необходимую сумму для выкупа португальских монахов из рабства. С этой целью он отправился из Эфиопии в Бразилию, потом посетил многие города Испании, а также побывал в Риме, представив папе отчет об эфиопской церкви и нравах местных жителей. Самое интересное в его отчете – описание ветви Нила, вытекающей из озера Тан. Впоследствии Лобу совершил еще путешествие в Индию и умер в Лиссабоне в 1678 году.
На берегу Атлантического океана в Конго португальцы пытались ввести христианство сразу же после открытия страны. Сначала туда были посланы монахи-доминиканцы, но так как они не добились никакого успеха и негры упорно продолжали придерживаться своих прежних верований, то папа, с согласия португальского короля, послал в Конго итальянских проповедников-капуцинов. Один из них, Антонио Кавацци, с 1654 по 1668 год жил в Анголе и проявлял такое непомерное «апостольское усердие», что приобщал негров к христианству репрессивными мерами: сжигал идолов, сурово осуждал племенных вождей за древний обычай многоженства, подвергал мучительным пыткам тех, кто отказывался принять новую веру.
В 1687 году в Риме были изданы записки Кавацци. Автор сообщает, что влияние португальцев распространилось на двести или на триста миль в глубь страны, где вырос большой город Сан-Сальвадор, в котором было 50000 жителей, двенадцать церквей, иезуитская коллегия.
Около 1578 года португальский путешественник Дуарти Лопиш в своем описании Конго дал много точных сведений, впоследствии использованных миссионерами. Между прочим, на карте, приложенной к его сочинению, были обозначены некоторые озера и реки, вторично открытые лишь в XIX столетии.
Французы, следуя общему стремлению к колонизации новых стран, в XVII веке колонизовали Канаду, Сан-Доминго (Гаити), Малые Антильские острова, вытеснив оттуда испанцев, и проникли в Западную Африку. Здесь французы заняли область у устья реки Сенегал. В 1637 году одна из французских экспедиций