На ней снова были спортивные штаны и футболка, она никогда не одевалась сексуально вне работы. Мы смотрели телевизор, и она рассказывала мне о своем парне. Мне даже и в голову не приходило поинтересоваться есть ли у нее парень? Она сказала, что он обещал помочь собрать достаточно денег, чтобы добраться до Парижа. У меня на глаза навернулись слезы, я был близок к тому, чтобы потерять ее. Такого я допустить не мог. Я извинился и пошел в ванную за хлороформом. Там я снял один носок и смочил его в хлороформе. Не мог смириться с мыслью, что снова останусь один.
Я вернулся в гостиную и увидел, как улыбка Сисси перевернулась вверх тормашками, когда она увидела мой взгляд и почувствовала запах хлороформа. Я успел зажать её рот прежде, чем она начала сопротивляться. Дальше все пошло, как по маслу.
Почти...
Я просверлил дырку в ее виске. Залил своё зомби-зелье прямо в лобную долю. Не было ни конвульсии, не пронзительных криков боли. Ничего. Я ждал результата. Меня трясло так, что я едва мог стоять на ногах. Мой собственный, вечно живущий зомби. Я влил в дырку еще зелья и подождал еще немного. Потом проверил у Сисси пульс и приложил ухо к сердцу. Все мои мечты пылающей грудой рухнули на землю, когда оно стуча все медленнее и медленнее...
Oстановилось...
Сисси умерла.
Я начал плакать. Это был полнейший пиздец! Теперь я навсегда останусь один. Я прижал Сисси к себе и запустил пальцы в ее волосы, шепча ей на ухо слюнявые извинения и признания в любви. Потом я вытащил ее наружу, чтобы похоронить на заднем дворе.
Потребовалось три часа, чтобы вырыть яму достаточной глубины: земля в Лас-Вегасе твердая, как бетон, и битком набита камнями. Моя спина и плечи горели в раскаленной до бела агонии, но я едва замечал это сквозь душераздирающую боль сердце, будто кто-то придавил меня обжигающе-горячим полутонным камнем, и он медленно расплющивает мне грудь. Мне хотелось упасть в могилу вместе с Сисси. Усталость и глубокая депрессия словно тянули меня вниз, в свежевырытую землю, но я устоял. Всегда оставалось "завтра". Я мог бы попробовать еще раз. Мне придется это сделать. Я убил единственного друга, который у меня был, и не смог вернуть его обратно. Я должен был найти способ заставить зелье работать. Я больше не мог оставаться один.
Я подтащил Сисси к краю ямы и столкнул вниз, как раз тот момент, когда свет полной луны пробился сквозь кроны деревьев и осветил ее милое, невинное лицо в последний раз. На то, чтобы засыпать яму, ушло не больше 20 минут. Постояв немного, я вернулся в дом, где потолок снова давил на меня, не давая дышать.
Я заснул, свернувшись калачиком на диване в гостиной. Проснулся я от ощущения сильных рук с острыми ногтями, сдавливающими мое горло. Oткрыв глаза, я увидел два темных провала: холодные и мертвые зрачки Сисси. Oни расширились так, что радужки больше не были видны. Она была вся вымазана в земле своей импровизированной могилы. Я старался не думать о том, что ей пришлось сделать, чтобы из нее выбраться. Выглядела она жутко: ее рот был широко открыт, язык вывалился наружу. Было ясно, что она всё так же мертва, и тем не менее она меня душила.
Я вытянул руки и схватил ее за запястья, пытаясь оторвать от себя. Oна зарычала: низко, гортанно, когда почувствовала мое прикосновение. Затем наклонилась и вонзила зубы мне в предплечье, вырвав большой кусок мяса, прожевав его и проглотив с тошнотворным звуком. Я заорал и отдернул от нее руки. Именно тогда я понял, что смешивание яда иглобрюха с "PCP" было большой ошибкой.
Густая, темная артериальная кровь из раненой руки забрызгала ее лицо. Она ухмыльнулась жуткой ухмылкой, и изо рта у неё потекли тонкие струйки крови. Тёмно-фиолетовые жгуты вен вздулись под её кожей, уродуя ее идеально белоснежное лицо. В её мертвых глазах и бессмысленном выражении лица не было ни проблеска разума - эта кошмарная пародия на живое существо не было Сисси. Это была просто кукла. Нелепая кукла, сшитая из плоти Сисси. Что-то, лишь на толику больше чем труп, каким она была всего час назад. Только тогда она меня не душила.
От ужаса перед тем, что я создал, у меня еще сильнее спёрло дыхание. Я почти потерял сознание, когда ее хватка внезапно ослабла, Сисси согнулась пополам и начала блевать кровью с чем-то, похожим на внутренние органы, пока не выблевала из себя всю плоть до остатков кишечника. Теперь ее тело было лишь пустой оболочкой. Тогда она выпрямилась, кровь и слюна стекали по переду её футболки. Она неуверенно покачнулась, как будто то ужасное бытие, которым я ее одушевил, покинуло её. Hо в следующий миг поймала равновесие, и ее темные, безжизненные глаза обратились ко мне. И в их глубине я увидел слабую искорку. Потом холодный огонь вспыхнул в ее зрачках, она наклонилась ко мне, словно собиралась поцеловать. Я был так шокирован видеть ее двигающуюся, что не обращал внимание на ее зловонное дыхание. Я позволил её языку, теперь раздутому и неповоротливому, проникнуть в мой рот. Ощущая вкус крови и рвоты, я старался не блевануть.
Внезапная, острая боль пронзила мой рот. Сисси отдернула голову назад. Раздалось влажное чавканье: волна невыносимой боли прокатилась по моему лицу. Я поднял глаза и увидел свой язык, и то, что скорее всего, было моей нижней губой, зажатой у нее в зубах. Она быстро проглотила их и снова наклонилась, чтобы откусить новую порцию. Я заорал во все горло, зная, что никто не придет мне на помощь. Также, как никто не пришел на помощь тем девушкам, чьи жизни я погубил. Я попытался отбиться от неё, но она была невероятно сильна. Я слышал, что "PCP" увеличивает приток адреналина, часто даруя потребителю феноменальную силу, чтобы пережить психопатические галлюцинации, вызываемые наркотиком.
Я был абсолютно беспомощен, когда Сисси начала медленно обгладывать мое лицо. Я почувствовал, как она вгрызалась зубами в хрящ носовой перегородки. Pаздался тошнотворный хруст и треск, когда она отодрала его и жадно проглотила. Я снова попытался сбросить ее с себя, но оба моих запястья были сжаты словно в тисках.
Каким-то образом, я оставался в сознании, пока она откусывая по кусочку, пережевывала моё лицо. Я чувствовал, как ее холодный, липкий язык скользит по моим зубам, когда она сдирала мои щеки и медленно их жевала. Вскоре от моей головы остался только голый череп с несколькими кусочками плоти на нём. Я наблюдал, как она наклонилась, отодрала от десны мою верхнюю губу и тоже стала ее жевать. Я не отрываясь смотрел на эти, ничего не выражающие, тусклые глаза, наблюдая как она меня ест. Даже когда она высосала мои глазные яблоки, я каким-то образом умудрился не отключиться.
Чувствую, как она обгладывает мослы моих рук своими маленькими тупыми зубками, сдирая с них остатки хрящей и сухожилий. Мои ноги, гениталии, большая часть желудка - уже съедены, и я по-прежнему жив и все еще чувствую. Скорее всего, какая-то часть этого зомби-зелья попала и в меня через ее слюну. Сисси с трудом пережевывает мои мышцы. Это будет очень медленный процесс и, похоже, я пробуду в сознании все это время.
Перевод: Павел Павлов
"Полет"
Майк сидел в баре и читал газету. Заголовок на передовице сообщал о начале строительства нового казино, открытие которого запланировано на следующий год. Также на первой полосе были заголовки еще двух статей. Одна была о предстоящем поединке Де Ла Хойи на стадионе "Томас Энд Марк Арена", а другая - о женщине, которую, очевидно, сбросили обнаженной с балкона местного отеля. Это был уже второй случай за последние два месяца. Майку это было не интересно. Он сложил газету и положил ее на стойку бара. Он даже не отреагировал, когда какой-то пьяный чувак пролил на нее свое пиво. Для него это были старые новости.
Женщины начали проходить мимо, улыбаясь ему и пытаясь поймать его взгляд. Похотливые туристки вышли на поиски приключений. Майк привлекал их, словно мух. То, что женщин привлекают, в первую очередь, умные мужчины - полная хуйня. Майк отлично знал, что их привлекало на самом деле. Он был невысокого роста, мощного крепкого телосложения, с накаченной грудью и широкими плечами. Он был похож на профессионального рестлера. Фактически он выглядел как нечто среднее между "Ледяной Глыбой" Стивом Остином и "Танком" Дэвидом Эбботом. Исходящая от него аура угрозы была для прекрасного пола непреодолимым афродизиаком. В его ледяных голубых глазах было что-то жестокое, что-то дикое и весьма опасное. Сучкам это нравилось.
Голливудская блондинка с огромными сиськами, как у порнозвезды, села рядом с ним на баре. Она провела крошечной ручкой по его широкому мускулистому бицепсу и игриво улыбнулась. Майк улыбнулся ей в ответ, неотрывно глядя на ее грудь. Ему приходилось изо всех сил сдерживать в себе желание потискать ее прямо за стойкой. Она проследила за его взглядом, убедилась, что он пялится на ее бюст, после чего ее улыбка стала шире, увереннее и соблазнительнее.
- Потанцуешь со мной?
Она была совсем юной, двадцать два года от силы. Ее кожу покрывал темно-оранжевый загар (явно после солярия), а ее светлые (после перекиси) волосы свисали до самых плеч. Со всеми своими светлыми волосами, ультра-белыми зубами и небесно-голубыми глазами она казалась Майку фотонегативом. Хотя другим мужчинам в заведении она казалась весьма привлекательной, Майк подумал, что ее кожа цветом напоминает сосиску на гриле. Тем не менее, у нее была круглая, упругая, идеальных размеров попка, что резво подпрыгивала и покачивалась на танцполе в такт музыке и этим невероятно большим сиськам, пятого размера. Ростом она была всего около 5 футов 5 дюймов[32] и весила чуть больше ста фунтов[33], это если не считать сисек. Без сомнения, они накинули ей еще фунтов двадцать или около того. Одна часть Майка считала их нелепыми, а вот другая хотела жестко выебать ее промеж этих буферов, а после - обильно кончить на них.