Жак и Тимоти смотрели на клуб широко раскрытыми глазами, блестящими от вожделения. Близость молодой плоти приводила их в лихорадочное состояние возбуждения. Треск хлыстов эхом разносился по клубу, когда подражатели-домохозяйки хлестали своих рабов на потеху другим посетителям. Лорд был возмущен. Вся эта сцена была насмешкой над его профессией.
Вывеска у лестницы сообщала о кабинке для прокалывания тела наверху. Лорд решил проверить ее. Если в этом доме развлечений есть настоящие мазохисты, то, возможно, это лучшее место для их поиска.
Лорд прокладывал себе путь сквозь толпу, не обращая внимания на косые взгляды и не слишком деликатные приставания мазохистов, привлеченных неистовым жаром его страсти, которая пылала как солнце в этой темной яме, где все остальные казались лишь чуть более страстными, чем средняя супружеская пара. Они слюнявили его мощную мускулатуру, представляя, какую сильную агонию и какое бездонное наслаждение способно доставить такое тело. Другие домины смотрели на него с завистью, а некоторые осмеливались представить, каково это - быть хозяином такого мужчины. Лорд смотрел на всех с презрительной усмешкой, встречаясь с ними взглядом, пока каждый не склонял голову и не отводил глаза, как подчиненные, так и домины. Назвать Лорда доминантом было все равно, что назвать цунами волной. Он был гораздо больше, чем это.
Тимоти и Жак с собственническим восхищением смотрели ему вслед, когда он скрылся на лестнице. Они продолжали бродить среди танцовщиц и одетых в кожу претендентов, вращающихся на танцполе с кнутами и "кошками", с которыми они, вероятно, никогда не пускали кровь. Некоторые из них держали своих "рабов" на поводках, и Жак и Тимоти заметили отсутствие шрамов или рубцов на их спинах и разочарованно покачали головами. Тимоти подумал о символе Лорда - сомкнутом кулаке, сжимающем змею до кровавой мякоти, который был выбит на его левой заднице. Он протянул руку и похлопал Жака по заднице, где, как он знал, его тоже клеймили. Они принадлежали настоящему господину. Лорд был прав. Все они были кучкой лицемеров. Ни один из этих шарлатанов не понимал боли. Ни один из них не понимал искусства плоти. Множество слоев, существующих за пределами экстаза, где оргазм становится агонией, а агония - самой мощной кульминацией.
Тимоти отмахнулся от внимания высокой доминатрикс спортивного вида, с кожей цвета свежих сливок и большими губами, которые были прекрасным аргументом в пользу того, что оральный секс не является противоестественным актом, и что иногда природа действительно, казалось, благоволит к нему. Ее задница была полной и пухлой, как раз такой, как нравилось Лорду. Жаль, что она считала себя лучшей.
Женщина изо всех сил старалась выглядеть зловеще в черном латексном костюме Бетти Пейдж, зажав хлыст между зубами и глядя на Тимоти. У нее были холодные глаза, но они явно были закалены болью и печалью, а не жестокостью. Она была прекрасна. Ее сладострастное тело напоминало современную статую Венеры. Афродита в латексной ночнушке. Тимоти захотелось взять в руки одну из ее массивных грудей, чтобы проверить, настоящие ли они. Жак представлял, как пронзает их кинжалом, чтобы ответить на те же вопросы.
Устав от ее нелепой попытки соблазнения, Тимоти поднял свою рубашку из спандекса, чтобы показать ей руны и иероглифы, вырезанные и заклейменные на его плоти, а также множество других шрамов, которые были результатом страсти Лорда и искусства Жака. У нее отвисла челюсть, и она вздрогнула. У нее слезились глаза и дрожали губы.
- Tы хочешь увидеть больше или ты виделa достаточно, чтобы понять, что ты не в своей тарелке? - сказал Жак, делая шаг вперед и обхватывая Тимоти защитной рукой с жестокой улыбкой на лице.
Женщина открыла рот, чтобы заговорить, но они отвернулись от нее и направились вверх по лестнице, чтобы найти своего хозяина.
Когда они достигли вершины лестницы, то без труда заметили Лорда, который был выше почти всех в комнате, по крайней мере, на голову. Он стоял у кабинки для проколов с озадаченным выражением лица. Остальные посетители клуба попеременно смотрели то на него, то на того, кто сидел в пирсинг-кабинке. Жак и Тимоти начали протискиваться сквозь толпу, пытаясь разглядеть то, что привлекло внимание Лорда.
Когда они подошли к кабинке, их встретило место, где делали скарификацию. Тучная женщина с массивной грудью, размер бюстгальтера которой находился где-то в середине алфавита, позволяла какому-то неуклюжему шуту вырезать узор на ее груди. Мужчина, похожий на "Ангела Ада" средних лет, колебался с каждым надрезом, и каждый раз, когда она вздрагивала, он отстранялся и вытирал пот со лба. Женщина начала терять терпение.
- Блядь, я не могу этого сделать. Я всего лишь пирсер. Я знаю, я сказал, что могу, но мне жаль, - мужчина признал поражениe. - Я верну тебе деньги.
- Дай мне скальпель, - Лорд прервал его, и теперь все повернулись, чтобы посмотреть на него.
- Я даже не знаю, - заикался байкер.
Женщина посмотрела на Лорда так, словно он действительно был ее спасителем.
- Tы знаешь, что будешь делать?
- Доверься мне, - ответил Лорд, выхватывая скальпель из ослабевшей хватки байкера, садясь напротив нее.
Он протянул руку и стал ласкать массивные груди женщины, пощипывая каждый сосок, заставляя ее извиваться и визжать. Он наклонился вперед и поцеловал ее в мочку уха, и она, казалось, растаяла в своем кресле.
- Поиграй со своей "киской". Так ты получишь больше удовольствия.
Лорд схватил верхнюю часть ее юбки и потянул ее, растягивая и без того измученный эластичный пояс. Он схватил ее другую руку и просунул ее вниз, между бедер. Затем он начал резать.
Она вздрогнула и застонала, но ее голос был низким и прокуренным от желания. Когда Лорд поднял взгляд на ее лицо, ее глаза были полуприкрыты и смотрели на него. Она облизывала губы и неистово ласкала себя пальцами. Лорд провел скальпелем по ее плоти длинными размашистыми движениями, вырезая на одной груди нечто похожее на огромного скорпиона, а на другой - на ястреба. Эти двое вступили в бой. Женщина тряслась и стонала, пока скальпель танцевал по ее плоти. Затем все ее тело начало биться в конвульсиях, когда в ней забурлил мощный оргазм. Лорд отступал от скальпеля по мере того, как кульминация захватывала ее, и ее огромные груди вздымались и покачивались. Когда она наконец рухнула обратно в кресло, Лорд продолжил ее резать.
Женщина сказала, что она уже слишком чувствительна, чтобы прикасаться к себе, но у Лорда была еще работа над ней. Он никогда не оставлял шедевр незавершенным. Он залез ей под юбку и просунул пальцы в ее мокрую от капель вагину. Он нашел ее клитор и начал обводить его большим пальцем, пока вводил в нее оставшиеся пальцы. Другой рукой он продолжил вырезать узор и закончил его как раз в тот момент, когда второй оргазм сотряс ее полнотелую фигуру.
Когда Лорд поднял голову, толпа, образовавшаяся вокруг них, начала восторженно хлопать в знак признательности за его мастерство. Лорд наклонился вперед и заговорил на ухо женщине, проводя языком по ее шее и нижней стороне челюсти.
- Ты прошла кастинг, любовь моя. Если ты позволишь, я покажу тебе такой экстаз, какой тебе и не снился.
Губы женщины задрожали, и она посмотрела в глаза Лорда с выражением, все еще влажным от вожделения.
- О, Боже, да. Возьми меня! - oна рухнула в его объятия, и Лорд поднял ее со стула.
Жак и Тимоти стояли и смотрели на них обоих, их лица сияли от возбуждения.
- Господин, вы просто чудо! Эти обыватели даже не представляют, какое редкое удовольствие они только что увидели.
Тимоти протянул руку и погладил пропитанный кровью рисунок на обнаженной груди женщины. Она вздрогнула и отбросила его руку. Она забыла, что ее блузка все еще расстегнута, и тут же принялась застегивать ее.
- Я просто любовался ими. Я никогда не видел таких больших грудей. Они чертовски прекрасны!
- Они действительно прекрасны, - согласился Жак, улыбаясь и хмурясь попеременно в своей нервной причудливой манере.
- Будь умницей, любовь моя. Это твои братья по боли и удовольствию. Жак и Тимоти.
Они оба склонились перед ней с пышным поклоном.
- Жак Виллет? Жак Габриэль Виллет, знаменитый фотограф? Мне нравятся твои работы! - oна сияла.
Затем она повернулась к Тимоти, оценивая его с новым интересом.
- Я знала, что узнала тебя. Tы - его модель. Тот, что на фотографии с рыболовными крючками и швейными иглами, протыкающими его со всех сторон".
- Это я, - Тимоти засиял.
- Не хочешь поработать моделью для меня? - спросил ee Жак, притворяясь скромным.
- Боже мой. С удовольствием! - воскликнула женщина, ее массивные груди покачивались от возбуждения.
- Мы никогда не произносим это имя. Если тебе нужно так воскликнуть, скажи "О, мой Лорд", - поправил ее Жак.
- Почему? Почему "Лорд", а не "Бог"? В чем разница?
- Ну, я думаю, ты уже познакомилaсь с Лордом... - ответил Тимоти, жестом указывая на массивного черного мужчину, которого она все еще сжимала в руках, словно боясь, что он исчезнет, если она его отпустит. - ...и просто нет такого существа, как Бог, кроме нашего Лорда и господина, - ответил Тимоти, глядя на Лорда с религиозным восторгом в глазах.
- Я не уверен, Тимоти, - ответил Лорд, отворачиваясь от них и направляясь вниз по лестнице со своим новым призом на буксире.
- Лорд?
- Да, мой питомец?
- Теперь ты - мой хозяин? Я имею в виду, я - твоя рабыня?
- Я - твой спаситель, любовь моя. Теперь ты - дитя Лорда.
Тимоти и Жак спускались по лестнице вслед за ними, задыхаясь от возбуждения. Лорд достиг нижнего уровня и направился к выходу, когда высокая женщина в латексной одежде шагнула перед ним, склонив голову. Лорд налетел на нее, сбив ее с ног, а Жак и Тимоти бросились помогать ей встать на ноги.
- Прошу прощения, леди. Вы должны были смотреть, куда идете.
- Я точно знала, куда иду. Именно туда, куда я хотела.