Авт.) может показаться не столь уж сенсационной работой. Многое из написанного кажется само собой разумеющимся и даже воплотившимся в истории XX века» [502:1], с. 27.
«Его главное произведение „Государь“ сделалось настольной книгой чуть ли не всех европейских монархов» [504:1], т. 4, с. 815.
Макиавелли уже прекрасно знает скалигеровскую хронологию. Он знаком с именами и произведениями «античности». Свободно оперирует примерами из истории «Древнего» Рима, «Древней» Греции. Ясно видно, что он уже прочно забыл, что «античный» Рим — это Русь-Орда XIV–XVI веков. Следовательно, текст, приписываемый сегодня Макиавелли, создан не ранее начала XVII века.
Становится понятно, что Макиавелли жил не в XV–XVI веках, как считается, а столетием позже, не ранее конца XVI века, или даже в XVII веке. Когда правила принципиально новой политической жизни уже широко распространились по Западной Европе. Макиавелли, попросту, четко их сформулировал.
Вернемся к вопросу о времени написания и издания книг Макиавелли. Нас уверяют, будто они написаны и изданы еще в XVI веке. Однако история их появления на свет туманна вплоть до XVII века. Считается, что в некоторых влиятельных кругах западно-европейского общества XVI века Макиавелли оценивали весьма отрицательно. Комментатор В.И. Рутенбург пишет: «Формальным итогом этого отношения к творчеству Макьявелли было внесение при Павле IV его сочинений в „Индекс запрещенных книг“ и СОЖЖЕНИЕ ИЗОБРАЖЕНИЯ (in effige) ИХ АВТОРА в 1559 г. На этом не закончилось преследование идей Макьявелли: на него обрушился целый поток малоаргументированной, крайне разнузданной реакционной литературы. Первое место в этом литературном потоке принадлежало иезуитам… Не замолкал голос иезуитов и реакционеров других мастей НА ПРОТЯЖЕНИИ ВСЕГО XVII в.
… Подстрекательства иезуитов к поношению Макьявелли были весьма многообразными: так, например, немецкий иезуит Генрих Вангнерек, автор сочинения, направленного против Макьявелли, с радостью сообщает о СОЖЖЕНИИ ИЗОБРАЖЕНИЯ МАКЬЯВЕЛЛИ в 1615 г. студентами университета Ингольштадта под руководством иезуитов» [502:2], с. 374–375.
«В 1613 г. Гаспар Шоппе, ДАЖЕ НЕ НАЗЫВАЯ ИМЕНИ МАКЬЯВЕЛЛИ, ПОВТОРЯЛ ЕГО ИДЕИ об отличии политики от морали… Через двадцать лет выходит книга Габриеля Ноде, в которой с явными симпатиями к Макьявелли рассматриваются его дипломатические методы, а описание им государя понимается не как прославление тирана, а как характеристика ПРАВИТЕЛЯ НОВОГО ТИПА» [502:2], с. 373.
По-видимому, в эпоху Реформации сторонники сохранения «Монгольской» Империи критиковали Макиавелли за его проповедь новых беспринципных правил игры, пришедших на смену прежним, имперским, «монгольским». Не исключено, что именно поэтому орден иезуитов-кафоликов, как один из орденов Православной ортодоксальной «монгольской» церкви, особо резко выступал против Макьявелли. Потом, уже в XVII–XIX веках, победившие реформаторы объявили орден иезуитов «очень плохим». В то же время, реформаторы XVII века, скорее всего, провозгласили Макиавелли одним из своих пророков. Подлинная картина могла быть еще сложнее, поскольку речь идет о бурной эпохе грандиозного катаклизма — раскола мировой Империи. Люди метались в своих оценках — от белого к черному и наоборот. Макьявелли могли приписывать то, чего он на самом деле не говорил.
«Переписка, сохранившаяся в архивах, пометки современных читателей на полях книг… свидетельствуют о борьбе вокруг идей Макьявелли в эпоху, когда ЧТЕНИЕ ЕГО ПРОИЗВЕДЕНИЙ ДОПУСКАЛОСЬ ТОЛЬКО ПОСЛЕ ПОЛУЧЕНИЯ СПЕЦИАЛЬНОГО РАЗРЕШЕНИЯ, А ХРАНЕНИЕ ИХ В БИБЛИОТЕКЕ БЫЛО НЕБЕЗОПАСНО: астролога Чезаре де Пише в 1610 г. схватили и пытали за сохранение им сочинений Макьявелли и Бодена. Иезуиты типа падре Луккезини, Поссевино и другие католические авторы выступают как ПРОТИВНИКИ Макьявелли, прогрессивно мыслящие писатели — как его СТОРОННИКИ» [502:2], с. 373.
Повторим, что реформаторы XVII–XVIII веков усиленно расхваливали «своих», то есть людей, способствовавших расколу Империи. Сегодня многих из них именуют «прогрессивно мыслящими». Напротив, сторонников Империи, пытавшихся предотвратить крушение «Монголии», сегодня часто причисляют к «нехорошим ретроградам». Например, многих каф(т)олических авторов, см. выше.
В.И. Рутенбург резюмирует: «История ЗАПРЕЩЕННОГО МАКЬЯВЕЛЛИ свидетельствует об отсутствии разрыва между философской наукой Возрождения и последующих веков. ДВА ВЕКА МОЛЧАНИЯ существовали лишь в официальной ортодоксальной литературе» [502:2], с. 373.
Трудно сказать — насколько известный нам сегодня текст «Государя» и «Истории Флоренции» Макиавелли идентичен тому, который создан якобы в XVI веке. Может быть, его произведения пропустили через фильтр редакции XVII–XVIII веков, и они дошли до нас в искаженном виде. После «двух веков молчания», см. выше. Не исключено, что поздние редакторы вписали на страницы «книг Макиавелли» собственные реформаторские идеи, вложив их в уста авторитетного автора XVI века. Подлинные произведения которого могли уничтожить. Может быть, «настоящий Макиавелли» был сторонником Империи.
На рис. 4.23 мы приводим старинный портрет Н. Макиавелли, относимый сегодня к XVI веку. Скорее всего, он создан, по крайней мере, столетием позже. Портрет «считается наиболее достоверным его изображением» [502:2], с. 344.
На рис. 4.24 показано еще одно изображение Макиавелли, приведенное в Малой Советской Энциклопедии [504:1], т. 4, с. 815. Но оно мало похоже на предыдущий портрет. Отсюда следует, что, по крайней мере, один из портретов нарисован «из головы». Или оба «старинных» портрета являются поздними фантазиями.
Рис. 4.23. Портрет Н. Макиавелли. Художник Санти ди Тито. Якобы XVI век. Взято из [502:2] титульный лист.
Рис. 4.24. Изображение Макиавелли приведенное в Малой Советской Энциклопедии [504:1], т. 4, с. 815.
Известно еще несколько портретов и бюстов Макиавелли [502:2], с. 344–345. Мы не анализировали историю их появления. Отметим лишь, что якобы посмертная гипсовая маска Макиавелли, с которой якобы сделан, по крайней мере, один из его бюстов, даже историками считается сомнительной. В.И. Рутенбург сообщает, что «во флорентийском национальном музее Барджелло хранится мраморный бюст 1495 г., якобы изображающий Макьявелли, а в Уффици — его посмертный гипсовый слепок, ДОСТОВЕРНОСТЬ КОТОРОГО СТАВИТСЯ ПОД СОМНЕНИЕ (ОН БЫЛ НАЙДЕН В ПОГРЕБЕ ДОМА МАКЬЯВЕЛЛИ В 40-Х ГОДАХ XIX В.)» [502:2], с. 345. Действительно, находки, сделанные в девятнадцатом веке, могут уже нести на себе отпечаток «скалигеровской деятельности».
Дополнение 1Методы обнаружения «разладки» случайных процессов и их применение для анализа исторических текстов
В данном разделе цитируются фрагменты работы Б.Е. Бродского и Б.С. Дарховского.
(Б.С. Дарховский — математик, профессор, доктор физико-математических наук, г. Москва; Б.Е. Бродский — математик, кандидат физико-математических наук, профессор, г. Москва. Б.С. Дарховский и Б.Е. Бродский — специалисты в области теории вероятностей и математической статистики).
В работе обсуждается возможность применения методов обнаружения моментов изменений вероятностных характеристик случайных процессов для анализа исторических текстов. Приводятся основные идеи развиваемого авторами непараметрического подхода к соответствующим статистическим задачам.
Развиваемые А.Т. Фоменко методы анализа нарративных текстов позволили дать количественные ответы на ряд вопросов, представляющих интерес для историков. В частности, оказалось возможным математически корректно поставить следующую интересную историческую проблему. Известно, что многие древние исторические источники (летописи, хроники и т. д.) составлены из отдельных фрагментов (кусков) разной природы. Например, эти отдельные куски могли быть написаны в разное время разными авторами (в разных странах), а потому могут существенно отличаться друг от друга своим характером, языком и стилем изложения, степенью подробности, эмоциональной окраской и т. д. Затем могло случиться так, что эти фрагменты были объединены каким-то более поздним хронистом в одну книгу. После этого первоначальное происхождение фрагментов забывалось, и они начинали существовать как единая летопись. С течением времени в результате многократной переписки книг, под влиянием различных «редакторов» и в силу многих других причин, первоначальные внешние различия между отдельными фрагментами постепенно стирались.
Возникает естественный и важный (прежде всего для историка) вопрос: можно ли, опираясь на статистический анализ различных частотных характеристик, выявить сегодня внутри «единого большого текста» эти первичные составные части, куски, то есть можно ли вновь «разрезать» большой текст на его первичные древние фрагменты-первоисточники?
А.Т. Фоменко и А.Н. Ширяев высказали гипотезу, что каждый отдельный фрагмент является стохастически однородным, точнее, представляет собой (если его перевести в числовую последовательность, что мы здесь предполагаем уже выполненным — вопрос о том, как это сделать, обсуждается в Дополнении 2) отрезок стационарного временного ряда, причем разные фрагменты отвечают разным стационарным рядам, отличающимся друг от друга теми или иными вероятностными характеристиками.
Эта гипотеза оказалась полезной при анализе конкретных исторических текстов. Соответствующие результаты содержатся в Дополнении 2. Здесь же мы подробнее остановимся на идеологии решения возникающего класса статистических задач.
Эту область математической статистики можно назвать так: методы обнаружения изменений вероятностных свойств случайных процессов и полей. Речь идет о следующих двух классах проблем.
ПЕРВОЕ. Пусть предъявлена выборка (реализация) случайного процесса (поля). Всякая статистическая обработка этой выборки с целью построения модели, оценки параметров и т. п. основана на предположении (оно лежит в основе математической статистики), что оцениваемый феномен в процессе сбора данных не изменялся. Поэтому предварительным этапом любой статистической обработки должен быть этап проверки подобной однородности. Таким образом, вопрос здесь ставится так: является ли предъявленная выборка статистически однородной в смысле неизменности своих вероятностных характеристик? Если ответ на этот вопрос положителен, то далее следует заниматься обычной статистической обработкой в зависимости от тех целей, которые ставит исследователь. Если же ответ отрицателен, то возникает задача обнаружения моментов изменения вероятностных характеристик и разбиения исходной выборки на несколько статистически однородных кусков.