тверждает, например, автор, избравший себе псевдоним «Д» (его исследование «Стремя Тихого Дона» [ф11] вышло в свет в 1974 году), крюковская рукопись Тихого Дона, а возможно и другие материалы, каким-то образом попали к Шолохову, который якобы сделал ряд исправлений, заглушил казацкий национализм в оригинале Крюкова более просоветскими взглядами и опубликовал роман под своим именем [ф21].
«Д» утверждал далее, что язык и стиль текстов Крюкова обнаруживает значительное сходство с языком и стилем Тихого Дона. По его мнению, 95 % текста I и II книг Тихого Дона и 68–70 % текста III и IV книг Тихого Дона принадлежат якобы перу Крюкова, а Шолохов может быть лишь соавтором. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что Крюков был именно казацким писателем и потому хорошо знал быт и историю казаков.
В Предисловии к книге «Д» А. Солженицын писал: «С самого появления своего в 1928 году „Тихий Дон“ протянул цепь загадок, не объясненных и по сей день. Перед читающей публикой проступил случай небывалый в мировой литературе. 23-летний дебютант создал произведение на материале, далеко превосходящем свой жизненный опыт и свой уровень образования (4-классный). Юный продкомиссар, затем московский чернорабочий и делопроизводитель домоуправления на Красной Пресне опубликовал труд, который мог быть подготовлен только долгим общением со многими слоями дореволюционного донского общества, более всего поражал именно вжитостью в быт и психологию тех слоев».
Утверждения «Д» подвергнуты резкой критике Ермолаевым [ф15], [ф16]. С другой стороны, выводы «Д» поддержаны А. Солженицыным и Р. Медведевым. Кстати, как отмечают авторы книги [ф18], в мае 1990 года H.A. Струве — издатель книги «Стремя Тихого Дона», раскрыл псевдоним «Д». Автором оказалась известный литературовед И.Н. Медведева-Томашевская [ф18], с. 7.
В 1991 году вышла книга А.Г. Макарова и С.Э. Макаровой «Цветок-татарник. К истокам Тихого Дона» [ф18]. Анализируя язык романа, его историческое и хронологическое содержание, сравнивая текст романа с другими письменными материалами, сохранившимися от других авторов, А.Г. Макаров и С.Э. Макарова приходят к выводу, что Шолохов обработал и издал под своим именем произведение другого писателя. См. также их книгу «Вокруг „Тихого Дона“», опубликованную в 2000 году [ф23].
Следует отметить, что в плагиате Шолохова обвиняли еще в 1928 году, как только в свет вышли первые две книги Тихого Дона. Вопрос об авторстве Крюкова поднимался и родственниками Крюкова, но их претензии были отвергнуты из-за отсутствия прямых доказательств. Но всякого рода слухи, не подкрепленные фактами и специальными исследованиями, не являются убедительными доказательствами.
В связи с этими утверждениями и усилившимися дискуссиями по этому поводу, два шведских и два норвежских исследователя подвергли тексты Шолохова компьютерному исследованию [ф10], [ф13], [ф14]. Подробности см. в книге [ф10], изданной в 1984 году, а в русском переводе — в 1989 году. Анализируя различные частотные характеристики (длину предложений, длину слов и т. п.), они пришли к выводу, что все части романа «Тихий Дон» по своему стилю принадлежат Шолохову.
Однако мы уже показывали выше, что такие и аналогичные им параметры в некоторых случаях либо вообще не стабилизируются, либо недостаточно чувствительны для распознавания авторства. В этом легко убедиться, если сравнить длины предложений и слов вдоль всех произведений Шолохова, изданных в 1962 году в 8 томах.
Мы видим, что если среднее количество слов в предложении здесь колеблется, го среднее количество слогов в слове сохраняется более или менее постоянным. Поэтому, опираясь на поведение числа слогов в слове, при желании можно сделать вывод в пользу Шолохова. Но такой поспешный вывод был бы преждевременным, поскольку, как мы уже знаем, ни один из этих пара метров АВТОРСКИМ ИНВАРИАНТОМ НЕ ЯВЛЯЕТСЯ.
Надо сказать, что указанные исследователи, см. [ф10], вообще не обнаружили ни нашего инварианта (процент служебных слов), ни какого-либо другого, эффективность которого основывалась бы на исследовании БОЛЬШОГО ЧИСЛА ДРУГИХ АВТОРОВ.
Естественно, что у нас возник интерес, не столько из-за удовлетворения своего любопытства, хотя и это мы не исключаем, сколько для проверки разработанного нами метода, предназначенного как раз для подобных целей. Ознакомление с доступны ми нам работами на эту тему показало, что обычно исследователи сравнивали различные частотные характеристики произведений Шолохова с произведениями, например Крюкова, не выходя за рамки произведений двух писателей. Из этого сравнения извлекались те или иные выводы (иногда в пользу Шолохова, иногда в пользу Крюкова или других претендентов).
Однако, насколько нам известно, предыдущие эксперты вообще не ставили вопрос: а являются ли применяемые ими частотные характеристики АВТОРСКИМИ ИНВАРИАНТАМИ. Но ведь без этого невозможно даже приступать к решению проблемы авторства! Предварительно нужно ОБНАРУЖИТЬ АВТОРСКИЙ ИНВАРИАНТ в результате обработки, по крайней мере, нескольких десятков различных писателей (как это сделали мы). Первым шагом должен быть обширный статистический эксперимент, охватывающий большой экспериментальный материал. И лишь потом, найдя стабилизирующийся и различающий инвариант (если это вообще удастся) можно пытаться применять его, например, к «проблеме Тихого Дона».
Другими словами, сначала нужно «выковать орудие исследования» (в результате серьезного вычислительного эксперимента для большого числа самых разных авторов), а лишь затем применять его на практике. Мы пошли именно таким путем. Сначала мы обнаружили стабилизирующийся и различающий инвариант — процент служебных слов, и лишь затем применили его к исследованию текстов Шолохова. Полученный результат оказался для нас неожиданным.
Количество служебных слов в его произведениях оказалось НАСТОЛЬКО НЕОДИНАКОВЫМ, что появляется необходимость представить Шолохова в виде ДВУХ авторов, которых мы условно назвали: Шолохов I и подозреваемый Шолохов II. Точный результат приведен на рис. d3.9 и в нижеследующей таблице.
Рис. d3.9. Поведение процента служебных слов четко показывает что «Тихий Дон» написан, скорее всего, не М.А. Шолоховым
Более подробную таблицу см. в конце настоящей статьи. Отсюда видно, что следует сформулировать три важных вывода.
1) К Шолохову I можно отнести: а) его ранние рассказы; б) последний кусок 6-й части, заключительные части 7 и Тихого Дона;
в) все последующие произведения, то есть Поднятая целина, поздние рассказы и повести.
2) К ПОДОЗРЕВАЕМОМУ ШОЛОХОВУ II МОЖНО ОТНЕСТИ 1, 2, 3, 4, 5 ЧАСТИ И НАЧАЛО 6-Й ЧАСТИ ТИХОГО ДОНА.
3) 6-я часть Тихого Дона занимает ПРОМЕЖУТОЧНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ между произведениями Шолохова I и подозреваемого Шолохова II. Первые ее страницы (примерно 100 страниц) по количеству служебных слов явно относится к подозреваемому Шолохову II, а последующие страницы 6-й части — к Шолохову I.
Из таблицы и рис. d3.9 совершенно очевидно, что стиль языка РАННИХ рассказов Шолохова (1924–1927 годы) практически неотличим (с точки зрения процента служебных слов) от стиля ПОСЛЕДНИХ частей 7–8 Тихого Дона и всех остальных произведений Шолохова, написанных ПОЗДНЕЕ.
Если в 1–5 частях и в начале 6 части Тихого Дона количество служебных слов составляет в среднем 19,55 %, то в остальных произведениях Шолохова, как ранних, так и более поздних, этот показатель равен 23,03 %.
Разница примерно в 3,4 % между значениями авторского инварианта для Шолохова I и подозреваемого Шолохова II, см. рис. d3.9, НАСТОЛЬКО ВЕЛИКА, что пренебрегать ею никак нельзя. ВРЯД ЛИ МОЖНО ОТНЕСТИ ЭТИ ТЕКСТЫ К ОДНОМУ АВТОРУ.
НАШ ВЫВОД. СТАТИСТИЧЕСКИЕ РЕЗУЛЬТАТЫ, ПОЛУЧЕННЫЕ В РЕЗУЛЬТАТЕ АНАЛИЗА АВТОРСКОГО ИНВАРИАНТА, ПОДТВЕРЖДАЮТ ГИПОТЕЗУ, ЧТО ЧАСТИ 1, 2, 3, 4, 5 И В ЗНАЧИТЕЛЬНОЙ МЕРЕ ЧАСТЬ 6 РОМАНА «ТИХИЙ ДОН» НАПИСАНЫ НЕ М.А. ШОЛОХОВЫМ.
Конечно, нам могут возразить, что Шолохов резко сменил свой стиль, когда создавал 1–5 части Тихого Дона. Начал свою писательскую деятельность с одним значением авторского инварианта, затем «сменил стиль» на 1–5 частях Тихого Дона, а затем вновь вернулся к ПРЕЖНЕМУ характеру изложения. Может быть. Однако тогда следует признать, что Шолохов оказывается удивительно УНИКАЛЬНЫМ явлением во всей русской литературе. Настолько удивительным, что этот загадочный феномен заслуживает в таком случае особого изучения. Ведь тогда ему «удалось» то, чего не удавалось никому из исследованных нами русских писателей, — радикально изменить значение своего авторского инварианта!
В самом деле, случайным образом выбранные нами 27 других писателей с БОЛЬШИМИ произведениями (из разных веков и из разных литературных школ) на протяжении всей своей писательской жизни СТИЛЯ (ТО ЕСТЬ СВОЕГО АВТОРСКОГО ИНВАРИАНТА) НЕ МЕНЯЛИ, по крайней мере, с точки зрения параметра 3. Об этом убедительно свидетельствует наш вычислительный эксперимент.
А вот Шолохов на один-два года неожиданно, и очень существенно, изменил стиль, и более того, смог удерживать резко измененное значение АВТОРСКОГО ИНВАРИАНТА на протяжении нескольких огромных частей 1–5 Тихого Дона. А ведь мы уже говорили о том, что процент служебных слов является интегральным, массовым, а потому, скорее всего, «бессознательным» инвариантом, который практически не может контролироваться писателем (что и подтвердилось для всех других 27 авторов). Приведенный выше пример со сменой стиля у Чехова — не в счет, так как там шла речь о сравнении МЕЛКИХ чеховских рассказов с его КРУПНЫМИ произведениями. А говоря о Шолохове, мы все время остаемся в рамках его БОЛЬШИХ произведений.
Если общее количество служебных слов в произведениях Шолохова разложить отдельно на предлоги, союзы и частицы, то у Шолохова I ПРЕДЛОГОВ окажется не намного меньше, чем у подозреваемого Шолохова II. Зато СОЮЗОВ и ЧАСТИЦ у Шолохова I значительно больше, чем у подозреваемого Шолохова II. Судите сами.
Это снова указывает на ГЛУБОКИЕ РАЗЛИЧИЯ между текста ми Шолохова I и подозреваемого Шолохова II.