Что ж, преступление разгадано, подумала Кора, снова опускаясь в кресло и вытягивая ноги. В пищу дракону вы подсыпаете минимизатор — и дракон становится маленьким… Погоди, погоди! — Кора вскочила и кинулась к столу, на котором лежала кипа фотографий, сделанных ею в загоне Смирного. Она извлекла из пачки те, на которых запечатлела следы птиц и мышей на корыте и вокруг него. Ну конечно же, это не птичьи следы — это следы дракона. Вот те его следы, которые она приняла за вороньи, а вот и те, что сочла голубиными. Значит, дракон уменьшался постепенно, проснулся, побежал, хотел спрятаться — но тут пришел злодей и засунул его в сумку. Какого размера стал дракон?
Если Пончик длиной меньше сантиметра, то при уменьшении от пятидесяти до ста раз дракон станет крылатой ящерицей длиной сантиметров в двадцать-тридцать. Что ж, не такое уж и маленькое существо. Дракон в фут длиной может больно искусать…
Кандидат в злодеи был один. Или почти один — кормилец Аполидор. Может, даже с помощницей — девочкой Мелой, которая не любит драконов. Хотя нельзя исключить и других сотрудников зоопарка. Но Кора не видела в том смысла для обоих десципонов и тех тружеников Загона, которые с пропажей драконов лишались работы. А вот Аполидор — другое дело. Он родственник профессора… Следующий вопрос: зачем все это делается?
И тут оказалось, что Кора, разгадав преступление, недалеко продвинулась вперед. Она знала, как крадут драконов. Их уменьшают и потом уносят в мешке. А что дальше? Опять предположения, не подкрепленные ничем? Ты считаешь, что их уносят во Второй институт для генетических опытов, которые проводит тщеславный профессор? А где доказательства? Вы здесь чужая, Кора Орват. Ваше слово немногого стоит. Тебя поднимут на смех, и даже собачка Пончик, польстившаяся на драконью похлебку, тебе не поможет.
Выход один — на несколько часов придержать открытую тайну, не делиться ни с кем.
Нужен союзник. Лучший и единственный союзник — комиссар Милодар, который дал Коре это задание. Но Милодар далеко, и ради поиска почти вымерших драконов он сюда не прилетит, даже не пошлет свою голограмму. Ее работодатель здесь — церрион средней руки, министр культуры, ему и только ему она готова рассказать о том, что знает. А что, если он ей не поверит? Доказательств в виде мелких драконов у нее пока нет. А ведь церриону нужны именно драконы, а не собака Пончик. Значит, Кора должна затаиться, хоть ненадолго. Теперь она знает, как выглядят сегодня драконы. У нее появились шансы поймать преступника. Но если преступники догадаются о ее открытии, им нетрудно будет замести следы.
…Телефон заливался уже минуты две.
— Что такое? — спросила Кора, включив экран.
— Я был убежден, что вас украли или убили, — дрожащим голосом ответил переводчик. — Нельзя же так, Кора! Каша остыла.
— Какая каша? Ах, каша… завтрак. — И Кора улыбнулась при мысли о том, насколько глупым кажется слово «завтрак» человеку, который только что с помощью песика Пончика распутал одно из самых удивительных преступлений в Галактике.
На дне сумки Кора отыскала несколько крошек от печенья. Она кинула их в стакан с собачкой.
— Потерпи пока, — велела она песику. — При первой же возможности я тебя накормлю как следует.
Тут Кора увидела муху и, подкравшись, прихлопнула ее. Оглушенная муха также попала в стакан с песиком, хотя Кора не была уверена, что очень маленькие песики едят комнатных мух.
Затем Кора спустилась вниз. Переводчик был вне себя от нетерпения и обиды.
— Вы меня совершенно игнорируете, — заявил он. — Я уж не знаю, кому жаловаться.
— Жаловаться, Мери, вообще не следует, — объяснила Кора. — Я главнее вас и потому всегда права. Пошли завтракать!
Официант узнал Кору и принес ей горячий завтрак — так что стенания переводчика оказались лишними. Переводчик сидел напротив и с отвращением глотал кофе только потому, что в цивилизованной Галактике по утрам пьют кофе.
— Где вы были утром? — спросил он.
— Тебя не информировали? — удивилась Кора.
— Меня никто не информирует, — ответил переводчик. — А вот я обязан информировать о каждом вашем шаге, иначе меня выгонят с работы.
— Тогда записывай, — сказала Кора. — С утра я побывала во Втором институте и провела там местное расследование.
— Вы? Там? Но это же особый объект.
— Ты забыл, что мы туда отдали на анализ пищу дракона?
— Я понимаю, — сказал переводчик. — Но как вас туда пустили без меня?
— Я позвонила куда надо и нажала на нужные кнопки. У меня есть опыт по этой части. Профессор Ромиодор принял меня и долго со мной беседовал.
— О чем?
— О том, что препарат, который мы ему оставили, пропал.
— Этого не может быть! Институт охраняется, как президентская спальня!
— Я сказала профессору то же самое. Но они были упорны.
— Вот видите, как плохо, что меня с вами не было. Я бы позвонил господину церриону и уладил все ваши проблемы.
— Господин церрион о многом догадывается.
— Но это безобразие! Они же уничтожили улику!
— Мери, вы делаете успехи. Я тоже это заподозрила.
— Значит, мы так и не знаем, что было в драконьей пище?
— Не знаем.
— Тогда я позвоню в Загон. Может, там что-нибудь осталось?
— Молодец, мой юный помощник! Но наш знакомый драконокормилец все вычистил. Впрочем, я его не виню: кто-то должен был это сделать, а то бы зверинец задохнулся.
— И что мы будем делать?
— Вот это мудрый вопрос. Наверное, мы с тобой будем действовать.
Перед тем как действовать, Кора поднялась к себе, достала со шкафа стакан, где неслышно попискивал песик, положила туда кусочек мягкой булочки, затем позвонила в министерство церриону по внутреннему телефону. Церрион подошел сразу. Он был рад, что Кора позвонила, он надеялся, что вскоре у нее будут важные новости. Когда и как можно будет связаться с министром, спросила Кора, и, если нужно, попросить срочной помощи?
Министр ответил, что завтра он улетает с государственным визитом за рубеж, но вечером и ночью будет дома — так что в любой момент он к услугам Коры.
Тон и искреннее дружелюбие министра несколько успокоили Кору, а то она чувствовала себя совсем одинокой.
Она повесила трубку и услышала быстрое дыхание.
В дверях стоял переводчик. Он переминался с ноги на ногу, как мальчик, которому не терпится в туалет.
Кора не успела ему выговорить за то, что он входит без стука, как переводчик напустился на нее с обвинениями:
— Почему за моей спиной? — спросил он горько. — Почему сразу к министру! Неужели нельзя это сделать через меня и показать этим, как вы мне доверяете?
— Но я вам не доверяю, — ответила Кора. — Никаких оснований доверять у меня нет.
— Зачем вам надо к нему?
— По простой причине: я догадалась, каким образом пропадают драконы.
— Уже?
— Неожиданный вопрос, — засмеялась Кора. — Вы должны были спросить: как?
— Как? Как пропадают драконы?
— Первым об этом узнает церрион средней руки. Затем я передам информацию в полицию.
— А я?
— Не поняла.
— А я почему не первый? — На глазах пожилого мальчика показались слезы. — Неужели вы не понимаете, что для меня это уникальная возможность сделать карьеру? Меня бы заметили, а это верная дорога в референты. И зачем только я вас встретил, неблагодарная!
Переводчик был искренне возмущен.
— Погодите, не рыдайте, — оборвала его стенания Кора. — У меня для вас более важное задание. Поезжайте, пожалуйста, в зоопарк.
— В Загон?
— В зоопарк, Загон, драконник — все равно! Поезжайте туда и не спускайте глаз с клеток с оставшимися драконами. Вы отвечаете за то, чтобы к драконам не приблизился никто из посторонних. Если же к ним приблизится сотрудник Загона, записывайте, ставьте время посещения, цель посещения и время, которое проведено им внутри загона.
— А какой сотрудник приблизится? — спросил Мери.
— Это может быть уборщик, драконокормилец или даже десципон. Мне все равно кто!
— Слушаюсь, дама, — обрадовался переводчик. Он стремился к доверию, и такое задание означало возвращение доверия.
— Но ни во что не вмешивайтесь, старайтесь быть незамеченным. Ясно?
— Ясно, госпожа. А вы разве не едете в Загон?
— У меня другие дела.
— Какие?
— Узнаете, когда будет время.
— Только не ездите без меня к церриону средней руки. Кора, Корочка, я вас умоляю!
Он твердил это, как отвергнутый любовник. Кора невольно улыбнулась: ему бы сейчас упасть на колени. Только колени голые, а ковер в номере колючий. Видно, эта же мысль посетила и переводчика, потому что он, покачавшись на носках, бросаться на колени не стал, а поспешил прочь.
Кора же вновь подняла телефонную трубку и набрала уже знакомый ей номер Второго института. Трубку снял сам профессор.
— Доброе утро, профессор, — сказала Кора. — Мне надо с вами серьезно поговорить.
— Ах, это вы, следователь, — в голосе профессора прозвучала легкая усмешка. — Сейчас у меня совещание. Затем я еду в управление добывать кредиты. В два начинается семинар и продлится… впрочем, пожалуй, я смогу выкроить для вас минут шесть завтра, скажем, в пятнадцать двадцать. Вас устраивает?
— Нет, профессор, — мягко ответила Кора. — Ваши шутки меня не развеселили. Я к вам приеду сейчас. И вы будете мне бесконечно благодарны за то, что я согласилась с вами поговорить вместо того, чтобы принять меры.
— Что вы хотите этим сказать? — Усмешка покинула голос профессора. Тот насторожился.
— Давайте не будем занимать телефон пустыми разговорами. С преступниками я предпочитаю разговаривать с глазу на глаз.
— Как вы смеете!
— Вы лучше меня знаете, почему я с вами так разговариваю и что вам грозит.
— Мне ничего не грозит, я ни в чем не виноват!
Так, подумала Кора, он начал защищаться, оправдываться, он отдает мне инициативу. Отлично. Похоже, что профессор — не самый главный и не самый сильный из противников. Кто же сильнее, мы узнаем через несколько минут.