– Да не он один… Я тоже: эта руна как-то связана с исчезновением господина Таруса. Олдер наконец-то мне рассказал о том, зачем они тогда отправились в предполагаемую Ксантию.
– В предполагаемой Ксантии есть руны Шести?! Я, конечно, не аэд, но со школы помню, что Вальдерас уничтожал все, что связано с культом…
– Есть одна непонятная руна… Она начертана и на ксантийском портале Вальдераса, и в ульмионском храме, где Даэрру пытались принести в жертву.
– А ты сама-то портал с этой руной в предполагаемой Ксантии видела?
– Нет. Тарус отослал меня в архивы. Я думаю, он не хотел меня посвящать в дела Саргата.
– Кажется, это расследование становится и моим делом, если я не хочу, чтобы вся техника в доме вышла из строя из-за штудий моей любимой. Давай, рассказывай с начала, то есть с Таруса.
Осенний путь, как и шесть лет назад, лежал в предполагаемую Ксантию. Только теперь Сафирет была не с Мао и не с господином Тарусом, а с Риемо, предложившим осмотреть тот на первый взгляд ничем не примечательный рунный портал, заинтересовавший господина Силлагорона. Она собиралась позвать Олдера, однако Риемо был против: «Саф, если что-то изменилось, скажи прямо. Но если я ошибаюсь, если я вижу лишь то, что подсказывает мне страх потерять тебя, давай в этот раз без Мао: я неплохой стратег, как и он; вряд ли существует нечто, что мог бы сделать он, но не смог бы я».
Сафирет не решилась спорить: она не умела объяснить мужу, что с того момента, как она отчаянно стучалась в дверь Мао с криком, что пропал ее любимый учитель, между нею и Олдером протянулась невидимая прочная нить, природу которой она и сама не понимала. Это чувство не было ни влюбленностью, ни дружбой. Скорее, некое родство. И конечно, позвать Олдера навестить рунный портал в предполагаемой Ксантии было бы мудро: она хоть и не являлась стратегом, но знала это точно. Однако Сафирет никогда не предпринимала даже самых верных шагов, продиктованных здравым смыслом, если опасалась причинить хоть малейшую боль безгранично любимому человеку.
Они отправились вдвоем, без Мао.
За шесть лет многое поменялось в предполагаемой Ксантии. Прибывающих из других миров встречал уже не господин Ормузд Горран, а офицер таможенной службы Ханшеллы. Паспортный контроль проходил со всей положенной строгостью. Но удостоверение лектора сайтэррского университета имени великого стратега Каоры Риццу по-прежнему вызывало уважение даже у самых дотошных блюстителей порядка в предполагаемой Ксантии, и вскоре Сафирет уже спускалась по тем же стертым ступеням, что и Олдер с Тарусом шесть лет назад, а Риемо освещал древнюю лестницу масляным фонарем.
Наконец они добрались до небольшого помещения, в котором не было ничего, кроме рунического портала, заблокированного ханшеллийскими аэдами, чтобы никто не смог телепортироваться в предполагаемую Ксантию, минуя таможенный контроль. Сафирет провела рукой по световым рунам, начертанным на стене, и сверху разлился мягкий белый свет.
Изучив оригинал интересовавшей ее руны, убедившись, что Олдер скопировал ее верно, и тщетно поискав способы чарования, Сафирет со вздохом сдалась. Больше здесь делать было нечего.
Они вернулись домой в тот же вечер. Сафирет выглядела усталой и отстраненной, как будто чаровала сложнейшие руны, требующие больших эмоциональных затрат. Она приняла душ, облачилась в пижаму и молча отодвинула клавиатуру, освобождая рабочее место.
– Уверена? – обеспокоился Риемо. – Может, лучше поспать?
Сафирет только отрицательно покачала головой.
– Ну как знаешь. – Риемо, решив однажды, что его супруга слишком упряма, чтобы тратить время на споры с ней, никогда не пытался ее переубедить, даже если она творила откровенные глупости. – Только постарайся во время своих штудий не вырубить лампы, – попытался он пошутить и лег спать.
Был третий час ночи, когда зазвонил мобильный телефон. Это означало только одно: требуется поиск, результат которого решает вопрос жизни и смерти; последние четыре года ни по каким другим делам Олдеру в такое время не звонили.
– Ри? Что стряслось?
– Приезжай срочно. Саф пропала.
– К… м… э… То есть в каком смысле? – Даже новость о том, что Кольдер Аддар решил назначить его своим преемником, не произвела бы на Олдера такое впечатление.
– В прямом. Я ложился спать – была дома, проснулся – нет. В общем, приезжай, не по телефону же. Рейнас уже в пути.
Друзья собрались на кухне, так как в комнате Риемо и Сафирет работали дознаватели.
– Так как ты обнаружил, что Саф пропала? – уточнил Рейнас.
– Встал попить, заметил, что она не в постели. Думал, на кухне, но ее там не оказалось. В туалете и ванной тоже. Все вещи на месте, включая деньги, телефон, пальто и паспорт. Словно ушла, в чем была – в пижаме и тапках. Причем не через дверь, а через окно, потому что дверь заперта изнутри и ключи на месте. Хотя окно тоже было закрыто, да и высоковато выходить через него, одиннадцатый этаж все-таки. Кстати, хотя заявление я подавал в Саргат, на вызов приехали дознаватели Адарата.
– Адарата? – Олдер насторожился. – Это может быть связано с тем, что ты общаешься с их руководством?
– Так я и с руководством Саргата общаюсь. И есть еще одна необъяснимая вещь… Но это надо видеть, подождем, когда дознаватели уедут.
В этот момент на кухню вошел старший дознаватель оперативной группы:
– Господин Таэрдос? Во-первых, подпишите документы о неразглашении, а во-вторых, стол и бумаги пропавшей мы вынуждены изъять. Господа, могу попросить вас быть понятыми? Разумеется, с вас тоже подписка о неразглашении. – Последнее относилось уже к Рейнасу и Олдеру.
Те только обескураженно кивнули. По закону дознаватели Адарата имели право и на первичный осмотр места, и на изъятие улик, но обычно пользовались этим только в рамках политического сыска. Пропажа взрослого человека, по крайней мере в первые дни, всегда считалась делом Саргата. Но когда дознаватель пригласил их в комнату для описи изымаемого имущества, Олдер все понял. Металл столешницы частично переродился в альгирд. Пока оперативники заполняли протоколы, Олдер успел взглянуть на лист с той стороны, где всегда работала Сафирет: на нем была тщательно выписана руна Всадника.
– Вы были в предполагаемой Ксантии? – без обиняков спросил Олдер, когда дознаватели уехали.
– И как ты догадался? – Голос Риемо звучал ровно: он словно даже не удивился вопросу.
– Я полагаю, что ты отлично знаешь как, – в тон ему, без эмоций, ответил Олдер.
– Хотя сейчас и не время выяснять отношения, но перед тем, как приступим к поискам, предупреждаю: никогда больше не имей дел и тайн с моей женой, не посвятив меня.
– Твоя жена – умная взрослая женщина и сама решает, в какие вопросы тебя посвящать, а в какие нет. И раз вы были в предполагаемой Ксантии, значит, она тебе рассказала все, что ей известно. Я только никак не могу взять в толк: ты же стратег, неужели не возникло ни малейшего предчувствия, что ее нельзя отпускать туда?!
– А мой ответ на твой вопрос поможет нам в поисках?
– На этот – вряд ли. Но вот ответы на другие вопросы могут оказаться очень полезны: я расследовал подобное исчезновение человека шесть лет назад. Детально, пошагово расскажи, что Сафирет делала в зале портала.
– Пошагово? В помещении с известным тебе порталом она активировала световые руны, потом подошла к порталу, отыскала эту вашу руну. Потом деактивировала световые руны, и мы вернулись обратно.
– А она переписала руну портала?
– Нет, пыталась чаровать.
– И всё?
– Всё.
– А когда вы уходили, у нее настроение изменилось?
– Да. Она стала очень вялой, ночевать в предполагаемой Ксантии отказалась, спешила домой. А когда добрались до дома, решила работать.
Олдера накрывало отчаяние от собственного бессилия: история повторялась – а у него по-прежнему не было ключа к разгадке тайны, и ведь именно сейчас так нужна любая зацепка! Он ощущал протянувшиеся между ним и Сафирет незримые нити – судьбы, симпатии, дружбы. И в конце концов, он обещал ей шесть лет назад, что не допустит, чтобы она пропала. Не сдержал он своего обещания! Зачем она вообще отправилась в предполагаемую Ксантию без него? У нее же имелось все необходимое для исследования, ей необязательно было самой смотреть на этот портал! И зря, зря она рассказала о своих исследованиях Риемо. Он, конечно, ее муж, конечно, она его любит, да у Олдера и самого с ним отношения дружеские… Но было что-то, чего он не умел пока объяснить, а мог только довериться своему чутью. Зря, зря, милая Саф, ты посвятила его в наши дела!
– Ребят, может, уже начнем поиски, а?! – прервал затянувшееся молчание Рейнас. – Про стол рассказывать нельзя, но информационную поддержку поиска-то организовать надо! Расклеить ориентировки, опросить людей! Обзвон больниц тоже никто не отменял!
– Да, конечно, давайте к делу, – опустошенно согласился Олдер: четыре человека пропали при тех же обстоятельствах, первый из них – 25 лет, последний – 6 лет назад. И ни одной зацепки! Ни подсказки о постигшей их судьбе! Вряд ли с Саф будет иначе. На дворе уже конец ханнитха, она в пижаме и тапочках, ключи на месте, дверь заперта – куда можно пропасть?! Где расклеивать ориентировки, кого опрашивать? Но Рейнас прав: уж лучше так, чем ничего не делать.
Поиски Сафирет прогремели по всему Антариону и даже затронули другие пять миров. Все поисковое сообщество отозвалось на исчезновение соосновательницы «Легды Саорры». Журналисты также не остались в стороне – и по всем телевизионным каналам, радиоэфирам, по всей желтой и нежелтой прессе прокатилась лавина интервью, расследований, самых невероятных гипотез и догадок. Ориентировки на пропавшую были расклеены по всем городам, ее фотографиями пестрели форумы и социальные сети. Жители Антариона запомнили лицо Сафирет так же хорошо, как и самого Кольдера Аддара, и узнать ее мог бы любой. Но все оказалось тщетно. Месяцы летели, а поиски не продвигались ни на шаг.