Риемо сдержал слово: он нашел контакты предстоятельницы сайтэррского культа последователей Двоих из Шести, госпожи Миклены Феон, и договорился о встрече. Два дня спустя, вечером, когда солнце еще не ушло, но городское освещение включили, Арьетта в нерешительности мялась на проспекте Славы Антариона перед двухэтажным особняком, украшенным изящными гранитными колоннами. Еще два года назад здесь располагалась библиотека имени Хангвелла Сакхары, гениального карагорского поэта и флотоводца. Однако благодаря блестящей операции дознавателей Адарата директор библиотеки был разоблачен в шпионаже в пользу Карагора. Немедленно последовал дипломатический скандал, и библиотеку закрыли.
Старинное здание на центральной улице столицы Антариона пустовало совсем недолго. Уже через два месяца по рекомендации Министерства культуры оно было передано предстоятелям храма Двоих из Шести. Многие сайтэррские издания, освещавшие тогда деятельность новых владельцев особняка, подчеркивали, что забота правительства о культурном возрождении Антариона столь велика, что служителям культа не придется оплачивать ни электричество, ни прочие коммунальные расходы, так как это бремя государство взяло на себя.
Арьетта, полюбовавшись на барельеф с деревом и луной, поднялась на пятиступенчатое крыльцо из ханшелльского туфа, украшенное резными чугунными периллами. Металлическая дверь была заперта, а сверху на посетительницу равнодушно взирала камера наружного наблюдения. Девушка нажала на кнопку звонка, и из динамика домофона спросили:
– Вы к кому?
– К госпоже Меклиссе Феон. Я из общественного объединения «Легда Саорра».
Прозвенел звуковой сигнал, сообщая, что дверь отперта. Она оказалась очень тяжелой, и, чтобы попасть внутрь, Арьетте пришлось навалиться на нее всем своим хрупким телом. Войдя, девушка оказалась в холле, отделанном полированным белым мрамором, позолотой и зеркалами. Арьетта уже хотела было запечатлеть себя на фоне этой роскоши, чтобы выложить фотографию с соответствующим комментарием в рету, но мужской голос строго сказал:
– Здравствуйте, госпожа Ландеон! Мы очень настоятельно просим наших гостей воздержаться от фотографирования офиса. Будет замечательно, если вы посетите храм и сделаете снимки там. Но нашу административную работу, не имеющую прямого отношения к служению Шести, мы обнародовать не хотели бы.
Говорил секретарь, которого Арьетта, увлеченная убранством холла, не сразу заметила. Девушка послушно убрала телефон.
– Извините. Я не знала, – виновато пробормотала она. – Я к госпоже Феон.
– Госпожа Феон немного задерживается, но просила передать, что, если не торопитесь, вы могли бы подождать ее в переговорной.
– Я совсем не спешу и готова подождать столько, сколько необходимо.
– В таком случае пройдемте.
Переговорная по великолепию и дороговизне отделки ничем не уступала холлу. В центре размещался дубовый стол, окруженный глубокими кожаными креслами. Около стены красовался узкий столик на резных ножках, уставленный упаковками с чайными пакетиками и разнообразными видами конфет и печений.
– Госпожа Ландеон, чай, кофе, конфеты и печенье к вашим услугам.
Секретарь удалился, и дверь за ним мягко затворилась. Арьетта потянулась за телефоном, чтобы поделиться впечатлениями с Риемо. Но реты здесь не было. Чтобы скоротать время, девушка заварила кофе.
Выбрав самые вкусные конфеты и взяв чашку, Арьетта отвернулась от чайного столика – и чуть не расплескала кофе: за переговорным столом сидела молодая женщина, похожая на ханшеллийку в белых одеяниях, которые рисовали в иллюстрациях к описаниям быта в Древнем Ульме.
– Извините, госпожа Ландеон, – белозубо улыбнулась она. – Друзья часто жалуются, что я слишком бесшумно появляюсь. Я и сама понимаю, насколько это бестактно с моей стороны!
– Вы госпожа Феон? – растерялась Арьетта.
– Ах, извините, я с этого и должна была начать! И куда только подевались мои хорошие манеры?! Меня зовут Каллеата. Я консультант по древней истории у госпожи Феон. Она задерживается, и я подумала, что смогу занять вас беседой, чтобы вы не скучали!
– А зачем госпоже Феон исторический консультант? – Арьетта спросила не столько из любопытства, сколько потому, что вежливость требовала поддержать разговор.
– Госпоже Феон просто необходим специалист вроде меня! – с готовностью отозвалась Каллеата. – Вальдерас настолько не терпел культ Шести, что его соратники уничтожили почти всю информацию о нем! И как нынешним духовным детям Шести следовать заповедям демиургов и защищать от Господина Запределья Кэлидарру, одну из возможных вселенных?! Никак – без помощи квалифицированных историков, способных сделать реконструкцию!
– Я до недавнего времени даже не догадывалась, что у культа Шести есть разные направления. Например, что значит культ Двоих из Шести?
– Ах, не знать и не понимать – это ваша способность, которая мне всегда казалась очаровательной! И эти сережки в виде полумесяца… Более уместного украшения сегодня и придумать невозможно!
– На что вы намекаете? – обиженно спросила Арьетта, пропустив сомнительный комплимент мимо ушей.
– Не обращайте внимания… Я не лично о вас, я о представителях прессы в целом. Знаете, если бы журналисты были так же профессиональны в наше время, как историки-реконструкторы, то уверена, что… А впрочем, это тоже неважно. Давайте я лучше расскажу про Двоих из Шести… Хотя нет: для вашей очаровательной головки будет слишком много новых сведений, а я бы не хотела, чтобы вы ушли от нас с головной болью. Когда придет госпожа Феон, попросите буклет про Двоих из Шести. – Каллеата сделала паузу, а потом с явным самодовольством добавила: – Он написан не без моего участия!
– Хорошо, спасибо, обязательно. – Этот разговор с непонятными, но обидными намеками тяготил Арьетту, и ей не терпелось скорее его окончить.
– Понимаю, я вам уже наскучила, – Каллеата как будто прочитала ее мысли. – Но на прощание я бы хотела вас попросить об одолжении… Я давно с восхищением слежу за деятельностью вашей организации. Ваш Риемо Таэрдос – просто герой, побольше бы таких людей! Я бы хотела передать ему талисман, чтобы он и его дело всегда были под защитой Двоих!
С этими словами Каллеата протянула Арьетте цепочку с кулоном в виде какой-то сложной руны альгирдового цвета из непонятного материала.
– Хорошо, спасибо. – Хотя в рунах Арьетта не разбиралась и введение в аэдическое мастерство было таким же нелюбимым предметом в школе, как и математика, кулон ее зачаровал: хотелось его рассмотреть получше и провести пальцем по тонким изящным граням. – А что значит эта руна?
Ей никто не ответил. Арьетта оторвалась от рассматривания и подняла глаза: в переговорной она была одна.
Скоро объявилась госпожа Феон. Арьетта, надеясь расположить ее к себе, начала с рассказа о том, как она познавательно пообщалась с Каллеатой. Госпожа Феон, внимательно выслушавшая всю преамбулу, ответила, что, хотя она и вправду пользуется услугами историков-реконструкторов, женщины по имени Каллеата среди них нет и никогда не было.
– Но она мне даже передала кулон для господина Таэрдоса! Вот! – И для убедительности Арьетта протянула госпоже Феон кулон. – Она заверила меня, что это талисман, который носят последователи культа Двоих из Шести! А еще советовала попросить у вас буклет о вашем учении!
– Буклет я, конечно, с удовольствием дам, но… Люди не носят такие кулоны, – отметила госпожа Феон, мельком взглянув на руну. – Знак Двоих – это или два глаза, или дерево на фоне луны, в разных религиозных школах в разных мирах символика может отличаться. Но все используют образы, а не руны.
Поняв, что разговор о Каллеате зашел в тупик, Арьетта приступила к тем вопросам, которые и собиралась обсудить. Госпожа Феон оказалась гораздо более приятной и любезной собеседницей, чем Каллеата. Она с готовностью согласилась сотрудничать с «Легдой Саоррой», а также при необходимости консультировать Арьетту по вопросам дипломной работы. Когда они уже прощались, госпожа Феон дала ей несколько экземпляров буклета о сайтэррском культе Двоих из Шести.
Обеденный перерыв был в самом разгаре, и кафе оказалось переполнено; официант со счетом задерживался, а чашки и чайник с облепиховым чаем уже опустели.
– В общем, все как-то очень странно, – заканчивала делиться впечатлениями Арьетта. – Я так и не поняла, кто эта Каллеата. Даже не знаю, передавать ли тебе подарок от нее.
– А почему нет? – рассеянно спросил Риемо, скользя взглядом по первой странице буклета с изображением пары глаз, зрачки которых были окаймлены свернувшимися змеями. – Что она хоть передала?
– Вот. Наверное, Саф знает эту руну, но госпожа Феон заверила, что к Двоим она не имеет никакого отношения. – И Арьетта протянула ему кулон.
Риемо оживился. Он поднес руну на раскрытой ладони к глазам, чтобы лучше рассмотреть.
– Какая занятная вещица, – он как будто обращался к себе, а не к Арьетте. – Пожалуй, такого украшения нет ни у кого, это точно эксклюзив, – добавил он шутливо и повесил кулон на шею.
– Уверен? – встревожилась Арьетта. Единственное правило, которое она вынесла из школьных уроков по аэдическому искусству, гласило: никогда, ни при каких обстоятельствах нельзя держать у себя руну, точного значения которой не знаешь.
– Я же стратег, я бы почувствовал подвох. К тому же моя жена – почти мастер аэдических искусств, помнишь? Хоть она и оставила практику, но теорию знает блестяще. Все будет хорошо. Запиши в свой список дел связаться со всеми нашими: мы с Рейнасом всех собираем, чтобы обсудить текущие поиски. Предупреди, пожалуйста, Олдера и уточни, когда ему удобнее, в субботу или воскресенье. Подстроимся под него.
На мягких лапах к городу подкрался вечер. Сафирет увлеченно печатала очередную лекцию, и стук клавиш, как всегда, разносился дробью по двухкомнатной квартире.