– Очень хорошо, молодой человек, вы всегда были способным учеником.
При этих словах Бенджи почувствовал, как заливается краской, – однако мгновение радости быстро отправилось в сточную канаву, когда он вспомнил о предательстве Сэди. Почувствовав его напряжение, та отстранилась от него.
– Поток состоит в буквальном смысле из миллионов наномашин, однако «Черный лебедь» способен контролировать только тысячу двадцать четыре.
– Существуют ограничения, – заметил Бенджи.
– К сожалению. Ограничения по части количества машин, ограничения по части управления этими машинами.
И тут его осенило.
– И ограничения по части людей. О господи! Скоро закончатся здоровые люди, способные стать лунатиками.
Лицо Сэди стало мрачным. Она уже знала это.
– Да.
Как только болезнь распространится, число тех, кто еще не заражен грибком, начнет стремительно сокращаться. Это означало, что наступит момент, и очень скоро, когда потеря одного из лунатиков будет означать невозможность его заменить. Потребность существовала, однако количество предложений быстро уменьшалось. Если не проявить предельную осторожность, будущее человечества может оказаться под угрозой. И только тут Бенджи наконец согласился.
– Я переговорю с «Черным лебедем». Нам нужна информация.
– Спасибо, Бенджи.
60Встречай меня в Сент-Луи
Грибы – величайшее средство переработки отходов. Кроме того, они первопроходцы в восстановлении пригодных для жизни мест.
11 СЕНТЯБРЯ
Инсбрук, штат Миссури
Марси пробовала кричать, однако ее тело не позволяло сделать даже это. Она безвольно висела, подвешенная бесконечными петлями изоленты за поднятые над головой руки к поперечной балке, к которой обыкновенно подвешивают тушу оленя, чтобы дать стечь крови. Вот только это был не охотничий сарай: Марси находилась в гараже с бетонным полом, с кондиционером, где стояли десятки гольфмобилей и полки со снаряжением для гольфа. Те, кто доставил ее сюда, провезли ее через весь курорт, мимо полей для гольфа и навороченных банкетных залов, через поселок роскошных коттеджей и мини-особняков, мимо пруда, беседки и красивого фонтана.
Однако на курорте обжились новые обитатели. Марси увидела на ухоженных стоянках автомобили военного образца, мужчин в камуфляже с мощными винтовками. Повсюду висели знакомые ей флаги: снова та самая змея, кусающая свой хвост, обвившая букву «X», образованную мечом и молотком.
Когда-то это был курорт, зона отдыха. Теперь здесь размещалась военная база. На которой что-то готовилось.
Марси касалась ногами земли, ее не подвесили в воздухе. Однако, даже несмотря на это, нахождение вдали от стада означало то, что шум и гул в голове вернулись – а вместе с ними и электрическая боль, которая калечила Марси. Ноги с трудом держали вес ее тела, и время от времени они подгибались.
В какой-то момент за последние двенадцать часов Марси обделалась. То, что это произошло, она поняла только тогда, когда, опустив взгляд, увидела свои мокрые насквозь трусики.
Время шло. До слуха Марси снаружи доносились звуки: размеренный треск выстрелов на стрельбище, крики и смех, ворчание двигателей. Затем ворота гаража открылись, и вошел мужчина, габаритами не уступающий ей, – если Марси можно было считать высеченной из красного дерева, мужчину можно было сравнить с горой. Человек-гора пришел не один – его сопровождал белый лысый тип с брюшком и медно-рыжей козлиной бородкой, с автоматическим карабином АР-15, болтающимся на груди на ремне защитного цвета.
Горообразный чувак шагнул в свет, и Марси разглядела, что вид у него неважный. Лицо нездорово бледное, шея обмотана многими слоями бинта. Сбоку под бинтом топорщилась ватная прокладка.
Из-за этого Марси узнала мужчину не сразу. Но все-таки узнала. Неужели это галлюцинация? Или это действительно тот самый человек из Уолдрона? Которого она видела в тот день, когда через городок проходило стадо, в первый день ее избавления от сокрушительной боли. Марси видела, как за мгновение до того, как стрелок прицелился, Великан тронул за плечо своего спутника и тот бросил бутылку.
Она поняла, что это было сделано для отвлечения внимания.
И за всем этим стоял Великан.
Теперь Марси увидела, что и он ее узнал.
– Это ты, – проворчал он.
– Я, – тихим хриплым голосом ответила Марси.
– Я тебя помню. Уолдрон. – Голос у него также был слабый и хриплый. Похоже, им обоим здорово досталось. – Это ведь ты скрутила стрелявшего, так?
– Это был ваш человек.
Великан усмехнулся.
– Кажется, ты… служила в полиции?
– Совершенно верно.
– Слышал, ты здорово получила по голове. Пуля?
– Бейсбольная бита.
– Точно, точно.
Великан шагнул вперед, и боевик с карабином тоже шагнул вперед, шмыгнув носом. И тотчас же он уткнулся лицом в согнутую руку и чихнул.
Потянулись мгновения буквально осязаемого на ощупь напряжения.
Лысому потребовалась одна секунда, чтобы осознать все последствия того, что произошло. У него выпучились глаза.
– Я совершенно здоров, – запинаясь, выдавил он. – Я не болен! Это просто аллергия, цветет амброзия…
– Упокойся с миром! – сказал Великан.
С этими словами он выхватил пистолет и выстрелил лысому в щеку.
Брызнула кровь. Мозговое вещество и кусочки костей. Лысый рухнул как подкошенный.
Марси непроизвольно вскрикнула:
– Ты его убил, застрелил! Это убийство!
– Наверное, ты была отличным полицейским, раз у тебя такие детективные способности. – Великан произнес это без тени юмора, с нескрываемой злобой. – Он был болен. Тот, у кого появляются симптомы, должен уйти или умереть.
– У тебя у самого вид нездоровый.
– Я… со мной произошел несчастный случай. – Он прикоснулся к шее.
– Тебе здорово от кого-то досталось.
– Совершенно верно.
– Тот человек должен был довести дело до конца. Полностью отрезать тебе голову. – Собрав остатки сил, Марси повысила голос – до стальной арматуры, пожалуй, было еще далеко, но металлическая стружка в нем появилась. – Я тебя знаю. Я знавала многих таких, как ты. Ты притворяешься, будто у тебя есть… как его там, сила духа, патриотизм, национальное самосознание. Ты любишь свою белую кожу и считаешь ее прочной броней, в то время как на самом деле она тонкая и слабая – как дешевый презерватив, который порвался на члене у твоего отца, когда тот всадил его в тупую поломойку, твою мать. Я вижу тебя насквозь, Великан. Я тебя знаю. Я знаю, что ты слабый и никому не нужен и поэтому ты вымещаешь свою злобу на тех, кто тебя окружает!
Схватив бороду в кулак, Великан принялся разглаживать ее, снова и снова, словно выполняя упражнение для того, чтобы совладать с собой.
– Мое имя – не Великан. Меня зовут Озарк Стоувер. Вот что мы сделаем, Марси Рейес, – совершенно верно, мне известно, кто ты такая. Ты не белая. Рейес, Рейес… «Мокрая спина»? Пуэрто-Рико? Не важно. А сделаем мы вот что: ты расскажешь мне все, что тебе известно об этом стаде долбаных зомби, с которыми ты якшалась. Я хочу знать, кто они, что делают – все то, чего мы о них не знаем. Ты будешь сопротивляться, и, подозреваю, яйца у тебя побольше, чем кое у кого из моих ребят, так что это займет какое-то время. Но мы тебя сломаем. Так или иначе.
– Да пошел ты!..
– Так. Ладно. Сегодня я слишком занят, чтобы забивать тобой голову, так что сейчас удаляюсь. Я оставлю этого мертвого больного козла в качестве твоей няньки. Ты уже чувствуешь вонь дерьма у него в штанах. А как скоро начнут вонять его мозги и кровь! День обещает быть жарким. На дворе сентябрь. Одиннадцатое сентября, если быть точным. Одиннадцатое сентября. День, когда началось все это. День, когда эти гребаные джихадисты взорвали два наших самых красивых небоскреба.
– Наверное, – презрительно фыркнула Марси, – до того ты считал эти небоскребы символами глобализации, Нового мирового порядка и чего там еще.
– Думай что хочешь. Мне это безразлично. А сейчас я должен уйти.
– Сходи вздремни, снежинка. Вид у тебя дерьмовый.
Усмехнувшись, Великан ушел. Зажужжал мотор, опуская створку ворот, запечатавшую Марси в кромешной темноте, вместе со свежим трупом.
61Места зимней спячки
Нейросеть изобрела новые болезни:
Нижнечелюстной экзогенез
Рак аневризмы
Синдром уставшей лодыжки
Плавающая толстая кишка
Нога машинистки
Септический гной
Воспалительная остемия
Болезнь Стива
11 СЕНТЯБРЯ
Пало-Альто, штат Калифорния
Войдя в кабинет без вывески, Бенджи сразу же ощутил это: тяжесть в груди, словно чувство вины после исповеди. Исповедь перед Господом восстанавливала связь с божественным, обнажая человеческую сущность – а для Бенджи человеческая сущность была эквивалентна хрупкости. Человек по своей природе слаб – он сознавал, что в этом есть какой-то негативный смысл, однако для него это означало совсем другое: то, что любое проявление силы духа и сознания вызывает уважение, поскольку свидетельствует о преодолении огромных препятствий. Вот лучший путь к Богу – перешагнуть через свои изъяны, справиться со своими недостатками. Однако сделать это можно, только признав свои недостатки, свои слабости. Это было отголоском основополагающего принципа, необходимого для преодоления наркотической или алкогольной зависимости: «В первую очередь нужно признаться самому себе в том, что у тебя проблемы».
Так же в точности следовало подходить и к исповеди. Шагнуть к Богу и сказать: «У меня есть проблема, и я хочу стать лучше».
И вот сейчас у Бенджи было то же самое ощущение. Что его изрядно тревожило.
Шагнув в старый офис «Бенекс-Вояджер» – пустынный, обшарпанный, без света, – он почувствовал себя так, будто оказался в старой заброшенной церкви. А попытка восстановить связь с «Черным лебедем» показалась ему чем-то вроде исповеди перед Богом.