Несси повернулась к ней так, словно собиралась сообщить что-то плохое – или, по крайней мере, что-то странное.
– Ладно, скоро тебе всё объяснят – ну ты получишь установку. Джули Барден и Зандер Перси соберут всех новичков и вкратце всё расскажут, но поскольку мы с тобой хорошо знаем друг друга, наверное, я могу кое-что тебе объяснить. Хотя бы самое простое.
– Классическая Несси. Ты всегда знаешь больше, чем я.
– Да, пожалуй, – сестра смущенно улыбнулась, – но я не собираюсь строить из себя заносчивую всезнайку.
– Да ладно, я не парюсь. Просто расскажи мне то, что я должна знать.
– Ну… – начала Несси, и Шана увидела у нее в глазах вспыхнувшие искорки, потому что сестру хлебом не корми – только дай объяснить людям разные вещи. – Так! Значит, во-первых, все это ненастоящее, но в то же время настоящее. Я здесь. Но… физически меня здесь нет, понимаешь? По сути дела, это что-то вроде… моделирования… – Шана открыла было рот, собираясь задать вопрос, но Несси подняла руку, останавливая ее. – Это пусть тебе разъяснят Джули и Зандер, потому что у них получится лучше. Главное то, что на самом деле мы не в городке Урэй, штат Колорадо, мы… ну, в своем собственном сознании. Но все наши рассудки связаны воедино! Это… круто, хотя, если честно, и немного пугает. Но ты к этому привыкнешь.
– Ну хорошо-о-о-о…
У Шаны возникли очень серьезные сомнения насчет того, привыкнет ли она когда-нибудь к этому.
– И еще время здесь идет… по-другому. Наверное, тоже линейно. Но воспринимается это иначе. Опять же, об этом лучше расскажут Джули и Зандер, но это объясняет, почему для тебя папа умер совсем недавно, а для меня… Для меня прошло уже какое-то время… несколько недель. Но иногда и мне тоже кажется, будто это произошло только что, будто я смотрю на него и прямо у меня на глазах…
Несси умолкла, не в силах продолжать.
Шана снова обняла сестру. Но затем отстранилась от нее.
– Подожди, ты видела это?
– Видела. Отчасти.
– Я… извини, понимаю, это дерьмовый вопрос, но каким образом?
– Ты по-прежнему можешь иногда видеть окружающий мир. Если постараешься.
– А я этого хочу?
– Все зависит от тебя. – Несси пожала плечами.
– А ты… видела меня? – спросила Шана.
– Видела. Спасибо за то, что осталась со мной. – Несси издала короткий смешок – еще одна ее привычка. – И я видела тебя с тем парнем, – залившись краской, добавила она.
– Да, с Аравом, я уже забыла…
Нахлынула новая неудержимая волна воспоминаний. Арав. Шана непроизвольно положила руки на живот.
– О господи, блин, блин, блин! Несси, я беременна. Я не… я не знаю, что будет дальше.
Сестра широко раскрыла глаза, показывая, что она также не знает.
– Ты… беременна? Беременна… в смысле, беременна?
Встав, Шана принялась расхаживать взад и вперед. Тревога нагнала ее стаей голодных волков. Как все это скажется на ребенке? Вскочив со скамейки, Несси подошла к сестре, останавливая ее.
– Ничего хорошего в этом нет, Несс.
– Так. Остынь. Успокойся. Может быть, все будет хорошо.
– Каким образом? Как?
– Мы… нам предназначено остаться в живых. Эта болезнь, эта «белая маска», она… она нас здесь не достанет. У меня разбивалось сердце, поскольку ты оставалась там, в мире, а мир умирал, словно в «Противостоянии»[116], – я знала, что сама я в безопасности, а ты оберегала меня, но это означало, что ты умрешь. А сейчас? Сейчас ты здесь. И если ты беременна… ну, наверное, это означает, что с ребенком также все будет в порядке. Может быть, «Черный лебедь» защитит вас обоих.
– «Черный лебедь». – Шана подняла взгляд вверх. Черный силуэт сплетался и распрямлялся с черепашьей скоростью ползущих по небу облаков. – Это и есть «Черный лебедь»?
Улыбнувшись, Несси кивнула.
– Так, хорошо, – сказала Шана, несколько успокоившись.
Может быть, все действительно будет хорошо. «Несмотря на то, что папы больше нет в живых, а Арав умирает. Мир катится ко всем чертям. Я даже не знаю, где мама». Все эти мысли Шана так старательно сдерживала, но они грозили накатиться и сокрушить ее.
– Я тебя люблю, Шана!
– И я тоже тебя люблю, Несси. – Шана нежно ткнулась лбом сестре в лоб. – Итак, ну… что теперь?
– Мы можем съесть по мороженому.
– А мороженое настоящее?
– Какая разница, если вкус у него как у настоящего?
Шана согласилась, что никакой разницы нет.
Время действительно двигалось как-то странно. Шана ела мороженое, ощущая во рту вкус шоколада, чувствуя в руке вафельную текстуру рожка, но в то же время она оказалась в библиотеке Уолша, расположенной в здании, где также находились городская ратуша, муниципалитет и пожарная часть. (Также оно внешне напоминало, по неизвестным Шане причинам, Зал независимости в Филадельфии, где она несколько раз бывала вместе с классом. Возможно, это был один из заскоков смоделированного мира.)
Вдоль стен стояли высокие, до самого потолка, шкафы. Многие книги выглядели старинными, с обтрепанными корешками. В дальнем углу находился детский отдел, стены в пастельных тонах, на них нарисованы смешные звери, читающие книги. Длинноухий заяц в комбинезоне читал «Обитатели холмов»[117]. («Вот уж точно», – мысленно отметила Шана.) Далматинец в одежде пожарного читал «451 градус по Фаренгейту»[118]. («Жутковато».) Сидящий на пне олень читал «Олененка»[119]. («Этого оленя нарисовали так, будто он сидит не на пне, а на толчке».)
И снова Шана испытала это странное ощущение того, что тут что-то не так. Заморгав, она почувствовала во рту вкус тающего шоколадного мороженого, хотя прошло уже несколько часов с тех пор, как она его доела, – по крайней мере, ей так казалось.
Какое-то время Шана сидела в библиотеке одна, вдыхая запах плесени и пыли, но затем в дальнем конце с веселым стоном отворились деревянные двери. Первой в зал вошла Несси. А за ней и другие знакомые лица.
– Мия! – воскликнула Шана, вскочив так резко, что стул едва не опрокинулся. – Алия!
Мия и Алия, матерь божья! Увидев Шану, обе женщины, сияя, бросились к ней. Все трое заключили друг друга в сейсмические объятия.
– Тут есть хоть что-нибудь настоящее? – спросила Алия.
– Знаешь, мне глубоко наплевать. – Наморщив лоб, Мия пожала плечами. – Может быть, это рай, верно? Я видела Маттео! Девочки, я видела Маттео! Твою мать, это определенно похоже на рай, я вам точно скажу!
– Как мне объяснили, это не рай, – сказала Алия, – но как знать. Однако Ташу я до сих пор не видела.
У Шаны мелькнула мысль: Таша жива? Те снайперы косили без разбору и пастухов, и путников. Но она ничего не сказала.
– Девочки, – сказала Шана, – кажется, мы теперь сами лунатики. Мы определенно больше не пастухи, черт побери.
– Может быть, все это время путники были на небесах. – Мия снова пожала плечами. – Может быть, Марси была права. Может быть, они ангелы.
– Может быть, мы ангелы, – поправила ее Алия.
– Это означает, что мы умерли?
– Я так не думаю… – начала было Шана, но тут появились другие пастухи.
Пришли Карл Картер, Мэри-Луиза Хинтон, Джон Эрнандес. А также другие, кого Шана не узнала, – может быть, это тоже были пастухи, но она их не знала.
Несси, возникнув рядом с сестрой, указала на двух вошедших – белую женщину с иссиня-черными волосами, в голубом сарафане, и пожилого негра, лысого, но с окладистой бородой, тронутой сединой, которая полностью скрывала его шею.
– Это Джули и Зандер, – шепотом объяснила Несси.
И действительно, вошедшие представились как Джули Барден и Александр – Зандер Перси.
Они предложили всем садиться. Что все и сделали. Шана взяла стульчик из детского отдела – он оказался для нее слишком маленьким, но она кое-как устроилась на нем.
Когда все расселись, Джули и Зандер начали говорить.
– Добро пожаловать в Урэй, штат Колорадо, – сказала Джули, и в ее голосе прозвучала легкая южная певучесть. Что напомнило Шане ту актрису… как бишь ее? Холли Хантер[120]. – Или, по крайней мере, в его иллюзорный образ. Теперь вы являетесь частью стада.
Кое-кто из сидящих в зале ахнул. Другие неуютно переглянулись, словно сомневаясь в том, что все это происходит в действительности.
– Я вас прекрасно понимаю, – заговорил Зандер. – Это шок. То же самое испытал и я. Я был профессором, занимался теоретической физикой и имел дело с разным странным дерьмом, но вот это дерьмо, пожалуй, оказалось слишком странным даже для меня.
Он произнес это спокойно, добродушно – и все улыбнулись.
– Если вы считаете, что это странно для Зандера, – снова заговорила Джули, – что можно сказать про врача – специалиста по головному мозгу?
Ее слова не вызвали особого веселья, и Шана подумала: «Вот что значит быть женщиной. Все прелести всегда достаются мужчинам».
– Даже несмотря на то, что головной мозг во многих отношениях остается для нас загадкой, – продолжала Джули, – мы все-таки понимаем, как он работает. Точнее, мы думали, что понимаем это. То, что происходит сейчас, – эта общая для нас смоделированная реальность – выходит за рамки моего понимания, однако так обстоит дело.
– Хорошая новость заключается в том, – подхватил Зандер, – что все мы – это те, кто останется в живых.
Джули:
– Но есть и плохая новость. Болезнь, известная как «белая маска», вызванная грибковым патогеном Rhizopus destructans, выкосит население Земли. Однако мы, путники, защищены благодаря «Черному лебедю», искусственному интеллекту, населившему наши тела и мозг облаком бесконечно маленьких наномашин.
– Роботы, – произнесла вслух Шана, и внезапно во рту у нее снова поя