Именно в этот час Бенджи и въехал в Лас-Вегас. В три часа ночи.
Он дополнительно провел в пути несколько часов, изучая предполагаемый маршрут стада. Проще было бы добраться по автостраде I-15, однако Бенджи проехал прямиком через городок Серчлайт, а затем повернул на север, через Нельсон, Боулдер-Сити и Хендерсон. Приближение к цивилизации в тех местах означало также приближение к хаосу жизни в Америке в разгар «белой маски»: сгоревшие машины, заколоченные дома, трупы в придорожных кустах. Однако в самом Лас-Вегасе это проявлялось не так остро – казалось, город предпринял сосредоточенные усилия скрыть худшие стороны апокалипсиса, демонстрируя только все самое лучшее. Даже вдали от Стрип[134] по улицам гуляли люди обнявшись, со стаканами с коктейлями в руках. Оглушительно гремела музыка. Петляя между брошенными как попало машинами, Бенджи слышал все, от гитарных риффов тяжелого рока до монотонно пульсирующих басов хип-хопа.
И самое странное: по-прежнему горел свет. Стрип оставался маяком, сияющим яркими неоновыми огнями, подобно приманке для ночных насекомых притягивая всех тех, кто хотел притвориться, будто мир не умирает, с каждым днем приближаясь к своему концу. Подобно полному отвержению происходящего и в то же время граничащему с безумием принятия его реальности.
В одних городах свет горел лишь проплешинами, другие полностью погрузились в темноту, но Лас-Вегас, предположил Бенджи, по-прежнему был залит светом благодаря чудесам гидроэлектростанции на плотине Гувера. Во многих местах электричество все еще вырабатывалось за счет газа, но здесь возобновляемые источники энергии – вода, солнце и ветер – быстро вытеснили газ. Это служило жестоким напоминанием о том, что Бенджи и так прекрасно знал: «белая маска» родилась из-за изменений климата, и хотя цивилизация большими шагами двигалась к возобновляемому будущему, было уже поздно – слишком поздно.
Это породило другой вопрос: что будет, когда – или если – человечество окажется стерто в порошок. Как долго будет продолжать работать сотовая связь? Местами она уже пропала. Что насчет спутников? Электричества? Определенно, спутники еще долго будут кружить в космосе, хотя некоторые упадут, и никто уже не станет запускать им на замену новые. Электросети нуждаются в обслуживании – по-видимому, кто-то продолжает выполнять свою работу, а там, где не останется людей, брешь на какое-то время сможет заполнить автоматика. Ядерная энергетика проработает самостоятельно еще от года до трех лет, поскольку все системы являются самовосстанавливающимися. Все то, что работает на природном газе и угле, – значительно меньше. Гидроэнергетика также может прекрасно работать автономно – однако всего один сбой в любой из этих систем вызовет аварию. И, вполне вероятно, с катастрофическими последствиями. Забитый мусором вход, выход из строя электронного блока, проржавевшая насквозь труба – возможно, это приведет лишь к перегрузке в сети и автоматически включится предохранитель, который отключит вышедшую из строя линию. Но что, если без человеческого вмешательства случится взрыв газа, прорыв плотины или, что самое страшное, катастрофа на АЭС?
(И тут Бенджи захлестнула новая волна страха: даже если путникам удастся пережить «белую маску», то, что будет дальше, окажется бесконечно более ужасным. Какой это станет трагедией, если те, кто переживет эпидемию, погибнут от радиоактивного заражения! Или голода… Или рукотворной катастрофы…)
Бенджи сгрыз ноготь на большом пальце чуть ли не до самого мяса. Он свернул на глухую улицу недалеко от аэропорта. У него мелькнула было мысль задать все эти вопросы «Черному лебедю», однако в настоящий момент ответы на них все равно не принесли бы ему успокоения. Необходимо четко разделить дела согласно их приоритету. Сейчас у него есть задача, и он не сможет выполнить ее эффективно, если голова у него будет занята другим. Положив спутниковый телефон на ладонь, Бенджи связался с искусственным интеллектом, просто позвав его по имени.
– «Черный лебедь»!
Экран озарился мягким белым свечением, и на нем появился черный текст – строчки не бежали, а появлялись четкими импульсами. Каждая фраза задерживалась на экране ровно столько, чтобы ее можно было прочитать.
ЗДРАВСТВУЙ, БЕНДЖАМЕН.
– Мне нужна твоя помощь.
ТЫ ИЩЕШЬ ПРОТИВОГРИБКОВЫЕ ПРЕПАРАТЫ.
– Откуда ты это узнал?
Я ПОСТОЯННО СЛУШАЮ ТО, ЧТО ПРОИСХОДИТ ВОКРУГ, БЕНДЖАМЕН. КАК, ПО-ТВОЕМУ, Я ПОНИМАЮ, ЧТО МНЕ НУЖНО ОТВЕТИТЬ, КОГДА ТЫ НАЗЫВАЕШЬ МЕНЯ ПО ИМЕНИ?
Ну разумеется. Бенджи стало не по себе от мысли, что машина постоянно подслушивает – механический шпион. Впрочем, опять же, это головная боль нынешней эпохи, разве не так? Смартфон – подслушивает. Телевизор – подслушивает. Люди заполняют свой дом устройствами, которые постоянно и непрерывно подслушивают. А порой еще и подсматривают.
Хотя теперь скоро все это станет бесполезным.
– Да, мне нужны противогрибковые препараты. Я нахожусь в Лас-Вегасе. Ты можешь мне помочь?
КАК ТЫ САМ ПРАВИЛЬНО ЗАМЕТИЛ, ТВОЯ ГЛАВНАЯ НАДЕЖДА НА УСПЕХ – СРЕДСТВО ОТ КАЛИФОРНИЙСКОЙ ЛИХОРАДКИ.
– И я смогу найти его здесь, да?
У МЕНЯ БОЛЬШЕ НЕТ ДОСТУПА К ИНТЕРНЕТУ, НО Я СОХРАНИЛ АРХИВЫ БОЛЬШИНСТВА ФАРМАЦЕВТИЧЕСКИХ КОМПАНИЙ. РАСПОЛОЖЕННАЯ ЗДЕСЬ, В ЛАС-ВЕГАСЕ, «КАРГИЛ-КАТАЛИСТ» ВЫПУСКАЕТ ОРАЛЬНЫЙ ПРОТИВОГРИБКОВЫЙ ПРЕПАРАТ, ДО СИХ ПОР НАХОДЯЩИЙСЯ НА СТАДИИ КЛИНИЧЕСКИХ ИСПЫТАНИЙ. ЕГО ОБОЗНАЧЕНИЕ ККИ-1342. ОН РАЗРАБОТАН ДЛЯ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ КАЛИФОРНИЙСКОЙ ЛИХОРАДКЕ, НО ДЕЙСТВУЕТ ПРОТИВ ШИРОКОГО СПЕКТРА ГРИБКОВЫХ ИНФЕКЦИЙ.
Просто замечательно.
– Ты можешь дать мне указания?
КАК ТЕБЕ ИЗВЕСТНО, Я ТАКЖЕ СОХРАНИЛ НАВИГАЦИОННЫЕ АРХИВЫ И У МЕНЯ ЕСТЬ ДОСТУП К СПУТНИКАМ.
После чего на экране телефона появилась карта с точкой в северо-западной части Лас-Вегаса, недалеко от Саммерлин-Паркуэй, всего в нескольких милях от больницы Саммерлин.
Включив фары, Бенджи тронулся вперед.
Он не заметил пикап, который последовал за ним с погашенными фарами.
Бенджи держался подальше от Стрипа. Это казалось разумным – даже на удалении мили он, с опущенными стеклами, слышал крики и смех, а также изредка треск чего-то такого, что могло быть петардой, а могло быть и выстрелом. В чем не было бы ничего удивительного. В Неваде огнестрельное оружие никогда не запрещалось и любой человек, достигший восемнадцати лет, мог купить пистолет. А купленный пистолет можно было свободно носить. Конечно, запрещалось открыто носить оружие в общественных местах, и когда мир еще не начал рушиться, на улицах и в казино нельзя было встретить вооруженных до зубов людей. Однако теперь все это изменилось. По меньшей мере половина людей носила оружие открыто, а вторая половина, наверное, также была вооружена, но только скрывала это. Многие были пьяны. Или балдели, приняв неизвестно что. Неизбежно, рано или поздно, кто-нибудь начнет стрелять. И многие погибнут. Бенджи не собирался находиться там, когда это произойдет. Поэтому он держался погруженных в темноту глухих улиц. Не самый оптимальный маршрут, и все же это было лучше, чем петлять в толпе, наверняка заполнившей Стрип.
Старенький микроавтобус тарахтел, проезжая мимо пустующих «свадебных часовен»[135], мимо мотелей, салонов татуировки, ювелирных салонов, отделений банков – заведений, характерных для данного города. Затем – по шоссе на север до самой Саммерлин-Парквей.
Там царила мертвая тишина. Уличные фонари по-прежнему светились. Машины аккуратно стояли на стоянках. Никаких пожаров. Жилые здания смотрелись приятнее: это, конечно, были еще не особняки, но дорогие, добротные, перемежающиеся с офисами из стекла и бетона. Кое-где окна еще оставались незаколоченными, хотя нередко они прятались за решеткой или стальной сеткой.
Бенджи свернул в переулок, застроенный административными и жилыми зданиями и мелкими заведениями. Впереди показалась цель пути. Каменный указатель: «ККИ – Каргил-Каталист исследования» (чем-то напоминающий надгробие, отметил Бенджи, что выглядело странно для компании, выпускающей лекарственные препараты). Небольшое двухэтажное строение было зажато между другими административными зданиями.
Подъезжая к зданию, Бенджи заметил в крайнем с восточной стороны окне свет. И тут же, когда он свернул на стоянку, свет внезапно погас.
Засунув телефон «Черного лебедя» в карман, Бенджи бросил взгляд на карабин, лежащий на соседнем сиденье поверх вороха карт (в том числе плана Урэя, который он вырвал из атласа, обнаруженного в Барстоу). Ему не хотелось брать с собой оружие. И уж точно не хотелось использовать его ни при каких условиях. Ему требовались лекарственные препараты, однако он не был грабителем; брать то, что ему нужно, силой он не станет. Наверное, Бенджи и не смог бы этого сделать, поскольку он сомневался в том, что был слеплен из подходящего теста.
Хотя в глубине души Бенджи гадал, не является ли это недостатком. Разве он не должен быть готов на что угодно ради того, чтобы помочь стаду? А также Сэди, Араву и остальным пастухам? Неспособность к решительным действиям может их всех погубить.
В здании компании кто-то есть. И этот кто-то может быть вооружен.
И все-таки Бенджи собирался решить этот вопрос правильно. По-человечески.
Взяв карабин, он положил его на заднее сиденье и прикрыл пледом. Но предварительно зарядил и снял с предохранителя. На всякий случай.
Выйдя из микроавтобуса, Бенджи направился к зданию, крутя головой по сторонам, всматриваясь вправо, влево, снова вправо, в ожидании того, что кто-то выскочит на него из ниоткуда. Нелепая мысль, учитывая то, что здесь все было хорошо освещено и Лас-Вегас никак нельзя было назвать зеленым городом с обилием деревьев и кустарников, где можно было бы спрятаться. И тем не менее Бенджи, покинув микроавтобус, чувствовал себя на взводе.
К счастью, его недолгое путешествие до входа в здание прошло без каких-либо происшествий. Входная дверь была стеклянная, однако ее загораживала раздвижная решетка из блестящей стали.