(И тут, оглядевшись по сторонам, Мэттью рассеянно подумал, как это странно, когда люди поворачиваются к светящемуся прямоугольнику с таким непонятным благоговением в глазах. Прямоугольник гипнотизировал их. Так гипнотизировал телевизор в любом помещении и самого Мэттью – вот почему он терпеть не мог есть в ресторане, в зале которого был включен телевизор. Мэттью всегда ловил себя и своего сына на том, что они завороженно прикованы к экрану. Как будто они украли часть своей преданности Богу, отдав ее этому… этому проклятому светящемуся прямоугольнику! И все же что ему оставалось делать? Мэттью поворачивался к телевизору и начинал смотреть и слушать.)
Роджеру не нужно было переключать телевизор на «Фокс ньюс» – тот и так был настроен на этот канал. Кадры показывали бронетранспортеры – ведущий сказал, что это техника американской армии, – высаживающие солдат у стада лунатиков в Айове.
И снова Мэттью перевел взгляд на тех, кто был рядом с ним, – возможно, странный поступок, на который его, скорее всего, толкнул виски, затуманивший ему голову. Он увидел, что взгляды всех прикованы к телевизору и мелькание красок на экране отражается в зрачках и стаканах. Затем краем глаза Мэттью заметил какое-то движение: Озарк Стоувер. Подошедший вместе с сыном и женой Мэттью. Озарк что-то протягивал Отом, и та кивала. Бо, напротив, просто стоял, уставившись на экран телевизора, как и все остальные.
Это продолжалось всего какое-то мгновение – вроде бы несущественный пустяк, который закончился, едва успев начаться. Однако Мэттью его уловил, и оно застряло у него в зубах жестким хрящом. Затем Озарк посмотрел на него, улыбнулся и кивнул. Отом не смотрела в его сторону – взяв Бо за руку, она направилась прямиком к двери, в то время как Озарк шагнул в толпу, пробираясь к Мэттью. Пастор не знал, как ему быть – пойти навстречу Озарку? Или последовать за женой и сыном?
В нерешительности он остался стоять на месте. Что в каком-то смысле явилось само по себе решением.
Приблизившись, Стоувер остановился перед ним и указал бородатым подбородком на телевизор.
– Страшная штука.
– Это к лучшему, – сказал Мэттью. – Я так думаю.
– Твою мать! – выругался Озарк. – Прошу прощения за свой язык.
– Не понимаю. Разве плохо то, что Хаит наконец решилась на это?
– Плохо. Всякий раз, когда Хант что-либо делает хорошо, для нас это плохо. Крил давил на нее, и она уступила – что, может быть, и выставляет ее слабой, но, с другой стороны, также показывает, что она все-таки решила взяться за этих извращенцев. – Озарк вздохнул. – И все-таки я надеюсь, что Крил разоблачит ее лицемерие. Тут главное то, как это подать.
Мэттью сглотнул комок в горле. Внезапно у него пересохло во рту. Почему он побоялся спросить у Озарка насчет жены и сына?
– Я видел, вы разговаривали с Отом. Она не…
– Ушла? Да, она собиралась уходить.
– Она не сказала почему?
– Кажется, устала.
Рот Мэттью уже принял новые очертания, намереваясь спросить у Озарка, что тот передал Отом… но из него не вырвалось ни звука. Мэттью решил позже спросить у самой Отом.
К этому времени Роджер уже выключил телевизор и поблагодарил всех за внимание. И толпа словно завелась. Все заговорили разом, громко обсуждая только что увиденное.
Тем временем Озарк посмотрел на тарелку у Мэттью в руках, на которой когда-то лежали свиные ребрышки, но Мэттью постарался, очистив их до голых костей.
– Рад, что вам понравилось, проповедник, – сказал великан. – Это дикая свинья, которую я подстрелил здесь, на своих землях. В наших краях мы питаемся тем, что убиваем. И так было всегда. Употребляем все части животного, вплоть до копыт, из которых варим холодец, из головы готовим сыр, из сала делаем мыло. – Взяв с тарелки Мэттью косточку, он засунул ее себе в рот, словно леденец, обсасывая остававшиеся на ней крохотные полоски мяса. – Вы кое-что пропустили, проповедник. Хватайте кость и доедайте до конца.
30Под давлением
Полиция расследует загадочную смерть ученого из Ричмонда Роберто Спидл, «Ричмонд таймс диспетч»
Полиция старается объяснить загадочную смерть профессора в области средств массовой информации и связи Грега Руни, жителя нашего города. Руни, 46 лет, был обнаружен у себя дома в ванной голым, залитым кровью. Предположительно, он с такой силой полоснул бритвой себя по лицу и горлу, что перерезал сонную артерию. Коронер заключил, что смерть наступила вследствие потери крови, вызванной этой раной, но лишь высказал догадки, почему Руни сделал это – и как ему это удалось. Токсикологическая экспертиза не обнаружила в его организме никаких препаратов, однако коронер отметил, что многие соли для ванны и так называемые умные препараты еще не исследованы на предмет своего токсикологического воздействия, посему исключать этого нельзя. Тело Руни, который после развода жил один, было обнаружено лишь через несколько дней, и к этому времени в нем уже успела завестись колония белых губчатых грибов…
3 ИЮЛЯ
Лоун-Три, штат Айова
– Думаю, тебе лучше уйти, – сказал Арав.
Шана смотрела на путников, которые шли, не замечая ничего вокруг. Однако пастухи не пребывали в неведении. Просто их внимание было приковано не к тому. Они лизали задницу Питу Корли, в то время как им следовало бы предаться панике, поскольку всего в десяти милях отсюда собирались войска.
– Я никуда не пойду! – решительно заявила девушка, вскинув подбородок и стиснув кулаки.
– Это может кончиться плохо.
– Несси здесь. Значит, и я буду здесь.
– Шана, я просто тревожусь…
– Арав, ступай занимайся своим делом, а я займусь своим.
Арав пожевал губу.
– Ты на меня злишься.
– Наверное, это ты злишься на меня.
– Это какая-то бессмыслица.
– Оглянись вокруг, Арав, – смысла нет нигде. К чему начинать сейчас? Уходи. Будь вместе со своей командой. У вас есть работа, так займись же ею, чувак.
И Шана ушла догонять свою сестру.
– Я не могу на это пойти, – сказала Лоретта.
Бенджи расхаживал по прицепу ЦКПЗ. Разговор велся по громкоговорящей связи. Присутствовали Арав, Касси и Сэди.
– Лоретта, при всем своем уважении, если этот случай с Гарлином как-то связан, нам нужно время, мы должны попробовать…
– Насколько мне известно, госпожа президент уже направляется на пресс-конференцию. Этих лошадей обратно в конюшню уже не загонишь. – Лоретта помолчала. – Только не сегодня. Я могу передать твои рекомендации по цепочке, и, может быть, завтра, может быть, через неделю СИЭ вернется на место.
– А МВБ уйдет? Солдат увезут?
– За это я не могу поручиться.
Бенджи захотелось швырнуть телефон на пол.
– Лоретта, выслушай меня. Министерство внутренней безопасности – это грубый тупой инструмент… – Одно только это название вызывало у него отвращение. Внутренняя безопасность. Все как-то уже привыкли к нему, забыв, что это что-то прямиком из Оруэлла[78]. Министерство мира, министерство правды, министерство внутренней безопасности – для Бенджи все это вопиюще противоречило американским идеалам, являлось абсолютно чуждым для пестрой смеси людей, образующих население Соединенных Штатов. – Лоретта, эти люди, эти пастухи, – они любят своих близких и их нельзя прогонять прочь. Как и нас.
– Я же сказала, что передам по цепочке. – На том конце линии послышался тяжелый вздох. – Бенджамен, я признательна тебе за то, что ты этим занимаешься. Ты проделал колоссальную работу, несмотря на то что я… была уверена в обратном. Но, наверное, пришла пора вернуться в Атланту. Я предлагаю тебе снова работать в СИЭ.
– Лоретта…
– Связь с тем грибком… я понимаю, что ты хочешь ее видеть, однако я в этом не уверена. И, если честно, подозреваю, что и ты достаточно опытен и умен, посему полной уверенности у тебя тоже нет и ты просто хочешь потянуть время. Я предложила Касси возглавить работу СИЭ по изучению дела Гарлина. Варгасу лечиться еще пару недель, после чего он вернется к работе вместе с Аравом Феваром и новой командой.
– Ну а я?
– Ты вернешься сюда и будешь работать вместе с «Черным лебедем». Мы остались удовлетворены вашим взаимодействием, и нам нужен посредник для связи с «Бенекс-Вояджер»…
– Лоретта, я не желаю тебя слушать! Мы имеем здесь дело с чем-то грандиозным, и ты понимаешь это не хуже меня.
– Бенджамен, не пытайся заставить меня изменить свое решение.
Бенджи буквально ждал, что она добавит: «Непоколебимая сила сказала свое слово».
– Просто передай это по цепочке, пожалуйста, – сказал он. – И тогда мы посмотрим.
– Да, передам.
Разговор закончился.
Присутствующие выжидающе смотрели на Бенджи. Все они внимательно слушали разговор. Бенджи кусал ноготь. Все молчали, чувствуя его буквально осязаемое на ощупь раздражение.
Он первым нарушил молчание, обратившись к Сэди:
– Ты говорила с «Файрсайт»?
– Говорила. Их человек будет здесь завтра.
– Завтра здесь не будет нас. – Услышав прозвучавшую в собственном голосе резкость, Бенджи постарался ее смягчить. Он откусил ноготь, оставив заусенец. Там появилась красная капелька крови, и Бенджи поспешно ее слизнул.
– Я не знаю, как нам быть. Мы здесь трупы. – Он показал на телефоне последние новости. Сюда уже направились войска. Когда они будут здесь? Слишком скоро.
– Я не хочу оставлять это дело, – вздохнула Касси.
– Случай с Гарлином требует полного внимания, – напомнил Бенджи. – Тут Лоретта права. А ты лучше всех подходишь для того, чтобы возглавить расследование.
– Возможно, нам потребуется эвакуировать пастухов, – сказал Арав. – Наверное, лучше начать прямо сейчас, чтобы не… – Однако никто его не слушал. Он это заметил. – Эй, вы…
Но тут Арав осекся, потому что и он также услышал.
Снаружи донесся гул толпы, затем треньканье гитары. Мелодия показалась Бенджи знакомой – вероятно, это была одна из ранних песен «Мерзкого пошляка». Однако он не смог ее вспомнить.