НА ДАЛЬНИХ ПОДСТУПАХ
В первые дни войны Красная Армия понесла большие потери, особенно в авиации. Несмотря на героическое сопротивление советских бойцов, немецко-фашистские войска быстро продвигались в глубь нашей территории. Гитлер и его военачальники ликовали. Поздним вечером памятного нам дня 3 июля генерал Гальдер сделал очередную запись в своём дневнике: «В целом теперь можно сказать, что задача разгрома главных сил русской армии перед реками Западная Двина и Днепр выполнена… Восточнее… мы можем встретить сопротивление лишь отдельных групп, из которых каждая в отдельности по своей численности не может серьёзно помешать наступлению германских войск. Поэтому не будет преувеличением, если я скажу, что кампания против России была выиграна в течение 14 дней». В таком же тоне высказался и сам Гитлер: «Я всё время стараюсь поставить себя в положение противника. Практически он войну уже проиграл».
Танки, поступившие на вооружение Красной Армии в 30-х годах.
Гитлеровские штабисты, считая войну выигранной, в середине июля срочно спланировали поход через Кавказ для завоевания Средиземного моря, Ближнего и Среднего Востока (с их огромными запасами нефти). Был также разработан план возвращения большей части немецких войск из Советского Союза в Германию, чтобы затем возобновить осаду Англии. В перспективе вырисовывался поход на Индию и война против Соединённых Штатов Америки.
Но это всё будет только после взятия Москвы. Дорога к новым завоеваниям – в Англию, Индию, Америку, дорога к господству над миром закрыта Москвой. Надо скорее взять её. И германские войска с азартом продолжали наступать на всех трёх стратегических направлениях: ленинградском, смоленско-московском, киевском. Близость победы манила, подстёгивала.
Однако, к удивлению фашистов, темп продвижения их войск становился всё медленнее. Если в июне немцы в среднем проходили 30 километров в сутки, то в июле только 6-7. 20 июля Гальдер записал в дневнике: «Боевой состав танковых соединений: 16-я танковая дивизия имеет менее 40 процентов штатного состава, 11-я танковая дивизия – около 40 процентов».
Немецкие танки не сами собой сгорели. И не собственной смертью умерли немецкие танкисты. Врага и его технику уничтожали советские солдаты. Даже попадая в окружение, наши войска дрались до последнего патрона, задерживали наступление фашистов, давали возможность резервам подготовить оборону на новых рубежах.
Ленинград, хотя он и был окружён, немцам не удалось взять. И группа армий «Север» не могла в полной мере обезопасить левое крыло группы армий «Центр», которая шла на Москву. Героическая оборона Киева на 70 дней сковала группу армий «Юг». Вместо того чтобы помогать «Центру», «Юг» сам запросил помощи; немцы были вынуждены снять с центрального направления сильную танковую армию и направить её к Киеву. На самом же центральном (московском) направлении разыгралось ожесточённое сражение, которое вошло в историю под названием Смоленского.
В этом сражении многое произошло впервые. Первый раз во второй мировой войне немцы у Смоленска были вынуждены перейти к обороне. До этого они вели только наступательные действия. Здесь родилась советская гвардия, отличием бойцов которой стали особые значки, похожие на орден, а частей и соединений – знамёна с изображением Владимира Ильича Ленина. За стойкость в обороне, за отвагу в наступлении, за дисциплину и организованность 100, 127, 153 и 161-я стрелковые дивизии были преобразованы в 1, 2, 3 и 4-ю гвардейские. Здесь же дали первый залп «катюши». Они накрыли только что прибывшую на фронт дивизию врага. Маршал Семён Константинович Тимошенко, главнокомандующий войсками западного стратегического направления, доносил в Ставку Верховного Главнокомандования: «Особенно эффективное и успешное действие в разгроме 5-й пехотной дивизии оказала батарея «PC», которая тремя залпами по сосредоточенному в Рудне противнику нанесла ему такие потери, что он целый день вывозил раненых и подбирал убитых, остановив наступление на целый день».
Два месяца длилось Смоленское оборонительное сражение – с 10 июля по 10 сентября. Его важнейшим итогом было то, что мы выиграли время для подготовки обороны Москвы, что враг наступал на столицу не таким уже сильным, что наши войска получили боевой опыт. Ко всему этому надо добавить: во время этого сражения истекли сроки окончания молниеносной войны. План «Барбаросса» не выполнялся. Воинственный рыжебородый предок начинал поглядывать на своих потомков с некоторой тревогой.
Но ни Гитлер, ни его помощники ещё не видели повода для огорчений и энергично готовили завершающий удар. Накануне наступления на Москву фюрер отдал приказ солдатам Восточного фронта, в нём были такие слова: «Создана наконец предпосылка к последнему огромному удару, который ещё до наступления зимы должен привести к уничтожению врага. Вся подготовка, насколько это было в человеческих силах, закончена».
ТЯЖЁЛАЯ ОСЕНЬ
Парад на Красной площади в Москве 7 ноября 1941 года. С картины К. Юона.
Ранним осенним утром 30 сентября немцы пошли в наступление. Начался «Тайфун» – так грозно называлась операция по захвату Москвы. Её вели 77 дивизий – почти половина всех гитлеровских войск: более миллиона солдат, 1700 танков, 14 тысяч орудий и миномётов, около тысячи самолётов. Военные действия осуществлялись под командованием генерал-фельдмаршала фон Бока.
«Тайфун» должен был бушевать следующим порядком:
вначале – мощные удары по нашей обороне, которые раскалывают её;
затем – танки и мотопехота входят в бреши и окружают основные силы советских войск в районах Брянска и Вязьмы, эти войска уничтожаются;
в заключение – при одновременных ударах с фронта обход Москвы с севера и юга, захват города.
Теперь ты, читатель, рассмотри карту битвы за Москву. Прочти названия городов, особо отметь себе на севере Калинин, Клин, Волоколамск, а на юге Тулу. Синие стрелы на карте – это направления завершающих вражеских ударов.
Московская битва
О красных стрелах разговор пойдёт позже. Сейчас наши войска под страшным давлением врага, с ожесточёнными боями отходят к Москве. Положение очень тяжёлое. На южном крыле фронта в районе Брянска под угрозой окружения оказались две наши армии – немцы вышли им в тыл, ещё в середине фронта – 7 октября западнее Вязьмы попали в окружение четыре армии. 14 октября немцы заняли Калинин, нависнув с севера над Москвой. А танковая армия генерала Гудериана (2 танк А) прорвалась к Туле, угрожая Москве охватом с юга.
Вот как плохо сложились наши дела в октябрьские дни 1941 года… Ты, верно, помнишь численность фашистских войск, участвующих в операции «Тайфун». Наших войск было: людей около 800 тысяч, танков 780 (из них более 600 лёгких), орудий и миномётов 6800, самолётов около 550 – в основном старых конструкций. Если сравнить численность обеих сторон, то немцы превосходили нас в людях в 1,4 раза, в танках в 2,2 раза, в орудиях и миномётах больше чем в 2 раза, в авиации почти в 2. При таком соотношении сил нам воевать было неимоверно трудно.
Гвардейский знак.
На помощь войскам Западного фронта, оборонявшим Москву, спешили резервы из Средней Азии, из Поволжья, Забайкалья и даже с Дальнего Востока. Прямо из эшелонов они отправлялись на позиции и вступали в бой.
Непрерывно пополняла Красную Армию сама Москва. Вслед за двенадцатью дивизиями народного ополчения на фронт ушли ещё четыре московские стрелковые дивизии. Коммунистические роты и батальоны москвичей-добровольцев заняли оборону на ближних подступах к городу. Туда же были посланы истребительные батальоны, которые тоже состояли из добровольцев и прежде охраняли порядок в городе, вылавливали вражеских парашютистов и шпионов.
Женщины и подростки – около шестисот тысяч москвичей – были заняты строительством оборонительных сооружений на подступах к Москве. Их героическим трудом под бомбёжками, под обстрелом с самолётов было сделано больше 400 километров противотанковых рвов, эскарпов, контрэскарпов, надолб и проволочных заграждений, сотни командных и наблюдательных пунктов, больше двух тысяч артиллерийских и пулемётных дотов и дзотов. Это не считая оборонительных сооружений в самом городе.
На пространствах Ярославской, Московской, Рязанской и Ивановской областей был сооружён стратегический завал леса. Он протянулся сплошной полосой на 1400 километров.
Может быть, только в те трагические дни люди до конца поняли, как любят Москву – столицу СССР, её древние дома, новые улицы, её небо, её шум, её сердечность, её справедливость. Чтобы не отдать город на поругание врагу, люди не жалели своей жизни. Ты помнишь, четыре наши армии попали в окружение? Отрезанные от своих, они бились с врагом. Они приковали к себе 28 дивизий фашистов! 28 из 77 были выключены из наступления на Москву. Правда, окружённые продержались около двух недель, но и за эти неполные две недели мы должны с великой благодарностью склонить головы перед памятью тех, кто до последней возможности стоял, преграждая путь врагу, кто с тяжелейшими боями выходил из окружения. В ту пору каждый день для нас значил больше, чем неделя или месяц в последующих сражениях. Ведь каждый день давал нам новых бойцов взамен тех, кто погиб, получил раны, попал в плен или смертельно устал в жестоких боях, и каждый день давал нам новые самолёты, орудия, танки взамен тех, что сложили свои железные тела на полях сражений – от Бреста почти до самой Москвы.
У нас нет возможности рассказать о многих героях Московской битвы. И мы с тобой, дорогой друг, остановимся на двух эпизодах этой огромной и напряжённой борьбы: на обороне Тулы и Волоколамского шоссе. Отметим только, что подвиг, который мы называем матросовским, первый совершил в бою под Москвой красноармеец Сосновский. Спасая товарищей по роте, которые шли в атаку, он закрыл грудью амбразуру пулемётного дзота.
НА СЕВЕРЕ ОТ СТОЛИЦЫ
Обратись теперь к карте Московской битвы. Найди город Волоколамск. Найди синюю надпись «3 и 4 танк гр». Это две танковые армии фашистов. И наш разговор в основном будет о борьбе с танками. Немецкие генералы возлагали на них большие надежды. Танков у них было много – в Московской битве 1700, и они действительно представляли грозную силу.
Войска 3 и 4-й танковых армий должны были обойти Москву с севера, от Волоколамска через Клин и Солнечногорск. Удар их был очень мощным. Он пришёлся по войскам 30-й и 16-й армий, которыми командовали генералы Дмитрий Данилович Лелюшенко и Константин Константинович Рокоссовский.
Ты уже знаешь, как много зависит в сражении от командира. И наше военное счастье, что на опасных участках под Москвой оказались мужественные и талантливые военачальники. Но что значит, оказались? И армии, и опасные участки были доверены им Ставкой Верховного Главнокомандования, которая тщательно подбирала командные кадры, была сурова к командирам, нерешительным, неумелым, но выделяла командиров, умевших воевать по-новому.
Западным фронтом командовал генерал Георгий Константинович Жуков, Калининским – генерал Иван Степанович Конев. Зная, сколько блестящих сражений провели они в годы войны и как много сделали для победы, мы с тобой, читатель, радуемся, что именно они руководили защитой Москвы. Центральный Комитет партии, Государственный Комитет Обороны поручили святое дело обороны столицы испытанным коммунистам, командирам, закалённым ещё в годы гражданской войны, людям с железной волей.
Немцы против 30-й армии, в которой было лишь 56 лёгких танков со слабым вооружением, бросили более 300 танков. Сотни вражеских машин атаковали войска 16-й армии. Константин Константинович Рокоссовский рассказывал о том дне: «Направление главного удара в полосе нашей армии сразу определилось. Это был левый фланг – район Волоколамска, обороняемый 316-й дивизией и курсантским полком.
Атака началась при поддержке сильного артиллерийского и миномётного огня и налётов бомбардировочной авиации. Самолёты, встав в круг, пикировали один за другим, с воем сбрасывали бомбы на позиции нашей пехоты и артиллерии.
Спустя некоторое время на нас ринулись танки, сопровождаемые густыми цепями автоматчиков. Они действовали группами по 15-30 машин. Всю эту картину мы наблюдали с НП командира 316-й дивизии генерала Панфилова.
Танки лезли напролом. Одни останавливались, стреляя из орудий по нашим противотанковым батареям, другие, с подбитыми гусеницами, вертелись на месте… До десятка уже горело или начало дымить. Видно было, как из них выскакивали и тут же падали гитлеровцы.
Автоматчики, сопровождавшие танки, попав под наш огонь, залегли. Некоторым танкам всё же удалось добраться до окопов. Там шёл жаркий бой.
Части 316-й дивизии, поддерживавшая их артиллерия усиления, а также танки поддержки пехоты, которых у нас было очень мало, давали наступавшим гитлеровцам жестокий отпор. По снижавшимся самолётам дружно били счетверённые пулемёты и 37-миллиметровые зенитные пушки. И не безрезультатно. Время от времени то в одном месте, то в другом падал, дымя и пылая, немецкий самолёт.
Именно в этот день у разъезда Дубосеково совершили свой всемирно известный подвиг двадцать восемь героев из панфиловской дивизии во главе с политруком Василием Клочковым…
Картина боя и поведение наших войск вызвали у меня твёрдую уверенность в том, что враг сложит свои кости, не достигнув Москвы».
Тебе, читатель, конечно, известен подвиг двадцати восьми панфиловцев. Прочти ещё раз о нём. Есть такие события, к которым нужно обращаться часто, потому что они делают нас сильнее. Бой у разъезда – одно из таких событий великой истории.
Позиция у Дубосекова была выбрана не случайно. Она прикрывала выход на Волоколамское шоссе, ведущее в Москву. Группа истребителей танков – 28 человек – занимала глубокие окопы и траншею. На вооружении у неё были противотанковые ружья, пулемёты, автоматы, винтовки, гранаты и бутылки с зажигательной смесью. Ещё в Алма-Ате, где дислоцировалась дивизия до фронта, солдаты учились истреблять танки, учились не бояться их, пропускать над собой в окопе, бить танк в самые уязвимые места.
Вначале в атаку против наших бойцов пошли одни автоматчики. Наши подпустили их на 150 метров и открыли огонь. До 70 фашистов было убито, враг отошёл. Новая атака началась вскоре. На этот раз на позицию двинулись 20 танков с автоматчиками. Фашисты пришли в ярость от потерь, понесённых автоматчиками, и решили раздавить (в буквальном смысле слова) советских солдат. В это время к истребителям танков пробрался политрук роты Клочков. Он и руководил боем. Огнём из противотанковых ружей, гранатами, бутылками с зажигательной смесью панфиловцы подбили 14 танков. Шесть танков и уцелевшие автоматчики обратились в бегство.
Среди панфиловцев были убитые и раненые. Только успели перевязать раненых, как снова показались танки. Их было 30. Танки на ходу били из пушек и пулемётов.
Подвиг гвардейцев-панфиловцев. С картины. В. Панфилова.
Как вообразить сейчас нам с тобой этот град пуль и осколков? По одной траншее бьют тридцать орудий и тридцать пулемётов. Как вообразить грохот на крохотном поле боя? И как представить себя в промёрзшем окопе, где тёплое только дыхание товарищей, кровь раненых да осколки вражеских снарядов? Страшно! Может быть, и не страшно: в минуты наивысшей ответственности страх уходит, остаётся только тревога – как же сладить с огромным врагом!
Гвардейское знамя. Вручалось особо отличившимся частям и соединениям.
Наши пулемётчики успели отсечь автоматчиков от танков. К окопам танки подошли одни. Тяжело раненный политрук вылез на бруствер со связкой гранат и, как только мог скоро, побежал навстречу танку. Он, конечно, знал, что вот-вот погибнет, но умереть нужно было не раньше, чем гранаты взорвутся под гусеницей. Клочков успел перед смертью подбить танк. Ещё три танка подбили его товарищи. И гитлеровцы не выдержали. Двадцать шесть танков уходили по изрытому снежному полю от места гибели своих восемнадцати собратьев.
Что думали в те минуты гитлеровские танкисты? Скорее всего думали, что нельзя платить таким количеством танков за взятие одной позиции, когда до Москвы ещё далеко.
…А защищать позицию у разъезда уже было некому. Из двадцати восьми двадцать четыре были убиты, четверо тяжело ранены. Через два дня после этого легендарного боя, 18 октября был убит на своём наблюдательном пункте генерал-майор Панфилов. Всего несколько часов он не дожил до известия о награждении его храброй и стойкой дивизии орденом Красного Знамени и о переименовании её в 8-ю гвардейскую.
Наступили холода. Болота и пашни замёрзли. Немецкие танки и мотопехота получили возможность обходить наши оборонительные позиции, расположенные на дорогах, в населённых пунктах. Они двигались, прячась в мелколесье и кустах. Тогда наше командование применило новые методы борьбы с ними. Были выделены «кочующие» батареи, отдельные орудия и танки, которые быстро выдвигались на перехват вражеских машин, сторожили их в местах наиболее вероятного появления. Группы сапёров на автомобилях возили мины и фугасы и ставили их там, где должны пройти немецкие танки. Происходило нечто похожее на охоту за опасным зверем.
Знамя частей и соединений Советской Армии.
НА ЮГЕ ОТ СТОЛИЦЫ
Теперь мы с северного крыла фронта перейдём на южное крыло.
Посмотри, какой узкой петлёй линия фронта окружила Тулу! Уже по виду одной этой петли можно судить о противоборстве сил вокруг старинного русского города, о его значении в ходе всего сражения. Для фашистов взять Тулу значило открыть дорогу на Москву с юга. Эту задачу и попыталась осуществить танковая армия генерала Гудериана, фашистского теоретика танковой войны. Ты, верно, помнишь, гитлеровское командование направляло из «Центра» в группу армий «Юг», когда шли бои за Киев, танковую армию? Это были танки Гудериана; теперь они вернулись в группу армий «Центр» и, взяв Орёл, с ходу намеревались взять Тулу. На карте эти войска обозначены синей надписью «2 танк А». 2-я танковая армия в дальнейшем должна выйти через Каширу и Коломну за Москву и там соединиться с 3 и 4-й танковыми армиями.
В Туле ждали врага. Но сил у защитников города было очень мало: полк НКВД, охранявший оружейный завод, полк зенитной артиллерии ПВО, отошедшие к городу после изнурительных боёв три стрелковые дивизии, в которых бойцов было меньше, чем полагается быть в полку, артиллерийский полк с четырьмя орудиями и другие разрозненные части. Поэтому городской комитет обороны большие надежды возлагал на Тульский рабочий полк. Партийная организация послала в него коммунистов и комсомольцев, комиссаром был назначен участник гражданской войны Агеев, командиром – капитан Горшков. Вооружение состояло из винтовок, пулемётов, противотанковых ружей и бутылок с горючей смесью.
Ставка Верховного Главнокомандования знала о положении туляков, но пока помочь ничем не могла – резервов не было. Потом помощь будет послана, но первый натиск вражеских танков пришлось сдерживать зенитчикам, чекистам из полка охраны и Тульскому рабочему полку.
Рабочий полк заблаговременно занял рубеж обороны на юго-восточной окраине города, а на юго-западной окраине разместился полк НКВД. В боевых порядках и на танкоопасных направлениях установили зенитные батареи.
Враг атаковал позиции туляков утром 30 октября. После сильного артиллерийского и миномётного обстрела пошли танки в сопровождении автоматчиков. Атаки следовали одна за другой до самого вечера. Немцам удалось лишь потеснить метров на триста один из батальонов рабочего полка. Большего они не добились, хотя потеряли 19 танков и сотни солдат.
Ночью вражеские диверсанты, чтобы вызвать в городе панику, подожгли самоварную фабрику, общежитие и магазин. Горожане быстро потушили пожары. А на рассвете опять начались атаки танков. Атак было шесть. И все они были отбиты. Так героически сражались защитники города! На этот раз немцы потеряли уже 34 танка.
Вечером 31 октября в Тулу прибыл дивизион «катюш». Когда наступила темнота, разведчики обнаружили вблизи города скопление автомашин и танков. Немецкие танки заправлялись горючим. Залп «катюш» точно накрыл вражеские машины, сгорело много автомобилей и 13 танков.
Только за двое суток враг потерял 66 танков! Но танковые атаки, перемежавшиеся артиллерийским обстрелом и бомбёжками, продолжались и 1 ноября, и 2-го. В ночь на 3 ноября немцы на участке полка чекистов предприняли психическую атаку. Танки шли на окопы с зажжёнными фарами. Так же как днём, по танкам вначале ударили зенитки, потом пошли в дело противотанковые гранаты и бутылки с зажигательной смесью. И опять немцам не удалось прорваться в город.
Постепенно подходила долгожданная помощь. Прибыла танковая бригада. В ней было двенадцать танков KB и Т-34 и лёгкие танки. Прибытие бригады подняло настроение защитников Тулы, броню наших KB и Т-34 не брали ни танковые пушки, ни противотанковые орудия немцев. Подошла сибирская стрелковая дивизия с артиллерийским полком…
Немцы тоже усиливали свои войска. Они теперь решили обойти Тулу с востока и с запада, окружить её. В самый критический момент – это было 4 и 5 декабря – горловина петли, готовой затянуться вокруг города, была не шире пяти километров; одни наши части сражались фронтом прямо на запад, другие – прямо на восток. Подвоза в Тулу уже не было никакого. Снаряды и мины доставляли ночами на бомбардировщиках.
В людях на этом участке фронта враг превосходил нас в 4 раза, в танках и артиллерии в 6 раз. Но, растянувшись по петле вокруг Тулы, немецкие войска потеряли пробивную силу и не могли нигде прорвать нашу оборону. Так защитники Тулы не пустили фашистов в Москву с юга.
ПАРАД НА КРАСНОЙ ПЛОЩАДИ
К самым памятным событиям Московской битвы надо отнести парад войск на Красной площади, проведённый в ознаменование 24-й годовщины Великого Октября. По силе воздействия на ход событий его можно сравнить с успешной военной операцией.
Если бы в том году не было парада, это никого не удивило бы. Враг подошёл к городу чуть ли не на пушечный выстрел, до торжеств ли в такой обстановке? Но ничто, кроме традиционного праздника, к которому все привыкли за годы мирной жизни, не могло так укрепить веру советских людей в победу. И ничто, кроме парада, не могло так ошеломляюще обескуражить врага. Поэтому Центральный Комитет партии и принял решение провести парад. Это было историческое решение.
Подготовка к торжеству на Красной площади велась в строжайшей тайне. Ведь даже один прорвавшийся вражеский самолёт мог нанести всему делу катастрофический вред. А была опасность такого прорыва? Была. Немецкое командование, не сумев наладить массированные бомбардировки Москвы, посылало одиночек-асов для бомбёжки правительственных зданий, электростанций, водопровода и других особо важных объектов. Так три тысячекилограммовые бомбы взорвались около штаба военного округа. Огромная бомба взорвалась во дворе ЦК партии. Их сбросили самолёты-одиночки, пробравшиеся к городу на большой высоте.
Успех праздника, конечно же, во многом зависел от состояния дел на фронте. Что в этот день намереваются делать немецкие войска? В Ставке Верховного Главнокомандования все согласились с мнением командующего фронтом Жукова: «В ближайшие дни враг не начнёт большого наступления. Он понёс в предыдущих сражениях серьёзные потери и вынужден пополнять и перегруппировывать войска». И всё же фашисты, вдруг узнав о параде, попытались бы помешать празднику не только авиацией, но и ударами наземных частей. Каким образом? Об этом сейчас остаётся только догадываться. Но вот что, к примеру, сделали наши артиллеристы, когда советские войска приблизились к границам Германии. До прусского города Ширвиндта было 22 километра, орудия же, находившиеся в том районе, стреляли на 18. Артиллеристы пошли на риск. Ночью, работая на малых оборотах, трактор подтащил 152-миллиметровое орудие в зону, откуда снаряды могли долететь до цели. Данные для стрельбы были подготовлены заранее по карте. Бойцы без промедления открыли огонь. 30 снарядов взорвались в городе, вызвав пожары, панику и потери в сгрудившихся на улицах войсках. Артиллеристы успели вовремя и без урона вернуться к своим. Номер знаменитого орудия – 3922 – записан в истории войны.
И вот, чтобы фашисты не предприняли подобных и каких-либо других действий, мешавших параду, было решено на ряде участков фронта утром праздничного дня и накануне вечером завязать бои – заставить немецкое командование, штабы и разведку заниматься только этими боями.
Далее следовало прикрыть парад от нападения с воздуха. Для усиления имевшихся истребительных частей были взяты на время самолёты с ближайших фронтов. 550 истребителей стояли на аэродромах, готовые взмыть навстречу врагу.
И фронтовые части, и лётчики готовились к защите парада, ничего не зная о нём. Труднее было сохранить тайну от тех, кто пойдёт в парадном марше по Красной площади. Это были, конечно, преданные Родине люди. Но тайна есть тайна. До самого крайнего часа её может знать только узкий круг людей. Генерал Константин Фёдорович Телегин рассказывает о правдоподобной хитрости, на которую пришлось пойти командующему парадом генералу Павлу Артемьевичу Артемьеву. «Без широкой огласки, по одному вызывал командующий командиров и комиссаров частей и училищ, которые должны принять участие в параде. Не раскрывая планов, он сообщил им, что москвичи хотят посмотреть части, отправляющиеся на фронт. С этой целью Военный Совет предполагает примерно в середине ноября в районе Крымского моста провести смотр-парад не только тех частей, которые уйдут на фронт, но и некоторых остающихся в Москве и на её рубежах. Они должны своим участием как бы скрепить боевое братство и решимость в любую минуту прийти на помощь уходящим. Было предложено в порядке обычных учебных занятий на закрытых территориях усилить строевую подготовку выделенных для смотра-парада частей». О настоящем параде командиры узнают лишь поздно ночью 6 ноября.
А как непросто было набрать части для парада! Он ведь должен быть впечатляющим, мощным – на него будут смотреть и москвичи, и иностранные корреспонденты, и, конечно, немецкие лазутчики. А войск в городе мало; те, что есть, несут серьёзную службу. Проще, чем другие части, нашли курсантов, стрелков, кавалеристов, зенитчиков. Артиллерию для парада пришлось снять с огневых позиций. Танковые батальоны пошли на парад прямо с железнодорожной станции, куда они прибыли из Архангельска.
Может быть, не стоит вспоминать тяготы, неудачи, нехватки тех дней? Ведь мы победили врага!.. Обязательно стоит. И никак иначе. Лев Николаевич Толстой, написавший роман «Война и мир», глубоко изучивший войну 1812 года, говорил о своей работе: «Мне совестно было писать о нашем торжестве в борьбе с бонапартовской Францией, не описав наших неудач… Ежели причина нашего торжества была не случайная, но лежала в сущности характера русского народа и войска, то характер этот должен был выразиться ещё ярче в эпоху неудач и поражений». Наша победа над фашистами не была случайной. И нам нечего скрывать временные неудачи. А разобраться в этих неудачах – значит быть сильнее, неуязвимее в будущем.
Наступило 7 ноября. Ещё затемно потянулись к Красной площади колонны войск. Небо над Москвой было в низких тучах. Шёл снег. Зима в том году приближалась быстро, суля большие холода.
Войска шли к площади, а из Московского комитета партии во все концы города спешили посыльные на автомашинах с пригласительными билетами на парад. Одним билеты вручались у станков, другим, кто работал в ночную смену, дома. И люди не верили в такое чудо, а поверив, как в былые годы, спешили на трибуны у Мавзолея.
В те дни, полные опасности, никто не выключал на ночь репродукторы – по радиосети передавались важные сообщения, а также сигналы воздушной тревоги и отбоя. Поэтому во всех домах, на всех заводах и фабриках около восьми утра прозвучали привычные по прежним праздникам и такие неожиданные теперь слова: «Говорят все радиостанции Советского Союза. Центральная радиостанция Москвы начинает передачу с Красной площади парада частей Красной Армии, посвящённого 24-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции…»
В 8.00 из ворот Спасской башни выехал на коне принимающий парад маршал Семён Михайлович Будённый. Войска на его здравицу ответили громким «ура», и парад начался…
В тот день в мире не было важнее новости, чем новость о параде. Москва стояла крепко, правительство не бежало на Урал, как об этом твердили вражеские распространители слухов, оно было в столице и твёрдо руководило обороной страны. Это несказанно радовало советских людей и наших друзей. А в стане врага было полное замешательство. Германия в ноябрьские дни жила ожиданием парада на Красной площади – только не нашего, а своего. Гитлеровские газеты и радио заранее оповестили, что немецко-фашистские войска именно 7 числа пройдут церемониальным маршем по ещё одной покорённой столице Европы. «Когда вы получите это письмо, – писал родственникам фашист Хельцер, – мы будем уже в Москве, промаршируем по Красной площади. Мне и во сне не снилось, что я увижу столько стран. Надеюсь, что буду и на параде наших войск в Англии». Немецкие интенданты для Хельцера и его собратьев по разбою везли парадные мундиры. Куда они девали их за ненадобностью? Скорее всего раздали по окопам, когда ударили морозы. Фашисты рады были тогда любой тряпке, напяливали на себя всё, что только попадало. Однако парадный мундир не шуба…
Стрелковое оружие времён Великой Отечественной войны.
ПЕРЕД КОНТРНАСТУПЛЕНИЕМ
Скованный на севере от Москвы и на юге враг предпринимал одну за другой попытки пройти к городу с запада – на центральном направлении. Группировка вражеских войск напоминала спрута, который танковыми и моторизованными щупальцами лихорадочно искал бреши в стене защитников столицы. Иногда казалось, что брешь найдена, и колонны врага начинали втягиваться в неё. Но всякий раз в досаде и злобе, с большими потерями в людях и танках фашисты вынуждены были останавливаться.
Так было в начале октября на неприкрытом малоярославецком направлении. «К счастью, – пишет Жуков, – на одном аэродроме в районе Юхнова оказались парашютно-десантный отряд и аэродромные команды. 430 бойцов возглавил майор И. Г. Старчак. По собственной инициативе он перекрыл Варшавское шоссе на реке Угре и, взорвав мост, длительное время сдерживал передовые части фашистского 57-го мотокорпуса». На помощь парашютистам подошли курсанты подольских училищ. Почти никто из этих героев не остался в живых. Но и враг пролил там немало своей крови.
Ещё одно щупальце – 40-й мотокорпус фашистов устремился вдоль Минского шоссе и оказался в районе Бородина. Почти в те же дни осени, что и в 1812 году, Бородинское поле стало свидетелем новой жестокой схватки наших солдат с чужеземными завоевателями. С особым мужеством дралась там дивизия полковника Полосухина. Эти воины ни капелькой не запятнали чести предков. Их героизм, преданность Родине, почитание святых воинских правил видны из такого эпизода. Был окружён командный пункт, на котором находилось знамя 17-го Краснознамённого имени Фрунзе полка. Комиссар дивизии Мартынов с четырнадцатью командирами и бойцами бросился на выручку окружённым. На КП к тому времени в живых оставался лишь раненый сержант Жданов. У него на груди под шинелью было спрятано знамя. Только Мартынов и Жданов смогли выйти к своим. Остальные погибли, прикрывая товарищей, выносивших знамя.
Так, теряя многих и многих героев, нанося жестокие потери врагу, наши войска задерживали наступление фашистов. «Вспоминая те дни, – писал Рокоссовский, – я в мыслях своих представляю себе образ нашей 16-й армии. Обессиленная и кровоточащая от многочисленных ран, она цеплялась за каждую пядь родной земли, давая врагу жестокий отпор; отойдя на шаг, она вновь была готова отвечать ударом на удар, и она это делала, ослабляя силы врага. Остановить его полностью ещё не могла. Но и противник не мог прорвать сплошной фронт обороны армии. Обе воюющие стороны находились в наивысшем напряжении сил. Сведения, которыми мы располагали, говорили, что все резервы, имевшиеся у фон Бока, использованы и втянуты в бой под Москвой. Войскам Западного фронта, в том числе и нашей армии, нужно было во что бы то ни стало продержаться. Мы понимали: остаётся нам продержаться совсем немного, и в этом святая наша обязанность».
Семён Константинович ТИМОШЕНКО, Маршал Советского Союза, член Ставки Верховного Главнокомандования.
Гитлера и окружавших его лиц называют авантюристами. Первая часть слова «авантюрист» – «аванти» в переводе с французского означает «вперёд». Но всё слово нельзя перевести как «передовик». У передовика точный расчёт, ясное чувство обстановки, поэтому он и идёт впереди всех в каком-либо деле. Авантюрист, конечно, тоже взвешивает шансы на удачу. Но наглость, самоуверенность не позволяют ему делать расчёт точным. И рано или поздно авантюрист жестоко расплачивается за свои авантюры. Они никогда не кончаются добром, будь это частный случай между двумя лицами или война между двумя государствами.
Участник операции «Тайфун» начальник штаба 4-й армии генерал Блюментрит писал: «Когда мы вплотную подошли к Москве, настроение наших командиров и войск вдруг резко изменилось. С удивлением и разочарованием мы обнаружили, что разгромленные русские вовсе не перестали существовать как военная сила». Блюментрит имел в виду ноябрь 1941 года. Теперь ты, читатель, вспомни, что писал Гальдер, начальник штаба сухопутных сил, ещё 3 июля. Он писал: «…задача разгрома главных сил русской армии… выполнена. Кампания против России… выиграна в течение 14 дней». Это простое сопоставление высказываний двух высокопоставленных генералов показывает авантюризм фашистов. Они переоценили свои силы и недооценили наши.
У них была хорошая разведка, много опытных шпионов. И наверно, сведений, собранных о нашей армии и промышленности, было бы достаточно для определения победного числа дивизий, если бы… Если бы речь шла о войне против капиталистической страны. Социалистическая же страна живёт по другим законам, у неё иные возможности – неизмеримо большие. Образно говоря, чтобы планировать войну против нас, фашистам надо было пользоваться геометрией Лобачевского, а они пользовались простейшей Эвклидовой; у Эвклида две параллельные линии никогда не пересекаются, у Лобачевского сходятся, у Эвклида из одной точки можно опустить лишь один перпендикуляр, у Лобачевского – бесчисленное множество.
Правда, к зиме 1941 года у некоторых немецких военных стали трезветь головы. Командующий резервной армией генерал Фромм советовал сделать мирные предложения Советскому Союзу и кончить войну. Но он остался со своим советом в одиночестве. Наступление на Москву продолжалось.
Советская конница в боях под Москвой. С картины П. Кривоногова.
НЕ ХВАТАЕТ ТАНКОВ
Между тем Ставка Верховного Главнокомандования заканчивала подготовку резервов для контрнаступления. Требовалось мужество и величайшая выдержка, чтобы свежие, хорошо вооружённые армии не ввести в бой до решающего момента.
Посмотри карту. В районе Рязани заштрихованный красным овал – это сосредоточение войск 10-й армии. На северном участке фронта в районе Дмитрова сосредоточилась 1-я ударная армия. Несколько южнее её – 20-я.
Резервные армии по предложению командующего фронтом Жукова были расположены очень искусно. Посуди сам, они стоят за нашими войсками, на которые сильнее всего давят немцы. Если вдруг немцам удастся прорвать фронт, то положение восстановят резервные армии. Если всё будет благополучно и фронтовые части удержат свои позиции, всё равно лучших исходных позиций для контрнаступления, чем сейчас заняты резервами, не выбрать. Обрати внимание, как глубоко охвачены нашими войсками северная и южная группировки немецких войск! На юге прямо гриб получился – с ножкой и широкой шляпкой. В азарте наступления фашистские военачальники сами для себя создали опасное положение. По этим «грибам» и ударят войска фронтов вместе с резервами. Две широкие красные стрелы на карте показывают направления двух наших главных ударов, узкие стрелы показывают удары вспомогательные.
Задача перед нашими войсками в контрнаступлении ставилась такая: как можно дальше отбросить немцев от Москвы и нанести им как можно большие потери. Чтобы ставить более решительные задачи, у нас ещё не было сил. Перед контрнаступлением в начале декабря мы имели в составе трёх фронтов около 720 тысяч бойцов, 5900 орудий и миномётов, 415 установок PC («катюш»), 670 танков и 760 самолётов. Противник был сильнее: 800 тысяч солдат, 10 400 орудий и миномётов, 1000 танков, более 600 самолётов современных конструкций. При таком соотношении сил нам не удавалось создать нужное численное превосходство на направлении главных ударов. А малое количество танков заранее говорило, что отступающий враг будет далеко отрываться от наших войск и нечем будет перерезать пути его отхода, нечем окружить немецкие дивизии.
Чтобы возместить недостаток моторизованных войск, командование решило использовать кавалерию. Забегая вперёд, надо сказать, что конники принесли большую пользу в разгроме отступающего врага, его штабов и тылов. Имена командиров кавалерийских корпусов генералов Белова и Доватора открывают золотой список героев войны.
В своих воспоминаниях Георгий Константинович Жуков писал о тех днях:
«Поздно вечером 4 декабря позвонил Верховный Главнокомандующий и спросил:
– Чем ещё помочь фронту, кроме того, что уже дано?
Я ответил, что необходимо получить поддержку авиации резерва Главнокомандования и ПВО страны и, кроме того, хотя бы две сотни танков с экипажами. Танков фронт имеет недостаточно и не сможет без них быстро развивать контрнаступление.
– Танков нет, дать не можем, – сказал И. В. Сталин, – авиация будет. Договоритесь с Генштабом. Я сейчас туда позвоню. Имейте в виду, что 5 декабря переходит в наступление Калининский фронт. А 6 декабря перейдёт в наступление оперативная группа правого крыла Юго-Западного фронта в районе Ельца».
И вот не хватало танков!
Накануне второй мировой войны во многих армиях мира разрабатывались теории ведения войны с использованием нового вооружения. Французский маршал Дуэ отводил главную роль авиации, которая, по его мнению, самостоятельно могла решить исход войны. Англичанин Фуллер, военный писатель и генерал, такой силой считал танки. Советский военный теоретик Василий Кириакович Триандафиллов разработал «тактику глубокого боя». В основе её было взаимодействие танков, авиации, артиллерии и мотопехоты. Уже по войне в Польше и Франции было видно, что гитлеровские генералы из трёх основных теорий современной войны выбрали нашу. Константин Константинович Рокоссовский так писал об этом:
«Немцы полностью скопировали нашу тактику глубокого боя. В наступательных операциях они ведущую роль отводили танковым, моторизованным соединениям и бомбардировочной авиации, сосредоточивали все силы в один кулак, чтобы разгромить противника в короткие сроки; наносили удары мощными клиньями, ведя наступление в высоких темпах по сходящимся направлениям».
Гвардейские миномёты «катюши».
Не досадно ли? Своё открытие мы не могли применить полностью из-за нехватки танков и моторизованных войск. В январе 1942 года, развивая контрнаступление, наши войска могли взять в кольцо в районе Вязьма – Сычёвка– Ржев основные силы группы армий «Центр», и опять помешала нехватка танковых и моторизованных войск. Посмотри ещё раз карту. Как продолжение широкой красной стрелы из района между Юхновом и Занозной на Вязьму направлена заштрихованная стрелка с одним рожком – это действия нашей конницы в тылу немцев. Если бы это была не конница, а танки!.. Ну ничего. Танки у нас появятся.
ПЕРВАЯ ПОБЕДА
Итак, контрнаступление начинается 5 декабря на Калининском фронте, 6-го на Юго-Западном и Западном. Почему выбраны эти числа? Потому что из сведений, добытых разведкой и партизанами, из опроса пленных, из самой боевой обстановки стало ясно, что немцы израсходовали все резервы, настроение в войсках упало, и вот-вот враг остановит наступление. Если промедлить с контрнаступлением, то фашисты успеют подготовить оборонительные рубежи, с которых выбить их будет трудно.
Наше контрнаступление началось без малейшей паузы – как бы продолжение обычных контратакующих действий. Чтобы гитлеровское командование не смогло помочь группе армий «Центр», советские войска несколько раньше начали одновременно наступление на группу армий «Север» в районе Тихвина и на группу «Юг» в районе Ростова – за сотни километров от Москвы.
Нет возможности подробно разобрать ход нашего контрнаступления. Но общее впечатление ты получишь, прочитав воспоминания дважды Героя Советского Союза, генерала армии Дмитрия Даниловича Лелюшенко. В то время он командовал 30-й армией.
«Ровно в шесть утра 6 декабря без артиллерийской и авиационной подготовки, без криков «ура» армия в белых маскировочных халатах перешла в контрнаступление. Вскоре начала доноситься с передовой учащающаяся пулемётно-автоматная стрельба. Небо прочерчивали ракеты. Через час-полтора начали поступать первые боевые донесения об успешном продвижении вперёд. К рассвету на главном направлении армия прорвала оборону противника до пяти километров в глубину и до двенадцати по фронту. Враг был застигнут врасплох, ошеломлён. Он не мог сразу определить, что происходит: частная операция или большое контрнаступление. Не смог установить и численность наступающих.
Орден Ленина и медаль «Золотая Звезда». Орденом Ленина № 1 в 1930 году награждена газета «Комсомольская правда». За героический подвиг присваивается звание Героя Советского Союза и вручаются орден Ленина и медаль «Золотая Звезда». «Золотую Звезду» № 1 получил лётчик Анатолий Васильевич Ляпидевский – за спасение челюскинцев в 1934 году. Звания Героя за годы войны удостоено 11 603 человека. Больше ста человек получили его дважды, маршал С. М. Будённый, лётчики А. И. Покрышкин и И. Н. Кожедуб – трижды, маршал Г. К. Жуков – четырежды. Был случай, когда Героями Советского Союза стали все бойцы отряда – 67 моряков-десантников во главе со старшим лейтенантом К. Ф. Ольшанским.
Первый этап операции удался как нельзя лучше. К 10 часам в штабе армии суммировали данные: захвачено тридцать восемь исправных танков, а подбито и сожжено двадцать два, уничтожено семьдесят два орудия, сотни пулемётов, автомашин, захвачено боевое знамя полка 36-й гитлеровской дивизии – первое знамя врага!»
Но ты, читатель, не подумай, что бои были лёгкие. Фашистам никак не хотелось отходить от Москвы. И ещё их страшили морозы. Немецкая армия не была обеспечена зимним обмундированием, и немцы цеплялись за каждую деревню, за каждый дом, где можно согреться. В десятых числах декабря контратаки гитлеровцев против войск 30-й армии стали такими ожесточёнными, что некоторые населённые пункты переходили из рук в руки по четыре раза. Немцы бросили против сибирской и уральской дивизий 30-й армии больше 150 танков. Нужны были героические усилия, чтобы сдержать их. «Бойцы в упор расстреливали врага из орудий, противотанковых ружей, – вспоминает Лелюшенко, – бросали под гусеницы связки гранат, а на броню – бутылки с зажигательной смесью. Вскакивали на вражеские танки, открывали люки и разили немецких танкистов автоматным, ружейным огнём и штыком».
15 декабря наши войска освободили город Клин. К этому времени с начала контрнаступления – за десять дней – только 30-я армия захватила и уничтожила более двухсот танков и бронемашин, свыше пятисот орудий и миномётов, две тысячи автомашин и другую боевую технику. Было убито больше двадцати тысяч гитлеровцев, несколько тысяч взято в плен.
Общие потери врага в Московской битве такие: около полумиллиона человек, танков 1300, орудий 2500, автомашин более 15 000.
Немецкие войска были отброшены от Москвы на 150-250 километров. Посмотри ещё раз карту. Сравни положение линии фронта с начала контрнаступления и к его завершению. Были освобождены сотни деревень, посёлков и такие крупные города, как Калинин, Калуга, враг был отброшен далеко от Тулы.
Устройство фугасного реактивного снаряда М-31.
Победа была поистине великолепной. Впервые германская армия потерпела сокрушительное поражение. Надо ли говорить о радости советских людей? Хотя было ещё очень тяжело, ещё не наладилась работа эвакуированных на восток заводов, весь народ проникся новой верой в то, что фашисты будут разгромлены окончательно. И люди не жалели себя, чтобы приблизить день победы.
Известие о разгроме немцев под Москвой мгновенно облетело землю. Английская радиостанция передала в эфир в те дни такие слова: «Лондон приветствует город Москву, храбрую Красную Армию, героев Красной авиации. За три месяца вы разгромили самый мощный натиск во всей истории войн. Половина мира, затаив дыхание, ожидала исхода. И вот этот исход – победа, победа для Москвы!» Во Франции, в Югославии, в Норвегии, во всех странах, захваченных фашистами, стало расти сопротивление оккупантам: народы увидели в нашей победе надежду на спасение.
Ну а Гитлер и его генералы? В ярости Гитлер прогнал из руководства армии 35 генералов, в том числе главнокомандующего всеми сухопутными войсками генерал-фельдмаршала фон Браухича, командующих группами армий «Центр», «Север» и «Юг» генерал-фельдмаршалов фон Бока, Лееба и Рундштедта. Среди наказанных был и Гудериан – за то, что не взял Тулу и «самовольно» отступил от города.
Сами же немецкие генералы горько сетовали на свою судьбу.
Вестфаль: «Немецкая армия, ранее считавшаяся непобедимой, оказалась на грани уничтожения».
Блюмснтрит: «Это был поворотный пункт нашей восточной кампании – надежды вывести Россию из войны в 1941 году провалились в самую последнюю минуту».
О плане «Барбаросса» теперь старались не говорить. Имя рыжебородого императора оставили в покое. Но войну против СССР фашисты не думали заканчивать. Десятки дивизий перебрасывались на Восточный фронт из Западной Европы. Нам предстояла упорная борьба.
К борьбе не на жизнь, а на смерть звали миллионы наших сограждан, оказавшихся в немецкой неволе, в концлагерях, в лагерях смерти, звал осаждённый Ленинград, звали Киев, Минск, Рига, Вильнюс, Таллин, где оккупанты устанавливали «новый порядок».