Алекс замечает, как пересохло у него во рту, и отхлебывает воду из бутылки. Смотрит на часы, не понимая, как долго он стоит здесь с тех пор, как Митио ушел. Возникает паника, но он успокаивает ее, делая несколько медленных, глубоких вдохов, считая, как его научил психолог несколько лет назад, когда у него внезапно и необъяснимо начались приступы панических атак.
Страх утихает, но Алекс невольно гадает, не случилось ли чего с Митио. Что-то, должно быть, пошло не так, и теперь он здесь сам по себе, не имея ни малейшего представления, как выбраться.
«Мне не справиться в одиночку», – сказал он Митио при первой встрече.
«Почему не справиться?» – спрашивает он себя теперь. Эмери справлялась. Справляется.
Ему нужно двигаться, делать что-то, не стоять так беспомощно. Он может обыскать парковку в поисках подсказок. Алекс делает пару шагов и слышит шорох поблизости. Митио выходит из кустов с другой стороны закусочной.
– Долго ты, – говорит Алекс, одновременно радуясь и злясь. – Нашел что-нибудь?
Митио качает головой.
– Только несколько следов на земле, но я не уверен, что они ее. – Он пристально смотрит на Алекса. – Что-то случилось, пока меня не было?
– Нет. В общем-то, нет. Видел сову.
– Где?
Алекс показывает.
– Она улетела туда. Испугала меня, вот и все. Я не очень-то умею ждать.
– Здесь к такому привыкаешь.
– Наверно. Куда пойдем теперь?
Он замечает, что Митио смотрит мимо него. Оборачивается.
Два человека идут к ним по дороге. Мужчина и женщина. У мужчины через плечо висит винтовка.
– Это… – начинает он.
– Говорить буду я, – бормочет Митио.
Пара останавливается примерно в десяти метрах от них. Мужчина бородат. На нем охотничья куртка и джинсы, рабочие ботинки. На поясе большой нож в ножнах. Женщина одета так же, ее седеющие волосы собраны сзади в хвостик. Им обоим под пятьдесят, прикидывает Алекс. Мужчина улыбается, но женщина смотрит с прищуром.
– Вот так сюрприз, – говорит мужчина Митио, его взгляд бегает от Алекса к его спутнику. – Я думал, вы покончили с этим местом, профессор Амано. Я думал, вы одумались и убрались отсюда насовсем. И вообще, разве вам не положено преподавать в это время года?
Он говорит обыденно, но Алекс чувствует, что Митио напрягся, и готовится к любому повороту разговора.
– Мы уже уходим, – говорит Митио.
– Неужели? Забавно, я помню, вы то же самое сказали в последний раз, когда мы столкнулись здесь с вами. Помните тот день?
– Помню.
– Вот и славно. А то я подумал, вы забыли. Ведь мне казалось, мы поняли друг друга в тот день. Или я ошибся?
Митио молчит.
– А кто этот ваш друг?
– Мы уходим прямо сейчас, – говорит Митио. – Всё в вашем распоряжении.
Женщина фыркает.
– Я спросил вас, кто ваш друг, – говорит мужчина, все еще улыбаясь. – Было бы вежливо представить нас.
Митио не отвечает, и Алекс делает шаг вперед.
– Мы ищем кое-кого, – говорит он. Митио напрягается рядом с ним. – Меня зовут Алекс Хьюитт. Эмери, моя сестра, пришла сюда пару недель назад, и с тех пор мы не получали вестей от нее. Может, вы ее видели?
Мужчина и женщина переглядываются.
– Мы ее знаем, – говорит женщина. – Но мы ее не видели. Лучше всего будет, если вы развернетесь и уйдете отсюда немедленно.
– Погоди минутку, Джин, – говорит мужчина. – Знаешь, я вижу тут возможность. Для всех нас. Алекс, так ведь вас зовут? Алекс, вы ищете сестру, а нам нужно попасть кое-куда. Мы можем идти вместе, приглядывать друг за другом. Ваш друг Митио очень хорошо знает местность, в конце концов. Лучше, чем кто бы то ни было, так говорят.
– Им здесь не место, – говорит женщина.
– Ну так мы сможем убедить их в этом. По-настоящему донести до них эту мысль. Что скажете, Алекс?
– Брат Эмери никогда не бывал здесь прежде, – осторожно говорит Митио. – Мы закончили поиски, и на мне лежит ответственность безопасно вывести его из Заповедника.
– Не называй его так, – говорит женщина, тряся головой. – Это не заповедник. Ты понятия не имеешь, что это.
– Может, и нет, – говорит мужчина, пожав плечами. – Но они не обязаны понимать то, что мы делаем, для того, чтобы помочь нам.
– Вы ищете путь к сгоревшему сараю, – произносит Митио тихо. – Если хотите идти туда, это ваш выбор. Не втягивайте нас в это. Мы здесь закончили, вы нас больше не увидите.
Мужчина вздыхает.
– Да, мне бы очень хотелось вам поверить, – говорит он. – Но дело в том, что я прекрасно понимаю: вы намерены продолжить поиски, когда исчезнете из виду. Вам стоит пересмотреть свое решение, профессор. Я думал, вы меня поняли, даже несмотря на то, что ваша подруга Эмери не согласилась. Мы решаем, что здесь происходит. Мы создаем правила, а не вы. Вы думали, мы пошутили насчет этого?
Митио медленно качает головой.
– Мы с Джин идем к сгоревшему сараю, нам пригодится проводник, и вот он вы. Когда мы закончим с тем, что нам нужно сделать, мы сопроводим вас до забора. И кто знает, может, мы найдем Эмери тоже, и она присоединится к нам.
Алекс кожей чувствует ярость Митио, словно какое-то излучение. Он тоже зол и напуган. Он вспоминает про пистолет, незаряженный, засунутый в кобуру на дне рюкзака. Вне доступа.
Он пытался, ради матери. Она не может ждать от него ничего сверх этого. Но затем он вспоминает лису. Ее кровь на его майке, ботинках, голых ветках сосны. Ошеломленное выражение лица его сестры, когда он подошел к ней после того, как закончил.
Он осторожно поднимает руки, показывая, что не представляет собой угрозы, и делает медленный шаг вперед.
– Я пойду с вами, – говорит он мужчине, затем поворачивается к Митио. – Я не готов пока уходить. Я еще здесь не закончил.
Митио смотрит на него.
– Это ошибка, – бормочет он. – Но ладно. Мы все пойдем.
– Так-то лучше, – говорит мужчина, просветлев. – Вы сможете продолжить поиски сестры, мистер Хьюитт, а профессор – присматривать за всеми нами. По мне, так всем польза.
Митио закидывает на плечо рюкзак, не оглядываясь на Алекса, и идет вперед. Алекс следует за ним, мужчина и женщина замыкают шествие.
Клэр
Официальные языки острова: английский, нидерландский, португальский, атланский. Значительная часть населения – азиаты, в основном потомки китайских и японских рабочих, в XIX веке они под британским правлением восстанавливали древнюю систему каналов и построили Кольцевую железную дорогу.
Во время раскопок для этого проекта была обнаружена царская гробница с четырьмя тысячами мумифицированных лошадей в позе галопа – знаменитые Кобылы Амфитриты, теперь они выставлены в Музее океана.
Пожалуй, самая загадочная из сохранившихся реликвий древнего искусства была найдена при строительстве штормовой дамбы в гавани Астерии: десятиметровая скульптура с головой быка и телом обнаженной женщины, держащей в руках топор. Прозванная Минотавршей, теперь она стоит в Национальном музее древностей. Обрывки стихов, обнаруженные на стеле, которую тоже подняли со дна гавани, относятся к Минотаврше и лабиринту, где живет голодное чудовище. Была ли женщина-бык тем самым чудовищем или победительницей, пробравшейся в лабиринт и уничтожившей зверя, остается загадкой.
«Жди, – пришло сообщение. – Скоро».
Отлично. С этим она справится. У нее уйма работы по обновлению путеводителя, и она может присматривать за журавлем и обдумывать возможности. Разве что контрабандисты хотят, чтобы она сидела тихо, потому что операция окончательно провалена и ею решили пожертвовать. Она не может назвать никого из тех, кто послал ее сюда, – только клички. Возможно, они решили списать убытки. За счет нее.
Нет. Это все остров, пластырь, две неудачи подряд. Она падает в постель, внезапно сознавая, что последние два часа повышенной бдительности ее истощили. Ей бы тоже хотелось залезть в гнездо и свернуться там калачиком на недельку. Или на год.
Уверенный стук в дверь, и она вновь на ногах.
Это помощник управляющего гостиницей в сопровождении мрачноликого, седеющего пожилого мужчины в мокрой от дождя бледно-зеленой форме. Он называет себя инспектором национальной природоохранной службы.
Клэр спокойно отмечает, как колотится ее сердце, легкий пот проступает на затылке. Все уже не так, как в вечер прибытия: она вновь смотрит в бездну, но на этот раз та ей знакома, почти уютна. Клэр бывала в такой ситуации достаточно часто.
– Не могли бы вы уделить нам минутку? – спрашивает помощник управляющего вполголоса, будто в вопросе есть что-то неприличное.
Она отходит в сторону и впускает их. От промокшей одежды инспектора веет влажным холодом с улицы, и в комнате становится прохладнее.
– Один из работников гостиницы сообщил нам, что здесь может находиться… – начинает помощник управляющего и останавливается как вкопанный при виде птицы. Инспектор вроде бы тоже ошеломлен до остолбенения, но затем быстро пересекает комнату и падает на одно колено перед окном.
– Она здесь, – выдыхает он, и стекло от его дыхания запотевает. – Она и впрямь здесь.
Карманным фотоаппаратом инспектор снимает птицу в гнезде, затем яростно строчит что-то в потрепанном блокноте.
– Вы знаете, кто это? – спрашивает инспектора помощник управляющего, держась подальше от окна. Тот называет вид, который Клэр определила сама. Ее догадка была верна. Это и впрямь курочка с золотым яичком.
– А второго не было? – спрашивает инспектор Клэр. – Второй журавль не помогал строить гнездо? Не навещал ее?
Клэр качает головой.
– Второго не видела. Я уходила утром, но нет, думаю, птица одна.
Инспектор трет седой подбородок. Не может глаз отвести от птицы.
– Видимо, что-то случилось с ее партнером, – бормочет он. – Это плохо. Если она одна высиживает птенцов, это никуда не годится. Да еще и в таком месте. Почему здесь?
Он поворачивается к помощнику управляющего.
– Мы не можем пока перемещать ее. Она должна оставаться здесь.