– Я жил в Ривер-Мидоузе в детстве, – отвечает Алекс, не оглядываясь. – Но нет, я не местный.
– Я тоже, – говорит мужчина. – Я приехал сюда на заработки много лет назад. Я был тогда злым человеком. Без какой-либо цели в жизни. Или смысла. Я причинил боль той, кого любил, той, о ком должен был заботиться и радеть, и уехал. Просто сбежал, уехал на восток. Но это было неправильно, и я вернулся, чтобы узнать, могу ли я что-то исправить. Загладить то, что меня вынудила сделать моя злость. Оказалось, это невозможно. Тогда я встретил Джин. Она открыла мне глаза на то чудо, которое здесь происходит. Конечно, поначалу я был настроен скептически, как и большинство. Легко ни во что не верить. Я даже смеялся над ней. Настолько я был невеждой. Но все в этой жизни меняется. Все может измениться к лучшему, когда этого ждешь меньше всего. Мне был дан шанс, и я поистине благодарен за это. Человек может ощутить благодать. Даже когда он меньше всего этого ждет. На то ведь она и благодать.
Митио внезапно останавливается и поворачивается.
– Вам надо прекратить болтать, – говорит он Дэниелу.
– Это еще почему?
– Когда болтаешь, не слушаешь. Перестаешь быть внимательным. Если хотите выбраться отсюда, нужно соблюдать тишину.
Дэниел мягко посмеивается.
– Ладно, профессор. Но вы кое в чем не правы. Мы не хотим выбраться отсюда. В смысле, мы знаем, что пока не можем оставаться здесь долго. Мы не дураки. Но однажды это случится. Однажды это место станет нашим домом. Единственным домом. Но, разумеется, я вас послушаюсь, – он подносит палец к губам.
Они снова пускаются в путь, с Митио впереди. Дэниел молчит. Спустя несколько минут Джин, которая идет сразу за Алексом, шепчет:
– Вашего отца ведь звали Бен Хьюитт?
Алекс поворачивает голову и с удивлением замечает, что Дэниел снял винтовку с плеча и теперь несет ее наперевес.
– Да, – говорит Алекс.
– Я работала тогда в другой компании, – продолжает Джин. – Не в «Нортфайр». Но я слышала, что случилось с ним и с остальными. Соболезную вашей утрате.
– Спасибо.
– Это было ужасно, – говорит Дэниел, – но вы должны знать, мистер Хьюитт, они погибли не зря.
– Что это значит?
– Ну, профессор хочет, чтобы мы молчали. У нас еще будет шанс поговорить, позже, наедине.
Они взбираются на куполообразный холм и спускаются с него, выйдя из лесу на остатки гравийной дороги. Между двумя глубокими колеями густые заросли папоротника и вьюнка высотой по пояс. Тут группа останавливается передохнуть, все пьют воду, кроме Дэниела. Он держит в руках винтовку, словно младенца.
– Где мы? – спрашивает он Митио.
– Это была подъездная дорога к главному карьеру «Нортфайр», – отвечает Митио. – Самый быстрый путь к сараю, но вы должны делать в точности то, что я говорю.
Джин достает протеиновый батончик из кармана куртки. Разворачивает его, ломает пополам и делится с Дэниелом. Поев, они на мгновение склоняют головы. Дэниел делает глубокий вдох.
– Хороший день, – говорит он, затем кивает Алексу. – Вам стоит поесть. Вам обоим. У вас же есть что-то в рюкзаках.
– Мы не голодны, – отвечает Митио.
– Как скажете.
Митио ведет их дальше. Они идут молча, пока дорога карабкается вверх. Достигнув вершины, Митио опять их останавливает.
– Жарковато тут, – говорит Дэниел, промокая лоб рукавом куртки.
Митио опускается на корточки и, похоже, изучает землю. Алекс гадает, не нашел ли он что-то, связанное с Эмери. Он уже собирается спросить, когда женщина резко, но тихо произносит:
– Эй.
Алекс оглядывается. Она указывает на что-то внизу, на дальней стороне холма слева от дороги, возле леса, в канаве, заросшей высокой травой. Присмотревшись, Алекс понимает, что она увидела. Это олень, на его рыжевато-коричневую шубку падает тень листвы, и он словно кивает, а на самом деле пасется.
Дэниел падает на одно колено и взводит ружье. Джин садится на корточки возле него.
– Не надо, – говорит Митио.
Олень делает шаг вперед, передергивает хвостом и ушами, его изящная голова настороженно поднимается. В тот же миг винтовка с треском стреляет, отчего Алекс подпрыгивает. Олень оседает и исчезает из виду в траве.
Эхо выстрела долго звучит в потревоженном воздухе.
Дэниел встает на ноги. Джин тянется к нему и хватает его за руку, ее лицо светится каким-то чувством, которое Алекс не понимает.
– Спасибо, – бормочет Дэниел, склонив голову.
Митио встает и подходит к Алексу.
– Я ухожу немедленно, – произносит он с каменным лицом. – Ты со мной?
Прежде чем Алексу удается ответить, встревает Дэниел.
– Это вы плохо слушаете, – говорит он, ставя приклад ружья на тропинку. – Я говорил, что все изменилось. Мы больше не идем на уступки. Вы остаетесь с нами, пока мы не вернемся к забору. Это новые правила: никто не входит сюда без разрешения Церкви. Так что давайте не будем ссориться и продолжим путь, и, надеюсь, мы все получим сегодня то, что хотим.
Митио смотрит себе под ноги, тяжело дыша.
– Вы должны подумать о сестре, – говорит Джин Алексу неожиданно мягким голосом. – Возможно ведь, что она поэтому пропала. Чтобы вы вернулись сюда и встретили нас. Нам не всегда удается увидеть хорошее в том плохом, что происходит. Все, что нам остается, – верить, что однажды мы увидим. Мы познаём, как познаны сами[6]. Надеюсь, вам поможет думать об этом так.
Пришел черед Алекса глотать ярость. Опять он вспоминает про пистолет на дне рюкзака.
Он поворачивается к Митио.
– Прости, что втянул тебя в это.
– Не нужно извиняться, Алекс, – говорит Дэниел. – Джин права. Вы должны принимать какие-то вещи на веру.
Митио долго смотрит в глаза Алексу. Поправляет очки на носу, но на этот раз Алекс видит, что пальцы его дрожат.
Они вновь идут по дороге, вниз по склону. Никто не разговаривает. Когда они добираются до места, где упал олень, Джин сходит с тропы в траву. Исчезает из виду, присев на корточки, затем выпрямляется, кивает Дэниелу.
– Чисто, – говорит она.
– Пометь, – отвечает Дэниел.
– Зачем? – спрашивает Митио. – Вам его не вынести.
– Может, и нет, – говорит Дэниел. – Но пусть другие знают, что мы здесь были.
Джин оглядывается, затем ломает ветку стоящей рядом высохшей ивы, втыкает ее в землю. Достает из рюкзака моток красной светоотражающей ленты, обхватывает ею верхнюю часть ветки и завязывает узел. Вернувшись на дорогу, Джин бросает на Митио дерзкий взгляд, словно ждет, что тот скажет. Митио молчит.
Полчаса спустя они останавливаются отдохнуть на ферменном мосту через пересохший ручей. Садятся на ржавые перила, Алекс с Митио по одну сторону узкой проезжей части в одну полосу, а пара – по другую. Боль в виске превратилась в мрачное северное сияние, которое теперь пляшет по всему черепу, – никогда прежде Алекс не чувствовал ничего подобного. Он роется в рюкзаке в поисках бутылки воды и пузырька с обезболивающими, но Дэниел поднимает руку.
– Погодите, Алекс, – говорит он. – Медленно положите рюкзак.
– Я достаю воду.
– С этого момента мы будем делиться с вами нашей водой. Мы взяли много, так что не волнуйтесь. Просто опустите рюкзак. И вы, профессор. Кладите прямо перед собой.
Он указывает дулом винтовки на дорогу на случай, если его не поняли.
Алекс оглядывается на Митио и понимает, о чем тот думает. Им не спрятать пистолет. Он опускает рюкзак туда, куда требует Дэниел, Митио поступает так же.
– Новые правила, – объявляет Дэниел. – Вот так-то. Джин, погляди, пожалуйста.
Джин встает и подходит к ним. Она сосредоточена на рюкзаках, не смотрит на Алекса или Митио, но Алекс видит, что она нервничает и готова ко всему. Она берет рюкзаки, переносит их на другую сторону моста, сначала вытряхивает вещи Митио. Переносная походная конфорка, пакеты с сухой едой, аптечка и прочие мелочи рассыпаются на дорогу, и ей приходится тянуться, чтобы собрать их. Джин ведет себя бережнее с рюкзаком Алекса. Наклоняется, проверяет карманы, осторожно прощупывает его, прежде чем вынуть вещи.
Показывает Дэниелу фото Эмери, которое Алекс взял с собой из ее спальни.
– Твоя дочь? – спрашивает тот Алекса.
– Сестра.
– Так это Эмери. Милый ребенок. Маленькая Красная Шапочка… заблудившаяся в лесу.
Джин достает дневник Эмери «на любую погоду», какое-то время изучает обложку, затем бросает на дорогу.
– Что это? – спрашивает Дэниел.
– Ее дневник, похоже.
Дэниел протягивает руку.
– Давай-ка его оставим. Почитаем позже, – он смотрит на Алекса. – Может, найдем что любопытное.
– Вы не имеете права, – говорит Алекс.
Дэниел пожимает плечами, наклоняет голову набок, будто бы извиняясь. Сует дневник во внутренний карман куртки.
– Боюсь, тут не вам решать.
Роясь в рюкзаке, Джин тихо хмыкает от изумления и достает пистолет в кобуре и подсумок с патронами.
– Я думал, вы не одобряете такое, – обращается Дэниел к Митио. – Вы в курсе, что взял с собой ваш друг?
Джин достает пистолет из кобуры, ловко вынимает магазин и взводит курок, осматривая патронник. У нее гораздо больше опыта обращения с оружием, понимает Алекс. Гораздо больше, чем у него, чем было бы желательно для них. Друг, который разбирается в оружии, выбрал ему этот пистолет и дал всего один короткий урок, как заряжать и стрелять.
– Это мы тоже заберем, – объявляет Дэниел. – Не хочется, чтобы кто-то пострадал.
Джин заряжает магазин, убирает пистолет в кобуру и пристегивает ее к поясу.
– Что ж, за дело, – говорит Дэниел, поднимаясь на ноги. – Ваши рюкзаки останутся здесь. Заберете их на обратном пути.
– Мы не вернемся той же дорогой, – возражает Митио.
– Это тоже не вам решать.
– Нам могут понадобиться вещи из рюкзаков. Всем нам. Если не сможем выбраться отсюда до захода солнца.
Дэниел вздыхает.
– Профессор Амано, вам нужно привыкать к вере, что существует высшая сила, которая присматривает за всем.