– В том, что убийца перекладывает вину за свои преступления на неодушевленный предмет, нет ничего необычного. Одержимость Андерсона книгой любопытна разве что с точки зрения богатства его фантазии. Но он ведь был очень образован, знал несколько редких языков. Я в жизни не встречал столь эрудированного человека! Наконец, его профессией были именно антикварные книги.
– Такое чувство, что вы им восхищались.
Хилтон начал было отвечать, но прикусил язык, улыбнулся чему-то краешком тонких губ.
– Кажется, мы хотели обсудить твою несостоявшуюся месть?
– Это вы хотели. Но в качестве одолжения готов подтвердить, что я уже отомстил – засадив мерзавца за решетку!
– И тем не менее ты поехал в Абердин на похороны. Зачем? Убедиться наверняка, что Андерсон мертв?
– Я уже объяснял – на захоронение, а не на похороны, это не совсем одно и то же. И причину я тоже называл – поиск избытия. – Маклин даже сумел выдавить улыбку.
– И как, нашел?
– Не вполне. Что произошло, то произошло. Прошлое не изменишь.
– И это служит для тебя источником раздражения?
– Да меня вдвое больше раздражает, когда я торчу здесь, отвечая по двадцать пятому разу на одни и те же дурацкие вопросы, вместо того, чтобы ловить убийцу! Если вы не возражаете, Хилтон, мне кажется, я должен вернуться к работе.
Маклин поднялся с кресла, наполовину ожидая, что психолог попытается его остановить. Они не беседовали и десяти минут. Даже близко не те сорок, что он приготовился вытерпеть. Но Хилтон лишь кивнул, щелкнул колпачком ручки и ухмыльнулся своей гнусной всепонимающей усмешкой:
– Разумеется. Но скоро, Тони, нам нужно будет встретиться снова. Предоставь мне судить, когда наши сеансы можно считать оконченными. У тебя еще остались нерешенные проблемы.
«Нерешенные проблемы», крутилось у Маклина в голове, когда он резко распахнул дверь кабинета Макинтайр, перепугав Дженис, ее секретаршу. Кто бы, блин, спорил!
52
Отец Энтон поджидал у ворот, когда Маклин, весь еще кипевший после короткой сессии с Хилтоном, шагал по улице к бабушкиному дому. Нет, к суперинтенданту, заставшей его врасплох, особых претензий не было. Он прекрасно знал, что если бы Макинтайр предупредила его заранее, он нашел бы способ отвертеться. Ну ничего, добрый доктор еще заявится не раз и не два, тогда и посмотрим, застанет ли он Маклина на месте!
– Еще одно убийство, – сказал старик вместо приветствия.
Когда он возник рядом и следом за Маклином зашагал вверх по гравийной подъездной дорожке, тот даже не удивился.
– Откуда вы знаете?
– Видел в теленовостях. Репортер сказал, что тело нашли в мельничном пруду. Показали фотографию Андерсона. Я помню его намного более молодым.
Они достигли дверей, Маклин вошел сам и сделал приглашающий знак старику. Кошка миссис Маккатчен, как обычно, сидевшая на своем любимом месте рядом с печкой, уставилась на них с подозрением.
– Если у вас какие-то вопросы, боюсь, вы не по адресу. Я не имею права обсуждать вне службы незаконченное расследование. – Маклин наполнил чайник и поставил его на плиту.
Отец Энтон тем временем занял свое обычное место за кухонным столом. Ощущение было такое, что старик поселился у него дома. Маклин попытался вспомнить, сколько раз он уже заходил, и сбился со счета.
– У меня нет никаких вопросов, инспектор, только ответы.
Маклин, собравшийся достать чайные пакетики с полки, застыл на месте с протянутой рукой и медленно обернулся к монаху:
– Вы что-то хотели мне рассказать? У вас есть информация по моему делу?
– Я уже говорил вам, инспектор. Это книга. Кто-то завладел ею. Или нет, я неправильно выразился. Она кем-то завладела. Так же, как раньше владела Андерсоном. После того, как пожрала его душу.
Маклин, который глядел на Энтона, автоматически продолжая шарить рукой в поисках чая, смахнул с полки пару коробок и, развернувшись, подхватил их в самый последний момент.
– Послушайте, я знаю, что Андерсон – чудовище. Знаю, что у какого-то безумца хватило низости, чтобы пойти тем же путем. И я даже знаю, что виновата книга. Но эта книга – вовсе не магический средневековый текст, а дерьмовый продукт таблоидной журналистики, который смастерила Джо Далглиш!
Он шарахнул чайной жестянкой по стойке с такой силой, что спугнул кошку. Мысль о Далглиш и ее книжонке пришла ему в голову впервые за несколько дней. Но, конечно же, она все объясняла. Именно эта книга возбудила больную фантазию убийцы Одри Карпентер, Кейт Маккензи и Триши Любкин. Причина для отсутствующего «избытия», которой так доискивался Мэтт Хилтон, все это время была у них перед носом. К сожалению, по экземпляру этой причины, с фото мертвого маньяка на суперобложке, можно было найти чуть ли не в каждом шотландском доме.
– Вы сами-то в это верите? В то, чтобы кто-то начал творить подобное просто потому, что прочитал о нем в книге?
– В конце концов, вы ведь думаете о том же самом? – Маклин принялся заваривать чай и тут же удивился – зачем? В это время больше подошла бы бутылочка пива, а день выдался такой, что он ее вполне заслужил.
– Нет, я не говорил ничего подобного, инспектор. Неужели вы не слушали? – Отец Энтон заломил руки от возбуждения. – Не вы читаете «Либер Аниморум», это она читает вас. Она взвешивает вашу душу, и если душа оказывается легковесной – поглощает ее. Остается зло в чистом виде – человек, не знающий раскаяния. Именно это и случилось с Дональдом. Он позволил книге себя прочитать, и книга выжгла все, что было в нем доброго. То, что осталось, не имело уже ни совести, ни жалости, ни сочувствия. Ничего.
В течение своей речи монах привстал и, закончив, повалился обратно на стул, словно слова забрали у него последние силы. В наступившей тишине Маклин принялся разливать чай, думая о том, что чаем-то здесь уже не поможешь. Наконец он подвинул чашку отцу Энтону и произнес:
– Этой книги не существует. Я просмотрел все описи. Я даже отправил одного из сержантов целиком проверить хранилище, на тот случай, если мы пропустили одну из коробок с уликами. Книги там нет. И никогда не было. Я вообще не представляю, почему до сих пор продолжаю вас слушать. Разве что потому, что вы знали Андерсона. Наверное, я надеялся, что из разговоров с вами пойму, как Андерсон стал тем, кем стал.
Отец Энтон отпил глоток:
– Я думал, что сумел вам объяснить.
Маклин тоже сел, отпил чаю и не удержался:
– Почему же вы приходите снова и снова? Что еще вам от меня нужно?
– Я в некотором роде веду свое собственное расследование. – Очевидно, отец Энтон решил проигнорировать его вопросы. – Я побывал практически во всех лавках древностей и антикварных книжных магазинах в этом городе. Разумеется, про книгу никто там даже не слышал, но мне и не это было нужно.
– Что же вы тогда искали?
– Вы не поверите, насколько хорошо там помнят Андерсона. Его никогда особо не любили, но уважали. Он прекрасно разбирался в книгах. Собственно, он знал толк в книгах еще до того, как вступил в наш орден – потому-то в конце концов и стал там библиотекарем. Некоторые из букинистов регулярно вели с ним дела. Кое у кого до сих пор сохранились книги нашего ордена. Книги, которые, как считалось, сгорели.
– Я знаю, что он ограбил ваш орден, – кивнул Маклин. – Вы мне уже говорили.
– Но практически все украденные Андерсоном книги остались у него. Те, что он продал, для нас почти ничего не значили. Он жил очень скромно и экономно. Дело было совсем не в деньгах.
– Послушайте, если у вас есть доказательства, что книги принадлежат ордену, распродажу еще не поздно остановить. Начните все сначала. Я не сомневаюсь, что…
– Орден святого Германа распался, инспектор. Наш священный долг, единственная причина нашего существования, оказался для нас непосильной ношей. Я не сдался только потому, что произошла ужасная вещь, которую необходимо исправить. Некогда книга была вверена мне, и я не обрету покоя, пока не найду ее или не буду точно знать, что она уничтожена.
Маклин ждал, что отец Энтон продолжит, но он, похоже, опять выбился из сил.
– Мы поймаем того, кто убил этих женщин. У нас достаточно улик. Обычная следственная работа, это лишь вопрос времени. Если убийца где-то прячет старинную книгу, мы ее найдем. Тогда я обращусь к вам, и вы скажете, как нам с ней поступить. Договорились?
– Дело не в этом. – Старик поднялся, застегнул пальто, натянул перчатки. Взял шляпу. – Нашего ордена больше нет. Книги, которые мы собирали, разойдутся на все четыре стороны света – надеюсь, это к лучшему. Но вы, инспектор, должны найти «Либер Аниморум». Я в этом не сомневаюсь. А когда найдете – уничтожьте ее!
Десять минут спустя Маклин смотрел вслед старику, шаркающей походкой спускающемуся от дверей. Зачем он приходит раз за разом? И почему сам Маклин терпит его визиты? Вроде бы особого уважения к церкви он не испытывает? Возможно, потому, что Энтон был знаком с Дональдом Андерсоном, знал его еще до того, как букинист превратился в насильника и убийцу. Или все дело в его снах?
Когда он вернулся в дом, там оказалось темно и холодно, безмолвные тени таились в углах коридора. В доме имелось центральное отопление, но для здания такого размера его усилий явно не хватало. Во всех основных комнатах были и камины. В это время года им всем следовало бы ярко пылать, о чем должен был позаботиться слуга, живущий в каморке на чердаке. Мысль о слуге чем-то позабавила Маклина, и он вернулся в относительное тепло кухни, широко улыбаясь. В принципе, денег на прислугу у него хватало, но он вряд ли чувствовал бы себя уютно, живя с кем-то еще под одной крышей. Он слишком привык к одиночеству.
Маклин начал шарить по полкам и в холодильнике в поисках чего-нибудь съедобного. Кошка миссис Маккатчен тут же покинула излюбленное место и принялась тереться об его ноги. К доске рядом с телефоном были пришпилены несколько рекламок с номерами ближайших заведений, где можно заказать еду навынос, но Маклин пока не был готов подвергать свой желудок такому риску. Вместо этого он решил прибрать посуду после чаепития. За ней последовали остатки завтрака рядом с раковиной, а потом он навел порядок и в библиотеке, где ужинал у камина последние несколько дней. Оставалась еще груда белья – удивительно, но когда Маклин жил в Ньюингтоне, эта проблема как-то решалась сама собой. Он с тоской осознал, что в бабушкином доме слишком много места и у него уже вошло в привычку игнорировать беспорядок, если он не бросается в глаза. Надо будет завтра же найти утюг – ну, или выбраться в магазин за свежими рубашками.