Ричи бросила трубку на рычаг:
– Я только что говорила с матерью Эммы. Последний раз они общались неделю назад. И она не знает ничего, что могло бы объяснить происходящее.
– Вот и хорошо. Все согласны, что какие-либо естественные объяснения отсутствия Эммы мы исключили? В больницы позвонить никто не успел? Стюарт, что там насчет машины?
Макбрайд, который продолжал говорить по телефону, сделал отчаянный жест рукой, прося еще минутку. Маклин с трудом удержался, чтобы не заорать на него: все происходило чрезвычайно медленно! Эмма пропала, и чем дольше они будут ее искать… об этом он не хотел и думать.
– Прошу прощения, сэр. У транспортников не зарегистрировано никаких аварий с участием ее машины за последние сутки. Они оповестят всех патрульных, чтобы те глядели в оба. Как только машина найдется, они сразу сообщат.
Не успел Макбрайд закончить фразу, как телефон на его столе зазвонил. Молодой констебль схватил трубку, все остальные не спускали с него глаз.
– Алло… да, я… вы уверены? – Макбрайд положил трубку. – Машина Эммы, сэр. Ее нашли.
– Где? – Маклин вылетел из-за стола, словно подброшенный пружиной.
– Прямо здесь, сэр. На парковке.
59
Маленький голубой «пежо» притулился между двумя помятыми автобусами, в которых полиция выезжает на серьезные беспорядки. Машина Маклина стояла почти прямо напротив. Где, черт побери, были его глаза сегодня утром?
Маклин заглянул в окно, потер рукой стекло, пытаясь стереть налет соли, которой обрабатывают дороги, и черт знает чего еще, чтобы лучше видеть. С противоположной стороны Ричи потянула за дверную ручку.
– Она не заперта, сэр.
Дверь распахнулась.
Внутри был точно такой же беспорядок, как и в последний раз, когда Эмма его подвозила. Вдохнув знакомый влажноватый запах обивки, Маклин откинул вперед спинку водительского кресла и уставился на заднее сиденье. Там валялся полицейский свитер, лежала пара тяжелых ботинок и старая, потрепанная картонная коробка, набитая скомканными резиновыми перчатками, севшими батарейками и прочим рабочим мусором. Под сиденьем был целый склад шоколадных оберток и пустых пакетиков от чипсов. Для полноты картины не хватало только гнезда какой-нибудь живности.
Возвращая сиденье на место, Маклин обнаружил, что ключ от машины торчит в замке зажигания. С кольца свисали еще ключи и обшарпанный резиновый гномик, на макушке которого сохранился клочок ярко-розовых синтетических волос. Маклин вытащил ключ, обошел машину и открыл багажник. Плащи и комбинезоны внутри были сдвинуты ближе к краям, а по центру оставалось пустое место размером примерно с коробку, которую он видел вчера в руках у Эммы. В самой середине его лежала мягкая, бесформенная кожаная сумочка.
– Похоже, она не собиралась отсутствовать долго, – заметила Ричи, протягивая руку к сумочке.
Маклин почувствовал укол иррациональной ревности и тряхнул головой, чтобы ее развеять.
– И куда она, черт возьми, направилась? Пошла купить чего-нибудь перекусить?
– Вряд ли, кошелек на месте. – Ричи копалась в сумочке. – Пейджер тоже. И телефон. – Она несколько раз нажала на кнопки и стала всматриваться в экран. – От вас уйма сообщений.
Пропустив ее замечание мимо ушей, Маклин принялся озираться вокруг в надежде на озарение. С трех сторон парковки возвышалось здание управления, четвертая была отделена от остального мира высокой каменной стеной. Весь двор просматривался камерами наблюдения, не говоря уже о выходивших на него окнах, за каждым из которых в течение дня находились полицейские. За какие-то несколько минут во двор заехали две патрульные машины, а третья – выехала. Почти все парковочные места были заняты, рядом со старенькой «альфой», которая выглядела еще более хрупкой и миниатюрной от такого соседства, возвышался внедорожник БМВ – его присутствие здесь означало очередной визит замначальника полиции. Что-то похожее на свободное пространство наблюдалось лишь перед воротами мастерских, где разметка запрещала парковаться, и у неширокого пандуса, ведущего в подвал.
– За мной, – скомандовал Маклин и двинулся к заднему входу.
– А что с сумкой, сэр? – спросила Ричи, подняв ее повыше, чтоб он понял, о чем речь, и Маклин сообразил, что все еще сжимает в руке ключи от «пежо».
– Положите обратно в багажник и заприте машину. – Он бросил Ричи ключи, едва дождался, пока она управится, и устремился к зданию.
– А куда мы идем? – спросила Ричи, догоняя, но Маклин уже набирал номер на мобильнике.
– Макбрайд? Затребуй записи камер наблюдения с парковки. Полные сутки с девяти часов вчерашнего утра. Я хочу знать, кто подходил к машине Эммы. Парковочное место номер двадцать три, рядом с пандусом. И пускай Ворчун позвонит Ниди. Я знаю, что он на больничном, но он последним видел Эмму. Может статься, она сказала ему, куда собирается потом.
Он дал отбой и перешагнул через порог, Ричи спешила за ним на шаг позади. Холодный и сухой воздух улицы сменился теплой, душноватой атмосферой управления.
– Пошевеливайтесь, сержант, времени нет. – И Маклин направился к лестнице в подвал.
Без улыбчивой физиономии Ниди хранилище выглядело совсем по-другому. Сейчас его место занимал констебль Джонс, который, судя по всему, никак не мог справиться с компьютером. Когда Маклин и Ричи вошли, Джонс поднял голову, на его юной физиономии застыло озадаченное выражение.
– Сэр, мэм! – Констебль вскочил на ноги, словно на пружинках. Маклин не удивился бы, если б Джонс и честь решил отдать.
– Тим, если не ошибаюсь? – спросил он, надеясь понизить градус формальности.
– Теренс, сэр!
– Прошу прощения, конечно, Теренс. Как вы тут справляетесь? Говорят, Ниди приболел?
– Всё в порядке, сэр! Только немного запутался, сэр! У сержанта Нидхэма не совсем обычная система делопроизводства, сэр!
Маклин попытался ободряюще улыбнуться, хотя сил на это оставалось все меньше и меньше.
– Вчера утром сюда должны были доставить вещдоки. Криминалист Эмма Бэйард.
– Я проверю, сэр! Только вот с компьютером что-то не так…
– Разрешите мне попробовать? – указала на монитор Ричи. Поколебавшись секунду, Джонс кивнул. Ричи уселась на стул, с которого он только что вскочил, и принялась стучать по клавишам.
– А вы вчера видели Ниди… я хочу сказать, сержанта Нидхэма? – продолжил спрашивать Маклин, отчасти для того, чтобы отвлечь констебля от действий Ричи. Теоретически ни она, ни Маклин не должны были пользоваться компьютером хранилища, не получив специального разрешения и не оставив записи в журнале. Несанкционированный доступ к вещественным доказательствам – основание для отмены приговора, так что могла пострадать целая куча дел, включая те, которые вел сам Маклин. Он виновато сунул руку в карман и нащупал там свернутую полоску ткани.
– Никак нет, сэр! Когда меня сюда отправили, он уже ушел домой.
– А во сколько вы пришли?
– Около полудня, сэр. Я вчера был в дневную смену.
– Вот оно, – вмешалась Ричи прежде, чем пауза начала затягиваться. – Доказательства по делу Макмердо, внесены в систему в десять минут одиннадцатого. Доставлены Эммой Бэйард.
– Должны еще быть записи в картотеке, – снова повернулся к констеблю Маклин. – Вы так все и держите вон в тех шкафах?
– Мы… так точно, сэр! Хотите посмотреть, сэр?
– Будьте добры.
Джонс вытащил из ящика стола огромную связку ключей и шагнул к противоположной стене, вдоль которой выстроился ряд шкафов. Через минуту он подал Маклину несколько листков, сколотых скрепкой. На верхней форме значился номер следственного дела и прочие детали, внизу стояла размашистая подпись Эммы, рядом – более аккуратный автограф Ниди. Остальные листки представляли собой подробное описание содержимого картонной коробки. Ничего необычного, точно такие же документы прилагались к вещдокам по делу Андерсона, но они подтверждали один-единственный факт: Эмма была здесь вчера в начале одиннадцатого. Маклин посмотрел на часы: ровно сутки назад. И куда же она отправилась после этого?
Первое, что бросилось Маклину в глаза от дверей следственного отдела несколько минут спустя, было отсутствие на доске фотографии Эммы. Ворчун с самым что ни на есть занятым видом склонился над своим столом. Услышав шаги Маклина, он поднял голову и быстро указал глазами куда-то вбок. Маклин все понял, но было уже поздно.
– Чем это ты здесь занимаешься, Маклин?
Дагвид прятался за дверью, иначе это было и не назвать. Выскочив наружу с фотографией Эммы в руке, он шлепнул по ней другой рукой, словно наказывая непослушного ребенка.
– Своим расследованием, сэр. А вы, если не секрет, что подумали?
– Судя по всему, ты поднял на ноги половину управления, потому что твоя подружка не явилась на свидание! И это вместо того, чтобы лично передавать мне дело, поскольку теперь его веду я. Ты даже отчет по нему не закончил, а должен был еще вчера!
Краем глаза Маклин заметил, как сержант Ричи бочком пробирается к своему столу и включает компьютер. Винить ее не стоило; ей только не хватало оказаться в самом центре ссоры между собственным начальством. Причем второй день подряд.
– Я был слишком занят, – возразил он. – Дело получило новое развитие.
– Как же, как же, наслышан. Твоя подружка-криминалист с тобой поссорилась и не хочет разговаривать. Тебе не кажется, что объявлять по этому поводу розыск – это уже чересчур?
Как он только умудрился выбиться в старшие инспектора? Да где там – как он в детективы-то попал?
– Сэр, мы охотимся на маньяка, похитившего и убившего уже трех женщин. Теперь пропала четвертая. Никому не известно, где она. Ее машина, сумочка, ключи – все осталось на парковке. Не знаю, как вам, но мне хватает воображения предположить, что она могла быть похищена. Забудьте о том, что она – криминалист, и о том, что я ее знаю. С момента ее исчезновения прошло меньше суток. Если мы сумеем по горячим следам выяснить ее перемещения, у нас появится реальный шанс поймать ублюдка!