Гарет БраунКнига дверей
Gareth Brown. The Book of Doors
Посвящается моей жене Мэй за все воспоминания, что мы храним, и за все приключения, что нас ждут.
А также всем начинающим авторам, которых не останавливают отказы и неудачи.
Не сдавайтесь!
Часть перваяДверные проемы
Тихая смерть мистера Уэббера
За несколько минут до смерти Джон Уэббер читал «Графа Монте-Кристо» в книжной лавке «Келлнер Букс» в нью-йоркском Верхнем Ист-Сайде. Он сидел за своим привычным столиком в центре зала, пальто аккуратно висело на спинке стула. В какой-то момент он заложил мягкой кожаной закладкой лежавшую перед ним книгу и, закрыв ее, oтхлебнул кофе.
– Как поживаете, мистер Уэббер? – спросила Кэсси, подходя к нему со стопкой книг под мышкой.
Было поздно, и других посетителей, кроме мистера Уэббера, в магазине уже не осталось.
– Старый, усталый, разваливаюсь на куски, – как обычно ответил он Кэсси. – А в остальном прекрасно.
Мистер Уэббер частенько захаживал в книжную лавку и был одним из немногих, с кем Кэсси всегда охотно общалась. Спокойный, интеллигентный, одетый неизменно опрятно и, похоже, дорого. Его возраст угадывался по морщинистым рукам и шее, но отнюдь не по гладкому лицу и густой копне седых волос. Кэсси знала, что мистер Уэббер одинок, но свое одиночество он носил с легкостью, не обременяя им окружающих.
– Читаю «Графа Монте-Кристо», – заговорщицки проговорил он, кивая на книгу.
Из нее на Кэсси змеиным языком торчала закладка.
– Читал его раньше, но с возрастом меня тянет перечитывать любимые книги. Как со старыми друзьями встречаешься. – Он виновато усмехнулся, признавая за собой нелепую сентиментальность. – А вы читали?
– Читала, – ответила Кэсси, прижимая к себе стопку книг. – Лет в десять, наверное.
Она вспомнила, как однажды осенью в долгие дождливые выходные «Граф Монте-Кристо» захватил ее, подобно многим другим книгам до и после.
– Не помню себя в десять, – улыбнулся мистер Уэббер. – Кажется, я сразу родился взрослым дядькой в костюме. Как вам тогда понравилась книга?
– Это, конечно, классика, – ответила Кэсси. – Только вот середина, вся часть про Рим, слишком затянута. Хотелось поскорее добраться до того, как он будет мстить.
Мистер Уэббер кивнул.
– Он определенно заставляет вас ждать развязки.
– Угу, – согласилась Кэсси.
Повисла пауза; тишину заполнял негромкий джаз из настенных динамиков.
– Вы бывали в Риме? – спросил мистер Уэббер, потирая ладони, как будто от холода.
Кэсси знала, что до выхода на пенсию он был пианистом и композитором, а его длинные изящные пальцы даже сейчас могли бы с легкостью станцевать на клавишах.
– Да, в Риме я была, – ответила Кэсси, – но уже мало что помню.
Во время путешествия по Европе она провела в Риме неделю и хорошо помнила ту давнюю поездку, однако ей хотелось послушать мистера Уэббера. У него было много историй из интересно прожитой жизни; куда больше историй, чем собеседников.
– Я любил Рим, – сказал он, откинувшись на спинку стула. – Из всех мест – а где я только ни бывал – Рим всегда оставался одним из самых дорогих моему сердцу. Можно просто ходить по нему и воображать, что тут было пятьсот лет назад.
– Угу, – пробормотала Кэсси, наблюдая, как мистера Уэббера утягивают воспоминания. Казалось, он счастлив.
– Жил я в маленькой гостинице у фонтана Треви, – начал он, вдруг подхваченный одним из этих воспоминаний. – Каждое утро мне в постель приносили кофе, хотел я того или нет. Ровно в семь. Быстрый стук в дверь, в комнату врывается старуха-экономка, грохает на тумбочку кофе и уходит. В первое утро стою я посреди комнаты голый, только собираясь одеться, а она бесцеремонно заявляется, оглядывает меня с головы до ног и, нисколько не впечатлившись, удаляется. – Он рассмеялся. – Она видела меня… во всей полноте.
– О боже! – Кэсси рассмеялась вместе с ним.
Глядя, как она смеется, мистер Уэббер сделал умозаключение.
– Я вам это уже рассказывал, да?
– Нет, – солгала она, – вроде не было такого.
– Вы слишком добры ко мне, Кэсси. Я превратился в одного из тех стариканов, что вечно докучают молодежи своими историями.
– Хорошая история на второй раз хуже не становится, – возразила она.
Он покачал головой, как будто досадуя сам на себя.
– Мистер Уэббер, а вы все еще путешествуете? – спросила Кэсси, меняя тему, чтобы отвлечь его.
– Нет, сейчас я никуда не езжу. Годы и силы не те. Вряд ли я переживу долгий перелет.
Он сложил руки на животе и в задумчивости уставился на стол.
– Звучит как-то грустно, – заметила Кэсси.
– Зато реалистично, – улыбнулся он и снова серьезно посмотрел на нее. – Важно оставаться реалистом. Жизнь – будто поезд, который едет все быстрее, и чем раньше ты это осознаешь, тем лучше. Я знаю, что на всех парах мчусь к последней станции. Но я пожил, и мне грех жаловаться. А вот молодым, как вы, Кэсси, стоит повидать мир, пока можете. Там столько всего за этими четырьмя стенами! Не позволяйте жизни пройти мимо.
– Не волнуйтесь, мистер Уэббер, я многое уже повидала, – ответила Кэсси, смущаясь, что беседа переключилась на нее.
Она кивнула на книги под мышкой.
– Пойду-ка на склад отнесу, пока рука не отвалилась.
Миновав кассу, уже закрытую на ночь, Кэсси оказалась на складе – в пещере без окон, забитой коробками и шкафчиками сотрудников. Она бросила книги на захламленный стол, чтобы миссис К. занялась ими на следующий день, когда откроет магазин.
– Кэсси, я вовсе не собирался вас поучать, – озабоченно произнес мистер Уэббер, когда она вернулась. – Надеюсь, вы не обиделись.
– Обиделась? – с искренним недоумением переспросила Кэсси. – Что за глупости! Да я и внимания не обратила.
– Я лишь хотел сказать, пожалуйста, не говорите миссис Келлнер, что я советовал вам бросить ее магазин.
– Уж она бы вам пожизненно запретила здесь появляться, – усмехнулась Кэсси. – Не волнуйтесь, я ничего не скажу. И никуда в ближайшее время не собираюсь.
Собрав со столов чашки и тарелки, Кэсси обвела взглядом магазин, где работала все шесть лет с приезда в Нью-Йорк. Типичная книжная лавка: полки и столы заставлены книгами, фоном играет тихая музыка, лампы, свисающие с высокого потолка, создают в уютном полумраке островки света. По углам и между стеллажами стояли мягкие кресла, по стенам висели случайные репродукции. Ремонта здесь не делали лет десять, стеллажи закупили, видимо, еще в 1960-х, однако выглядело это не убожеством, а налетом времени. Магазинчик был из тех, что кажутся знакомыми, стоит переступить порог.
Кэсси кивнула на чашку перед мистером Уэббером.
– Хотите повторить, пока я не закрыла магазин?
Он мотнул головой.
– Я уже выпил более чем достаточно. А то всю ночь в туалет буду шастать как заведенный.
Кэсси улыбнулась, но слегка брезгливо.
– Я даю вам возможность заглянуть в жизнь старика, – без зазрения совести продолжал мистер Уэббер. – Она полна удовольствий. Дайте мне несколько минут, вот соберусь с силами и перестану вам докучать.
– Не спешите. Приятно, когда под конец дня есть с кем поговорить.
– Ага, – согласился мистер Уэббер, глядя в стол и положив руку на обложку книги. – Это правда.
Он поднял глаза и робко улыбнулся. Она, проходя мимо, похлопала его по плечу. Из большого окна у входа в магазин, как из камина посреди темного города-комнаты, в ночь сочился мягкий свет; Кэсси, сев на табурет, увидела, что пошел снег и снежинки, кружась, опускаются на землю, словно пылинки в луче света.
– Красота, – восхищенно прошептала она.
Какое-то время она смотрела на снег, который валил все гуще, изучала кроссворд из горящих и темных окон в домах на другой стороне улицы. Прохожие натянули капюшоны и пригнули головы, спасаясь от снежного натиска, а посетители маленького суши-бара прямо напротив «Келлнер Букс», не выпуская палочек из рук, тревожно вглядывались в непогоду.
– Снежный вечер лучше всего проводить в теплой комнате с книжкой на коленях, – сказала себе Кэсси и грустно улыбнулась.
Когда-то она слышала эти слова от человека, которого ей сейчас очень недоставало.
Она подняла взгляд к настенным часам и поняла, что пора закрываться. Мистер Уэббер сидел, неловко склонив голову набок, будто услышал, что его окликнули. Кэсси нахмурилась, по ней пробежал едва ощутимый холодок.
– Мистер Уэббер? – спросила она, вставая с табурета.
Она бросилась к нему через весь зал, от звуков легкого джаза из динамиков холодок почему-то лишь усиливался. Когда Кэсси положила ему руку на плечо, мистер Уэббер не шевельнулся. Он смотрел перед собой безжизненными глазами, рот был чуть приоткрыт.
– Мистер Уэббер? – спросила она снова, уже понимая, что спрашивать бессмысленно.
Кэсси знала, как выглядит смерть. Впервые она увидела смерть много лет назад, когда та украла у нее человека, который вырастил ее, который и был для нее семьей. Теперь смерть пришла снова и, пока она глядела на снег, забрала хорошего, едва знакомого ей человека.
– Ох, мистер Уэббер, – вздохнула Кэсси, внутри нее набухала грусть.
Врачи скорой помощи прибыли первыми, они шумно ввалились в магазин, стряхивая снег с волос и одежды. Они двигались энергично, будто еще оставался шанс спасти мистера Уэббера, однако, как только увидели его, торопливость вмиг улетучилась.
– Умер, – сказал один, и все трое замерли в неловкой паузе, как незнакомцы на вечеринке. Стеклянные глаза мистера Уэббера смотрели в никуда.
Затем приехали полицейские, один молодой, другой постарше, и принялись задавать ей вопросы, а фельдшеры тем временем подняли мистера Уэббера со стула и пристегнули к носилкам.