Еще она вспомнила Женщину. Чудовищную и прекрасную женщину, которая проделывала кошмарные вещи при помощи своих книг.
Ее книг.
Потому что Кэсси теперь знала, эти книги – ее. Созданы ею посреди ничего и нигде.
Книги ее. И нельзя оставлять их Женщине. Любой ценой их надо у нее забрать.
Кэсси открыла одну из дверей зала и с помощью Книги дверей прошла в спальню квартиры, которую когда-то делила с Иззи. В окне над кроватью ее встретил солнечный, ясный и яркий день.
Здесь она не была больше десяти лет, и это не считая путешествия в ничто и нигде.
Она скинула одежду и, ни о чем больше не думая, юркнула в постель. Потом закрыла глаза и, натянув на голову стеганое одеяло, отгородилась от остального мира.
Кэсси заснула.
Проснувшись, она почувствовала себя почти прежней, что бы это ни значило. А затем вспомнила, что Иззи больше нет, и все внутри обрушилось в бездонную яму.
– Ах, Иззи.
Кэсси села – так тяжело и пусто ей не было, пожалуй, никогда. Она долго сидела посреди скомканных простыней, пытаясь примириться с мыслью, что в этом мире больше нет Иззи с ее светом и жизнелюбием. Потом выглянула в окно. По ощущению, прошло лишь несколько часов. Снаружи все еще был день, но уже чувствовалось приближение ночи. Кэсси слышала обнадеживающе привычный городской шум – машины, гудки, крики. Все было так чудесно и буднично.
Глаза ее пробежались по книжному шкафу у кровати и остановились на издании «Графа Монте-Кристо», принадлежавшем мистеру Уэбберу. Она грустно улыбнулась, вспоминая счастливые деньки прошедших десяти лет.
Почему теперь ее окружает столько горя?
Она заставила себя встать, принять душ, после чего переоделась в свежую одежду и не отказала себе в удовольствии порыться в шкафу и ящиках, к которым не прикасалась уже десять лет. Неожиданная, простая радость. Одевшись, она сунула обе книги в карманы – так она всегда будет уверена, что они при ней.
Мягко переступая, Кэсси подошла к двери в комнату Иззи. Перед тем как зайти, она на мгновение застыла, глубоко вдохнула, успокаивая взбаламученные чувства, и только потом шагнула внутрь. Комната пахла ее подругой – смесью мыла, шампуня и духов; аромат висел в воздухе, будто воспоминание. Вот и все, что осталось от Иззи, и оно тоже со временем исчезнет.
Кэсси прошлась по комнате, чувствуя, как снова закипают в ней переживания. Ее взгляд упал на стену с фотографиями и открытками, запечатлевшими Иззи и Кэсси вместе в разные годы: вот они в «Келлнер Букс», а вот – во время той отвратительной поездки во Флориду. Там были открытки от родителей Иззи, скорее из-за мест, которые Иззи мечтала посетить, чем из-за содержания. Вырезки из журналов – модели в дорогой одежде, которая Иззи особенно нравилась.
Кэсси провела рукой по комоду, на котором Иззи держала косметику и туалетные принадлежности. Комод казался пустоватым, словно часть вещей забрали, и Кэсси нахмурилась: уж не подводит ли ее память?
Один за другим принялась она открывать ящики, затем встроенный шкаф и все больше убеждалась, что какие-то вещи Иззи отсутствуют. Где тот шерстяной свитер, который Кэсси купила ей на Рождество два года назад? Где любимые леггинсы? А черные джинсы? Шкатулка с украшениями, которую Иззи хранила в прикроватной тумбе? Их что, ограбили?
Тогда Кэсси вернулась в свою спальню и стала рыться в одежде, которую сбросила перед сном. Нашла свой телефон и включила.
Несколько секунд она нетерпеливо ждала, пока телефон с пиканьем загрузится. А когда он заработал, Кэсси ахнула, увидев последовательно три вещи.
Во-первых, было начало марта – с событий в банкетном зале минули месяцы.
Во-вторых, она получила голосовое сообщение с телефона Иззи через несколько дней после того, как Иззи предположительно погибла.
И в-третьих, в последние три месяца раз в несколько дней кто-то присылал Кэсси фотографию двери, и всякий раз это была новая дверь.
Ночные костры на пляже
Вечером на одном из пляжей западного побережья США Лунд соорудил костер. В городском магазине строительных материалов он купил дрова, розжиг, а еще старомодную пластмассовую зажигалку и сразу ей воспользовался.
– Дай взглянуть, – попросила Иззи, подойдя с пакетом в руках.
Он бросил зажигалку через костер, Иззи ее поймала и уселась на песок.
– Я такой пользовалась. Когда была помладше и пробовала курить, – пояснила она.
Это прозвучало как начало истории, однако больше Иззи ничего не сказала и просто уставилась на огонь.
Впереди шумел Тихий океан, Лунд раскинулся на песке, глядя в черное небо, а ветер обдувал ему щеки. Стоял март, вечер выдался теплым, прохлады в воздухе уже почти не ощущалось.
Они выехали из Калифорнии в сторону Орегона и продвинулись уже довольно далеко на север, однако в последнюю неделю с небольшим погода им благоволила. Сейчас они остановились в Пасифик-Сити – скоплении загородных домиков и автофургонов, припаркованных вдоль трех-четырех улиц, растянувшихся по всей длине золотого пляжа и широкой бухты. Рай для туристов, иностранных и местных, идеальное место, где пара путешественников не будет выделяться.
– Чипсов с колой достала, – сказала Иззи. Она сунула зажигалку в карман и передала ему пакетик с чипсами. – Надеюсь, ты их ешь.
– Угу, – сказал он.
Огонь облизывал поленья и неплохо разгорался. Иззи смотрела на пламя, а Лунд наблюдал, как мелькают блики у нее на лице.
Он знал, они убивают время. После событий в банкетном зале в Нью-Йорке они постоянно были в пути, прятались, убивая время, пока что-нибудь не произойдет. Он не знал, чего именно они ждут, однако ждать ему было в радость. Сначала они отправились на юго-запад, проезжая большие отрезки пути в автобусах дальнего следования и прямо по ходу принимая решение, куда отправиться дальше, – и так оказались на западном побережье в Калифорнии. Несколько недель они провели в одном городке, после чего решили, что следует двинуться дальше – им вдруг показалось, будто нечто вот-вот их нагонит, что тень на горизонте все ближе. В последнее время они медленно ползли вверх по западному побережью вдоль Тихоокеанского шоссе, их подвозили попутки или случайные знакомцы в барах.
Он взглянул на Иззи. Та сидела, обхватив колени, лицом к океану. Ветерок радостно играл со стянутыми на затылке волосами. Она была красива и совсем не замечала своей красоты.
Лунду она понравилась с первого мгновения их знакомства, с первой шутки, которую Иззи отпустила Азаки насчет плохого вкуса в одежде у своей подруги. С тех пор он понял, что хочет быть с ней, а она вроде была рада иметь его под боком. Ничего более, ведь почти все время она казалась настолько погруженной в мысли, что невозможно было улучить момент и предложить большее. Да и не то чтобы Лунд хотел словами добиться у нее взаимности. Не знал он таких слов. Он был просто счастлив находиться с ней рядом, чувствовать ее доверие, выполнять ее прихоти, если таковые возникали. Все равно больше находиться ему было негде.
Лунд удостоверился, что огонь уже не требует его внимания, лег на бок и оперся на локоть. На лице он чувствовал жар пламени. Огонь весело трещал, о чем-то шептало море, только Иззи молчала. Край пляжа у них за спиной окаймляла шеренга гостевых домов, и Лунд слышал, как непринужденно беседуют там люди, сидя с бокалами вина под теплыми пледами.
Лунд открыл пакетик с чипсами и какое-то время ел, изучая разбросанные по небу звезды.
– Красиво, – пробормотал он, небрежно махнув вверх рукой.
Иззи его как будто не расслышала. Он знал, она думает о подруге. Вот что занимало все ее мысли с тех пор, как они бежали из Нью-Йорка. Ее подруга исчезла в двери зала, и с тех пор от нее не было ни весточки. Раза два Лунд пробовал закинуть предположение, что подруга никогда не вернется, однако Иззи не желала или не могла это принять, и он умолк. Теперь Лунд просто ждал. Она должна была сама справиться со своей утратой, и не следовало ее торопить.
Он кинул пакетик с чипсами на песок рядом с ней:
– Поешь.
Иззи опустила голову, чтобы рассмотреть упаковку, и за ней Лунд заметил вдалеке силуэт. На пляже были и другие люди; одни, как Лунд с Иззи, жгли костры, другие гуляли парами, взявшись за руки, целая стайка ребятишек носилась с воплями по пляжу, однако тот силуэт выделялся на общем фоне неподвижностью и одиночеством. Казалось, он глядит прямо на Иззи и Лунда.
Иззи вытащила горсть чипсов и в этот момент осознала, что взгляд Лунда направлен куда-то поверх нее.
– Что там? – спросила она, оборачиваясь.
Силуэт в это время подошел ближе, позволяя соседнему костру озарить лицо.
– Кэсси? – недоверчиво прошептала Иззи.
Лунд оттолкнулся от песка и сел.
Силуэт приближался, и Лунд понял, что Иззи права.
– Кэсси! – прокричала Иззи и вскочила, отбрасывая чипсы в сторону.
Девушки кинулись друг к другу в объятия.
Лунд снова повернулся к костру; то, чего они так долго ждали, наконец случилось. Почему же он так расстроен?
– Я думала, ты погибла, – сказала Кэсси.
Она сидела у костра напротив Лунда, языки пламени рисовали картины у нее на лице. Иззи в первые же минуты познакомила их с Лундом.
– Спасибо, что приглядывал за ней, – сказала ему Кэсси, здороваясь за руку.
Он молча пожал плечами, и она, кивнув в ответ, уселась напротив него у костра. Девушки разговорились, словно позабыв о нем. Не то чтобы ему такое было в новинку – несмотря на габариты, в обществе Лунд был малозаметен. Уходил на второй план. Он был изгоем, всегда существовал как бы на обочине.
– Я знаю, – сказала Иззи. – Потому и оставила тебе голосовое сообщение. Мне было невыносимо думать, что ты считаешь меня мертвой.
Она на мгновение взяла подругу за руку.
– Что случилось? – спросила Кэсси. – Почему я видела, как ты погибла?
Иззи пожала плечами, а потом посмотрела на сидящего напротив через костер Лунда. Они часто об этом говорили, особенно в первые несколько дней. Или, скорее, Иззи говорила, а Лунд слушал, вставляя иногда слово-другое.