Драммонд молчал.
– Повезло же мне найти тебя первым.
Барбари был родом из ЮАР, и его акцент, хоть и стершийся за годы странствий по миру, то и дело прорывался в непривычно резких гласных.
– Тошно думать, – начал Драммонд, и Барбари с интересом склонил набок голову, – что такой, как ты, жив, а куда лучшие люди погибли здесь ни за что ни про что.
– Ой-ой, – усмехнулся Барбари. – Пожалуй, не приму на свой счет. Однако я ни малейшего отношения не имею к случившемуся здесь десять лет назад. Меня даже не было здесь. Если не ошибаюсь, я в Таиланде гонялся за какой-то чертовой книжкой, которой, как оказалось, и в природе-то не существует. Бывал когда-нибудь в Таиланде? Жарища там, жуть. Отвратительное место. Вся еда сплошь из лемонграсса. На вкус как лекарство и мыло.
– Что тебе нужно? – спросил Драммонд; ему было тяжко выносить этого человека с его фальшивым дружелюбием.
Барбари задумчиво замычал, словно изучая меню в ресторане.
– Мне нужны твои книги. Я просто пытаюсь понять, придется ли мне сначала тебя убить.
Драммонд кивнул.
– Все книги да книги.
Барбари пожал плечами.
– Ну а что еще?
Драммонд промолчал, продолжая вглядываться в метель, занавесом отделявшую их двоих от остального мира. Какими же далекими казались те места, где сейчас светло и люди чувствуют себя в безопасности!
– Что там у тебя, Библиотекарь? – Барбари шагнул к Драммонду, и в глазах у него наконец сверкнул весь голод его души. – Что ты носишь с собой, чем защищал себя все эти годы?
– Я больше не Библиотекарь, – ответил Драммонд. – Нет никакой библиотеки. Она сгинула.
Ему было больно признавать эту истину, однако на лице не отразилось ни капли чувств.
– Я тоже об этом слышал, – подтвердил Барбари, лениво почесывая щеку. – Сгинула, но не забыта? Многие ищут Библиотеку Фокса.
– Многие? – скептично переспросил Драммонд. – Я думал, мало кто остался. Ее-то стараниями.
– А, ну не все так плохо, – ответил Барбари. Он снял шляпу и провел ладонью по лысине. – Я вот все еще здесь. И другие. Поменьше, чем раньше, это правда. Она устраняет по одному, забирает книги. Но ведь это естественный отбор? Сильнейшие выживают. Уверен, рано или поздно она и меня найдет, но я не против. Посмотрим, чего она на самом деле стоит.
– Она тебя найдет, – сказал Драммонд. – Никто не может чувствовать себя в безопасности. Я-то знаю. Встречал ее.
Барбари смерил Драммонда взглядом, словно обдумывая его отрезвляющее заявление.
– Кто-то может, – возразил Барбари. – У кого нужные книги. Самые сильные.
– И ты один из них, Хьюго? – спросил Драммонд. – У тебя с собой сильная книга?
– Сглупил ты, приехав в Нью-Йорк, – продолжал Барбари, пропуская мимо ушей последний вопрос. – Пришел сюда сегодня. Наверняка ведь понимал, какой это риск.
– Ужасно хот-дога захотелось, – буркнул Драммонд.
Барбари гоготнул, и звук эхом отразился от арки, под которой они стояли.
– Я устал, – сказал Драммонд. – Давай перейдем к той части, где ты пытаешься меня убить, или, пожалуйста, оставляешь в покое. Мне подходят оба варианта, но давай не будем тянуть.
– Почему бы тебе просто не отдать мне свои книги? – предложил Барбари. – Избавишь меня от труда. А я сохраню тебе жизнь. И даже никому не скажу, что тебя видел.
– Сколько у тебя теперь книг, Хьюго? – спросил Драммонд.
У него самого при себе было три книги: две – в одном кармане и третья – в другом. Чуть раньше, при появлении Барбари, он нащупал их, проверяя, все ли на месте. В правом кармане в одиночестве лежала Книга теней – открытая и выгнутая по корешку. За все эти годы Драммонд привык хранить ее в таком виде, чтобы в любое мгновение оторвать уголок от страницы и скрыться в Тенях. В голове у него звучали слова из Книги теней, будто заклинания удачи: «Страницы сделаны из тени. Возьмись за страницу и тоже стань тенью».
– Важно не сколько у тебя книг, – ответил Барбари. – Важно, как ты умеешь ими пользоваться.
– Книга боли? – спросил Драммонд. – Всегда была твоей любимой, да?
– Уж поверь, Драммонд, для тебя же лучше, если я не воспользуюсь Книгой боли, – сказал Барбари чуть ли не с состраданием, как будто здоровье Драммонда его волновало. – Я очень хорошо ей владею. Просто обожаю ее.
Они встретились глазами, и Драммонд, пересиливая страх, сковавший все мышцы в его теле, выдержал этот взгляд и не отступил. Чем вызвал у Барбари улыбку.
– Ну вот, узнаю Библиотекаря. Железный хребет. Прямо как в тот день, когда он сбежал, оставив друзей умирать.
Драммонд отвернулся, уставившись на снежные вихри.
– Интересно, чем наградит меня Женщина, если я расскажу ей, где тебя встретил?
Драммонд снова взглянул в глаза Барбари, оценивая прозвучавшую угрозу.
– Хотя нет, – продолжил тот, – я, пожалуй, просто убью тебя, а твои книги заберу себе.
Он неожиданно дернулся вперед, выбросив руку, как поршень, но схватил лишь пустоту – Драммонд успел увернуться.
– Придется тебе прежде меня поймать, – сказал Драммонд, стоя на шаг дальше от Барбари.
Он, не вынимая руки из кармана, оторвал уголок страницы Книги Теней, сжал его и почти сразу почувствовал, как бумага в ладони тяжелеет. И в тот же миг он сам растворился в снежной круговерти, стал тенью, бестелесной и невидимой.
Хьюго вглядывался в метель, с досадой сжав губы.
– Я знаю, ты здесь, – громко произнес он, – ты показал мне свое лицо. Я найду тебя, Библиотекарь. Уж в этом не сомневайся.
Несмотря на пронизывающий холод, Драммонд молча ждал, стараясь не шевелиться. Барбари первым утратил терпение и спустя несколько минут удалился, бормоча что-то под нос. Метель почти мгновенно поглотила его внушительную фигуру.
Драммонд подождал еще немного, убеждаясь, что Хьюго не вернется, а затем, не выходя из Теней, направился к северному выходу из парка и вскоре снова оказался на улице. Там он раскрыл ладонь. Темный обрывок бумаги в радужной ауре сделался легче, аура померкла, ветер унес его куда-то вдаль. Драммонд вышел из Теней, вновь обретя телесность.
Сквозь непогоду он зашагал по Пятой авеню к Среднему Манхэттену, оставляя на снегу цепочку следов.
Драммонд решил переночевать в отеле «Лайбрари»; он понимал, что рискует, оставаясь на виду, но ему было все равно. Он приходил в парк Вашингтон-сквер, чтобы вспомнить, а теперь ему просто хотелось выпить, уснуть и забыться.
Он оплатил номер, умылся, не обращая внимания на загнанный взгляд тощего темноволосого человека в зеркале, затем поднялся в бар на крыше. Заказав виски, стал искать себе место, но в зале было слишком много людей, из-за которых он чувствовал себя не в своей тарелке, – богатых или притворяющихся таковыми, излишне самоуверенных и напоказ безразличных к своему статусу, – поэтому он вышел на террасу, сел за стол под зонтиком в углу и принялся потягивать напиток. Высоко над ним темнело открытое небо, вокруг стояли стены окон, небоскребы Среднего Манхэттена выстроились бетонным забором. Все еще шел сильный снег, большие мягкие хлопья закутывали мир в белый туман.
Драммонд сделал глоток виски и поднял молчаливый тост за утерянных десять лет назад друзей. За Лили и еду, которую она готовила каждый раз, когда приезжала к нему из Гонконга. За Ясмин и ее терпимость к пробелам в его исторических познаниях и к глупым вопросам, которыми он ей докучал. За Вагнера и его регулярные звонки из Европы, просто чтобы узнать, как дела, потому что тому хотя бы раз в неделю требовалось с кем-нибудь поговорить. Драммонд до сих пор тосковал по друзьям и нес в себе их образы, которые, как призраки, все эти годы сопровождали его в скитаниях.
Он становился старше и уставал все сильнее; он не знал, сколько еще сможет скитаться, не знал, как ему остановиться и где – не было в мире такого места. Десять лет он был в пути, и книги защищали его: благодаря Книге теней он оставался незамеченным, благодаря Книге памяти люди забывали о нем, когда это было нужно, а благодаря Книге удачи ему сопутствовало везение. Десять лет книги помогали ему. Ничто не беспокоило его, кроме собственных мыслей. Ему не претило одиночество: почти всю жизнь он был один, но его утомляла постоянная необходимость перемещаться. И сильнее всего он мучился от тоски по дому.
Теперь его обнаружил Хьюго Барбари, и Драммонд задавался вопросом, как такое вообще возможно, ведь при нем Книга удачи. Происшедшее сильно смахивало на нечто прямо противоположное удаче. Однако за долгие годы Драммонд понял, что удача не так прямолинейна: это извилистая дорога, где иногда приходится сделать крюк или свернуть на незаметную тропку. Возможно, ему просто пока неведомо, почему его встреча с Барбари – удача.
Драммонд отхлебнул виски и с удовольствием отметил в голове приятную рассеянность. Сходив в бар за новой порцией, он вернулся за свой столик на террасе.
Он подумал о Барбари – одном из худших людей, что он встречал, животном в обличии джентльмена. А может, не стоило убегать от Хьюго? В каком-то смысле это было бы поэтично: погибнуть на том же самом месте, ровно десять лет спустя после бойни. И разве не облегчение – избавиться от бремени жизни и страха перед Женщиной?
Белый шум пурги прорезал неожиданный смех, отвлекая его от размышлений. Из двери бара на террасу, пошатываясь, вышли две девушки. Они щурились и вскидывали руки навстречу снегу. При виде Драммонда они отправились искать свободное место на другом конце террасы, подальше от него.
Драммонд отвел взгляд, но сердце у него вдруг застучало, словно он проснулся посреди ночи от приснившегося кошмара.
Он что-то увидел – взрыв фейерверка в темноте.
Это невозможно, сказал он себе. Именно в эту самую ночь, в этом самом месте.
У него, впрочем, была с собой Книга удачи, а с удачливыми людьми случается и такое.
Драммонд подождал, зная, что должен удостовериться, прежде чем что-либо предпринимать. Подвыпившие девушки танцевали под снегом, потом уселись за свой столик и принялись болтать. Через несколько минут они снова встали и направились к двери в бар.