Сверхактивная сексуальная жизнь сделала Чжоу Синя импотентом. Не веря в то, что он может быть подвержен расстройствам здоровья, какие бывают у простых смертных, он обвинил в этом своего лекаря Фан Нэйбу. В свое время Фан убедил своего повелителя жить согласно заповеди Желтого Императора Хуанди, суть которой заключалась в том, чтобы «совокупляться каждую ночь с десятью женщинами, не расходуя при этом Жизненный Субстрат». Этот совет правитель также счел причиной того, почему у него не рождались сыновья. (Нельзя не отметить, что соображения Чжоу Синя были вполне логичны). Фан был обезглавлен, а все женщины, кроме официальных жен, были возвращены в свои семьи, после чего был набран новый гарем. Придворным дамам (тунгуань), обязанностью которых было вести учет Царственных соитий для подтверждения законнорожденности детей, были выданы новые красные кисточки для письма, а старые уничтожены.
Известно, что впоследствии ведение такого учета было поручено дворцовым евнухам, а впервые должность тунгуань была официально учреждена именно при дворе Чжоу Синя. В обязанности дам, занимавших эту почетную должность, входила организация программы сексуальных контактов императора и подбор девушек на каждую ночь. В опочивальне шанского правителя было установлено специальное кресло, сидя в котором тунгуань внимательно наблюдала за происходящим, следя за тем, чтобы монаршье соитие действительно имело место. Для регистрации таких акций использовались специальные кисточки красного цвета. В позднейшие времена появился даже особый жанр эротической литературы — «Истории, написанные красной кисточкой». Такая придворная дама также следила за строгим соблюдением индивидуального «графика посещений». Супругам правителя, занимающим более высокое положение, позволялось находиться в его обществе столько, сколько он сам пожелает, наложницы же должны были покидать его опочивальню до наступления рассвета, а дворцовых девушек, положение которых считалось самым низким, отсылали прочь сразу же после Царственного соития. Те, кому удавалось доставить удовольствие правителю, получали серебряное кольцо. А если в результате встречи женщина беременела, серебряное кольцо менялось на золотое.
От Чжоу Синя, однако, ни одна наложница не получила золотого кольца, по крайней мере за рождение сына и наследника. В это время в его гареме появилась девушка по имени Тацзи, которая была «прекраснее пиона и лотоса». Поведение наложницы во время первой брачной ночи с Чжоу Синем было настолько смелым и необузданным, что он поначалу не поверил, что она — девственница. Лишь после того, как придворная дама подняла над ними лампу и шанский правитель увидел кровь на «нефритовом стебле» и на шелковой простыне, он окончательно удостоверился в ее невинности.
Тацзи сразу же стала его фавориткой, а затем была возведена в ранг официальной супруги. С этого времени он стал уделять меньше внимания остальным женам и наложницам, о некоторых и вовсе позабыв.
Все возрастающее влияние Тацзи на Чжоу Синя с ее умением доставить радость Сыну Неба стало причиной мятежа, поднятого оставленными без внимания повелителя женщинами гарема. Расправа последовала незамедлительно: десятеро из них были запороты насмерть.
Как сообщает Сыма Цянь, Чжоу Синь «собирал большие увеселительные сборища в Шацю, вином наполнял пруды, развешивал мясо, из туш как бы устраивая лес, заставлял мужчин и женщин нагими гоняться друг за другом между прудов и деревьев и устраивал оргии на всю ночь». Таким образом, озеро было заполнено опьяняющей влагой, а в лесу ветви деревьев были увешаны крупными кусками жареного мяса. Назначением этого «сада удовольствий», по мнению шанского правителя, было вернуть оргиям изначальную простоту. В этом саду, где достаточно было протянуть руку к дереву за куском мяса, чтобы подкрепиться, или зачерпнуть вина из озера, чтобы напиться, правитель-дракон и его супруга, окруженные тремя тысячами голых гвардейцев из дворцовой стражи и таким же числом обнаженных дворцовых девушек, проводили дни и ночи.
Однако Чжоу Синю не суждено было долго наслаждаться ни своим «садом удовольствий», ни утехами Тацзи. В возрасте 32 лет он был свергнут и обезглавлен.
Но и тысячелетия спустя нравы китайского императора и его приближенных, если и претерпевали изменения, то лишь незначительные. В детские годы Пу И страдал от половых излишеств, ведя развратную жизнь с евнухами. В то время во дворце был евнух, которого звали Ван Саньэр. Это был красивый, статный и высокий юноша с тонкими, правильными чертами лица, и окружающие говорили, что он женственнее и красивее любой прекрасной девушки. Пу И полюбил красивого молодого евнуха и дал ему имя Ван Фэнчи. Ван уже с детства страдал во дворце от сексуальных домогательств некоторых евнухов. Он был «игрушкой» в руках старых евнухов, их партнером по сексуальным играм. А в восемнадцать лет возмужавший Ван Саньэр, набравшийся опыта, сам захотел повеселиться с новыми юными евнухами в темных углах дворца. Но по воле судьбы оказался в покоях императора. Ван был старше Сына Неба на несколько лет. Вскоре они стали неразлучны. Как утверждал последний китайский евнух, Пу И не осмелился упомянуть об этом в своих мемуарах.
Однако евнухи развращали не только Пу И. Прежде они точно так же поступали с сыном императрицы Цыси, наследником и императором Тунчжи. Увлеченная государственными делами страны, холодная и бессердечная, Цыси не занималась воспитанием сына.
Евнухи рассказывали ему эротические истории и показывали порнографические картинки. Он стал скрытно посещать увеселительные места за пределами Запретного города. До женитьбы он пристрастился бывать в театрах, где ставились довольно фривольные пьесы, и посещал публичные дома, где развлекался с гетерами.
Переодетый простолюдином, Тунчжи стал завсегдатаем знаменитого базара Люличан, где интересовался прежде всего порнографическими и эротическими картинками и книгами. Такого товара было тогда довольно много: эротические рисунки в альбомах и отдельно на картинках, такие же рисунки на вещах: кошельках, чайной посуде, бытовых пиалах, из которых пьют вино или китайскую водку. Продавались даже специальные нагрудники с изображением половых сношений; нагрудники надевались мужчиной или молодым человеком девушке на шею. Изображение половых сношений в самых разнообразных позах, начиная с картинок, грубо и аляповато исполненных на фарфоровой посуде или тканях, до действительно художественных работ на дереве с инкрустациями из разноцветных камней, перламутра, с тонкой резьбой легко можно было найти в то время на Люличане и прилегающих улицах.
Известная гетера Ван Сифэн (начало XX века).
Тунчжи находили в компании отчаянных повес — молодых людей, проводивших время в пьяных оргиях и разврате. «Духовным отцом» Тунчжи на этом поприще был его преданный евнух по имени Чжоу. Он устроил потайной выход в стене императорского дворца и под покровом ночи на повозке отвозил своего повелителя в злачные места, а затем, перед рассветом, привозил домой.
В давние времена женить евнухов имела обыкновение грозная императрица У Цзэтянь, которая, по-видимому, стремилась таким образом ослабить власть мужчин, недовольных, как ей было известно, что ими правит женщина. Евнухи, женившись, пытались вести самую обычную семейную жизнь. Нередко они усыновляли детей и воспитывали их в строжайшем соответствии с традиционными канонами. Они заводили целые гаремы с женами и наложницами. Во времена императрицы У евнухи, помимо своих основных обязанностей, руководили воспитанием и образованием тысяч девочек и девушек, предназначенных для пополнения гаремов мужчин — родственников императрицы.
Известно, что в эпоху Мин было немало евнухов, обзаведшихся женами. Ну, а в поздний период Цин это стало даже модным. Евнух Жэнь Футянь, покинув императорскую службу, купил себе в городе три смежные комнаты с окнами на юг на улице Цзиншаньдунцзе и жил, как считали многие, в роскоши и праздности. Его жена была из дворцовых служанок, в молодости слыла красавицей.
Желанию жениться было много причин. Поговаривали, что у некоторых оскопленных, живших в довольстве, даже пробуждалась потребность в половой жизни. Известно, что знаменитый евнух Сяо Дэчжан, уйдя со службы, завел себе сразу несколько жен. Ходили слухи, что в преклонном возрасте кое-кто из евнухов сохранил половую возбудимость. Когда один из корреспондентов беседовал с евнухом Сунь Яотином, а последнему было в то время уже 90 лет, старый евнух откровенно признался, что все еще не утратил влечения к женскому полу.
Некоторые историки считают, что евнух Ань Дэхай, прислуживавший императрице Цыси, не был скопцом и что императрица якобы родила от него сына, который дожил по крайней мере до 20-х годов под именем Цзю Мин.
Известно, что именно евнух Ань Дэхай, пользуясь благосклонностью Цыси, первым из главных евнухов, видимо, вспомнив, как это делали евнухи в эпоху Мин, вновь присвоил себе приветственный титул «Девятитысячелетний господин», который затем перешел к Ли Ляньину и был, как и прежде, всего на одну ступеньку ниже императорского.
Одно из главных поручений вдовствующей императрицы главному евнуху Ань Дэхаю (по исполнении которого он и стал так любим Цыси) состояло в том, что он должен был добиться от юного наследного принца, чтобы тот оставил в ее руках рычаги реальной власти. Сделано это было очень виртуозно, без применения силы и угроз, без крови и убийств. Принца постарались как можно раньше пристрастить с радостям гарема, и когда стало ясно, что это пришлось ему по вкусу, Ань позаботился о том, чтобы молодые наложницы не давали ему пощады. Главный евнух и девушки гарема беспрестанно уговаривали юного принца, чтобы тот доказал силу драконовского духа его предков. В результате юноша был вскоре доведен до физического и полового истощения, а затем — и до умопомешательства.
Однако гибель Ань Дэхая вдовствующая императрица Цыси снесла довольно спокойно — возможно, потому, что Аня во всех отношениях заменил Ли Ляньин. Впрочем, многие историки и публицисты считают, что Ань Дэхай все-таки был настоящим евнухом. Во всяком случае, Цыси не расправилась, как все ожидали, с губернатором Дин Баочжэнем, который казнил Ань Дэхая. А произошло это следующим образом. Главный евнух совершил ошибку: покинув императорский дворец, он выехал в провинцию Шаньдун по своим делам, тем самым лишившись защиты Цыси. Губернатор Шаньдуна Дин Баочжэнь, который не любил этого интригана, нашел предлог для обвинения дворцового фаворита в «нарушении общественного спокойствия» и попытке выдать себя за полномочного представителя императрицы. Ань Дэхай был обезглавлен прежде, чем успел вмешаться двор, а сопровождавшие его евнухи были задушены и сброшены в реку, после чего Дин отправил императрице депешу с выражением своего уважения и почтительности. Цыси спокойно приняла это известие, возможно, отчасти и потому, что Дин выставил на всеобщее обозрение народа обнаженный труп казненного, и таким образом наглядно опроверг слухи о том, что Ань был любовником императрицы, ибо всем стало очевидно, что он воистину был скопцом.