«Метс», сдвинутой на затылок.
– Привет, – хором ответили мы.
– Дай угадаю, пиарщицы? – Он наклонился ближе, улыбаясь, будто только что сделал самое смешное и остроумное замечание в истории мира.
– Мм, нет. Я писательница, а она редактор, – обиженно ответила я, надеясь, что он заметит.
– Но с тем же успехом можем быть и пиарщицами, – голос Валери раздался в ответ, пока она сидела рядом со мной и улыбалась ему в ответ.
Что? Я повернулась на стуле, надеясь, уловить искру в ее глазах, хоть какой-то намек на то, что она смеется над ним.
– Так и думал. – Он наклонился еще ближе. От него исходил аромат водки и начос.
«А, я поняла. Она просто собирается раскрутить этого парня на несколько бесплатных напитков. Ладно, подыграю ей еще минут пять», – сказала я себе.
Пять минут прошло, они продолжали болтать, а напитки так и не были куплены. Вместо этого я увидела, как Валери оставила ему свой номер. После того, как он ушел, и прежде, чем я успела спросить, что это было, она заказала себе рюмку текилы и открыла сумочку, чтобы отыскать губную помаду.
Взяв компактную пудру с зеркальцем в одну руку, а помаду в другую, она начала наносить ее, разговаривая со мной, будто мы были ближайшие подруги.
– На прошлой неделе я увидела на улице самую красивую девушку. Это вогнало меня в депрессию на три дня. – Она закрыла пудреницу.
– Что? – Я понимала, что смотрю на нее слишком пристально, пытаясь убедиться, что ничего не упустила. «Как можно встретить кого-то красивее тебя?» – думала я.
– Подумываю о том, чтобы подкачать себе губы, – продолжала она, – и, конечно же, сделать грудь, как только будут деньги.
– Что? Зачем? – спросила я вслух.
– Я просто ненавижу себя, – ответила она. Это был не столько ответ, сколько заявление. Как будто она долго ждала, чтобы сбросить с себя этот груз.
Я была ошеломлена. Что? Валери ненавидит себя? Как она может ненавидеть себя, когда я правую руку отдала бы, лишь бы быть похожей на нее?
Я продолжала смотреть на нее в упор, пытаясь осмыслить ее слова. Да, губы у нее были не как у Анджелины Джоли, и сама она не была Брижит Бардо, но она все равно очень красива. По правде говоря, я не заметила у нее маленькой груди или «тонких» губ, но я видела ее целиком: хорошенькую Валери с ее высокими скулами, хорошей кожей и карими глазами.
К тому времени, как я осмыслила то, что она говорила, она заказала вторую порцию текилы. И к тому моменту, когда я посадила ее в такси, я поняла, что все, что, как мне казалось, я знаю о себе и красоте, было в корне неправильным.
Если Валери не могла себя оценить по достоинству, возможно, ни одной женщине это не было по силам. Или, может быть, Валери была просто сумасшедшей. А может, мы все такие. И может, да кому какое дело? Я вдруг возненавидела себя за то, что так много думаю об этом. Кого волнует, красивая я или нет! Хотелось кричать, не переставая.
Хватит зацикливаться на себе
Я сама с собой уже договорилась, так что лесть и критика могут отправляться ко всем чертям, и я буду совершенно свободна.
Мне не все равно. А затем чихать я хотела. Потом опять не все равно. Затем я иду вразнос в «Сефоре»[30], потому что новый тональный крем и подводка для глаз за тридцать долларов – это именно то, чего мне не хватает для истинной красоты. Потом мне плевать на все, и я голову не мою целую неделю. Затем вдруг опять не все равно и хочется выглядеть по-французски шикарно. Потом я разоряюсь и покупаю дорогущий берет от Chanel, который годами будет лежать в моем шкафу, потому что на самом деле мне не идет. Естественно, я начинаю ненавидеть себя за то, что выкинула столько денег на берет, и бум – настроение возвращается.
Щелчок раздается, когда напряжение между двумя противоположными мыслями становится огромным. Когда разум говорит вам о том, что не стоит переживать о чем-то столь поверхностном и тривиальном, и в то же время стремится к этому со всей силой. Когда злость и разочарование в самой себе достигает неконтролируемого уровня.
Буддисты могли бы сказать, что это чувство порождается чрезмерным вниманием к самой себе, которое и является корнем всех страданий. Конечно, в заботе о себе нет ничего плохого, если только она не приобретает масштабы одержимости. Это мышление возникает из веры в то, что мы являемся центром вселенной, и что наши устремления, цели и желания стоят превыше всего. В своей книге «Как преобразовать свою жизнь: Благословенное путешествие» буддийский монах Келсанг Гьяцо описал заботу о себе следующим образом: «Сначала мы развиваем в себе мысль “Я важен”, и из-за этого возникает чувство, что исполнение наших желаний имеет первостепенное значение… Затем мы желаем для себя того, что кажется привлекательным, и развиваем привязанность, мы испытываем отвращение к тому, что кажется непривлекательным, и развиваем в себе гнев, и мы проявляем безразличие к тому, что кажется неопределенным, и развиваем невежество».
И это постоянное состояние зацикленности, ведущее к миллионам различных вещей, которые мы делаем в попытках успокоить себя и заставить себя почувствовать лучше, удерживает нас в замкнутом круге неудовлетворенности.
И мы зациклены не только на нашей внешности. Мы цепляемся за все, что, по нашему мнению, сделает нас счастливыми и позволит запрятать как можно дальше ощущение собственной никчемности, стыда или страха. Это машины, школы и фотографии в Instagram, к которым мы продолжаем стремиться, на которые набрасываемся, только чтобы оказаться в глубокой яме с большим количеством подписчиков, огромным количеством долгов и еще большим количеством материальных вещей.
Чрезмерное внимание к самой себе – главная причина дурного настроения, в которое я впадала всякий раз, когда у меня появлялся новый прыщ. Прыщ был главным препятствием на моем пути к совершенству. Я считала, что у меня должна быть безупречная кожа, поэтому каждый раз, когда что-то напоминало мне о том, что у меня ее нет и быть не может, я выходила из себя. Моя проблема была не в недостатках кожи, а в тех чувствах, которые они вызывали. Чувства неполноценности, стыда и страха. Но все они были лишь побочным продуктом моей одержимости собой.
Буддисты верят, что противоядием от излишнего внимания к самой себе является практика самопожертвования. Сосредотачиваясь на потребностях других, мы избавляемся от собственных эгоистичных желаний. Тонглен, что в переводе с тибетского буквально означает «давать» (тонг) и «получать» (лен), является целебной практикой, направленной на развитие сострадания и помогающей разорвать этот порочный круг зацикливания на самой себе.
Использовавшуюся первоначально в медитации практику многие учителя адаптировали так, чтобы их ученики могли воспользоваться ей в любом месте и в любое время, чтобы раскрыть свои сердца и посмотреть страданиям в лицо. Техника выполнения довольно проста: с каждым вдохом вы воспринимаете боль других, с каждым выдохом вы посылаете им облегчение. Как только вы начинаете жалеть себя, как только вам начинает казаться, что ваши желания не исполняются, как только вы сталкиваетесь лицом к лицу со страданием, вы вдыхаете боль – не только свою, но и боль любого человека, которого можете себе представить и который страдает так же, как и вы. Вдохнув эту боль, как дым, вы выдыхаете благословение. Молитву. Хорошие мысли для всех тех, кого бы хотели исцелить.
Смысл практики тонглен заключается в том, чтобы превратить момент эгоистичной одержимости самой собой во взаимосвязанность. Использовать наше страдание как сигнал, чтобы воссоединиться с болью и трансформировать ее в сострадание. Чтобы пробудить в нас чувство окружающего мира. Чтобы напомнить нам, что мы не одиноки в своей боли и радости, и что, общаясь с другими, мы не будем чувствовать себя брошенными или изгоями из-за наших проблем.
Как только я начинала чувствовать себя непривлекательной – когда я смотрела на себя в зеркало и ненавидела свои сальные волосы и прыщи, покрывающие мое лицо, – я не отворачивалась от своего отражения, но думала обо всех тех женщинах, которые, я знала, чувствовали то же самое. Женщинах, глядящих на свои растяжки, оспины и шрамы, и вдыхающих свою боль. Я вдыхала настолько глубоко, насколько могла, и задерживала дыхание настолько долго, насколько было возможно, будто, чем дольше и глубже я удерживала этот вдох внутри себя, тем к большему количеству женщин я могла прикоснуться. И когда я больше не могла терпеть, я выдыхала с облегчением. Я выдыхала с надеждой, что они нашли в себе утешение и красоту. Я выдыхала принятие, сострадание и уверенность. Я выдыхала все то, что хотела для себя, и отдавала это другим.
Чем больше я это делала, тем менее раздражительной становилась. Тем менее одинокой я чувствовала себя в своих страданиях. В конце концов, как и предполагали буддисты, я поняла, что начала практиковать технику тонглен не только тогда, когда сталкивалась с собственной болью, но и когда видела боль других. Когда посреди переполненного ресторана в Бруклине вдруг начинал плакать ребенок, вместо того чтобы осуждать его мать за то, что она привела ребенка в хороший ресторан, я вдыхала ее стресс и посылала ей покой.
В каком-то смысле это была практика манифестации. Посылая через Вселенную благословение для других, я усиливала хорошую энергию вокруг себя. Я превращала негатив в позитив. Я превращала ощущение неполноценности, уродства и стыда в красоту.
Перестаньте постоянно смотреться в зеркало
Вы можете прекрасно выглядеть в жизни и при этом абсолютно не получаться на фотографиях.
Я хочу провести эксперимент. У меня все уже спланировано. Мне просто нужен частный остров, на котором нет ни одного зеркала. Понимаю, что остров – это чересчур, но я все продумала, и другого выхода действительно нет. Вы когда-нибудь пользовались общественным туалетом и при этом ни разу не смотрелись там в зеркало? Или не обращали внимания на свое отражение, проходя мимо припаркованных машин? Или, оказавшись в лифте, не смотрели вверх или вниз, или в закрывающиеся блестящие двери? Это просто невозможно.