На выходе из магазина меня застал теплый летний дождь, поднимающий в воздух запах бетона, и каждый шаг, который я делала по направлению к дому, казался шагом к концу. Я проверила свой телефон и обнаружила несколько новых рабочих писем. Хотя у меня не было жесткого графика, я почувствовала, как в груди все сдавило. Как смеют эти люди писать мне сейчас по электронной почте? Как они смеют просить о чем-то в нерабочее время? Я знала, что могла не отвечать до завтра, но мысль о том, что они сидят и ждут меня, еще больше привела меня в отчаяние. Настроение, которое еще утром напоминало маленький и тугой узелок, теперь превратилось в черную дыру, и я стояла прямо на краю этой пропасти. Один неверный взгляд со стороны Джея мог вывести меня из себя. Еще одно письмо по работе может довести меня до истерики. Огромный грузовик, с грохотом проезжающий по улице, мог привести меня в состояние неистовства. Я лихорадочно перебирала в голове все, что помогло бы мне избавиться от этого настроения. Любые отчаянные меры. Выпивка. Сигареты. Крик. Слезы. Бег. Телевизор. Что-нибудь, что угодно, чтобы успокоиться, расслабиться, нейтрализовать это состояние. Но все это казалось неправильным. Я хотела всего или ничего.
– Что не так? – спросил Джей через пять минут после возращения домой. Должно быть, он почувствовал неладное по тому, как я пискнула: «Эй», когда он переступил через порог. Изображать веселье и безмятежность было все равно что пытаться поднять стокилограммовую гирю. Или, может, он заметил, с каким остервенением я взбивала маринад для курицы. А, может, он прочитал это по дикому взгляду в моих глазах.
– Ничего, – ответила я. – Просто плохой день на работе.
О чем говорит ваше настроение
Была ли это работа? Был ли день действительно плохим? Конечно, день был неидеальным, учитывая, что я не сидела возле бассейна где-то на побережье Амальфи, но ничего ужасного ведь не произошло. Пара раздражающих писем. Несколько походов в продуктовый магазин. Неудачный рецепт курицы. Мало того, что не произошло ничего плохого, предположительно все плохое я оставила в прошлом, когда рассталась со своей последней работой. Поездки в офис. Тянущиеся дни. Те моменты, когда работа уже завершена к четырем часам дня, а ты все равно должна сидеть там до вечера. Все это больше не было частью моих проблем. Так почему же у меня было такое же настроение, как и тогда, когда все это приходилось делать?
Я попыталась описать свое состояние в блокноте. «Измучена. Раздражена. Встревожена». «Забудь», – подумала я. Я чувствовала себя слишком измотанной, чтобы продолжать работать. Я бросила ручку и дневник обратно в ящик, параллельно допив бутылку вина, стоявшую на столе, чтобы отключить свой мозг. Это был ужасный день, и я все еще не знала почему.
Мне потребовалось некоторое время, чтобы разобраться, о чем говорит мне это настроение. Я сталкивалась с ним по меньшей мере еще пять раз, пока несколько недель спустя одна моя подруга не поделились статьей, в которой не говорилось ни слова о работе, но которая описывала все то, что я чувствовала по этому поводу. Речь шла о силе воли, о самоконтроле и о психологической теории, известной как истощение эго.
Вот почему труднее ходить в спортзал после работы. Вот почему мы более раздражены и возбуждены в середине недели, а не в начале ее. Вот почему вы испытываете меньше терпения к своим родителям под конец их визита, хотя они уже покончили с критикой и нервами, вылившимися на вас в самые первые минуты встречи.
Теория истощения эго была впервые предложена социальными психологами Роем Баумайстером и Марком Муравеном. Их лаборатория провела множество исследований, чтобы измерить уровень самоконтроля у людей после выполнения ими задач, требовавших от них проявления силы воли. В ходе одного исследования участники должны были за несколько минут перечислить все мысли, которые пришли им в голову. Другой группе сказали, что они могут думать о чем угодно, кроме белого медведя. После выполненного упражнения участникам был выдан набор анаграмм для решения. Эти анаграммы не имели решения, но Баумайстеру было важно измерить, как долго испытуемые будут пытаться найти его, прежде чем окончательно сдаться. Участники, которым было запрещено думать о белом медведе, сдались значительно быстрее, чем люди, которых не заставляли контролировать и подавлять свои мысли.
Тот же эксперимент был проведен для измерения силы воли после сопротивления желаниям. Ученые выяснили, что участники, которых поместили в комнату и запретили есть свежеиспеченное печенье, поставленное перед ними на тарелке, уже через восемь минут сдались, когда их попросили решить головоломку. В то же время группа, которой разрешили есть печенье, потратила двадцать одну минуту на решение задачи, предприняв при этом несколько разных попыток. Закономерность была очевидной: чем больше мы подавляем свои желания и делаем то, что нам не хочется, тем меньше уровень нашего самоконтроля в будущем.
Представьте, что ваша сила воли и ваш самоконтроль – это бак с бензином. Полный бак позволяет вам работать с оптимальной производительностью, быть добрым, терпеливым, мотивированным человеком, которым вы и хотите быть. Он помогает вам ходить в спортзал, потому что вы дали себе обещание. Он удерживает вас от нападок на ваших коллег, потому что, как бы вы ни злились, вы знаете, что их дружба важнее. Он не позволяет вам заказывать бургеры из «Макдоналдса», потому что вы понимаете, что благодаря здоровому ужину вы будете чувствовать себя намного лучше.
К середине недели примерно две трети вашего топлива растрачивается, и вы начинаете чувствовать напряжение. Вы уже не так замотивированы ходить в спортзал. Вы начинаете проявлять меньше терпения по отношению к коллегам и обнаруживаете, что вам все труднее добираться на работу, не накричав на кого-нибудь в общественном транспорте. Вскоре бак и вовсе пересыхает. Поэтому, когда вы наконец переступаете порог дома и смотрите на остатки здоровой пищи в холодильнике, вы уже не можете удержаться от того, чтобы не плеснуть себе порцию «Титос»[32] и не заказать пиццу. Затем вам становится скучно в своей квартире, потому что это время вы обычно проводите в спортзале, за ведением дневника или любыми другими здоровыми привычками, которые поклялись развивать в себе. Поэтому вы идете в бар по соседству и пьете, чтобы забыть обо всем, что должны были сделать. И в этом баре вы встретите Джима, с его очаровательной улыбкой и, как выяснится впоследствии, хламидиозом. Но дело не в этом. Дело в том, что истощение эго является причиной и сутью иррационального поведения большинства женщин – независимо от того, работаем мы с девяти до пяти или нет.
Мое настроение было спровоцировано не моей работой, а истощением. Это был результат непрерывной деятельности и принудительного подавления. Не имело значения, где я работала, потому что проблема вообще была не в работе, а в усилиях, которые требовались, чтобы пережить очередной день. Количество силы воли, которое я использовала, не изменилось, просто изменились сами задачи. Вместо того чтобы ездить на работу, я убиралась. Вместо того чтобы сидеть за офисным столом, я стояла в очереди в продуктовом магазине. Будучи истощенной, я воспринимала окружающий мир и думала о нем по-другому, будто находилась в другом эмоциональном состоянии. Когда я была истощена, жизнь казалась мне тяжелее.
Истощение было напрямую связано с нехваткой сил, и чем больше я это замечала, тем больше понимала, насколько неправильно вела себя. Вместо того чтобы искать способы пополнить запасы сил, я выжимала из себя все до последней капли.
Вместо того чтобы брать на себя меньше, я брала еще больше. Вместо того чтобы сделать перерыв, я использовала свободные минуты для выполнения различных задач. Я лечила боль болью. Точно так же, как мое тело подсказывало мне, когда оно уставало в спортзале, мое настроение кричало о том, что моя энергия, моя сила воли были на исходе. Оно говорило о том, что я слишком сильно приблизилась к нулевой отметке и мне нужно было пополнить запасы. И если истощение было виновником настроения, решение проблемы заключалось в том, чтобы узнать, как пополнить бак.
Сожалею, но нет
Я восстанавливаюсь в одиночестве.
Когда мы говорим, что утром все будет намного лучше, это происходит потому, что сон является одним из психологически проверенных способов восстановления силы воли. Но я не могла позволить себе такую роскошь, как ложиться спать всякий раз, когда мне нужно было прийти в себя. Поэтому мне нужно было придумать другие варианты, как не позволять своей силе воли иссякнуть в течение дня. И один из таких способов, как я быстро поняла, состоял в том, чтобы говорить «нет» настолько часто, насколько это было возможно.
Всю жизнь я была королевой приема приглашений. Не просто официальных приглашений. Приглашений на свадебные вечеринки, ужины и выпивку после работы. Приглашений на поздние завтраки с людьми, которые мне даже не нравились. Приглашений встретиться с двоюродными братьями во время их импровизированного визита в Нью-Йорк, в ходе которого им нужно было показать город. Даже если в действительности я не хотела соглашаться, я всегда говорила «да». Мне было неловко говорить «нет». Страх подвести других людей превосходил мое собственное желание просто прилечь.
Я не понимала, что отказать и чувствовать себя виноватой намного лучше, чем согласиться и вести себя потом как псих. Сказать «нет» после долгой недели, когда вам нужно просто побыть наедине с собой в субботу, – это то, что отделяет срыв в мужском отделе «Блумингдейлз» от возможности его избежать. (Справедливости ради, это произошло всего через несколько дней после осознания мной проблемы истощения эго, когда я думала, что просто истощена после работы. Тогда я еще не понимала, что истощение не берет отгул на выходные.)