тив ее челобитья ответствовать, отчего немалая в Синоде трудность. И ежели впредь так будут поступать, то нам нечем будет и начать. Не изволите ли, ваше величество, уведомиться чрез царевну герцогиню курляндскую о ее, Салтыковой, от мужа в Митаве побоях, такожде и у доктора ее высочества, который ежели ее, Салтыкову, после тех побоев пользовал лекарствами; секретарю вашего величества взять бы сказку за рукою оного доктора, которая бы нам к решению дела много помогла, понеже побоев смертных и несмертных никто так тонко не может рассуждать, как докторы. Сие написав, ежели что непристойное, всенижайше прошу прощения». В этом любопытном письме вскрываются причины той медленности, какою отличалось тогда наше судопроизводство. Отец Салтыковой, князь Григорий Федорович Долгорукий, также в письме к императрице указывает на другие причины медленности: «Всем обидимым милостивая мать! Известно вашему величеству, какие дочь моя от мужа своего нестерпимые обиды и смертные побои терпела и совсем ограблена и ныне без всякого милостивого страждет рассуждения, что еще по се время не только правого решения и ни начала по неусыпному моему прошению в ее известном деле нет, когда многие противные сильные особы людей в пользу его просят и принуждают, а моего никакого истинного прошения принять не хотят и к себе ни с какою истиною меня не допускают; того ради помянутый зять мой к Москве и по деревням всегда ездит и доныне гуляет и веселится и мне ругается, и я с моею фамилиею в слезах, едва жив, обретаюсь, что по се время ни в которой коллегии ни единого моего правого дела окончить, ни правым, ни виноватым учинить не хотят, токмо бесстыдно все продолжают до того времени,чтоб я отсюды по-прежнему отъехал».
Главными обязанностями новоучрежденного Синода, по мысли учредителя, были: устройство духовенства, преимущественно черного, противодействие расколу, преследование суеверий и распространение религиозно-нравственного просвещения в народе.
Мы видели, что древняя Россия передала новой монашество в самом неудовлетворительном положении, резко засвидетельствованном церковным и гражданским правительствами. Меры, принятые преобразователем для исправления зла, не имели успеха, только ярче выказали зло; они возбудили сильную вражду к преобразователю, который, разумеется, отвечал тем же чувством. От 1722 года осталось написанное рукою Петра толкование заповедей; на одной стороне написаны заповеди, на другой — какие грехи противны тому. Против 1-й заповеди написано: «Идолопоклонники и атеисты». Против 2-й: «Кто страха божия не имеет и все почитает легко, другие — от незнания учения». Против 3-й — Те ж, о которых во втором пункте писано, и презорцы и ленивые. Против 4-й — То ж, что во 2-м и 3-м. 5-й — Разбойники и им подобные, 6-й — Есть от тех же страха божия неимущих, есть от нужды, есть от великого вожделения, 7-й — Тати. 8-й — Бездушники. 9-й — Ябедники, 10-й — «Они ж. Описав все грехи против заповедей, един токмо нахожу грех лицемерия или ханжества необретающийся, чего для? Того ради, понеже заповеди суть разны и преступления разны против каждой, сей же грех все вышеписанные в себе содержит. Против первой грех есть атеиство (атеизм), которое в ханжах есть фундаментом, ибо первое их дело — сказывать видения, повеления от бога и чудеса все вымышленные; и когда сами они вымыслили, то ведают уже, что не бог то делал, но они; какая же вера в оных, а когда оной нет, то суть истинные атеисты. Против второй страха божия неимущие, понеже когда лгут на бога, какой уже страх божий в них обрестися может? Против третьей: сия равна второй, к тому ж прилагается: святи его, сиречь молися; молитва же от ханжей приятна ли богу, которая во лживых чудесах и фарисейских местах и атеистовскою совестью исполнена. Против четвертой: может быть, что натуральных отцов некоторые и почитают (но сие на удачу), но пастырей, иже суть вторые по натуральных отцы от бога определены, как почитают? Когда первое их мастерство в том, чтобы по последней мере их обмануть, а вяще тщатся бедство им приключить подчиненных пастырей оболганием у вышних, и вышних всеянием в народ хульных про оных слов, подвизая их к бунту, как многих головы на кольях свидетельствуют. Против пятой: который на свете разбойник только может людей погубить, как заводчик бунта, и все то чинят образом святыни, под видом агнца, прикрытые его кожей. На шестую: как бы мог муж незнакомого человека к жене допустить, и особливо бодрого и хорошего, а ханжу, еще и под руку приняв, отведет для благословения и пророчества, и, провожая назад, руки выцелует, и накланяется, считая за великую себе добродетель (что такого адского сына в свояки себе принял). На седьмую: не токмо одною рукой, но духом и обоими все крадут. На восьмую: в сем их и мастерство состоит, как выше писано. На девятую и десятую: сие все без разбору, понеже чем бы им питаться как следует? Скажут, что явилась икона где в лесу или на ином месте и явление было, чтоб на том месте монастырь сделать или пустыню, а монастырю без деревень быть нельзя, как недавно такое дело было в Преображенском, что два крестьянина пришли и сказали такое явление, чтоб построить монастырь и господина их деревню тут отдать. И тако сей грех все в себе содержит, а из грехов прочих не каждый может, например коли б разбойник стал ханжить, кто б его в артель принял? Когда б из шумниц (пьяниц) кто пришел на кабак святым образом и не стал бы пить и шалить с ними, все б от него побежали; когда б охотник молодой до Венуса пришел бы в компанию девиц в ханжеском образе, то ни у одной бы дружбы не сыскал. Когда б тать так себя учинил, товарищей бы не нашел, понеже чаяли б, что их искушает. Наконец, Христос Спаситель ничего апостолам своим боятися не велел, а сего весма велел: блюдитеся, рече, от кваса фарисейского, еже есть лицемерие».
Петр велел доставить точные ведомости о числе монахов и монахинь и обдумывал меры, как бы ограничить число их и оставшимся дать достойную деятельность. Оказалось во всех епархиях монахов 14534 человека, монахинь — 10673, всего — 25207. В ноябре 1722 года была конференция у сенаторов с синодальными членами о прокормлении отставных офицеров и солдат в монастырях; архиепископ новгородский говорил, что их довольствовать в Синоде не из чего; господа Сенат рассуждали, чтоб их довольствовать из выбылых монашеских окладов и из сбору с раскольников; синодальные члены говорили, что эти сборы определены уже на канцелярских служителей; определили доложить государю. Тут же Феодосий новгородский поднял вопрос: следует ли постригать молодых людей в монахи? Когда эти мнения были доложены государю, то в январе 1723 года издан был указ: «Впредь отнюдь никого не постригать, и, сколько из обретающегося ныне числа оных монахов и монахинь будет убывать, о том в Синод репортовать повсемесячно, и на те убылые места определять отставных солдат».
По возвращении из Персидского похода Петр прилежнее занялся делом о монашестве. Основная мысль уже высказалась в январе 1723 года в указе о московском Чудове монастыре: «Иметь монахов таких, которые достойны б были к произведению на начальства духовные, а которые тамо суть под стеною токмо стоящие, тех в иные переводить монастыри, в которых монахи своими питаются трудами». Наконец, после многократных черчений (исправлений) первоначальной записки Петр так высказал взгляд свой на монашество и его происхождение: «Монашество явилось, во-первых, от людей, уединения по совести желающих, и без всякой страсти или мнения, якобы невозможно в мире спастись, но ради токмо природной к тому склонности; другие мучителей и гонителей ради укрывались и невольно, хотя соблюсти душу свою. Монастыри же в тех же пустынях имели и таким же правилом, яко и уединенные, жили, не требуя прочих трудами туне насыщатися. Когда греческие императоры некоторые, покинув свое звание, ханжить начали и паче их жены, тогда некоторые плуты к оным подошли и монастыри уже в самых городах строить испросили и денежные помочи требовали; еще же горше, яко не трудитися, но трудами других туне питатися восхотели, к чему императоры весьма склонны явились и великую часть погибели самим себе и народу стяжали, на одном канале от Черного моря даже до Царя-города на 30 верстах с 300 монастырей было, и так как от прочего неосмотрения, так и от сего в такое бедство пришли: когда турки осадили Царьгород, ниже 6000 человек воинов сыскать могли. Сия гангрена и у нас зело было распространяться начала под защищением единовластников церковных, но еще господь бог прежних владетелей так благодати своей не лишил, как греческих, которые (т.е. русские) в умерерности оных держали. Могут ли у нас монахи имя свое делом исполнить? Но сего весьма климат северные нашея страны не допускает, и без трудов своих или чужих весьма пропитатися не могут. Нужда в нынешнем монашестве имеется трех ради вин: 1) ради удовольствования прямою совестию оное желающих; 2) для архиерейства, понеже не позволено быти кроме монахов, хотя прежде с 300 лет по Христе не монахи были и многие чудеса на соборах явили; 3) примера ради апостола Павла, который хотя обрезание и отрешил всячески, но ученика своего Тимофея обрезал иудей ради». В январе 1724 года дан именной указ Синоду: «Хотя в регламенте духовном о монахах уже изъяснено и како оных содержать определено, но кратко, понеже тогда аще и о всем его исправлении была нужда, но вящшая была верховной архиерейской власти, которую примером папы римского, противно повеления божия, распространять некоторые тщились, в чем великую тягость истины желатели в сем понесли исправлении и с помощию божиею исправили, определили и постановили. Ныне же, имея свободное время, при расположении правильно всех дел в государстве, и о сем чине пространно объявя людям, також расположить и установить должно есть для пользы вечной и временной людям и изрядства обществу. Надлежит искать способы, каким бы образом иной путь, пред богом угодный и пред людьми непостыдный и неблазненный, был, понеже нынешнее житие монахов точию вид есть и понос от иных законов, немало же и зла происходит, понеже большая часть тунеядцы суть и понеже корень всему злу — праздность, то сколько забабонов (суеверий), расколов и возмутителей произошло, всем ведомо есть; також у нас, почитай, все из поселян, то, что оные оставили, явно есть: не точию не отреклись, но приреклись доброму и довольному житию, ибо дома был троеданник, т. е дому своему, государству и помещику, а в монахах все готовое, а где и сами трудятся, то токмо вольные поселяне суть, ибо только одну долю от трех против поселян работают. Прилежат ли же разумению бож