Волшебница перевела дух. Очевидно, магия Торуса все еще действовала, хотя и шла на убыль — рыжей уже не составило труда пересказать, о чем именно говорил ей легат.
— Ты не ответила на мой вопрос, — Хельга постучала Сандру по плечу, — так кто такой этот Феллран?
— Один элвилин, — рыжая презрительно окинула взглядом волшебницу, дескать, что ты, столичная фифа, можешь знать о наших суровых земляках. — Он воин. И немного не в себе после того, как черные отправили на костер его семью.
— Сандра, — горько уронила советница, — князь Мадре не поверит, что обычный воин, даже если он и не в себе, носит с собой дорогой лютневый лак. Разве что, — она пристально посмотрела в глаза лютнистке и с нажимом произнесла, — кто-то его ему вручил. И ты, как любящая женщина, просто обязана взять вину на себя.
— Я-а? — рыжая растерялась.
— Ну, конечно, — Хельга медленно дотронулась пальцем до лба Тальки, над переносицей между бровями, и чуть дернулась от неприятного ощущения. Ментальная магия всегда вызывала у нее чувство гадливости. — Теперь ты за него в ответе.
— Я отвечаю за него, я буду, точно верный страж,
Храня души его покой, осознавать смятенья блажь…
— согласно запела Талька, снова ударив по струнам и с задумчивым видом вглядываясь в очаг, точно надеясь отыскать среди пляшущих языков пламени лицо Алиелора.
На выходе охранник с благодарностью посмотрел на леди Блэкмунд, а та, кисло улыбнувшись, последовала в библиотеку, высчитывая повороты, тяжело хватаясь за лестничные перила и чуть покачиваясь от усталости: когда влезаешь в чужую школу магии, платить приходится втридорога.
Войдя в библиотеку, волшебница, было, подумала, что там никого нет, однако спустя мгновение из-за стеллажей ее позвали:
— Котик, иди сюда, я кое-что нашел.
Она двинулась на голос, завернула за шкаф и чуть не вскрикнула от неожиданности, запнувшись о неподвижное, связанное по рукам и ногам тело.
— Спокойно, моя радость, — эйп Леденваль поддержал ее за локоть и скривился: — И не надо на меня так смотреть, Хельга. Я его не убил, а просто оглушил. Понимаю, что неизящно, но у меня просто не оставалось выхода. Этот болван слишком настойчиво тянул меня в кабинет Мадре, и все никак не соглашался пойти промочить горло. Да пусть полежит, отдохнет, ничего с ним не случится. Уж мне-то ты можешь поверить, — он дернул щекой, — со мной в Сатвере поступили точно так же. Эти две рыжие стервы… Аррайда и Талька. Кстати, как там с лютнисткой? Надеюсь, ты ее убедила?
— Пришлось применить магию, — волшебница устало убрала волосы со лба, и прислонилась спиной к боковине стеллажа, морща нос от запаха книжной пыли. — Да и твоя волшба тоже пока худо-бедно, но действует. Хотя Сандра уже во всю трещит о свадьбе и беременности, имя твое назвать пока не может.
— О какой еще беременности? — Торус сделал круглые глаза. — Хельга, элвилин умеют предупреждать такие неприятные последствия любовных связей, уж кому, как не тебе… прости, молчу… — он поймал ледяной взгляд, которым одарила его подруга, и неожиданно довольно ухмыльнулся. — М-да… попал теперь братец, ничего не скажешь…
— Ага, а ты удачно совмещаешь приятное с полезным, — раздраженно подтвердила женщина, отлипая от стойки, и, подобрав юбки, направилась туда, где на полу тут и там лежали кипы книг. — Ты что, ищешь здесь что-то?
— А ты уже и позабыла, — буркнул ей в спину легат. — Для тебя же, между прочим, стараюсь. Неужто не хочется почитать про аллроаны?
— Ты о той книге, которую тебе в детстве показывали? — советница присела рядом со стопкой старинных фолиантов. — Странные вещи читают пришлые детям, право слово. Давние как-то все больше сказками обходятся да житиями святых сподвижников…
Она благоговейно провела рукой по истрепанным корешкам и восхищенно вздохнула.
— Ого, даже сочинения алхимиков дозаветной поры! Как жаль, что у нас нет времени, чтобы здесь покопаться.
— Знаешь, никогда не загадывай наперед. Если начнется война и Орден захватит Твиллег, я подарю тебе эту библиотеку.
Легат ухмыльнулся и, усевшись прямо на пол, вытащил из стопки обтянутую голубым бархатом Книгу. То, что это именно Книга, а не обычный том, не инкунабула[20], не кипсек[21], Хельга поняла как-то сразу — внутренним чутьем, едва уловимым касанием древней и незнакомой магической силы. А потом, отразившись от серебряного кораблика на обложке, по глазам резанул солнечный зайчик, неизвестно откуда пробившийся в тень стеллажей. Леди Блэкмунд, точно во сне, потянулась к Книге и осторожно, как живое существо, погладила мягкий, чуть разошедшийся под потемневшими серебряными уголками бархат. Торус возложил старый фолиант ей на колени и одобрительно кивнул:
— Ну, давай же, открывай. Мне пришлось изрядно покопаться, чтобы отыскать ее.
Советница закусила губу и осторожно распахнула тяжелую обложку. Сначала ей почудились какие-то письмена, но, присмотревшись, Хельга разочарованно поняла, что обманута неверной игрой туманного рассвета. Потрепанные, пожелтевшие страницы с заломами и трещинками, как на полотнах старых мастеров, оказались совершенно пустыми.
— Это что, глупая шутка? — Хельга возмущенно посмотрела на Торуса, но легат, казалось, был и сам огорошен.
— Да ведь было же там что-то, — он наморщил лоб и растерянно хмыкнул. — Ладно бы Сингард читал один, — можно было бы подумать, что дедка просто сочинял, так я ведь точно помню — он и картинки нам показывал. Полистай дальше.
Советница старательно перевернула еще пару страниц, потом открыла наугад несколько загнутых уголками листов — тщетно. Книга была абсолютно чистой.
— Ну, наверное, они могли просто выцвести от времени, — понимая, что несет полную чушь, попыталась успокоить расстроенного элвилин Хельга. — И, потом, детское воображение, оно…
Торус возмущенно покосился на леди Блэкмунд, выразительно постучал пальцем по лбу и, пробурчав «это ты смотреть не умеешь», подсел к женщине вплотную, перетянув часть фолианта себе на колени.
— Дай, я тоже гляну, — он резким движением пролистнул пару страниц и, изумленно вскрикнув, быстро засунул палец себе в рот. — Она… она меня ударила. Вот ведь исчадие Мглы!
Эйп Леденваль попытался, было, отбросить Книгу от себя, но тут по тронутым временем страницам пробежала радужная рябь. Хельга почувствовала, как затаил дыхание сидящий рядом с ней пришлый, и сама, немного испугавшись неизвестности, точно ребенок, ухватила его за руку.
— Что это? — прошептала она, с изумлением глядя, как на странице постепенно, точно выплывая из радужной глубины, проявляются фигуры мужчины и женщины в светлой, обтягивающей одежде. Она, прищурившись, вгляделась в проступающие лица и охнула: — Торус, а ведь это…
— Мгла, — ругнулся элвилин, — отец? И эта его девка? Но… как же это может быть, ведь картинка в старинной Книге тоже должна быть древней? Или это Мадре решил для пущей убедительности навести мистификацию, дабы оправдать свой новый брак?
— Ой, не болтай ерунду, — поморщилась леди Блэкмунд, — тебе в последнее время везде заговоры мерещатся. Эта гравюра самая настоящая, и она очень органично вписывается в общий рисунок магии, которым пронизан фолиант. Я понятия не имею, как такое может быть, но это есть, и точка. В конце концов, дольменов тоже не бывает в Дальнолесье, — она посмотрела в растерянное лицо Торуса и тихо засмеялась. — Где там говорилось про аллроан?
— Ну, я точно не знаю, — пожал плечами легат, — искать нужно.
Он, пятерней откинув волосы, склонился над страницей и, тронув пальцем надписи, окружающие гравюру, вздохнул.
— Зараза. Старый элвилинский диалект. Я едва его помню, да и вряд ли найдется здесь тот, кто сможет его прочесть. Вот разве только сам Сингард? Но не будем же мы вмешивать в свои дела замковых обитателей… Кстати, — он ткнул в старинные завитушки над головой нарисованной рыжеволосой женщины, — вот это слово, кажется, и есть «аллроан».
— Ты уверен? — Хельга прислонилась спиной к книжному шкафу и задумалась. — Знаешь, когда я помогала твоему отцу лечить Аррайду, меня не покидало ощущение, что от нее идет какой-то знакомый магический запах, ну, или поток, как угодно. Слабый, но такой, — она, наморщив лоб, покрутила кистью, ища удачное сравнение, — ну, вот как шум дождя. К нему привыкаешь и перестаешь слышать, но он есть. И я только сейчас поняла — это было весьма похоже на тот дольмен, откуда она выпала. Странно, что след портала держится на ней так долго. Если только…
Леди Блэкмунд внезапно широко распахнула глаза и уцепилась в рукав легату, тормоша его:
— Торус, а ведь ты заходил к ней в камеру, когда она сидела в Сатвере? Ничего странного не заметил?
— Заметил — это слабо сказано, — скривился Торус, — наша воинственная пленница пару раз самым натуральным образом исчезала, точно растворяясь в воздухе. Я, признаться, думал, что она иллюзией баловаться умудряется, хотел, было, с этим разобраться, так она меня… — он вздохнул и потер затылок.
— Я нашла там куски пледа… Ну, того, которым тебя связали, — Хельга виновато покосилась на мужчину и закусила губу, стараясь скрыть улыбку. — Так вот, от него шел точно такой же магический запах. Я полагаю, что жена твоего отца все же как-то связана с аллроаном и, вполне возможно, является его частью. Ну, как вот те же летавки, к примеру… сами себе дольмены… Эх, прочитать бы подробнее эту Книгу.
— Так давай заберем ее с собой, — пожал плечами легат. — В Академии мы наверняка сможем найти переводчика.
Тут фолиант, словно отзываясь на слова элвилин, неожиданно дрогнул, зашелестел, и, точно подхваченные сквозняком, несколько страниц его перевернулись с мягким шуршанием.
— Тут еще картинки, — мрачно сказал легат. Они с Хельгой быстро склонились над истрепанными листами, стукнувшись лбами и одновременно фыркнув.
— Вижу. Это что, какие-то дамские принадлежности? Смотри — зеркальце, шарфик…