Ночь была ясная, и Зеленая ярко светила сверху; в открытом, холмистом ландшафте, освещенном зеленым светом, всегда есть что-то призрачное, и мне кажется, что я никогда не ощущал этого так остро, как прошлой ночью.
— Оттуда виден мой дом. Мы остановимся там на некоторое время, и ты сможешь посмотреть на него.
— И это единственная цель? Посмотреть на твой дом?
— Наверное, я должен тебе сказать. — Он снова щелкнул кнутом, заставляя лошадей бежать быстрее, потом бросил кнут себе на колени и хлопнул себя по лбу. — Я просто дурак.
— У меня есть множество причин сомневаться в этом, — сказал я.
— Дурацкая мысль — рассказать тебе то, что ты уже знаешь. Боюсь, у меня в доме есть шпион. Да, есть.
— Твой кучер?
Инклито покачал головой.
— Он дурак, так что я так не думаю. — Он пожал плечами и снова щелкнул кнутом по вспотевшим лошадям. — Может быть, он настолько глуп, что взял карты Дуко, а?
— Может, и так. Поскольку я собираюсь поужинать с тобой и твоей семьей — еще раз спасибо за приглашение, — может быть, тебе стоит рассказать мне, кто находится в твоем доме и кого ты подозреваешь.
— Хорошо. — Мы достигли вершины холма, и Инклито остановил лошадей. — Через минуту я позволю им идти. Когда они так вспотели, им лучше немного пройтись, а не просто стоять без дела.
Я кивнул.
— У меня нет жены. Будет лучше, если я скажу тебе это первым, чтобы ты понял. Когда мы покидали Грандеситту, она пошла со мной. В посадочном аппарате, на котором ты прилетел, были погибшие женщины?
— Да. Довольно много женщин, да и мужчин. И больше детей, чем всех мужчин и женщин вместе взятых. Пожалуйста, прими мои самые искренние соболезнования, пусть и запоздалые, по поводу смерти твоей жены.
Инклито немного помолчал, потом спросил:
— Где твоя птица?
— Понятия не имею. Разведка местности, я полагаю. Орев вернется, когда и если это его устроит.
— Может быть, это и к лучшему, что он ушел. Тогда моя мать не подумает, что ты стрего[51]. Это значит колдун, так она их называет. — Инклито улыбнулся, сверкнув зубами на темном лице, но я почувствовал, что его слова следует воспринимать всерьез.
— Твоя мать живет с тобой?
Он кивнул:
— Я собирался сказать, кто живет в доме и кому я могу доверять. Так что сразу же, моя мать и моя дочь. Может быть, и шпион, а? Но если и так, это не одна из них. Ты видишь мой дом?
— Если я смотрю на правильный. — Это был не один дом, а нагромождение низких, побеленных зданий, наполовину скрытых колоннадой изящных деревьев.
— Мы приезжаем, и я получаю хорошую землю. — Широкие плечи Инклито поднялись и опустились. — Они жалеют меня, потому что моя Зитта умерла. Потом я помогаю всем, когда могу. Я помогаю городу во время войны, и через некоторое время корпо дает мне еще один кусок земли. Я не могу использовать его, это слишком далеко, поэтому я заключаю сделку с соседом. Два за один. Он получает вдвое больше, чем дает мне. — Инклито ухмыльнулся. — Не слишком удачная сделка, а? У меня всегда легко на сердце, когда я такое делаю.
Чувствуя, что я все понял, я спросил:
— Была ли это хорошая земля, которую ты получил от него?
— Конечно. Совсем как у меня. Вон там. — Он показал пальцем. — Та, что я даю, не очень хорошая. К тому же далеко от Бланко, так что мне она не нравится.
Я ничего не ответил, прислушиваясь к тишине ночи и ожидая продолжения.
— В Грандеситте у нас была мудрая поговорка. Ты должен знать их много.
— Несколько, возможно.
— Может быть, это одна из них. Мы говорим: «Если работа — это хорошо, то почему богатые ее не делают?» Но теперь я богатый человек и работаю. Насколько я могу, да? — Инклито тряхнул поводьями, и лошади неторопливо двинулись вперед. — Ты все еще хочешь знать, кто живет в моем доме? Кому я могу доверять?
— Да, если ты мне скажешь.
— Семья — я, моя мать и моя дочь. Я уже сказал.
— Ты же не сказал, что это все.
— Так и есть. Все, кто имеет отношение ко мне. У нас сейчас гостит подруга Моры. Ее отец в отъезде.
— Мора — твоя дочь?
— Совершенно верно. Фава[52] — ее подруга. Она будет сидеть с нами за столом. Кажется, хорошая девушка.
— И все же ты подозреваешь ее?
Инклито поднял обе руки, все еще сжимая поводья.
— Должен же я кого-то подозревать. Но, может быть, никого и нет. Ты хочешь остальных? Все имена?
— Сейчас просто скажи мне, кто они. Я узнаю их имена позже, когда они мне понадобятся.
— Хорошо. У меня есть трое мужчин, которые помогают мне. Один из них — кучер, о котором мы говорили. Он самый старший. Аффито[53]. Он всего лишь кучер и правит моей коляской, когда я этого хочу. Она, в основном, для моей мамы. Если мама — или Мора — захочет выйти, он почистит коляску и заберет женщину. Он не очень умный человек, но умеет обращаться с лошадьми. Как сейчас. Видишь этих лошадей, какие они мокрые?
Я кивнул.
— Я езжу слишком резко, слишком быстро. Аффито едет немного медленнее, чтобы в конце у лошадей осталось больше сил. Двое других — его племянники, дети брата Аффито. Они родились здесь, а не как мы с тобой.
Я опять кивнул.
— Если у меня есть трое мужчин, то у моей матери есть три женщины, которые помогают ей, только на самом деле у нее их пять, потому что Мора и Фава тоже иногда помогают ей.
Я спросил, чем занимаются три служанки.
— Одна — кухарка, и еще есть две девушки, которые помогают по дому. Одна из них помогает на кухне, в основном. Онорифика[54]. Другая моет полы и застилает кровати, да?
— Кажется, я понимаю. Где спят эти трое мужчин?
— Где они спят?
— Да. Это ведь не большой секрет, не так ли? Они спят в доме?
Инклито покачал головой, как мне показалось, скорее удивленно, чем отрицательно.
— Сзади, в большом сарае. У них там есть место, маленький домик, только для них. Я покажу тебе, если захочешь посмотреть.
— Возможно, после ужина. Увидим. А как насчет трех женщин? Где они спят?
— Только не там. Это то, о чем ты думаешь?
— Я вообще ни о чем не думаю, — сказал я ему. — Я просто хочу знать.
— Кухарка на кухне. Это и ее спальня, так что мне надо постучать в дверь, если я захочу чего-нибудь поздно вечером. Иногда одна из девушек спит там с ней. Или иногда кто-то спит с моей мамой. Если мама боится, что будет плохо себя чувствовать или ей что-то может понадобиться, девушка будет спать в маминой спальне на маленькой кровати, которую мы там поставили. Или моя дочь, или даже Фава.
— Предположим, твоя дочь будет спать с твоей матерью, — сказал я, — а кухарке не нужна компания на кухне. Где же тогда будут спать остальные трое?
Отложив в сторону хлыст, Инклито одной большой рукой вытер пот со своей большой, плавно очерченной головы; он почти совсем лысый, как мне следовало бы сказать гораздо раньше.
— Ты хочешь остаться с нами на ночь? Там две пустые комнаты. Торда может приготовить для тебя кровать.
— Я ни на что не намекаю, просто пытаюсь выяснить, насколько легко каждая из этих трех женщин может подслушать твой разговор, прочитать твои письма и так далее, — объяснил я. — Кучер может подслушать, как ты разговариваешь с каким-нибудь другом, когда, например, везет вас. Но...
— Почти никогда.
— Вот именно. Хотя, возможно, он слышал, как твоя мать рассказывала подруге что-то из того, что ты ей рассказал, так что мы не можем полностью исключить его. Остальные двое пока что кажутся еще менее вероятными. Ты веришь, что я могу быть патерой Шелком. Могу я сказать тебе кое-что, что однажды сказал настоящий Шелк?
Инклито кивнул.
— Это очень важно, да? Я бы хотел это услышать.
— Это есть в книге, которую ты упомянул. Так как ты читал ее, ты, вероятно, прочитал в ней и это. Советник Потто сказал, что любит тайны, а патера Шелк сказал, что нет, что он старается положить им конец, когда только может. Я всю жизнь старался быть похожим на него. Кроме того, ты говоришь, что тебе нужен мой совет относительно войны, которая, как ты опасаешься, вот-вот начнется.
Инклито молча кивнул.
— Я дам тебе его прямо сейчас. Выясни, кто шпион, если он есть. Сделай это так быстро, как только возможно. Затем перевербуй этого шпиона, если это возможно сделать. Используй этого шпиона, чтобы послать Дуко ложную информацию.
— Хорошо, мы попробуем, Инканто. Ты и я. У тебя есть еще вопросы? Спрашивай!
— Ты сказал, что за ужином нас будет пятеро, если я правильно понял: ты, твоя мать, твоя дочь, подруга твоей дочери Фава и я. Кто будет прислуживать? Приносить нам еду?
— Девушки.
— Онорифика и Торда?
— Угу. Иногда Десина[55] приносит жаркое, если оно особенное. Иногда моя мама приходит помочь ей, если чувствует себя хорошо.
Десина — это кухарка. Но к тому времени мы уже почти подъехали к его двери, и мне действительно надо поспать.
Глава втораяРАССКАЗЫ ПЕРЕД УЖИНОМ
Насколько я могу судить, сейчас середина дня, и в моей бочке появился нежданный гость. Я постарался устроить ее как можно удобнее; она не жаловалась и даже оставила мне маленький медальон, по ее словам, сделанный из чистого золота. Я все еще чувствую запах ее духов.
Но я не должен бежать впереди подобных событий.
Я очень живо помню Дворец кальде в Старом Вайроне, и поэтому дом Инклито показался мне менее впечатляющим, чем многим другим людям. Говоря откровенно (как я должен делать в каждом случае), он был менее впечатляющим, чем мой собственный дворец в Гаоне, дворец и образ жизни, которые я изо всех сил стараюсь забыть. Сердце дома — руины здания Исчезнувших людей — из камня. Остальное — из кирпича, которым Инклито чрезвычайно гордится. Снаружи и камень, и кирпич покрыты штукатуркой и по