Эххиф умолк, оглянулся – и увидел приближающихся динозавров.
Шум сделался ужасным; теперь уже кричали тысячи голосов – темные силуэты метались среди заполнявших Овечью лужайку людей. Разъяренные голодные ящеры не сразу сориентировались: многие Дети Змеи плохо видят в темноте и охотятся, ориентируясь по запаху. Запахи вокруг были самые разнообразные, и, возможно, аппетитно пахнущая снедь, которую принесли с собой многие слушатели, дала людям необходимые для спасения секунды: ящеры целиком глотали жареных цыплят и коробки с закусками из китайского ресторана. Однако самые крупные из динозавров обладали хорошо развитым зрением, им света вполне хватало; многие из них, в особенности самые свирепые, устремились к лучше всего освещенному месту – сцене. Двадцать или тридцать чудовищ с огромной скоростью неслись сквозь толпу, топча тех, кто не успел отскочить. Крики стали такими отчаянными, что заглушили оркестр.
Некоторые ящеры все же начали падать мертвыми: маги-эххифы, прибывшие вместе с командой Рхиоу, делали короткие прыжки туда, где толпа поредела, зажигали там яркие волшебные огни, привлекавшие динозавров, и когда те оказывались достаточно близко, убивали их нервно-паралитическими заклинаниями. Однако, как и раньше, поток тварей казался нескончаемым.
Рядом с Рхиоу Сааш тихо прошипела:
– Мне нужно подобраться поближе и отсоединить портал от этих последних ворот. Кто-нибудь должен мне помочь с синхронизацией.
– Я с тобой, – сказал Урруах.
– Хорошо. Нам вон туда!
Они исчезли одновременно. Вокруг Рхиоу за кулисами эххифы разбегались во всех направлениях; Рхиоу подумала, что очень хотела бы к ним присоединиться. Огромный самец-эххиф, великий теххнор, всматривался в темноту, скорее удивленный, чем испуганный, если только Рхиоу правильно понимала выражение человеческого лица. Все больше огромных хищников устремлялось к сцене; музыканты оркестра видели их, вероятно, более отчетливо, чем певец, и разбегались направо и налево – двумя охваченными паникой волнами. Впрочем, Рхиоу с мрачной усмешкой отметила, что почти никто из них не расстался со своим инструментом.
Рядом с ней Арху припал к земле, издавая воинственное рычание.
– Видишь, что я имела в виду, – сказала Рхиоу, – когда спрашивала тебя, которого из динозавров ты видел.
– Одного из этих, – с яростью ответил Арху. – Все они – один и тот же.
– Как? Ты хочешь сказать – это клоны?
– Нет. Они один и тот же.
– В таком случае, – Рхиоу присмотрелась к авангарду приближающихся к сцене ящеров: действительно, все это были тираннозавры, идентичные чудовищу в зале ожидания, – ты можешь убить их тем же способом.
На мордочке Арху появилась хищная улыбка, и он сосредоточил внимание на группе ближайших к сцене ящеров, готовя свое заклинание.
С криками и визгом рептилий начал мешаться новый звук: резкие хлопки выстрелов, словно пунктиром прочертившие ночь.
В конце концов это же Нью-Йорк, – подумала Рхиоу. – Очень многие в этой толпе вооружены, на законных основаниях или нет. – Там, где стреляли, раздавалось странное мычание, вопли гнева и боли. К ним добавились стоны людей, придавленных упавшими ящерами. – Да сделает Иау так, чтобы эххифы не запутались и не перестреляли друг друга!
Однако приходилось думать не только об этом. Том появился рядом, взглянул, как идут дела, и тут же снова исчез. Почти в ту же самую секунду из-за сцены, оттуда, где были припаркованы трейлеры, появился ящер: он то ли перепрыгнул, то ли обогнул ограду.
Огромное чудовище нависло над Рхиоу и попыталось схватить ее клыками и когтями. Рхиоу метнулась в сторону и произнесла последнее слово нервно-паралитического заклинания. Напавший на нее динозавр вместе с еще одним, появившимся следом, рухнули на землю.
Слишком близко, – подумала Рхиоу, которую чуть не придавила туша. Она уже чувствовала усталость; к тому же начал проявляться эффект «выгорания»: если маг слишком часто прибегал к одному и тому же заклинанию, расстояние, на которое оно действует, уменьшалось, а эффективность падала, – до тех пор, пока не появлялась возможность отдохнуть и восстановить силы.
Рядом с ней яростно шипел Арху, и на дальних подступах к сцене раздавались мерзкие звуки: огромные тела лопались, как пузыри.
– Теперь… так хорошо уже не получается, – выдохнул котенок. – Думаю, что со всеми не справлюсь…
Чем сильнее заклинание, тем быстрее наступает «выгорание», – подумала Рхиоу. – Особенно тяжело приходится молодым магам, которые еще не научились распределять силы.
– Оставь на некоторое время это заклинание и попробуй какое-нибудь другое, например, нервно-паралитическое, – посоветовала она Арху.
Рхиоу почувствовала, как Арху быстро порылся в ее памяти, извлекая готовое к употреблению заклинание, как он раньше сделал с Сааш; ощущение было не из приятных. Арху произнес последнее слово…
…И еще один огромный динозавр, проникший за кулисы, упал мертвым. Рядом раздался хлопок выброшенного в стороны воздуха, почти заглушённый воплями перепуганной толпы, и рядом с Рхиоу и Арху появился Урруах.
– Сааш вывела ворота из строя, – сказал он. – Больше твари не лезут…
Арху зашипел на следующего тираннозавра, вскочившего на сцену…
…И ничего не произошло.
Великий певец, все еще стоявший неподвижно и растерянно озиравшийся, как будто не в силах поверить собственным глазам, теперь наконец испугался. Он повернулся и побежал к боковому выходу, но бегать он умел гораздо хуже, чем петь…
Огромная голова полосатого темно-красного с синим тираннозавра словно нырнула в ослепительный свет, заливавший сцену; в маленьких свирепых глазках светилась мерзкая насмешка; чудовищные челюсти распахнулись и схватили беглеца.
Два глотка – и от прославленного тенора ничего не осталось.
Урруах, разделавшись с еще двумя динозаврами, как раз в этот момент обернулся и с горечью выругался.
– Замечательные дела! Придется же нам потрудиться, чтобы наложить заплату на подобную дыру!
По всей Овечьей лужайке раздавались вопли еще остававшихся в живых ящеров. Урруах прошипел последнее слово нервно-паралитического заклинания, которое обрушилось на тираннозавра-убийцу, спрыгнувшего со сцены, прямо в воздухе; огромная туша рухнула на столб с громкоговорителями. Столб покачнулся; из разорванных проводов полетели искры. Треск и шипение смешались с постепенно стихающим ревом испуганной толпы: собравшиеся на концерт эххифы, как один, покидали Овечью лужайку.
Рхиоу, Урруах и Арху вскоре нашли Сааш и все вместе отправились искать Тома. Он оказался в самом центре площадки: вместе с магами, прибывшими с Гранд-Сентрал, Том занимался стабилизацией ситуации и наложением заплаты из благополучного времени, взятого из параллельного мира.
– Теперь это проблема не столько снабжения энергией, сколько логистики, – сказал он устало, оглядывая сотни, а может быть, и тысячи тел ящеров, раскиданных по огромному свободному пространству, и раненых и погибших эххифов. – Нам нужно только иметь здесь достаточно магов, чтобы удержать заплату на месте, пока она не прирастет намертво. На вокзале все уже завершено: ни один поезд никогда с рельсов не сходил, никаких мертвых тел. Но цена… – Том тяжело вздохнул. – Сегодня ночью очень многие добровольно расстались с частью своей жизни. Среди магов много пострадавших: они оказались за пределами заплаты, потому что помогали бороться с нашествием, и остались в том времени.
– Есть погибшие? – очень тихо спросила Рхиоу.
– Четверо, – ответил Том. – Нам еще повезло, что не больше. Теперь нам предстоит сделать так, чтобы их смерть при исполнении долга выглядела случайной. – Кончик хвоста Рхиоу задергался; на лице Тома была написала глубокая боль. – К счастью, при вскрытии следов магии обнаружить нельзя: не останется никаких признаков истинной причины их смерти. Но их семьи… – Том горестно покачал головой.
– А как дела в парке? – спросила Сааш.
– Заплата как раз сейчас накладывается, – ответил Том, со вздохом оглядывая полуразрушенную сцену со свисающими с нее телами динозавров, покосившиеся или поваленные столбы с динамиками, разбросанные стулья, опрокинутые музыкальные инструменты. Над парком уже начали кружить полицейские вертолеты, освещая прожекторами очень странную картину: все улицы вокруг парка были запружены народом, но люди не расходились, как обычно после концерта, а торопились скрыться от чего-то, чего не понимали и очень боялись. Гул голосов, испуганных, растерянных, отдавался эхом в каменных каньонах улиц, мешаясь с грохотом винтов вертолетов.
– Удастся ли нам залечить все эти раны? – с тревогой спросил Урруах. – Исправить даже вот то? – Он посмотрел на тело тираннозавра, весьма калорийным ужином которого оказался знаменитый тенор.
Том с усталой улыбкой кивнул.
– Здесь мы работаем быстрее, чем удавалось на вокзале, и пересаженное время привьется легче. Сорвавшиеся с креплений ворота никогда сюда не попадут, и оперная звезда не станет фирменным блюдом. Все эти мертвые и раненые не погибнут и не получат увечий… за исключением наших людей, конечно. – Такова была цена, которую магам приходилось платить за парадокс времени: если вам было известно, что наложение заплаты на время возможно, лично вы (даже случись вам погибнуть) не могли оказаться во вновь созданной реальности: подсознание отказывалось признать возможность парадокса и потому разрывало связь с телом владельца, даже если эту связь удавалось восстановить.
– В будущем тебе не удастся пользоваться заплатами на времени, – тихо сказала Сааш. – Вечные Силы не позволят так широко их применять.
– Я знаю, – ответил Том. – Поэтому-то нам и нужно как можно быстрее восстановить плетение ворот и выяснить, в чем причина неприятностей. Она кроется на Нижней Стороне… и боюсь, очень глубоко. Кто бы ни устроил это нападение, с поражением он легко не примирится. Должно быть, готовится новый прорыв, и мы должны остановить его более традиционными методами, чем наложение заплат из благополучных времен: есл