Стоявший рядом детина ойкнул, схватился за плечо и вытащил стрелу.
– Ардары... – с ужасом прошептал он.
Толпа ахнула, качнулась... Но бежать было некуда. Ардары плотным кольцом окружили барский двор. И вот распахнулись ворота, и въехала на коне сама Каменная Княжна. За ней следовали каменные воины.
– Всем ни с места! – резко крикнула Княжна. – Руки за голову!
Люди торопливо подчинились. А Княжна повернулась к Ивану:
– Сейчас я начну всех убивать. По одному. Начнём, пожалуй, с...
Тут один из ардаров вытолкнул вперёд Катю.
– Катя! – вскрикнул Иванушка. – Ты жива!?
– Я её оживила, я её и убью, – холодно усмехнулась Княжна. – Если только...
– Я всё понял, – перебил Иван. – Вот! Бери!
И он вытащил из-за пазухи каменный цветок, весь украшенный бриллиантами, которые сверкали точно росинки на лепестках и листьях.
– Что ты наделал, Иванушка! – охнула Катя. – Не отдавай!
Но Иван, отведя взгляд, протянул цветок Каменной Княжне. Та легко соскочила с коня, бережно взяла каменный цветок, не сводя с него восхищённых глаз. Цветок засиял, засверкал с утроенной силой. Развернулись, подрагивая, новые лепестки. Все замерли, ожидая самого страшного. Но ничего не происходило. Не почернело небо, не грянул гром, не разверзлась земля.
Вот только изменилось вдруг лицо самой Каменной Княжны. Дрогнули губы, затрепетали ресницы... и по каменной щеке скатилась настоящая живая слеза... а на цветке в тот же миг стало одним бриллиантом меньше.
– Я всё вспомнила, – прошептала Княжна. – И как маленькой была, и как маму любила, и как зло творить не хотела... Что это? Я плачу? Это бриллианты обратно в слёзы мои превратились...
– Да, – поспешил объяснить Иван. – Детские слёзы превратились в драгоценные камни. Если их с цветком соединить, то злые чары исчезнут. И станет Каменная Княжна человеком, как прежде, обретёт живую душу. А камень Алатырь больше не будет злу служить. Вот я и сидел вчера всю ночь, рассыпал бриллианты по цветку, будто капли росы. Княжна ни о чём не догадалась, прикоснулась к ним, и древнее заклятие потеряло свою злую силу.
Каменная Княжна плакала, вспоминая детство, и воспоминания растопили её каменное сердце.
– Бедная ты, бедная, – жалостливо проговорила Катя. – Просто несчастная какая-то...
– Ты меня жалеешь? – удивлённо спросила Княжна. – «И будут повиноваться Княжне, пока камень не заплачет, а человек не пожалеет камня...» – задумчиво произнесла она, вспоминая слова пророчества.
Катя, больше не раздумывая, вырвалась из рук ардара и кинулась к Ивану. Тот сжал её в своих объятиях.
Княжна, глядя на них, улыбнулась: не будет она больше им мешать.
И, сев на коня, Каменная Княжна возглавила своё верное войско, и они ушли с барского двора в ту сторону, где солнце всходило. А потом медленно исчезли в солнечном сиянии.
Люди облегчённо завздыхали, задвигались. И тут Клава, которая все это время не смела шевельнуться, сердито глянула на Ивана, обнимающего Катю, и в гневе затопала ногами:
– А я! Я замуж хочу!
– Так выходи! – засмеялась Катя. – Только за того, кто тебя по доброй воле возьмёт!
– Да кто ж её возьмёт-то! – с горечью сказал Барин.
– Я возьму! – громко воскликнул Кузьма, выступая вперёд.
Все уставились на него в глубочайшем изумлении. Клава бросила возмущённый взгляд – и словно впервые увидала.
– Я тебя знаешь как люблю, – мужественно продолжил кузнец. – Пойдёшь за меня?
– Пойду! – выдохнула Клава.
Кузьма шагнул к ней, не веря своему счастью. И тут сзади его по плечу хлопнул Барин. Кузнец испуганно вздрогнул.
– А я так скажу, – объявил на весь двор Барин. – Горько!
И сыграли в деревне сразу две свадьбы – Ивана с Катей да Кузьмы с Клавдией. Гуляли на свадьбах всем честным миром – мёд-пиво распивали, до зари плясали, песни пели, хороводы водили. Весело было!