«Так интересно, что в нашем обществе принято поручать другим людям уход за детьми, а обременительная домашняя работа, как правило, никому не передается», — говорит Сара Вагнер. Когда она нашла выездную прачечную, у нее появилась масса времени, которое можно было расслабленно провести с малышами, не расстраиваясь из-за необходимости делать Сизифов труд, — точно так же, как, поручив приготовление еды другому человеку, Савара стал тратить больше времени на свои ключевые компетенции — работу и игру на гитаре. Как говорит Вагнер, «с тех пор мы все стали счастливее».
Посмотрите на свой дневник учета времени в главе 1. Сколько времени вам и вашему супругу или партнеру требуется на эти задачи?
Какие дела нравятся вам больше всего?
Какие дела нравятся вам меньше всего?
Каким образом можно игнорировать, сократить или поручить эти вещи другим людям?
8. Полная жизнь
Одна из самых интересных статей о моде, которые я читала в своей жизни, была опубликована, как ни странно, в The Wall Street Journal. По какой-то причине несколько лет назад газета направила корреспондента отдела моды на ежегодный сбор медиамагнатов на курорте Сан-Валли, организованный инвестиционным банкиром Гербертом Алленом. И там произошло удивительное открытие: оказалось, что корпоративные титаны понятия не имеют, как одеваться за пределами офиса. «Хотя медийные шишки и привыкли, что их костюмы шьют на заказ, они часто покупают одежду неформального стиля в магазине, не обращая внимания на посадку и фасон, — отметила газета. — Вывод: руководители, которые смотрятся такими собранными в офисе, в неформальной обстановке могут выглядеть неожиданно неопрятно». Барри Диллер появился на мероприятии в брюках на резинке, в черно-красном кардигане на молнии и совершенно не сочетающейся с ним оранжевой рубашке-поло. Руперт Мердок ходил в одном и том же свитер крупной вязки два дня подряд. Майкл Блумберг надел мокасины с белыми носками. Джеральдин Лейборн из Oxygen Media вообще выглядела неуместно, в чем обвинила мужа, который, как она сообщила, обычно проверяет ее одежду.
Конечно, посмеяться над сильными мира сего всегда приятно, но я могу понять их затруднительное положение. Хотя офисный мир не стоит на месте, правила подбора костюма и галстука куда понятнее, чем искусство одеваться по выходным. То же самое можно сказать и о том, как мы распоряжаемся своим временем. Рабочие часы часто протекают как в тумане — мы лихорадочно переходим от одной срочной задачи к другой. Потом вы оказываетесь дома вечером или на выходных. И что теперь? Мы чувствуем себя как герои романа Энн Пэтчетт «Бельканто» — бизнесмены, которые были взяты в заложники и вместе с похитителями оказались взаперти в странном особняке вице-президента в Латинской Америке. Мы не знаем, что делать с нашим временем. «Все эти люди без исключения были незнакомы с понятием свободного времени, — пишет Пэтчетт. — Очень богатые оставались в своих кабинетах до вечера. Они садились на задние сиденья лимузинов и надиктовывали письма, пока шоферы везли их домой. Молодые и очень бедные работали так же неустанно, но занимались другими вещами — рубили деревья или выкапывали из земли сладкий картофель. Им приходилось учиться стрелять, бегать, прятаться. Теперь же на всех обрушилась великая, не знакомая прежде праздность, и их пальцы нетерпеливо барабанят по подлокотникам кресел».
Точно так же долгие часы выходных могут раствориться в домашних делах, переписке по смартфону, развозе детей в разные места и переключении телеканалов. Но вдруг наступает вечер воскресенья, и вы чувствуете себя такими же расслабленными и отдохнувшими, как если бы надели не сочетающиеся кардиган и поло или попали в заложники в Латинской Америке.
Конечно, некоторые люди — и в книгах, и в реальной жизни, — кажется, лучше справляются с подобными проблемами. Один из пленников в «Бельканто», японский менеджер по имени Тецуя Като, оказывается, хорошо играет на пианино, и его игра нравится даже похитителям. Как он этого добился? «Он продолжал брать уроки и каждое утро занимался по часу, прежде чем отправиться на работу на поезде», — пишет Пэтчетт.
Он не единственный, кто посвящает свободное время важным вещам. Например, Алекси Панос (реальный человек) не только отлично умеет это делать, но и справляется со своим гардеробом лучше, чем Диллер, Мердок и прочие. Панос вела передачу «Карманные деньги» (Beer Money) на канале Sportsnet New York и в качестве модели появлялась на страницах Runner’s World, Health и Cosmopolitan, в рекламных кампаниях Nautica и так далее. Эти проекты — ее обычная работа, однако у нее есть еще один проект, как она говорит, «на полный день» — руководство некоммерческой организацией E.P.I.C. (что расшифровывается как Everyday People Initiating Change — «обычные люди, запускающие перемены»).
За годы работы я часто брала интервью у актеров и моделей, склонных к благотворительности, и, на первый взгляд, история E.P.I.C. не отличается от аналогичных примеров. Когда лет пять назад Панос была певицей, она отправилась на гастроли в Южную Африку. Там она увидела чудовищную нищету поселков, в которые отселили африканцев во время апартеида, отметила контраст с ее собственной жизнью рок-звезды и захотела что-нибудь сделать. Как и многие люди из развитых стран, впервые узнавшие о бедах Африки, она решила, что «чем-нибудь» будет сбор денег на лекарства против СПИДа или на борьбу с голодом.
Но вот что интересно: они с подругой Тенниль Амор (которая жила в Египте и имела знакомых в Африке) решили для начала провести полевые исследования. В итоге они оказались в танзанийской деревне Каве, недалеко от Дар-эс-Салама. Как это обычно бывает в восточной Африке, архитектура этой части Танзании представляет собой смесь бетонных строений с глинобитными хижинами. В этих условиях отсутствие хорошей канализации и питьевой воды порождает проблемы, которые люди с Запада вряд ли могут себе представить. Во время дождя грунтовые дороги заполняются экскрементами и прочими нечистотами. Застойные водоемы разносят заразу и привлекают малярийных комаров. Безусловно, вдобавок существует проблема СПИДа, но она далеко не единственная.
Итак, Панос и Амор поселились в семье, матриарх которой была лидером местной общины. Эта женщина помогла им побеседовать с двадцатью другими семьями. Девушки ходили от хижины к хижине и, как говорит Панос, «просто задавали вопрос — что мешает вашей жизни, люди? И каждый отвечал — болезни из-за плохой воды». Дети умирали от диареи потому, что пили грязную воду, или потому, что в порезы и царапины попадала инфекция, а промыть их было нечем. При отсутствии чистой воды в деревне дети порой совершали многочасовые ежедневные походы к удаленным (но при этом все равно зараженным) источникам. Соответственно, им было трудно выделить в своих 168 часах время на учебу.
Панос и Амор не ожидали такого ответа, но, что делает им честь, решили расстаться с предубеждениями и сделать акцент на услышанном от жителей деревни.
Так телеведущая занялась рытьем колодцев. После возвращения в США Панос стала тратить все свободные часы между фотосессиями, изучая обеззараживание воды и управление некоммерческими организациями, а также пытаясь понять, как организовать инженерные бригады в Африке. За последние годы E.P.I.C. вырыла в Танзании пять колодцев. Это не самые быстрые темпы, однако они делают столько, сколько позволяет скромный бюджет, который Панос и Амор собирают или пополняют сами. Кроме того, такие темпы позволяют обеспечивать жителей соседних деревень инструментами и знаниями для ремонта колодцев. Остовы сломанных колодцев, оставшиеся от предыдущих проектов иностранной помощи, без преувеличения заполнили всю Африку. Панос не хочет, чтобы ее колодцы стали подобными памятниками неэффективности. Большую часть отпуска она проводит в танзанийских трущобах. Словно вымышленный пианист из «Бельканто», каждое утро она пытается выделить час на административную работу для E.P.I.C., прежде чем зазвонит телефон и придется ехать на срочную съемку в рекламе или для каталога. «Никто не подарит вам этот час, — говорит она. — Вы должны найти его сами».
Структурировать и целенаправленно использовать свободное время — это все равно что уделять неформальному гардеробу столько же внимания, сколько деловому костюму. Так, вы в итоге сможете жить настолько полной жизнью, что в это трудно поверить. Путешествие со смыслом — например, поехать в Африку и увидеть пять колодцев, которые существуют исключительно потому, что эта молодая модель и актриса решила потратить нерабочие часы не на вечеринки, — приносит, по словам Панос, «глубокое удовлетворение». «Каждый раз, когда я туда уезжаю, я задаю себе вопрос, зачем я возвращаюсь (домой)», — говорит она.
В этой главе я собираюсь высказать довольно пародоксальную вещь. Я думаю, наше время слишком драгоценно, чтобы посвящать все время отдыха собственно отдыху.
Я говорю это, хотя знаю, что существует много серьезных исследований о важности свободной формы отдыха, такой как игра, и о печальном упадке игровой активности среди детей из высших слоев общества. В статье, опубликованной в Time Out New York Kids, приводится цитата автора книги «В защиту “понарошку”» (The Case for Make-Believe) Сьюзан Линн: оказывается, в среднем время, которые дети шести — восьми лет тратят на свободную игру, с 1997 по 2002 год уменьшилось на треть. Критикам социальных реалий нравится обвинять в этом «перенасыщенное расписание» детей, хотя, думаю, этот феномен не так распространен, как кажется. Многие дети до сих пор проводят слишком много времени без присмотра, и, если им чего-то и недостает в жизни, так это интересных занятий и домашних заданий. Взрослые точно так же нуждаются в свободном времени, чтобы по-настоящему расслабиться и освежиться. Порой лучшие идеи о продвижении в карьере или разрешении личных проблем приходят голову именно в эти незанятые часы. Однако важный момент, пропадающий в потоке жалоб, состоит в том, что у всех нас есть достаточно времени как для игр, так и для организованного отдыха, то есть спорта, занятий искусством или волонтерской работы, которые привносят больше смысла в нашу жизнь.