В 1921 году Марк Львович перенял руководство «Hilfsverein der deutschen Juden» в Берлине в качестве генерального секретаря, а в последние годы до 1938 года — члена президиума этой организации. От имени Гильфсферейн Марк Львович ездил в 1926—1927 гг. в Крым, где посетил еврейские колонии, в результате чего оказана была поддержка госпиталям в колониях. В 1929, 1931 и 1932 гг. Марк Львович ездил в Румынию, Польшу и Литву, где наметил устройство школ и летних колоний, которые по его указанию получали субсидии от Гильфсферейн.
В 1930 году Владимир М. Хавкин, известный бактериолог, обратился к Марку Львовичу с планом создать фонд для поддержки ешиботов (еврейских традиционных религиозных школ), преимущественно таких, которые ввели ремесленные курсы для своих воспитанников, как часть своей учебной программы. Хавкин завещал для этой цели большую сумму и для ее осуществления был при Гильфсферейн организован Haffkine Foundation. Марк Львович в качестве исполнительного секретаря этого фонда снова посетил Румынию, Словакию, Венгрию, Польшу и Литву для ознакомления с постановкой преподавания в ешиботах этих стран, которые затем стали получать субсидии из Хавкинского наследства.
Начиная с 1933 года, когда Гильфсферейн сосредоточил свою работу на эмиграции евреев из Германии, Марк Львович совершал поездки в страны, предоставляющие возможность хотя бы временного поселения. Он посетил Чехословакию, Южную Африку, включая Родезию и Кению, и получил громадное удовлетворение, когда в 1936 году ему удалось перевести несколько сот человек в Южно-Африканский Союз, как раз накануне издания новых ограничений.
Книга М. Л. Вишницера «Juden in der Welt» (Евреи во всем мире), вышедшая в 1935 году в Берлине послужила как бы путеводителем для многих тысяч эмигрантов.
В 1922—1924 годах Марк Львович вместе со своей женой Рахилью Владимировной Вишницер редактировал и издавал журналы по литературе и искусству «Римон» (на древнееврейском языке) и «Милгром» (на идиш).
В Берлинский период Марк Львович также был соредактором «Энциклопедии Юдаика» и печатал статьи в «Ост-Европа» и других изданиях о еврейской аграрной колонизации в России (1925, 1926).
В 1938 году Марк Львович покинул Германию. Полиция, лишив паспорта его сына, 14-летнего мальчика, обещала вернуть его только в том случае, если семьей Марка Львовича будет подано прошение на выезд. Марк Львович выехал во Францию и в Париже работал в Джойнте. После многих мытарств, подорвавших его здоровье, ему удалось выбраться в октябре 1940 года из Франции, отказывавшей ему в выдаче разрешения на выезд, а затем пришлось несколько месяцев провести в Сан-Доминго в ожидании срока эмиграционной квоты. Марк Львович прибыл в Соединенные Штаты 5-го мая 1941 года.
В первые годы в Америке (1941—1943) Марк Львович работал в Council of Jewish Federations and Welfare Funds, сотрудничал в разных журналах и читал лекции. В 1948 году вышла его книга «То Dwell in Safety. The Story of Jewish Migration 1800—1947». Он был соредактором Универсальной Еврейской Энциклопедии (1941—1943), выходившей на идиш и «The Jewttsh People. Past and Present» (1948).
C 1948 года до смерти Марк Львович состоял профессором в Ешива Университете, где преподавал еврейскую историю и историю еврейских общественных организаций. В 1951 году вышел редактированный им второй том книги покойного Луи Гринберга «Евреи в России» (на английском языке), в издании Йельского Университета.
Марк Львович принимал активное участие в общеамериканских и еврейских общественных и культурных организациях. Следует особо выделить деятельность М. Л. Вишницера на посту председателя Союза русских евреев в Нью-Йорке, на который он был избран после отъезда в Йзраиль Ю. Д. Бруцкуса и на котором оставался с 1951 года до своей смерти. Им выработан первоначальный проект программы «Книги о русском еврействе», и начаты были переговоры об его осуществлении.
Последняя книга М. Л. Вишницера «Visas to Freedom. The History of Hias» появилась в 1956 году уже посмертным изданием. Посмертно была опубликована и его статья «Как я занимался русской историей» в «Новом Журнале» (1958 г.).
В 1955 году по приглашению министра просвещения Израиля и его бывших учеников на курсах Востоковедения в Петербурге Марк Львович выехал на летние каникулы в Иерусалим, чтобы организовать там редакцию коллективного труда по истории евреев в России.
М. Л. Вишницер скончался в ночь с 15-го на 16-е октября 1955 года в Тель-Авиве, накануне отъезда обратно в Нью-Йорк.
ИСАЙ ТРУНК. ИСТОРИКИ РУССКОГО ЕВРЕЙСТВА
В 1960-м году исполняется сто лет со времени появления первой работы по истории русских евреев — монографии С. И. Фина о виленской еврейской общине. За истекшие сто лет еврейская историография проделала сложный процесс развития, накопив огромное количество научных исследований и документальных материалов по истории евреев в Польше и России. Почти все книги и журнальные статьи, входящие в состав этого богатого литературно-исторического наследия, написаны, главным образом, по-русски, и в силу этого часто превращаются в мертвый капитал для людей Запада. В еврейской среде вне пределов России русским языком владеют немногие из представителей молодого поколения. От этого сильно страдает изучение истории восточно-европейского еврейства.
Тема настоящей статьи — обзор, в силу ряда причин далеко не полный, — путей развития и тенденций русско-еврейской историографии за сто лет ее существования. Историю еврейской историографии можно разделить на три периода:
1. от начала 70-х годов 19 века до учреждения Историко-этнографической Комиссии при Обществе распространения просвещения в 1892 году;
2. от 1892-го года до революции 1917 г.;
3. советский период.
Предметом нашего исследования являются два первых периода, а третий — лишь в той мере, в какой еврейские историки в Советской России, в своей идеологии и по методам своей работы являются продолжателями первых двух периодов. Советская еврейская историография обычно складывалась, по части идеологии и методов исторического исследования, в иной культурной среде и развивалась в специфических условиях коммунистической диктатуры и сейчас не может рассматриваться, как органическое продолжение предыдущих периодов. Советский период историографии требует особого изучения.
Некоторые из русско-еврейских историков, выдвинувшиеся до революции (С. Дубнов, С. Цинберг, П. Марек, Ю. Гессен и др.) продолжали работать в течение ряда лет и после октября 1917-го года, но их научно-исследовательская работа чем дальше, тем больше наталкивалась на трудности в связи с политикой господствующего в России режима. Ученые вынуждены были избегать тем, слишком тесно связанных с современностью, и уходить в «нейтральные» исторические области, — в древнейшую историю, в еврейскую антропологию, в историю хазар. Журнал «Еврейская Старина», еще недавно отличавшийся богатством исторического содержания, с течением времени стал походить на традиционное издание, посвященное «мудрости иудаизма», а журнал «Еврейская Летопись» превратился в издание, очень близкое по типу к литературно-научным «магазинам».
В двадцатых годах многие русско-еврейские историки эмигрировали в Западную Европу. С. М. Дубнов, осевший в Берлине после кратковременного пребывания в Ковне, Ю. Д. Бруцкус, М. Л. Вишницер, С. М. Гинзбург, И. М. Чериковер и другие успешно продолжали свою работу в новой обстановке. В Берлине С. М. Дубнову удалось, наконец, осуществить издание десятитомной «Всемирной Истории еврейского народа»; она вышла по-немецки (в 1925—1929) в переводе д-ра А. 3. Штейнберга.[1] Для другого русско-еврейского историка, И. М. Чериковера (1881—1943), годы странствий по свету (Берлин, Варшава, Париж, Нью-Йорк) тоже были периодом интенсивной научной и организационной работы. Анализу еврейской историографии в годы эмиграции мы в дальнейшем уделим особое внимание.
ПЕРВЫЙ ПЕРИОД (1860-1892)
Попытка С. И. Фина дать историю виленской общины едва ли может быть признана удачной; это, в сущности, не столько монография, сколько материал: автор публикует фрагменты из старых общинных хроник (цинкосов), из надгробных надписей, из генеалогических списков виленских раввинов. Неудивительно, что эта работа стоит одиноко и в течение 20 лет не вызвала продолжателей.
Исследование Ш. Фриденштейна о Гродненской еврейской общине, появившееся 20 лет спустя («Ир Гиборим», 1880) и Л. Файнштейна — о Брест-Литовской общине («Ир-Тэгило», 1886) должны быть признаны еще менее удовлетворительными, чем монография Фина, если принять во внимание, что оба автора могли использовать многотомные сборники документов из государственных архивов, изданные тремя археологическими комиссиями — киевской, петербургской и виленской, содержавшими много данных о гродненской и брест-литовской общинах; удовольствовались однако сведениями, почерпнутыми из еврейских источников — пинкосов и эпитафий (следует отметить, что С. Фин, изучая историю виленской общины, не имел еще возможности ознакомиться с этими архивными изданиями).
На фоне раннего периода еврейской исторической науки особенно выделяется личность С. А. Бершадского (1850—1890). Вообще бросается в глаза тот своеобразный факт, что зачинателями и «отцами» еврейской историографии в Польше и России были неевреи — экономист и политический деятель Тадеуш Чацкий — в Польше, и внук православного священника Сергей Бершадский в России.
Книга Т. Чацкого «Rosprawa о Zydach i Karaitach» (1806) — первая монография по истории польских евреев, выдержана в более или менее объективных тонах на основании документальных данных. Сейчас она представляет ценность прежде всего, как исторический документ, характеризующий отношение к евреям некоторых более либеральных элементов польского общества в начале 19-го века. В течение полувека, — вплоть до исследования Александра Краусгара, у Чацкого не было продолжателей (в области изучения истории польских евреев). Бершадский в России оказался первым подлинным летописцем литовско-белорусского еврейства, заложившим фундамент еврейской исторической науки. Воодушевленный стремлением к объективному историческому знанию, Бершадский далек был от всяких апологетических и политических тенденций. До Бершадского не существовало еврейской историографии в собственном смысле этого слова. Его предшественников в этой области интересовал прежде всего «еврейский вопрос» в России в его общественно-правовом аспекте, подчиненном актуальным злобам дня.