6
Говоря о том, что создано было в Америке русскими евреями, мы должны на первом месте поставить печать. Еврейская печать играла огромную роль. Значение ее заключалось прежде всего в том, что она помогала пришельцам освоиться с новой обстановкой, в которой они чувствовали себя чужими.
Нигде не удалось евреям создать на своем языке такие периодические органы, как в Америке. Они наложили свою печать на всю еврейскую жизнь и стали тем фундаментом, на котором выросло здание еврейской литературы.
Следует отметить любопытное явление: газета, основанная партийными людьми в целях воздействия на еврейские рабочие массы, мало-помалу становится приютом для целой группы талантливых еврейских беллетристов. Некоторые из них начали свою литературную деятельность в Америке, другие успели приобрести известность еще в России. Я имею в виду прежде всего еврейский социалистический орган «Форвертс», начавший выходить в 1897 году.
«Форвертс» ввел обычай, что уплата гонорара сотрудникам-беллетристам производится каждую неделю; это было нововведением в еврейско-американской печати. Его примеру вскоре последовали другие газеты. Когда знаменитый писатель Шолом-Алейхем приехал в Америку, «Тог» включил его в число сотрудников, получающих гонорар в конце каждой недели, и он начал печатать там свою автобиографию. Это было в 1915 году.
А годом позже, когда Шолом-Алейхем перешел в «Вархайт», в «Тоге», как и в «Форвертсе», продолжал действовать модус, обеспечивающий беллетристов недельным гонораром, — сохранившийся и впоследствии, когда «Тог» после объединения превратился в «Тог-Морген-журнал». Самые лучшие произведения еврейских беллетристов, — таких, как Шолом-Аш, Абрам Рейзин, 3. Шнеур, И. И. Зингер, Давид Пинский, Леон Кобрин, 3. Либин, Иосиф Опатошу появились впервые в ежедневной печати, а позже к этому списку прибавился также Ицхак Башевис.
Самый факт вовлечения в ежедневную печать выдающихся еврейских писателей на основе постоянного гонорара, — либо в качестве беллетристов, либо для всякой другой редакционной работы, имел крупное значение в развитии еврейской печати в Америке. Романисты и поэты подняли стилистический уровень газет, усовершенствовали язык, внесли чеканку фразы, придали образность, выразительность, усилили элемент фантазии и глубины в публицистике. Особенную роль в этом отношении сыграли Абрам Лесин и Морис Розенфельд, как и другие, пришедшие им на смену публицисты, занявшие видные посты в журнальном мире, как Цивьен (д-р Б. Гофман), д-р Исер Гинзбург, М. Ольгин, д-р Абрам Коральник, которые, подобно беллетристам, высоко ценили литературную форму и считали, что важно не только то, что пишется, но и как пишется. Крупные заслуги в этой области имеет также Хаим Гринберг, редактор журнала Поалей Цион в Америке «Идишер Кемпфер». Наряду с ними следует отметить имена Хаима Либермана, Давида Эйнгорна, Якова Гладштейна, Арона Цейтлина и Б. Шефнера. Характерно, что ряд еврейских публицистов в Америке дебютировали в начале своей деятельности в качестве беллетристов. К этой же категории принадлежит д-р Л. Фогельман, прибывший в США после первой мировой войны, который начинал в России, как русский беллетрист и только в Америке перешел к публицистике на идиш, где вскоре привлек внимание своим легким и ясным стилем и к концу 40-х гг. занял пост помощника редактора «Форвертса».
Едва ли найдется на свете много газет, которые уделяли бы беллетристике и поэзии столько места, как это делают органы еврейско-американской печати. В этом сказалось прежде всего влияние А. Кагана, который и сам был и беллетристом и публицистом. На роли А. Кагана, редактора «Форвертса», газеты, которая помогла еврейским рабочим создавать профессиональные союзы и поддерживать боевой дух в их рядах в дни испытаний, следует особо остановиться. Это нужно сделать не только потому, что А. Каган играл большую роль в жизни американского еврейства, но и потому, что он остался на всю жизнь типичным русско-еврейским интеллигентом, что не мешало ему чувствовать себя настоящим американцем, тесно связанным с американской культурой и общественной жизнью. Но в то же время никто из его соратников — еврейских социалистов не ощущал себя в такой мере евреем, как Каган. Дело было не в языке. Ибо его волновало все, что касалось судеб еврейства, как в дни исторических бурь, так и в пору сравнительного затишья. Во всякую работу, которая была ему идейно близка, он уходил с головой. Идя своим собственным путем, он решил употребить все свое влияние на еврейских рабочих в Америке, чтобы побудить их помогать созданию еврейского «ишува» в Палестине, а спустя ряд лет — созданию еврейского государства. Стимулом к этому послужила поездка в Палестину в 1925 г. Каган вернулся оттуда энтузиастом.
А. Каган оставался на посту главного редактора «Форвертса» свыше пятидесяти лет; в сущности, он был признанным главой всей еврейско-американской печати. Он умер в возрасте 91 года, прожив долгую жизнь, богатую делами, создавшими ему славу в еврейской среде. Его место в редакции занял Гилель Рогоф, при помощнике редактора д-ре Л. Фогельмане, — сохранивший прежнее направление газеты.
Если выходцы из Восточной Европы вскоре по приезде научились понимать и ценить значение американской демократии, они обязаны этим ряду выдающихся деятелей еврейской печати и среди них Г. Рогофу, автору пятитомной «Истории Соединенных Штатов» (1925—1928 гг.) и публицистических статей, посвященных бытовым и политическим проблемам Америки. Он очень много сделал для приобщения евреев эмигрантов к американскому укладу жизни.
Выходцы из России сыграли огромную роль в еврейской печати Америки не только в «Форвертсе», но и во всех других изданиях. Всякий, кто даст себе труд заглянуть в историю «Варгайта», «Тога» и «Морген Журнала», в историю ежемесячных журналов, таких, как «Цукунфт», «Фрайе Гезелыпафт», и непериодических изданий, как «Фрайе Арбайтер Штиме», «Веккер», «Идишер Кемпфер», легко заметит во всех этих журналах влияние русской литературы, которое внесено было еврейскими писателями и поэтами, публицистами и мемуаристами, — сотрудниками этих изданий.
Одновременно с ростом еврейской периодической печати в Америке, — сложилась и расцвела пышным цветом еврейская художественная проза и поэзия, которая по своему размаху и интенсивности может быть признана «золотым веком» еврейского художественного творчества. И в эту литературу на идиш в Америке внесли свой оригинальный вклад эмигранты из России, выдвинувшись в первые ее ряды. На американской почве вырос замечательный талант Г. Лейвика, передавшего в своих сибирских стихах далекое эхо вечной скорби русских бесконечных просторов. И тут же в Америке расцвел нежный лирический талант Мани Лейб, воспевшего красу русского пейзажа. Отметим и другого выходца из России, поэта и литературного критика А. Табачника, в своих монографиях, посвященных творчеству еврейско-американских поэтов, обнаруживающего глубокое знание и понимание поэзии.
Значительным выигрышем для еврейской литературы явился тот факт, что таких два выдающихся литературных критика, как Шмуэль Нигер и д-р А. Мукдойни, покинув Россию, нашли убежище в Соединенных Штатах. Их влияние на литературу было велико, к их голосу постоянно прислушивались писатели, — независимо от того, были ли они согласны или нет с их оценками и мнениями. В тот период, когда, например, знаменитый писатель Шолом Аш выступил со своими нашумевшими «христианскими романами», и общественное мнение в еврейской среде было охвачено сильным волнением и даже возмущением, Ш. Нигер был единственным критиком, выступившим в пользу Аша. Многие были недовольны позицией Нигера, но и этот случай не нанес ущерба авторитету его, как литературного критика.
Органы местной русской печати, в которых, между прочим, принимали участие и русско-еврейские журналисты, тоже стремились разъяснять эмигрантам пути и методы американской демократии. Большую роль сыграла в этой области ежедневная демократическая газета «Новое Русское Слово», которая ряд десятилетий издается в Нью-Йорке В. И. Шимкиным под редакцией М. Е. Вейнбаума.
Члены группы «Ам-йлом», изгнанники, пережившие множество горьких разочарований, принесли с собой в первые годы массовой эмиграции атмосферу той России, которая не имела ничего общего с режимом самодержавия; они принесли дух русской культуры, проникнутой стремлением к моральному и художественному совершенству, и пыл борьбы за свободу, воплощенной в благородных фигурах идеалистов и мучеников освободительной борьбы. Эти настроения разделялись и последующими поколениями эмигрантов. Подобно своим предшественникам, они старались внедрить в сознание новых соотечественников, что русское самодержавие является угрозой всему миру. Одним из деятелей, организовавших сбор пожертвований на нужды революции, был д-р Хаим Житловский. В 1904 г. он приехал как представитель партии социалистов-революционеров в Америку вместе с «бабушкой» Ек. Брешковской; а спустя некоторое время Житловский выдвинулся, как пропагандист «идишизма», в первые ряды еврейских культурных деятелей; его статьи вызывали горячие споры, а нередко давали повод и к резкой полемике.
Русские евреи сыграли большую роль в деле популяризации русской литературы в Америке: если американский читатель полюбил Толстого, Чехова и других выдающихся русских писателей, это является в значительной степени их заслугой. Им удалось также создать атмосферу сочувствия русскому освободительному движению: местные люди охотно жертвовали большие суммы на нужды русских борцов за свободу. Сочувствие революционному движению проникло даже в круги, которые раньше им не интересовались. Когда после октябрьской революции власть перешла к большевикам, евреи-эмигранты помогли американской читающей публике разобраться в том, что произошло в России; они разъяснили местным людям смысл событий и дали им ключ к анализу политической ситуации. Они делали это в органах печати, предназначенных для сотен тысяч читателей, всякий раз, когда, нужно было выяснить, что представляет собой большевизм и какой угрозой он является. Среди идеологов и публицистов, выполнявших эту задачу, видное место в Америке занял Р. Абрамович, деятель русского Бунда и долголетний представитель меньшевиков в Социалистическом Интернационале. Проблемам большевизма посвящена также, серия книг Д. Ю. Далина, вышедших в свет во время второй мировой войны и в послевоенные годы, а также монография долголетнего сотрудника «Форвертса» Д. Н. Шуба «Ленин», которая была переведена с английского на несколько языков; эта книга до сих пор остается ценным пособием для всех, кто следит за политическими событиями нашего времени и хочет понять сущность большевизма. К той же категории принадлежит вышедшее на английском языке исследование Соломона Шварца «Евреи в Советском Союзе».