Своенравные характеры.
Как человек, который не в силах перенести одиночество, вела себя несколько лет назад индийская слониха Лецими в зоосаде города Орхуса в Дании. После смерти самца, вместе с которым она прибыла из Индии, слониха чувствовала себя хорошо только в присутствии своего индийского смотрителя. Когда она не видела его, ей по крайней мере необходимо было знать, что он находится в своей комнате рядом с хлевом. Но смотрителю надо было часто выходить по делам. Тогда ему пришла в голову в буквальном смысле слова светлая мысль. Он включил электрический свет, запустил на полную мощность радиоприемник и потихоньку вышел из здания. Лецими «думала», что он находится в соседнем помещении, и была довольна. Когда же зоосад приобрел молодого слона и его поместили вместе с самкой, она была явно счастлива, что рядом с ней соплеменник, да еще такой, которого она могла усыновить.
Вообще симпатии слона не обязательно принадлежат человеку. В зоологическом саду Рима одна слониха вдруг привязалась к козе. Когда та находилась вблизи нее, все шло хорошо, но как только коза убегала или ее уводили, слониха начинала бушевать и дико трубить.
Бывало и наоборот: у индийской самки Зулейки, жившей когда-то в Дюссельдорфском зоосаде, не было более злого врага, чем другая слониха. Директор зоосада думал доставить ей радость, поместив вместе с ней подружку — слониху Целлу, прибывшую из Штуттгарта. Но Зулейка отнюдь не обрадовалась такой соседке, наоборот, она стремилась отколотить ее и вообще отравить ей жизнь. И даже после того как их разъединили, она не переставала выражать свою неприязнь к ненавистному созданию. Зулейка, опираясь на разделявшую их стену, поднимала свое грузное тело, будто хотела перелезть через нее, и ударяла по ней хоботом — удары адресовались Целле.
Чем была вызвана эта антипатия? Директор зоопарка объяснял ее тем, что красивая и молодая Целла, обученная всяческим фокусам, отодвинула на задний план старую и некрасивую Зулейку и получала от посетителей больше подачек, чем ее соперница. По его мнению, вражда Зулейки была вызвана, таким образом, ревностью, а также борьбой за кусок хлеба.
Иногда стычки между слонами приводят к трагикомическим ситуациям. Однажды в Базельском зоосаде вместе с индийской самкой Мэри поместили африканскую самку Мэди. Мэди была еще очень молода и сразу же признала в Мэри вожака. Но и у слонов дети в конце концов становятся взрослыми. Мэди подросла, стала сильнее, и тогда прежние отношения между животными изменились. Но если Мэри во время своего главенства была мягкой и снисходительной госпожой, то Мэди вела себя как типичный тиран. Прежде всего она, как это часто случается с деспотичными животными в зоологических садах, предъявила претензию на наиболее удобные для выклянчивания подачек места у решетки. Нередко, когда атаки своенравной Мэди становились слишком свирепыми, на помощь терпеливой Мэри должны были приходить люди. Однажды Мэди нанесла индийской слонихе такой сильный удар, что та упала и не могла встать. Для того чтобы поднять ее на ноги, пришлось воспользоваться блоком.
Весьма двойственным характером отличался самец Ромео из Римского зоосада. Когда его выпускали погулять, он держался самоуверенно, и шутки с ним были плохи. Каждый, кто имел со слоном дело, мог ожидать нападения. Однажды сторожу, который работал непосредственно перед оградой его загона, он дал такого пинка в зад, что тот отлетел на несколько метров. В другой раз он притиснул своего собственного смотрителя к стальной стене, зажав его между бивнями. Когда тот попытался проскользнуть между ногами, слон опустил свои бивни вслед за ним. Наконец смотрителю все-таки удалось перехитрить слона и убежать.
Насколько строптивым был Ромео, когда чувствовал свое превосходство, настолько он сникал, когда ощущал обвившиеся вокруг его ног веревки. Связанный, он дрожал от страха, не выказывал больше ни малейшего духа противоречия и, если надо было, безвольно позволял сажать себя на цепь.
У слонят также могут быть прихоти. Исключительной упрямицей проявила себя Грети, которая несколько лет назад находилась в Риме и катала там детей на своей спине. Однажды, когда ей вновь надо было катать ребят, ее никак нельзя было оторвать от решетки, отделявшей детский городок от остальной территории зоопарка. Сколько бы травы и хлеба ей ни предлагали, она пренебрегала всеми этими дарами и упорно пыталась схватить хоботом росший по ту сторону решетки цветок татарника, до которого могла дотянуться лишь с невероятным трудом. Даже побои не могли заставить Грети отказаться от попыток сорвать цветок. Только осуществив свое желание и отправив себе в пасть несчастный цветок, она без сопротивления дала оседлать себя.
Своенравная Грети стала позднее жертвой вновь приобретенной зоопарком слонихи. Это животное, значительно более мощное, постоянно затевало с ней ссоры. Однажды в хлеву она сбила с ног Грети и нанесла ей такие увечья, от которых та уже не смогла оправиться.
Слон и автомат.
Случай, который произошел однажды в Галле, доказывает, что катание детей на слонах, даже самых молодых, всегда несколько рискованно. В один прекрасный день ручной слоненок Бупари, бывший до тех пор образцом послушания, вдруг испугался. Почему? Никто не мог сказать, что произошло в его мозгу. Во всяком случае, Бупари вдруг выскочил из детского городка и начал метаться по ресторанной площадке, опрокидывая стулья, столы и все, что встречалось ему на пути. К счастью, люди не пострадали.
В «зрелые годы» слониха Бупари под руководством своего смотрителя Вильгельма Дельца проявила себя очень способным к дрессировке животным. Она звонила в колокол, играла в кегли, вертела шарманку, балансировала на бутылках, садилась на стул, поднимала хоботом своего дрессировщика в воздух. Но главное — она обслуживала специально для нее сконструированный автомат. Однако этот автомат не различал достоинства монет. Какие бы монеты в него ни бросали, он щедро выдавал печенье.
Дельцу было не по вкусу, что печенье можно приобрести и на пфенниги, ибо при этом ему приходилось доплачивать. И тогда ему в голову пришла спасительная мысль. Он научил Бупари отличать медь от никеля и бросать медь в его карман, а никель — в автомат. Бупари отлично поняла свои обязанности. И когда профессор философии Аллоиз Риль протянул Бупари горсть мелочи на сумму пятьдесят пфеннигов, способное животное тщательно отделило каждую никелевую монету от медной. Вероятно, слониха определяла различие между монетами не зрительно, а при помощи слизистой оболочки хобота и ее нервных окончаний.
Упрямство было отличительной чертой находившегося в зоосаде у Гагенбека восемнадцатилетнего самца Тото, который в юные годы носил по улицам Дар-эс-Салама (Танганьика) навешанные на него с обеих сторон рекламные плакаты. В течение некоторого времени он получал в зоопарке для подкрепления сил рис с молоком, который ему приносили в миске. Когда же служитель собирался унести посудину, Тото начинал реветь и бушевать. Он каждый раз требовал, чтобы ему дали самому установить, что в миске больше ничего нет. Только после того как Тото убеждался, что миска пуста, он позволял унести посуду. Другой особенностью Тото была его склонность хватать через решетку загона дамские шляпки и присваивать их. Чтобы оградить посещающих зоопарк женщин от потерь, этого воришку приходилось привязывать.
Совсем невоспитанно поступил однажды слон в Лондонском зоопарке. Один молодой англичанин хотел поразить свою мать и сестру, вместе с которыми он посетил павильон слонов. Он знал, что слон был привезен из Бирмы, и ему было известно, что в качестве команды «ложись» там употребляется слово «хмит». Он утверждал, что ему удастся заставить слона лечь.
— Хмит! — кричит он слону. Слон не реагирует, — Хмит! — снова кричит молодой человек, и опять без всякого результата. В третий раз кричит он «хмит» во всю силу своих легких.
Теперь слон наконец обращает внимание на крикуна. Он подходит почти вплотную к решетке, но не ложится, а хватает хоботом навоз, лежащий рядом, и бросает кусок величиной с каравай прямо в «знатока» бирманского языка.
Рожденный в зоопарке.
Живущие на свободе самки за свою жизнь производят на свет в среднем четырех детенышей, в неволе же они рожают чрезвычайно редко. Во всей Европе, где в зоологических садах и цирках в настоящее время насчитывается около трехсот слонов, их родилось немногим более десятка.
Первый слон родился в Европе в 1906 году в зверинце Шёнбрунна. В венских газетах того времени, которые, конечно, подняли большой шум по поводу этого счастливого события, можно прочесть, что у Перерль — так назвали малыша — были сравнительно темная кожа и белый хобот.
В последнем известном случае родов слона в Европе детеныш появился на свет мертвым. Это произошло в июле 1951 года в зоопарке Мюнхен-Хеллабрунна. Индийская слониха Рания родила мертвого слоненка. После родов мать заболела и, несмотря на все усилия ветеринарного врача, умерла в начале августа. Когда вскрыли труп, оказалось, что в чреве самки находился еще один вполне сформировавшийся детеныш женского пола. Смерть слонихи, по медицинскому заключению, произошла оттого, что второй детеныш помешал выходу последа первого. Отцом близнецов был самец Август, который сам родился в неволе в Лейпциге незадолго до второй мировой войны. Этот факт свидетельствует, что и слонихи могут производить на свет близнецов, у живущих же на свободе животных такие случаи, видимо, совсем нередки.
Под более «счастливой звездой», чем в Хеллабрунне, происходили роды у слонихи в Римском зоологическом саду в 1948 году. Родилась самка. В первый день жизни она весила ровно 100 килограммов, а к концу первого года — 366 килограммов. Совсем недавно появился на свет и Москвич. Он содержится в открытом вольере расположенного в Москве зоопарка, который существует уже сто лет и является любимым местом отдыха москвичей.
Наиболее интересные случаи рождения слонов в Европе были в Копенгагене, где индийская слониха Эллен родила от опасного и злобного Чанга трех малышей (в 1907, 1912 и 1916 годах). Слонята, все мужского пола, были названы — Каспар, Юлиус и Лауриций. Ни один из них не умер естественной смертью. Юлиусу и Лаурицию впрыснули яд, чтобы освободить их от вызванных болезнью страданий. Каспар долгое время бродил с каким-то цирком по стране, а затем за пять тысяч марок был продан зоологическому саду в Ганновере. Сначала он вел себя хорошо, но потом начал буйствовать в хлеву, ст