Гейрольвом звали человека, который разбил свой корабль о Скалу Герьольва. Потом, с разрешения Бьёрна, он поселился там под этой скалой.
Торвальд, сын Асвальда, сына Ульва, сына Бычьего Торира, занял Скалистую Землю и Скалистый Залив до Лугового Мыса и всю жизнь жил в Скалах. Его сыном был Эйрик Рыжий, который поселился в Гренландии, о чём уже было рассказано.
Херрёд Белое Облако был человек благородного происхождения. Он был убит по приказу конунга Харальда, а три его сына уехали в Исландию и заняли землю на Побережьях: Эйвинд во Фьорде Эйвинда, Офейг во Фьорде Офейга, Ингольв во Фьорде Ингольва. Потом они там жили.
Эйрик Петля звался человек, который занял землю от Фьорда Ингольва до Безрыбного Фьорда и жил в Заливе Деревянной Мошны. Он женился на Алёв, дочери Ингольва с Фьорда Ингольва. Их сыном был Флоси, который жил в Заливе, там где норвежцы разбили свой корабль и из обломков сделали новый, который назвали Деревянной Мошной. На нём Флоси поплыл за море, но его отнесло назад во Фьорд Топора. С этого начинается сага о Бёдмоде Вояке и Гримольве.
Глава 53
Энунд Деревянная Нога, сын Офейга Косолапого, сына Ивара Палки, участвовал в битве в Хаврсфьорде против конунга Харальда и потерял там свою ногу. После этого он поехал в Исландию и занял землю от Утёсов до Неприступного Утёса, Залив Холодной Спины, Кольбейнов Залив, Загонный Залив, и до старости жил в Холодной Спине. Он был братом Гудбьёрг, матери Гудбранда Шишки, отца Асты, матери конунга Олава. У Энунда было четверо сыновей. Первого звали Греттир, второго — Торгейр Бутылочная Спина, третьего — Асгейр Буйная Голова, отец Кальва, Хревны, на которой женился Кьяртан, и Турид, на которой женился Торкель Кугги, а потом Стейнмод, сын Олава. Четвёртым был Торгрим Седая Голова, отец Асмунда, отца Греттира Сильного.
Бьёрном звали человека, который занял Бьёрнов Фьорд. Он женился на Льюве. Их сыном был Сван, который жил на Свановом Холме.
Стейнгрим занял весь Стейнгримов Фьорд и жил в Междуречье Троллей. Его сыном был Торир, отец Халльдора, отца Торвальда Аургоди, отца Горького Одди, отца Стейндора, отца Одда, отца Высокого Снорри, отца Одда Монаха, Торольва и Торарина Сварливого.
Колли звался человек, который занял Фьорд Колли и Оползневый Уступ и жил под Горой, покуда был жив.
Одного человека звали Торбьёрн Горечь. Он был викинг и злодей. Он прибыл в Исландию со своей семьёй. Он занял тот фьорд, что теперь называется Горечь, и поселился там.
Немного времени спустя Гудлауг, брат Гильса Челночный Нос, разбил свой корабль о тот мыс, что теперь называется Гудлаугов Мыс. На берег выбрались Гудлауг, его жена и дочь, а другие люди погибли. Они пришли к Торбьёрну Горечь, а тот убил взрослых, а девочку взял на воспитание. Когда об этом узнал Гильс Челночный Нос, он приехал и отомстил за своего брата. Он убил Торбьёрна Горечь и ещё других людей.
По имени Гудлауга назван Гудлаугов Залив.
Одного человека звали Бальки, сын Блэинга, сына Соти с Мыса Соти. Он сражался против конунга Харальда в Хаврсфьорде. После этого он уехал в Исландию и занял весь Бараний Фьорд. Он жил в двух хуторах, Дворах Бальки, а позже во Дворе и там и умер.
Его сыном был Берси Безбожник, который сначала жил во Дворе Берси в Бараньем Фьорде, а потом он занял Долину Длинного Озера, и там у него был другой дом. Но потом он женился на Тордис, дочери Торхадда из Долины Хит, и получил за ней Землю Островка. Их сыном был Арнгейр, отец Бьёрна Витязя из Долины Хит. Дочерью Бальки была Гейрбьёрг, мать Велейва Старого.
Арндис Богатая, дочь Стейнольва Низкого, позже заняла землю в Бараньем Фьорде у Столовой Косы. Она жила во Дворе. Её сыном был Торд, который первым поселился на Круче в Грязном Дворе.
Глава 54
Трёст и Греньюд, сыновья Хермунда Скрюченного, заняли землю в Бараньем Фьорде от Столовой Косы и жили в Каменниках. От Греньюда произошёл священник Лошадиный Геллир, а от Трёста — Орм. Сыном Трёста был и Торкель с Кадочной Косы, отец Гудрун, на которой женился Торбьёрн Пузо, сын Хромунда Хромого. Они жили на Красивом Склоне. Их сыном был Торлейв Воспитанник Хромунда. Ещё сыном Хромунда был Хастейн. Все они жили сообща. Сына Торкеля, сына Трёста, звали Торир. Он жил в Каменниках. Его дочь звали Хельга.
В это же время на Столовую Косу приплыли Хельги Увёртка и его брат Ёрунд. Они были викинги, с ними было десять свободных человек, не считая юношей. Все они прибыли в Каменники. Тогда Хельги женился на Хельге, дочери Торира.
Хромунд и его сын потеряли лошадей. Они обвинили в этом Хельги, и Скегги со Среднего Фьорда вызвал их по этому делу в альтинг. А Хромунд и его сын должны были охранять область и имели хорошую крепость на Склоне. Норвежцы снаряжали свой корабль.
Одним утром ворон сел на дымник на Склоне и начал громко каркать. Хромунд сказал вису:
Слышу крик чёрного лебедя
пота костров кольчуги,
чует поживу птица
толстая этим утром.
Так коршун рыдает сражений
от века, ибо кукушка
Гаута хлопот пророчит
воинам горькую участь[72].
Торбьёрн ответил:
С криком падает камнем
чайка озера ран
в море сраженья:
страстно желает она
утренней жертвы;
столько зевак на падаль слеталось
от века, потому что коршун ран
мёда клятвы воинов жаждет[73].
В это время норвежцы вошли в крепость, потому что люди в крепости не закрыли её. Братья вышли им навстречу, но женщины сказали, что Хромунд слишком стар, а Торлейв слишком юн, чтобы сражаться. Ему было пятнадцать зим. Тогда Хромунд сказал вису:
Не предсказывали смерть
мне ни в тот, ни в этот день,
смело выйдем на рёв Ильм,
не послушавшись совета;
раньше смерти не умрём,
нет мне дела до того,
что кисть Хедина одежды
может щит окрасить красным[74].
В крепости погибло шесть норвежцев, а ещё шесть обратились в бегство.
Но когда Торбьёрн захотел закрыть крепость, в него попали топориком. Торбьёрн вытащил топорик из раны и ударил Ёрунда между лопаток так, что топорик вышел из груди. Хельги взвалил его на свою спину и так убежал. Хромунд был убит, а Торлейв смертельно ранен. Хастейн побежал за ними, но Хельги сбросил с себя мёртвого Ёрунда. Тогда он повернул назад. Женщины спросили о новостях. Хастейн ответил висой:
Смерть нашли шесть
стволов прута ран
в Ньёрдунгов буре.
Там, на камнях, половина
разбойников злобных уснула,
беглецам же уснуть,
думаю, долго не даст
боль от ударов[75].
Женщины спросили, сколько их было. Хастейн ответил:
Нас, родичей, четверо только
отражало их натиск упорный;
сам-четвёрт понёс я на бой
огонь путей перевязи,
тогда как из лошади Гюльви
двенадцать стволов тинга Гунн,
на наше собранье спешили,
красить красным мечи торопились[76].
Женщины спросили, сколько викингов погибло. Хастейн ответил:
Семеро за стенами
Свёльнира сокрытых
кровью обливаются,
в пыль носы уткнули.
Унесёт не более клёнов
клёнов тинга Фьёльнира
конь дороги Эккиля,
чем принёс сюда[77].
Здесь неплохо посохи
шлемов поработали,
смело можем хвастаться
мы трудами ратными.
Быстро наши острые
кровли Гунн губители
порубили недругов
на потребу воронам.
Этим разорителям
красным разукрасили
их одежды бранные
мы мечами острыми.
Славно поработали
воины отважные,
накормили досыта
ныне битвы соколов.
Поначалу с криком
камни мы метали.
А потом мечами
изодрали в клочья
на врагах сорочки,
многих смерть настигла,
их щиты разбиты,
улизнули прочие.
Лебедь ран рыдает,
чайка крови плачет
по упавшим прутьям
непогоды Хёгни.
Ныне когти коршуна
заняты дохлятиной,
Слейту-Хельги шапку
нахлобучил алую[78].
Из коня дороги
Видблинди добычи
вылезло изрядно
вязов сходки копий.
Шли опоры шлемов
к нам, бренча мечами,
но не все сумели
возвратиться в лодку[79].
В тот же день Хельги и его люди вышли в море и все погибли у Шхеры Хельги возле Оползневого Уступа. Торлейв выздоровел и поселился на Склоне. Хастейн уехал из Исландии и погиб на Великом Змее[80].
Вот было написано о большинстве занятий земли в Четверти Западных Фьордов, по рассказам мудрых людей. Теперь можно сказать, что в этой четверти поселилось много великих людей, и от них произошло много славных родов, о которых мы теперь слышим.
Эти первопоселенцы самые благородные в Четверти Западных Фьордов: Хросскель, Лысый Грим, Тюлений Торир, Бьёрн Восточный, Торольв Бородач с Мостра, Ауд Многомудрая, Гейрмунд Тёмная Кожа, Ульв Косой, Торд, сын Викинга, хотя некоторые семьи утверждают, что их родословная по мужской линии длиннее. А когда в Исландии пересчитывали людей, в этой четверти было девять сотен бондов[81]