Лида испуганно забилась, попробовала спрятаться под машину, но пронзительная боль в ноге не позволила ей этого.
Обреченно вскинула голову – и узнала Лазаря. Никогда прежде она не видела у друга такого лица, искаженного страхом и гневом.
Оказавшись рядом, он первым делом сжал ладонями виски девушки и вгляделся ей в лицо. Лида усиленно заморгала, давая понять, что жива. Потом, поднырнув к днищу машины, парень осторожно прощупал правую ногу девушки, и боль вспыхнула с новой силой. Лида заорала, выпустив к поверхности огромные пузыри.
Лазарь тут же занялся машиной и своими огромными ручищами в минуту буквально разодрал капот. Лида оказалась на свободе. Зависнув в воде, оглядела себя, содрогнулась от ужаса: правая нога, с которой сползла оторванная штанина, походила на мраморную колонну, испещренную кровоточащими трещинами.
Лазарь, ухватив девушку за талию, начал осторожный подъем. Скоро они достигли поверхности Невы, метрах в двадцати от кишащей народом Стрелки. Лида едва успела выплюнуть проникшую в рот воду и сделать пару вздохов, а наружу уже рвался панический вопрос:
– Лазарь, я что, перестала быть вечницей?!
Парень покосился на нее с тревожным изумлением:
– Это невозможно, Лидуся.
– Но почему тогда…
– Помолчи-ка, сделай милость, – велел друг, озираясь. Сбоку нарастал рев, к ним неслась моторка. – И прими соответствующий вид – ты больше пяти минут пробыла под водой.
– Они же не станут делать мне искусственное дыхание? – запаниковала Лида. – Может, уйдем на дно и выберемся где-нибудь в другом месте?
– Послушай, – перебил ее Лазарь. – Тебе придется сейчас поехать в больницу. Постарайся с врачами не препираться, по возможности не раздражайся и не пугайся, иначе им не поздоровится.
– Я не смогу, – жалобно заскулила девушка.
От пережитого шока она напрочь растеряла самообладание и теперь ощущала себя перепуганным ребенком лет пяти, готовым биться в истерике по любому поводу.
Но вот лодка, окатив их водопадом брызг, замерла рядом. И Лазарь, чуточку задыхаясь для приличия, начал пояснять спасателям, что сам дотащит сестру до берега, поскольку она сильно травмирована. Им нужно только быть рядом для подстраховки. Сверху на нее смотрели полные сочувствия лица.
На берегу Лазарь самолично уложил Лиду на носилки подоспевшей «неотложки». В какой-то момент в поле ее зрения попался Саша, который рвался к машине, но был оттеснен санитарами. Люди в форме поспешно очищали Стрелку от народа, наверное, готовились тащить из воды джип и искать тела неосторожных пассажиров. Но все это Лиду больше не тревожило.
Глава 7Побег
В больнице ей пришлось несладко, любая процедура казалась чем-то вроде средневековой пытки. Но укрепляла мысль о том, что Вере подобное приходилось выносить постоянно, а Лида никогда не слышала от матери ни единого стона.
«И что, люди по правде такое терпят?» – на этой мысли она предпочла провалиться в медикаментозный сон.
За больничным голым окном уже стояли плотные сумерки, когда Лида очнулась в одноместной палате с ногой, упакованной в гипс. И Лазарь, конечно, возвышался рядом на стуле.
– Как тебя не выгнали, ночь ведь уже?
– Я договорился, – лукаво улыбнулся профессор. – Ну, и как тебе в гипсе?
– Пока не знаю, паршиво, наверно, – предположила Лида.
– Знаешь, мало кому из вечников удается приобрести такой захватывающий опыт даже за тысячелетия.
– Издеваешься, – вздохнула девушка. – Скажи лучше, как со мной такое могло произойти? Анна говорила, что никакая машина не может меня сбить.
– За одним исключением, – помрачнел Лазарь. – За рулем сидел вечник, а значит, машина превратилась в его орудие нападения.
– И не один, а целых четыре. Так я даже могла умереть? – спросила Лида, стараясь казаться невозмутимой.
– Да, могла, – не стал увиливать друг. – Но все обошлось.
– Может, они вовсе и не за мной охотились? Да, точно, – сообразила девушка, – они ведь мчались на Сашку, моего одноклассника, а я его оттолкнула. Он-то им зачем сдался?
– Этого я пока не знаю, – пожал плечами Лазарь. – Возможно, это начало того беспредела, которого я опасался: большая концентрация неподалеку от города вечников, не перегруженных моральными принципами. Впрочем, это могло быть и случайностью.
Но Лида уловила в его голосе нотки колебания и быстро спросила:
– Сам ты так не считаешь, верно?
– Просто нахожу подобное совпадение слегка натянутым.
– Слушай, насчет совпадений: а ты-то как там оказался, а? – Лида даже на локтях приподнялась.
– А ты всерьез полагала, что после приключения в метро я оставлю тебя без надзора? – ухмыльнулся парень.
– Ясненько. Очень мило. То есть спасибо, конечно. Представляешь, тебя бы там не было? Меня бы через пару часов нашли водолазы и обнаружили, что я жива и отлично выгляжу. Круто!
– Ничего, списали бы все на «бледное» утопление, – оптимистично подметил Лазарь. – Вода как раз была ледяная.
Происходит спазм голосовой щели, а потом метаболизм сводится к нулю, и вот ты словно куколка, замороженная по всем правилам науки…
– Ненавижу воду, – откидываясь на подушку, простонала Лида.
И тут же вспомнила кое-что еще.
– Слушай, мне один мальчик сегодня почти признался в любви. А сам при этом прекрасно себя чувствовал, даже не побледнел. Врал, конечно?
– Это тот, который теперь обязан тебе жизнью? – уточнил профессор. – Не думаю, что он соврал. Я видел, как он переживал, когда тебя увозили. Даже дал ему свой номер телефона, чтобы был на связи.
– Но как же это?..
– Пока не знаю. Расскажешь о нем?
И девушка в общих чертах изложила историю знакомства и сближения с Сашей Ревуновым.
– Теперь понятно, – сказал Лазарь. – Помнишь, мы говорили о приоритетах, которые заставляют людей в нашем присутствии забывать о страхе смерти? Думаю, тут происходит нечто подобное. Лидуня, не сомневаюсь даже, что этот парень в тебя влюблен. Но еще больше он пока что влюблен в свой поступок. Ты дала ему шанс преодолеть себя, перестать бояться общественного осуждения. Ты вернула ему самоуважение, с которым он уже навеки попрощался. И все это вместе дает ему такой подъем, что ты больше не являешься опасностью для него. Но это, конечно, лишь вопрос времени.
– Понятно, – поскучнела Лида.
Она так надеялась, что наложенное Сергеем проклятие как-то само собой выдохлось и испарилось.
– Кстати, я договорился, чтобы к тебе не пускали посетителей. Думаю, так будет безопасней… и тебе, и им.
– Но ты ведь все время будешь со мной? – вскрикнула девушка, вспомнив жуткое лицо того вечника под водой. – Эй, даже не вздумай меня здесь оставить одну!
– Конечно, – ласково погладил ее по голове названый брат. – И я постараюсь забрать тебя отсюда как можно раньше. Думаю, смогу убедить здешних эскулапов, что все эти уколы-процедуры умею делать не хуже их.
– Кто бы сомневался! Спасибо!
Но все же пришлось отлежать в палате бесконечные четыре дня. Увы, это далеко не лучшим образом отразилось на состоянии здоровья, как минимум, двух медсестер, которые прониклись к девушке особым расположением. И Лида сильно подозревала, что причина этого кроется в ее якобы старшем брате. Поэтому теребила его каждый день, требуя ускорить выписку. В конце концов Лазарь «договорился».
В утро выписки одна из медсестричек – второй пришлось взять больничный, – помогая Лиде одеться, приговаривала:
– Даже жалко терять такую интересную пациентку.
– И чего во мне интересного? – с недоверчивым видом уточнила девушка.
– Ну, как же! Взять хотя бы эти загадочные букеты, которые поступают на отделение утром и вечером. И каждый раз только один вид цветов. Мы даже пари с девочками заключали, чего ждать в следующий раз.
Медсестра указала подбородком на две пузатые банки на подоконнике: в одной теснились герберы всех возможных цветов, в другой стояли великолепные камелии, белоснежные с красными вкраплениями.
– Луж твой брат вообще очаровал все отделение. Так печется о сестренке, хотя сам совсем еще молоденький!
И жалобно вздохнула. Самой медсестре было на вид лет двадцать шесть, и Лида закатила глаза: сколько раз ей еще выслушивать про молодость своего двухтысячелетнего «брата»?
Болеть оказалось делом мучительным даже в домашних условиях. Правда, сломанная кость срасталась стремительно, так что Лазарь, ухмыляясь, предлагал слегка обновлять перелом перед рентгеном, дабы не смущать докторов. Но Лида с трудом выносила каждый лишний день в постели. К тому же она чувствовала неотвратимое приближение еще больших неприятностей. И на третий день эти предчувствия начали сбываться.
Как-то вечером, накормив ее поразительно вкусными оладьями с изюмом, Лазарь произнес роковые слова:
– Что ж, давай подумаем о будущем, Лидуня. Опытным путем доказано, что оставаться в этом городе для тебя опасно.
– Ни за что не уеду отсюда! – обреченно пробубнила девушка. Она понимала, что на этот раз отбиться будет непросто.
– У нас был договор, – напомнил парень. – И я не допускаю мысли, что ты меня обманывала.
– Не обманывала, а думала, что все обойдется! – горячо отмела подозрения в нечестности Лида. – И что нас пригласят в город. Туда со всего мира вечники едут, а мы что, хуже всех?
– Плохая и одновременно хорошая новость заключается в том, что мы лучше тех, кто получил официальное приглашение. Точно так же без приглашений остались почти все мои друзья – замечательные ученые, врачи, просто хорошие люди. И я рад за них.
Лида ощутила большой мерзкий ком в груди, тяжело задышала, пытаясь протолкнуть его вниз, в желудок, только бы не позволить ему вырваться наружу горючими слезами. Она давно объявила решительный бой дурацкой слезливости.
– Я тоже рада. За них, но не за нас. Нам необходимо оказаться в городе. И потом, что они вообще обо мне знают? Может, я тоже на все согласна ради этих гадских талантов?