ряпней, Анна, – сказал Лазарь.
Марат метнул на него быстрый взгляд, одновременно завистливый и восхищенный.
Когда все в обязательном порядке отдали должное кушаньям, и впрямь изумительным, Вельшин спросил деловито:
– Лазарь, а как там дела с Книгой? Во дворце только и говорят о том, что появился новый переводчик и скоро Книга отдаст свои последние тайны.
– Еще как отдаст, – хитро прищурился Лазарь. – Только не всем. И я внимательно прослежу, чтобы она отдала их по назначению.
– Тебе удалось разобраться с теми буквами? – оживилась Лида. – Ну почему их так много?
– Удалось, – степенно кивнул профессор. – В общем, секрет оказался на поверхности. Все дело в лунном принципе.
– Никогда не слышала о таком принципе, – подала голос Мила.
– Разумеется. Поскольку я лишь сегодня его открыл. Древние вечники, работая над Книгой, меняли шрифт в зависимости от фаз луны. Представьте себе любую букву русского алфавита. В своем законченном виде она приравнивается к луне. А потом начинает таять, усыхать, пока от буквы остается самая малость. Отсюда великое количество знаков – на первый взгляд. Сложного тут нет, думаю, мой предшественник также догадался об этом. Но осторожничал и выдавал информацию по капле.
– Значит, вы теперь можете прочитать всю Книгу?! – роняя от волнения вилку, вскричал Ревунов.
В ситуацию с Лунным гримуаром Лида посвятила его по пути сюда. И кажется, парень воспылал к Книге жгучим интересом.
– Увы, не всю. Часть Книги, самая древняя, в самом деле сильно пострадала от долгого лежания в земле. Буквы расплылись, появились посторонние трещины и подтеки. Кстати, лет триста назад я сам эксперимента ради начертал одну рукопись, – оживился Лазарь. – Она весьма известна сейчас как рукопись Войнича. Шифр там самый примитивный, но часть букв имеет эти самые подтеки, как будто случайные. В зависимости от того, учитывают ученые эти самые подтеки или нет, смысл манускрипта меняется от средневекового трактата о природе всех вещей до собрания средневековых же скабрезностей.
– Так он не расшифрован? – спросила Лида.
– Конечно же нет, – слегка обиделся Лазарь, а Анна прыснула, как девчонка.
– Ой, прости, – смутилась девушка. – А ты сегодня сказал, что вплотную подошел к какой-то интереснейшей загадке. Разгадал ты ее?
– Увы, пока нет, – развел руками парень. – Я нашел в самой древней части Книги слово, которым, вероятно, называли себя вечники в те далекие времена. Мне удалось понять, что слово является отглагольным существительным, и к концу дня я поймал этот глагол, но расшифровать его смысл пока не удалось. Ничего, расколю его, никуда не денется! Что придумал один человек – обязательно разгадает другой.
Часам к десяти вечера Анна объявила, что сейчас будет подан на десерт тот самый туррон, и рисовый пудинг с миндалем, и еще много чего. Но Лиде уже не сиделось на месте. Одна мысль о необходимости возвращаться в замок и, возможно, общаться с Креоном угнетала и не давала в полной мере насладиться компанией друзей, вкусной едой, огоньками елки. Непонятным образом, сидя в ярко освещенной комнате между Милой и Анной, она вдруг ощутила себя словно в межпланетном пространстве.
Пустота, жуткая пустота, и все вокруг – лишь жалкий фарс, пытающийся замаскировать страшную правду: им не победить в этой битве, не вернуть друзей. Все, что они могут – это сразиться и еще кого-нибудь потерять. А после ничто и никогда уже не будет прежним. Не останется даже надежды…
Кто-то осторожно подергал ее за рукав платья. И Лида только теперь поняла, что сидит с закрытыми глазами, а щеки мокры от слез.
– Устала? – спросил Ревунов, деликатно глядя в сторону. – Я тоже десерт уже не потяну. Может, прямо сейчас вернемся во дворец, ну, чтоб потом вприпрыжку не нестись?
– Да, наверное, – согласилась девушка. Она никогда не была любительницей оттягивать неизбежное.
– Я провожу, – сказал Лазарь, когда Лида сообщила ему о необходимости вернуться.
– Еще чего! Я не маленькая!
– И не маленьким иногда угрожает опасность, – подметил профессор.
– Эй, я же с ней пойду! – заявил Ревунов с такой неукротимой уверенностью в себе, что Лазарю ничего не оставалось, как поднять руки в знак того, что он сдается. В следующий миг он пошарил в кармане, что-то там выловил и протянул Лиде.
– Тогда вот, надень это для моего спокойствия.
На его огромной ладони загадочно светился небольшой идеально гладкий шарик. Теперь, увидав его вблизи, Лида догадалась, что это было миниатюрное подобие луны, со всеми положенными ночному светилу затемнениями и пятнами.
– Ух ты! – восхитилась девушка. – Где ты это взял?
– Ну, договорился кое с кем, – улыбнулся Лазарь. – Пока что вам с Анной на двоих.
– Гадость! – спохватилась Лида, вспомнив слова Анны. – Но надену, если так уж нужно. Ладно, сейчас только переоденусь.
– Переоденешься? – огорчился Сашка. – Зря, платье тебе к лицу, могла бы в нем пойти.
– И без верхней одежды, ага! Эй, Ворон, ты с нами?..
И осеклась, заметив, что Марат разговаривает у окна с Анной, оглохнув и ослепнув, похоже, для всего прочего мира. Утаскивать его в такой момент было, как минимум, бесчеловечно.
– Понятненько, ты позднее, – пробормотала себе под нос Лида и умчалась переодеваться.
Глава 16Лабиринт Прока
Еще некоторое время ушло на уговоры Анны, которая никак не хотела отпускать ребят, особенно без чая; на поиски Милы, которая на кухне мыла посуду, и прощание с ней. Было уже почти одиннадцать, когда они вышли из дома и неспешно побрели в сторону парка по совершенно пустынным улицам. Воздух был сер от роящихся крошечных снежинок, лужи успели превратиться в тончайший хрупкий лед. Людей не было совсем, да и окна почти нигде не горели, разве что светились мерцающими сполохами от работающих телевизоров.
– Повезло тебе с друзьями, – сказал Ревунов, подхватывая девушку под руку. – Хотел бы я, чтоб у меня была такая компания.
– Так они теперь и есть твоя компания! – удивилась Лида. За столом ей казалось, что Сашка блестяще освоился среди ребят.
– Ну, разве что авансом. А вообще таких друзей еще заслужить надо.
– Я вот точно не заслужила. Просто повезло. Вообще никого не было до этого года, а потом вдруг р-раз – и все они. И вы с Полиной, конечно.
Саша вздохнул, наверное, вспомнил о Полине. Потом, не сговариваясь, перешли на нейтральные темы – не хотелось омрачать такой волшебный вечер. И возвращаться во дворец тоже не хотелось – они уже совершили несколько бесцельных кругов по парку, когда…
Потом с Сашкой что-то произошло. Он вдруг споткнулся на полуслове, застыл на месте, словно врос в землю, взгляд устремился к какой-то далекой точке в конце аллеи. Даже в темноте было видно, как стремительно бледнеет его лицо.
– Эй, что с тобой? – перепугалась Лида. – Что ты там увидел?
– Я должен идти, – ровным голосом отозвался Ревунов. – Она зовет меня.
– Вот чертова девка! – догадалась Лида и даже ногой топнула от злости. – Это она специально, чтобы испортить нам праздник! Зря я ей проговорилась… эй, стой!
Но Сашка уже спешил прочь и на ее вопли никак не реагировал. Лида догнала приятеля, пошла рядом. Она то упрашивала его остановиться и попробовать бороться с мысленным внушением, то ругалась в голос и обещала вместе с ним добраться до Джулии и разобраться с ней по-свойски.
– Гадюка мерзкая! Я ей устрою! – Она уже задыхалась от чересчур быстрого шага. – Эй, куда собрался, дворец в другой стороне!
Но Ревунов, никак не реагируя на ее вопли, перешагнул оградку из переплетенных веток и начал спускаться к озеру. Пришлось по мокрой подгнившей листве скатываться за ним следом.
– Саш, ну зачем ты туда идешь, эта дрянь ведь не велела тебе утопиться?! – жалобным голосом причитала девушка.
В этом месте высокий каменный мост отделял озеро от круглого искусственного прудика. И сюда же под мост выводил подземный ход, невинное развлечение бывших венценосных хозяев дворца, приманка для туристов. Начинался он где-то в дворцовых подземельях, заканчивался под мостом и прежде выход всегда был забран решеткой. Но на этот раз его черный зев оказался широко распахнут. Саша, нисколько не медля, вступил под мрачные своды подземного хода, и Лида, настороженно озираясь, поспешила следом.
Она утешала себя мыслью, что путь под землей может привести их только во дворец, никуда больше. Правда, непонятно, почему Джулия направила Сашку именно сюда. Непонятно и тревожно.
Примерно на половине пути в стене обнаружилась еще одна дверь: вполне современная, раздвижная, из хромированного металла и с распахнутыми створками. Ее не было здесь, когда Лида в сентябре ходила на экскурсию. Саша свернул туда без всяких колебаний.
Потянулся неширокий, но сухой и чистый туннель с арочным сводом и облицованными стенами. Его явно выстроили совсем недавно – здесь еще не выветрился запах ремонта. В две линии по бокам тянулась подсветка.
Идти пришлось долго, по Лидиным примеркам, они отшагали под землей не менее километра. Туннель заметно уходил вниз. А затем через еще одну раздвижную дверь попали в очень странное место.
Пещера напоминала цирковой шатер с высоким куполом. Судя по каменной кладке, она находилась внутри залежей знаменитого местного известняка, из которого был выстроен дворец и старая часть города.
По периметру пещеры было вырублено девять просторных ниш. В каждой высился великолепный каменный трон, на спинке каждого трона красовались восстающие из пламени фениксы, выложенные из драгоценных камней. Ступени и подлокотники были искусно вырезаны в виде виноградных лоз, в переплетениях которой резвились маленькие зверьки, птицы и насекомые, искусно сотворенные из золота и серебра.
Видно было, что прежде эти троны использовались по прямому назначению: сохранились истлевшие бархатные и шелковые подушки, пурпурные с золотом балдахины, такие древние, что наверняка рассыпались бы в прах от малейшего прикосновения.