– Полагаю, ты сделал это ради Кева.
– Я бы соврал, если бы сказал, что это так. Хотя признаю, ошибался на его счет. Он оказался достойным человеком. Туатом, я хотел сказать. И я правда надеюсь на то, что он выкарабкается. Они оба выкарабкаются.
Я вопросительно посмотрела на принца, но ничего не сказала, давая ему возможность объяснить самому.
– Видишь ли, Катажина, мой отец, император Лунных земель, далеко не самый приятный в общении. Он опасный, расчетливый и хитрый. Обожает власть. И он терпеть не может, когда рушатся его планы. Если бы мы стали дожидаться распоряжений Совета, то, возможно, первым местом, которое ты бы посетила в Эреше, оказались Лунные земли. Отец сделал бы все, что в его силах, чтобы выставить тебя в неприглядном свете, заставить подданных сомневаться в том, что ты подходишь на роль Энси.
Я опустила взгляд. Как я могу винить императора, если я и сама сомневаюсь в том, что подхожу для этого? С другой стороны, выбора-то мне никто не оставил.
– Катажина, это не значит, что сомневаюсь я. Просто нас с Эмбер готовили к этому большую часть наших жизней. Несправедливо заставлять тебя соревноваться с нами, даже не предоставив шанса. Не дав возможности обучиться. Я привел тебя в этот лес в надежде, что слухи о дарах, которые лес вручает тем, кто справился с испытаниями, правдивы. Так у тебя будет шанс. У Эреша будет шанс.
– И ты не ошибся, – улыбнулась я, подумав о Твикси, – но почему бы тебе и самому не обучить меня хоть чему-нибудь?
– Только не в этом лесу.
– Хорошо. Но позже?
– Позже найдутся куда более толковые учителя. Шархийя – хорошее место. Лучшее для тебя, я бы сказал.
– Не хочу тратить время. Ты не представляешь, как страшно смотреть на своих друзей и понимать, что я ничем не могу помочь. Чувствовать себя абсолютно бесполезной. Как только мы выйдем из этого леса, я хочу научиться хоть чему-нибудь. – Я решительно посмотрела на принца, не желая отступать.
– Хорошо, – кивнул он и развернулся так, что теперь я видела и обезображенную сторону его лица.
– Почему ты не вылечишь свои шрамы? – сорвалось с моих губ, и я тут же пожалела о сказанном. На самом деле для меня он был красив и с ними. Но дурацкий вопрос уже повис в воздухе, и я ничего не могла с этим поделать.
– Может быть, потому что я их заслужил?
Я вопросительно посмотрела на Райденна.
– Не знаю, Катажина. Не знаю. Я не могу их убрать. Эмбер, судя по всему, тоже. Может быть, я навсегда останусь таким. Может быть, мне помогут в Шархийе, не знаю. Возможно, я и сам оставлю все как есть.
– Но почему?
– Как я уже сказал, возможно, я заслужил свои шрамы. – Он вздохнул и снова сел ко мне полубоком, будто слегка отстраняясь. Я остро ощутила вину от своего неосмотрительного вопроса. Хотела извиниться, но решила, что так сделаю только хуже, а потому промолчала.
– Когда Совет заговорил о том, что Избранная найдена, я впервые за долгие годы почувствовал надежду. Признаться, никогда не верил в совершенно абсурдный план с подготовкой претендентов на звание Энси. Якобы тот факт, что в каждом из нас есть капля человеческой крови, делает нас подходящими кандидатами. Впрочем, не стану повторяться, ты слышала мой разговор с Эмбер. Все слышали. До сих пор не могу поверить – я настолько утратил над собой контроль, что вывернул душу в присутствии Лиса! – Он уставился на свои сцепленные в замок руки. – Но я не мог не отправиться на твои поиски, Катажина. Просто не мог.
– Лис не станет болтать.
– Хотелось бы верить.
Над костром вновь повисло молчание.
– Твоя мать человек? – спросила я, просто чтобы что-то спросить. Хотелось отвлечь Райденна от тягостных мыслей.
– Да, – коротко бросил Лунный, и по его тону я сразу поняла: от дальнейших расспросов на эту тему следует воздержаться.
Ну почему, почему рядом с ним я хронически чувствую себя такой идиоткой?! Хотелось дать себе затрещину за очередную глупость.
– Как и мать Эмбер. В случае Лойши человеком был отец, – вдруг продолжил Райденн, и мне стало чуть спокойнее.
– Лойши?
– Еще один претендент. И мой друг. Наш с Эмбер друг.
– Мне очень жаль, – печально отозвалась я, вспомнив о словах ведьмы из Пустоши. Незнакомый мне Лойша тоже погиб.
– Если бы я был с ними, возможно, смог бы их защитить.
– Если бы ты был с ними, возможно, не выжила бы я. Но ты пошел за мной. И я тебе за это благодарна.
– Я пошел, потому что верю в пророчество. Ни одна манипуляция не способна обмануть судьбу. Но отцу на это плевать. Мне кажется, его бы и завеса не беспокоила, не угрожай прорыв его правлению. Он не хотел, чтобы пришла Избранная. А я не мог допустить, чтобы Дети луны стали виновниками твоей гибели. Твоей и целого мира. Что бы обо мне ни говорили и ни думали, я предан Лунным землям. И я предан Эрешу.
– А что о тебе говорят? Ты ведь принц! – искренне удивилась я.
– Я принц-бастард, Катажина. Это совсем другое. Я тот, кому нигде нет места. Тот, кто не принадлежит ни одному из миров. Я тот, кто никогда не станет своим. Кого никогда не примут.
В его словах было столько боли и горечи, что я не удержалась и взяла его за руку. Он осторожно ее высвободил. Обида обожгла мне грудь.
– Не стоит меня жалеть. И нам правда не стоит сближаться… Тебе не нужна такая жизнь. Нет ничего, что я бы мог тебе предложить.
Я смотрела на Райденна и думала о том, что, стремясь защититься от боли, мы не замечаем, как сами кого-то раним. Я взяла его за руку не только потому, что хотела поддержать, – в поддержке сейчас нуждалась и я сама.
– Знаешь, Райденн, я понимаю тебя больше, чем ты думаешь. Кевин ведь при смерти именно по моей вине. И Дхарий тоже. – Мой голос дрогнул. – Все из-за моей нерешительности. Из-за моих ошибок.
– Ошибаются все. Важно, умеешь ли ты извлекать уроки из собственных ошибок. И, судя по тому, что я видел у озера, свой урок ты усвоила. Ты избавилась от нерешительности. Больше не сомневаешься в себе.
– Но ведь и ты свой урок усвоил. К тому же ты вообще не виноват в том, что случилось! Ты не знал, что твой друг погибнет! Ты не мог этого знать.
– Усвоил. Но его цена оказалась слишком высока. Не стоит сближаться с людьми, и тогда тебе некого будет терять.
Я знала, что в нем говорит скорбь и горечь утраты. Но так несправедливо было оставлять его наедине со своим горем. Из того, что я услышала, он и так большую часть жизни провел в одиночестве. А теперь потерял двух самых близких друзей. Наверное, только Эмбер может его по-настоящему понять. Со мной он точно не станет делиться своими чувствами. Возможно, не станет и с ведьмой. Но у нее хотя бы есть шанс. Я молча поднялась и направилась к шатру.
– Я вернусь, – тихо сказала окликнувшему меня Райденну.
Я не дам ему быть одному этой ночью. Даже если ради этого мне придется столкнуться с гневом претендентки с янтарными глазами.
Эмбер не спала. Сон не шел к ведьме. Что совсем неудивительно, учитывая, с чем ей пришлось столкнуться. Перед глазами стояли образы всех, кого она потеряла в ночь прихода Ковена мести. Их было много. Слишком много… На берегу треклятого озера Эмбер видела всех своих мертвых. Богиня, да там была даже Ивона! Но все же, все же там не было его. Не было Лойши. Сердце Эмбер замирало от невысказанной надежды. Надежды столь затаенной, что она даже думать об этом боялась. Боялась, но продолжала надеяться. Вопреки здравому смыслу. Вопреки холодному расчету и логике. Вопреки всему.
Послышался звук приближающихся шагов. Слишком рано. Ведьма мигом подскочила с постели – в шатре Райденна оказались даже кровати – и затаилась у входа с кинжалом на изготовку.
– Эмбер, – послышалось с улицы. Ведьма узнала шепот Каси. – Можешь подойти?
«Так и знала, что девчонка не справится», – раздраженно подумала претендентка и выбралась из шатра на улицу. Инстинктивно поежилась. – Что-то случилось? – спросила вслух.
– Райденн. Вам нужно поговорить.
– Зачем? – отстраненно поинтересовалась ведьма.
– Потому что я слышала ваш разговор раньше и потому что вижу, что вы через многое прошли вместе. Сегодня был тяжелый день. Слишком тяжелый, чтобы пережить его без дружеского плеча.
– Так подставь свое.
– Райденн не примет мою помощь. Не примет мою жалость.
– А если мне нечего ему сказать?
– Значит, молчите вместе. Иногда безмолвное присутствие друга дает куда больше, чем десяток бессмысленных фраз от постороннего человека.
– И с чего ты решила, что я пойду?
– Но ты же все еще здесь. Говоришь со мной. К тому же я иду спать, а ты вряд ли оставишь его дежурить в одиночку. Вдруг уснет.
Эмбер одарила Касю скептическим взглядом и нехотя пробормотала:
– Ладно.
– Ладно, – пожала плечами Кася и без промедления юркнула в шатер.
Короткий путь до костра, у которого грелся Райденн, показался ведьме едва ли не самым трудным путешествием в жизни.
– Эмбер? – Райденн вопросительно посмотрел на ведьму.
– Кася осталась в шатре. Попросила заменить ее. Сказала, нам нужно поговорить.
– Похоже, что она права. Но если ты не готова, я пойму.
– Не готова, Райденн. Но я пришла. К некоторым вещам никогда не будешь готов. Их нужно просто сделать.
Принц только пожал плечами. Некоторое время они молча сидели у костра, вслушиваясь в звуки ночного леса.
– Эмбер, мне жаль, что все так обернулось, но я не мог поступить иначе. Единственное, о чем я жалею, так это о том, что вам с Лойшей пришлось проходить через это одним.
– Лойша, возможно, жив, – выдохнула ведьма. Всего три слова. А по ощущениям как прыжок с утеса в ледяную воду.
– Что?
Эмбер тяжело вздохнула.
– Волк унес тело Лойши, я отдала ему свой камень. Его рана казалась смертельной, он просто не мог выжить. И тем не менее я не видела его среди своих мертвых. Я видела всех. Даже Ивону из Ковена мести. Но Лойши там не было.