– Но Крис… Он обращался со мной, будто я чего-то стою! Будто я стою всех сокровищ в мире. Он вообще любил людей. Он, блин, был самым лучшим человеком из всех, кого я знала. Вот только его больше нет. Нет из-за… Ладно, это сейчас неважно. Важно то, что его нет. Куча ослов и высокомерных засранцев еще ходят по миру, а его больше нет. Просто нет. А я живу дальше, хотя заслуживаю этого куда меньше. – Вивиан снова отхлебнула из графина, и я не стала ей мешать.
– Знаешь, Кася, эта миссия, может быть, единственная стоящая вещь, которую я делаю в своей никчемной жизни. Возможно, Эмбер права на мой счет. Быть может, я просто зазнавшаяся выскочка из Аратты. Он был мне семьей. Вообще-то технически и номинально у меня есть семья. Имя моей семьи сверкает по всей Аратте. А я вот позорное пятно на их кристальной репутации. Ой, да и насрать.
Я смотрела на рыдающую, путающуюся в словах Вивиан и не знала, что сказать. Что тут скажешь? Не переживай? Все будет хорошо? Такие слова не изменят ничего. Слова порой вообще ничего не меняют, а неправильные делают только хуже. Я встала из-за стола и молча взяла Вивиан за руку. Так мы и сидели. Я, рыдающая Вивиан и второй стремительно пустеющий графин вина.
– Ладно, Кася. Нам обеим надо отдохнуть. Спасибо, что выслушала. Я пойду к себе. И это захвачу, если ты не против. – Вивиан забрала остатки вина и нетвердой походкой направилась в свою комнату.
– Вив, подожди, – окликнула я, – давай поговорим.
– Я и так сказала больше, чем планировала. Со мной все будет в порядке, Кася. Ты дала мне побыть собой. Не стала поучать и заверять, что все будет хорошо. И я тебе за это благодарна. Наверное, даже могу назвать тебя подругой. Рада, что решилась тогда пойти на поиски Избранной. Кто-то счел бы это наказанием, но я считала это возможностью. Вцепилась в свой шанс зубами, чтобы доказать: я чего-то стою. И пусть сначала отправилась на это задание ради самой себя, сейчас я здесь и ради тебя, Кася. И сделаю все, чтобы тебя защитить.
– А я сделаю все, что в моих силах, чтобы тебе не пришлось этого делать. Буду сильной. Как ты.
Вивиан всхлипнула, я тоже. А потом мы как-то одновременно двинулись навстречу друг другу и обнялись. Я рыдала, Вивиан рыдала. В общем, когда постучали в дверь, а не услышав ответа, вошли, тут была картина маслом.
– Райденн! – возмутилась я.
– Ты не ответила, я боялся, что что-то случилось.
– Что, например? Кася утонула в ванне? – съязвила Вивиан и отвернулась, поспешно вытирая слезы. Я последовала ее примеру.
Райденн нахмурился.
– Вы что, плачете? Обе?
– А еще принц! Мог бы сделать вид, что не заметил.
Райденн явно смутился, но быстро пришел в себя и предложил:
– Я могу чем-то помочь?
– Определенно. Просто больше не спрашивай об этом и никогда не вспоминай. Тем более что у меня есть оправдание: я хотя бы пьяна. А вот Кася просто сентиментальная. – Ведьма подошла к столу, сгребла с него пачку сигарет и сунула в карман.
– Спасибо, Вивиан! – возмутилась я. – И, кстати, не знала, что ты куришь.
– Не курю. Просто пачку ношу с собой. Для особого случая. Ладно, я пошла, – хмыкнула ведьма и, отсалютовав нам прихваченным со стола графином, двинулась к двери. Разумеется, открыла она не ту.
– Богиня, да у тебя здесь гребаный бассейн!
– Так и есть. А у тебя разве нет? Ты же говорила о роскошной ванной!
– В том-то и дело. У меня ванна. Роскошная, но ванна. Не бассейн. Так, ладно. Жизнь несправедлива. Все, я пошла. До встречи, ваше величество Катажина! Думаю, мне стоит обращаться к тебе именно так после увиденного. Ваше высочество. – Вивиан улыбнулась Райденну и склонилась в шутовском поклоне.
– Прощай, Вивиан, – с явным облегчением выдохнул Лунный, наблюдая за тем, как за ведьмой захлопнулась дверь в ее покои.
– До завтра, – пробормотала я.
И мы остались одни.
– Что ж, – я неловко постучала по столу пальцами.
– Что ж, – повторил Райденн, покосившись на ломившийся от еды стол, – похоже, здесь любят поесть.
Неловкость между нами становилась осязаемой. Казалось, еще немного, и она обретет форму.
– Ты об этом пришел поговорить? – не удержалась от подначивания я. Лис определенно дурно на меня влияет.
– Вообще-то нет. Я пришел по другой причине. – Уголки его рта дернулись в улыбке, но взгляд оставался внимательным. Так, словно спрашивал, не передумала ли я.
Его слова повисли в воздухе, пробуждая во мне воспоминания. Я будто снова услышала его шепот, почувствовала его губы у самого уха. «Не сейчас, Катажина. Позже». По коже побежали мурашки. Кажется, «позже» вот-вот наступит. Я ждала и одновременно боялась того, что случится дальше. Одно дело – обняться в порыве чувств при свете дня в компании друзей, и совсем другое – стоять вот так напротив друг друга в полумраке. В спальне. Наедине.
Пауза затягивалась.
– Выйдем на террасу. Ты не против? – предложил Райденн.
– Здесь есть терраса? – изумилась я и чуть тише пробормотала: – Ну, конечно. Конечно, здесь есть терраса. Надо было догадаться.
Приняв мое восклицание за согласие, Лунный открыл стеклянную дверь, которая походила на одно из окон. Неудивительно, что я не заметила.
Райденн галантно пропустил меня вперед. Солнце село, уступив место бледному свету луны и холодным далеким звездам. Я залюбовалась.
– Тебе понравится в Лунных землях, – оценил мою реакцию принц.
– Не думаю, – брякнула я, а сообразив, как это прозвучало, тут же пустилась в объяснения: – Я не в том смысле. Просто пытаюсь сказать, что я и здесь-то себя чувствую неловко, у меня совершенно нет манер, а в Лунных землях все наверняка изысканные и утонченные… Я не смогу вписаться, – обреченно добавила я.
У меня просто талант все портить. Особенно когда рядом Райденн. Наверное, в его присутствии мне стоит говорить только о погоде или луне. «Райденн, тебе не кажется, что луна сегодня особенно прекрасна?» Или еще лучше – вообще не говорить. Просто молчать и целоваться. А что? Не самый худший вариант. Прекрасный вариант, сказала бы. Я почувствовала, что снова краснею.
– Катажина, – принц коснулся моего плеча, возвращая меня к реальности, – тебе не стоит переживать о том, что ты не впишешься. Даже я не смог. Так что просто будь собой, – улыбнулся он, – у тебя это отлично получается.
От его слов на душе стало теплее. Жаль только, душевное тепло совсем не спасало от порывов холодного ветра. Кажется, магия туатов не действовала после заката. Я поежилась.
– Сейчас вернусь, – предупредил принц.
И действительно, уже через минуту он бережно накинул мне на плечи плащ, но руки так и не убрал. Я чувствовала тепло его тела. Слышала его дыхание, таявшее в бархате ночи. Слова казались лишними. В молчании, которое мы делили друг с другом, было так много нежности, так много понимания. Соприкасались не только наши тела, но и души. Именно сейчас, в этот момент тишины, я по-настоящему ощутила нашу близость.
Его рука, лежавшая на моем плече, мягко заставила меня повернуться. Теперь мы смотрели друг другу в глаза. Райденн нежно провел пальцами по моей щеке, и от его легкого прикосновения по телу будто прошли сотни электрических разрядов.
– Давно хотел это сделать, – эти слова он выдохнул мне прямо в губы и наконец накрыл мой рот поцелуем. Хорошо, потому что, если бы он этого не сделал, я бы поцеловала его сама.
Его губы сминали мои. Чувственно, медленно, со вкусом. Так, словно я была изысканным вином, которое хочется смаковать. Его пальцы скользили по моей щеке, зарывались в волосы, гладили спину. С каждым мгновением наш поцелуй становился все более страстным, жадным, нетерпеливым. Мое тело слишком сильно отзывалось на его прикосновения. Мы стояли вплотную друг к другу, но нам обоим этого было недостаточно. Он прижимал меня к себе, а я тянулась к нему навстречу. Мои пальцы сжались у него на затылке. Хотелось стать ближе. Еще ближе. Раствориться в этом поцелуе без остатка. Забрать себе этот момент. Сейчас существовали только мы. Наши руки, наши губы, наши объятия.
Это не было похоже на наш поцелуй в переулке или тот, когда я поцеловала Райденна на озере. У наших губ не было привкуса отчаяния, ужаса, безрассудства или безысходности. Впервые мы целовали друг друга, не прикрываясь обстоятельствами. Мы делали это, потому что хотели. И это было прекрасно.
Когда мы наконец оторвались друг от друга, сердце колотилось так, что, казалось, стучало прямо у меня в ушах. Дыхание сбилось. Его глаза были так близко. Затуманенные, помутневшие от желания. Он словно был пьян. Пьян мной. И это безусловно пьянило меня. Я не удержалась и снова поцеловала его в уголок губ.
Райденн погладил меня по волосам, прижал к себе. Совсем как тогда, у вагонеток. Так, словно не хотел отпускать. Столько нежности было в этом прикосновении, что я растаяла. Вдохнула его запах. Свежий, будто ясное зимнее утро. Душа вдруг отозвалась такой чистой, звенящей радостью, что я даже опешила. Подобный восторг я испытывала только когда набирала скорость и неслась на коньках по замерзшей глади воды. Да, в конце я обычно падала, но это совершенно не мешало наслаждаться катанием. От последней мысли мне стало грустно. Боюсь, болезненное падение ждет меня не только на льду.
Я немного отстранилась и запрокинула голову, чтобы взглянуть Райденну в лицо. Он смотрел в ночное небо, и его мысли витали где-то далеко-далеко. Почему-то почудилось, что размышляет он примерно о том же, что и я.
– О чем ты все время думаешь? – Мне не удалось сдержать любопытство. Несмотря на наш поцелуй, Райденн по-прежнему оставался для меня загадкой. Мне отчаянно хотелось понять его. Стать хоть немного ближе.
– О Пустоши, об Айтаре, о том, могло ли все сложиться иначе, останься я здесь. Об испытаниях, о моем отце, о тебе.
– Со мной все будет в порядке. Я справлюсь, – заявила я с напускной уверенностью.
Райденн улыбнулся и поцеловал меня в висок.
– Это я должен тебя успокаивать. В конце концов, привычного мира лишилась именно ты.