линания, с интересом слушала рассказы о техниках боя и неизменно пыталась их повторить. Она была влюблена в свое призвание так, как иные девушки влюбляются в парней. Любовью Эмбер всегда был только Эреш. И как случилось, что сейчас она в компании контрабандиста направляется в хранилище Эйна?
Поразмышлять над глубиной собственного морального падения (чертов Лис, запала же эта фраза в душу!) ведьма не успела – контрабандист уже нажал на толстую зеленую книгу, стоявшую в верхнем правом углу одной из дальних секций, и книжная панель отъехала в сторону. За ней был спрятан ход в темное сырое помещение.
Ход оказался таким узким, что Эмбер периодически задевала плечами стены. Шедший немного впереди Лис вдруг остановился, обернулся и приложил палец к губам, а затем прильнул к стене. Только сейчас ведьма заметила, что там был глазок. Приблизившись к контрабандисту, она слегка оттеснила его, чтобы тоже иметь возможность взглянуть на то, что его так заинтересовало. Но прежде, чем она успела это сделать, раздался голос, заставивший ее встрепенуться:
– Великий Эйн, вам действительно наконец удалось отыскать недостающий элемент?
Голос раздавался за пределами хода. С губ Эмбер сорвался вздох облегчения, а Лис ей подмигнул. Она ткнула его в бок и тоже заглянула в глазок. Успела заметить Эйна, стоявшего в просторном зале у дальней стены. Возле него застыл страж в маске и бородатый туат в рясе. Похожие облачения носили монахи в Шархийе. Именно они считались самыми одаренными магами и духовными проводниками. «Интересно, зачем они здесь?» – пронеслось у ведьмы в голове.
– Полагаю, что так. Уверен, сегодня вечером наши труды наконец увенчаются успехом. Но может быть громко. Маскарад должен всех отвлечь. И я уже говорил, но повторю снова: глаз не спускайте с наших иноземных гостей! Особенно меня интересует контрабандист и претендентка Ларкеш. Кстати, где они сейчас?
– Совы доложили, что видели их в библиотеке.
– А дальше? Где они прямо сейчас?
Страж закрыл глаза и уже через мгновение скрипучим голосом сказал:
– В библиотеке их больше нет.
– Найдите их! Хочу знать каждый их шаг! Я думал, что ясно распорядился! Охраняйте хранилище, и, разумеется, они ничего не должны пронюхать о…
Панель отъехала с громким хлопком и поглотила окончание фразы Эйна. Вот только Лис и Эмбер успели увидеть, что скрывалось за потайной дверью. Ведьма с трудом сдержала удивленный возглас.
Ей хотелось немедленно обсудить увиденное. Она повернулась к Лису, но он снова приложил палец к губам и указал в противоположную от библиотеки сторону.
Ведьма отрицательно покачала головой. Неужели он не понимает, что сейчас не стоит идти в хранилище? Им нужно как можно скорее вернуться на бал или хотя бы в свои покои.
Лис взял ее за руку и посмотрел в глаза. «Доверься мне», – произнес он одними губами, и Эмбер сдалась. В конце концов он наверняка лучше знает, как выбираться из таких передряг. Окажись они в бою, она бы полагалась только на себя. Но здесь, в этом коридоре, где их в любой момент могут настигнуть, хотелось в самом деле положиться на Лиса.
Он шли прямо, но уже секунд через тридцать Лис резко свернул влево, и они оказались в тупике. Контрабандист приложил ухо к стене.
– Никого, – прошептал чуть слышно и коснулся символа на каменной поверхности, который сама Эмбер ни за что бы не заметила. Вероятно, потому что не знала, куда стоит смотреть. Осведомленность этого плута поражала.
Проход открылся со скрежетом, и они вышли в коридор. Лис так и не выпустил ее руки. Они прошли вдоль стены с портретами, миновали длинный коридор и наконец оказались в нише у лестницы, которая внезапно привела их к бальному залу. Кажется, этим ходом пользовались слуги.
– Сможем сказать, что все это время были на балу. Разумеется, после того, как утолили свою жажду знаний.
– И ты совсем не хочешь поговорить о…
Лис зашипел, не давая ей закончить начатое.
– Не произноси вслух. Я понял, о чем ты.
– Вообще никогда не слышала о подобном. Думаешь, у него действительно получится?
– Я полагал, что это не более чем небылицы, но такое вполне могло бы объяснить его отъезд из столицы. Да и монахи не стали бы с ним говорить, будь он хоть трижды Эйн, если бы считали его трусом. В любом случае, мы скоро все выясним. Но не сегодня. – Лис толкнул боковую дверь и выскользнул в бальный зал, увлекая ведьму за собой.
Яркий свет на мгновение ослепил Эмбер. Впрочем, и наряды гостей на маскараде были такими пестрыми, что казалось, будто здесь взорвалась радуга. Под потолком изгибались акробаты, крутившие пируэты на лианах, им вторили их шеду-мартышки. Зазвучала музыка, и ведьма не успела опомниться, как Лис уже вел ее в танце в толпе танцующих.
– Я не танцую, – запротестовала она.
– Нас должны увидеть. Мы влюблены. И были здесь все это время, после выхода из библиотеки, – улыбнулся Лис, явно наслаждаясь сложившейся ситуацией.
– Почему мне кажется, что дело не только в совах?
Он не ответил. Он вел ее в танце, предугадывая каждый шаг и движение. Эмбер лишь оставалось следовать за ним. Она не любила балы и праздники, но здесь, сейчас, в паре с ним она смогла на мгновение забыть о спасении Эреша, избранности и странностях Эйна. В руках Лиса, в этом танце не обязательно оставаться сильной. Можно быть просто свободной. А это то, чего Эмбер не знала никогда. «Будь свободной, а я всегда тебя поддержу. Делай, что хочешь, а я буду рядом», – говорило каждое его движение.
Этим вечером она больше не была стальной ведьмой из Пустоши, а он – главным мошенником Эреша. Здесь оказались просто Эмбер и просто Лис. Эмбер и Лис. Лис и Эмбер. История, возможная в другой жизни. Но сегодня ведь бал-маскарад. Разве суть его не в том, чтобы примерить на себя иную роль?
Ведьма вслушивалась в звучание мелодии, и ей так хотелось продлить этот миг беззаботности. Лис привык жадно пить жизнь, и сегодня Эмбер впервые пригубила ее вместе с ним. Она больше не наблюдала за праздником со стороны. Она была в его центре. Рядом с Лисом она будто и сама превращалась в праздник. Не ждать жизнь на обочине. Идти и брать. Это ей рассказывал Лис. Рассказывал на языке танца, и ведьма понимала его с полуслова. Но вот прозвучал финальный аккорд, Эмбер прогнулась почти до самого пола, а затем контрабандист резко притянул ее к себе. Она видела его горящие голубые глаза, которые смотрели прямо на нее. Между ними были миллиметры. Она вдруг осознала: сейчас он ее поцелует. Поцелует без всяких сов и отговорок.
– Нет, – второй раз за вечер произнесла она. Музыка закончилась, а вместе с ней растаяло и волшебство мгновения, когда Эмбер позволила побыть себе кем-то другим. Просто девушкой, просто ведьмой. Сейчас она снова стала претенденткой. Хуже. Избранной. И чувствам не место в ее жизни.
– Однажды это случится. Ты поцелуешь меня. Но сделаешь это сама. – По тону контрабандиста трудно было понять, шутил ли он.
– Я поцелую тебя, если расскажешь мне о шрамах. Хочу знать тебя настоящего, а не эту шутовскую маску, которую видят все, – неожиданно для себя самой проговорила Эмбер.
– Боюсь, в таком случае мне нечего тебе предложить. Я уже давно и есть моя маска. – Лис резко выпустил руку ведьмы и растворился в толпе. Она тут же пожалела о своих словах, но сказанного назад не вернешь.
Глава 18Кася
Утро в резиденции туатов оказалось приятным. Никто не разбудил меня ни свет ни заря, я проснулась сама и даже позволила себе немного понежиться в постели, наслаждаясь тем, как красиво утренний свет льется из окна.
Ноздри дразнил такой умопомрачительный аромат корицы, свежей выпечки и пряностей, что я просто не смогла надолго задержаться в кровати. Как знать, возможно, туаты будят гостей именно таким способом: выманивают из постели едой. Я рассмеялась.
Встала с кровати и блаженно зажмурилась, когда босые ступни утонули в мягком ковре из мха. Безумно приятное ощущение. Я чувствовала себя спокойной, отдохнувшей и очень счастливой. От воспоминаний о вчерашних поцелуях с Райденном на лице мгновенно расцвела улыбка, и я снова начала напевать себе под нос.
Не слышала, чтобы ко мне кто-то заходил, но вчерашней еды уже не было. На столе громоздились новые угощения: булочки, каша, сырные лепешки, фрукты, ягоды, сок и много чего еще.
Завтрак, ожидаемо, оказался безумно вкусным. Особенно мне понравился пряный напиток, который чем-то напоминал кофе. Я ела с таким аппетитом и удовольствием, будто проводила время в отпуске, а не готовилась к испытанию.
Может, мой организм физически больше не способен нервничать? Может, он решил, что мне пора просто жить, когда это возможно? Я улыбнулась собственным мыслям, поднялась из-за стола и покружилась перед зеркалом. Мне нравилась моя белоснежная ночная рубашка с широкими рукавами, доходившая практически до самых щиколоток. В ней я чувствовала себя принцессой из старинных сказок.
В дверь постучали.
– Леди Катажина, могу я помочь вам с подготовкой к испытанию? – раздался женский голос.
«Леди. К такому можно и привыкнуть», – снова улыбнулась я. Этим утром улыбка не сходила с моего лица.
– Да, войдите, – произнесла я вслух и не удержалась от тяжелого вздоха. Вот и все. Жизнь дала мне небольшой перерыв, пора возвращаться к реальности.
Пришедшая служанка помогла с выбором одежды. Мне достались удобные штаны из мягкой кожи, плотная рубашка (честно говоря, понятия не имею, как это правильно называется, но напоминало именно рубашку), кожаный жилет со шнуровкой, высокие сапоги на плоской подошве и теплый зеленый плащ с капюшоном.
Закончив с нарядом, девушка взялась за мое лицо. Черной краской нарисовала три полоски на лбу, одну горизонтальную – на носу и провела вертикальную линию, пересекавшую нижнюю губу и подбородок. Мои волосы она собрала в свободную косу. Честно говоря, выглядела я достаточно воинственно. Что ж, fake it till you make it. Или как там говорят? Эрешу нужна Избранная? Я дам им Избранную. Другой у них все равно нет. А значит, мне пора принять свою роль.