В груди полыхнула ярость. Туаты и так столько пережили сегодня, а сейчас эта мерзость унесет еще больше невинных жизней! На пальцах вновь сверкнуло пламя. Не думая, что делаю, я швырнула его в скользившего по земле монстра.
Одновременно с этим по чешуйчатому боку ударила серебристая вспышка. Вот только ни мое пламя, ни магия Райденна не причинили твари вреда. Прямо как тому водяному змею в лесу дэйви… В груди заворочалось подозрение, которое уже в следующий миг переросло в уверенность: заклинания на чудовище не действуют.
– Оставайся здесь. За тобой присмотрит Лайна, моя шеду, – шепнул мне принц, на секунду прижав к себе. Не успела я возразить, как Райденн уже устремился к твари.
«Если не выпущу его руки, значит, все будет хорошо. Значит, мы выберемся живыми», – мгновенно всплыло в голове. «Чушь!» – шепнула я самой себе с неприкрытой злобой. Отчего-то казалось, что мной же придуманное глупое суеверие способно накликать беду. Я отмахнулась от навязчивых мыслей и скользнула в тень. В этот миг я молилась всем богам о том, чтобы Райденн не пострадал и смог спасти раненых. Всех до единого. На сегодня достаточно смертей.
Земля вновь содрогнулась, заставив меня уцепиться за дерево. Оказалось, это лишь удар хвоста чешуйчатого монстра. Сколько сил в мерзкой твари?
Чудище снова ударило хвостом. Я не устояла на ногах, что и спасло мне жизнь: в стволе дерева торчал шип размером с мой кулак. А ведь совсем недавно там была моя голова… Силы окончательно оставили меня, я прислонилась к дереву, да так и осталась сидеть под его раскидистой кроной.
Райденн двигался так быстро, так ловко, что я едва успевала следить за ним. Вдруг заметила огненный кнут. Значит, и он тоже? Магия огня действительно вернулась! Вернулась, так и не причинив твари вреда. Но зато порядком ее разозлив. Она зашипела и раздула свой огромный капюшон. Она казалась коброй, готовой к прыжку. Глаза ее полыхали алым. Принц не стал дожидаться атаки и вновь ударил плетью. Почему-то он бил левой рукой. Почему? Мысли ворочались медленно, как-то неохотно. Меня неудержимо клонило в сон. Еще один удар огненной плетью. И снова, и снова. Я заметила сталь, сверкнувшую в его правой руке.
Змея кинулась к принцу, но Эйн успел вовремя. Его огромный кот встал на задние лапы, подставляя под удар закованный в броню живот. Змея сгруппировалась, чтобы ударить хвостом, но сзади появился Лис верхом на таком же огромном кошачьем воине. Тяжелая лапа с острыми когтями пригвоздила хвост монстра к земле. А в следующий миг Райденн магией обрушил на голову этой твари один из обломков колонн. Змея металась, шипя от боли, но коты снова и снова наносили удары, не позволяя ей уйти. Окончательно обезумев, она бросилась в противоположную от котов сторону. Туда, где стояли мирные жители. Ее встретила огненная стена, созданная Эмбер.
Должно быть, от разливавшегося повсюду запаха гари веки налились тяжестью, по лицу потекли слезы. Стало тяжело дышать. Из последних сил я держала глаза открытыми. Мои усилия были вознаграждены. Я увидела, как веревки оплетают тело змеи, как Эйн и его великий кот толкают создание тьмы к бездне, как тварь скрывается в зияющей пустоте, чтобы навсегда оставить этот мир.
Чей-то теплый язык коснулся моей руки. Так странно… Только теперь я заметила, что рядом, положив голову мне на ноги, лежала хаски. Вот только я совсем не чувствовала ее тяжести. В следующий миг меня подняли на руки и сжали в объятиях. Райденн.
«Ты пришел», – хотела сказать я, но изо рта вырвался лишь неясный всхлип. Ничего. Сейчас можно отдохнуть. Можно наконец расслабиться. Я положила голову на плечо принцу и прикрыла глаза.
– Думаю, нам всем пора в Суаир. Забирайтесь к своему другу, а я найду жреца, – будто сквозь туман слышался голос Эйна.
Я попыталась открыть глаза, чтобы разглядеть хоть что-то, но мне не удалось.
– Помоги мне. Она ранена. Держишь? – услышала встревоженный голос Райденна.
«Неужели это они обо мне?» – мелькнула вялая мысль.
– У нее жар, – успела я разобрать ответ Лиса, а в следующее мгновение уже скользнула во тьму.
Глава 25
Сознание возвращалось ко мне медленно, словно первые утренние лучи, прокрадывавшиеся в комнату. Во сне я купалась в океане беспамятства – теплого, нежного и бескрайнего, а вот реальность противно пахла какой-то невообразимо едкой лечебной мазью, отбивая всякое желание просыпаться. Так что открывать глаза я не спешила.
– Ну и запашок, – услышала я недовольный голос Вивиан, а следом раздался звук распахивающихся ставен и удаляющихся шагов. Порыв ветра принес аромат пряностей из индийской лавки и морозной свежести. Ведьма пришла не одна.
– Уверен, что так будет лучше для нее, – устало проговорил Райденн, подтверждая мои догадки. Его голос звучал несколько издалека. Должно быть, они сидели за столом и уже давно о чем-то говорили.
– А я уверена, что ты просто испугался собственных чувств и стремишься сбежать, как последний трус, прикрываясь благородными мотивами и тем, что «так будет лучше для Катажины». – Последнюю фразу ведьма произнесла с явной издевкой, подражая манерному выговору Райденна.
Разговор заинтересовал меня настолько, что я постаралась ничем не выдать собственного пробуждения.
– Трус, который помог вытащить тебя из озера в лесу дэйви. Сделай одолжение, не разбрасывайся бессмысленными обвинениями, особенно если ничего обо мне не знаешь. Там, откуда я родом, любовь – это слабость. Не только любовь. Любые эмоции.
– Богиня, ну что за чушь ты несешь! Еще и с таким напыщенным видом. Любовь – это сила, Райденн. Везде. Во всех мирах. И даже в Лунных землях. Ты говоришь об отважных поступках, а я говорю о трусости иного рода. Чувствам порой довериться куда страшнее, чем прыгнуть в чертово озеро. Думаю, тебе это известно. Иначе ты бы не пытался сбежать под благовидным предлогом.
– Ты вот доверилась. И к чему это привело? – Будто не слова проронил, а стеганул кнутом.
– К тому, что я любила. Я жила. Горела. И да, сгорела дотла. Но, черт возьми, я бы прошла этот путь снова, даже зная финал. Любовь стоит того, чтобы рисковать. Любовь делает нас уязвимыми, причиняет боль, но она же делает нас живыми. А ты и не живешь вовсе! Прячешься за своей отстраненностью и силой, давишь в себе любые эмоции и зовешь это жизнью. Да пусть мне миллион раз будет так больно, как стало после смерти Кристиана, но я предпочту это той недожизни, которую ведешь ты. Признайся же ты уже наконец, что влюблен в Касю, и тебя это пугает до одури!
– Говоришь так, будто знаешь меня! Ты хоть понимаешь, каково быть бастардом в Лунных землях? Это другой мир! Совсем не тот, что знаком тебе! Во дворце ждут, когда я наконец проявлю слабость, чтобы обратить эмоции против меня. И больше всего этого ждет мой отец. Давай поделюсь светлыми воспоминаниями из детства, а ты потом расскажешь мне о силе любви! – Райденн, казалось, окончательно потерял над собой контроль. Не дожидаясь ответа от Вивиан, он продолжил: – Однажды он на моих глазах ударил собаку, я был ребенком. Мне стало жаль пса, я кинулся его защищать, и знаешь, что было дальше? Он издевался над животными на моих глазах много дней подряд. Иногда сам, иногда просил солдат. Приводил меня в тренировочный зал, усаживал за стол и заставлял смотреть. Так продолжалось до тех пор, пока он не поверил, что мне действительно все равно. Отец заявил, что оказал мне услугу. Какой из меня будущий правитель, если любой сможет прочесть мои слабости? – Райденн говорил холодно и безучастно, но я отчетливо слышала ярость, что пронзала каждое его слово.
– Но…
– А вот тебе еще случай. Ты же понимаешь, что раз я претендент, то моя мать – человек? Он оставил ее в замке. Я видел мать раз в неделю, она обучала меня музыке. Однажды призналась мне, кто она мне на самом деле. Это признание стало одним из лучших воспоминаний в моей жизни. Отец обо всем узнал. Через две недели мама исчезла. Больше я ее не видел. Как ты думаешь, что он сделает, если ему станет известно о моих чувствах к Катажине? Ты просто представь!
– Твой отец – больной моральный урод. И мне жаль, что тебе прошлось через все это пройти. Мне правда жаль. Но ты больше не ребенок. Ты претендент. А Катажина – не бездомная собака. Она Избранная! Это что-то да значит!
– Но это не значит, что он не сможет давить на меня с ее помощью! Ни за что не вручу ему такой козырь. Я стану уязвим.
– Ошибаешься. Все может быть совсем иначе. Именно в своей любви ты можешь наконец найти силы, чтобы противостоять ему.
– Он император Лунных земель, Вивиан. Ему нельзя противостоять.
– Это он заставил тебя так думать. Я видела, на что ты способен. Видела это на Земле, в столкновении с Фарахом, в лесу дэйви и в сражении с темными туатами. У тебя достаточно сил, чтобы бороться с ним. Нужно лишь перестать смотреть на себя его глазами. Вспомни, как на тебя смотрит Кася, Эмбер. Да даже я! Хватит прятаться в тени. Заставь его считаться с тобой, Райденн. И да, я знаю, каково это, бороться с собственной семьей!
Райденн молчал.
– Ну, или сдайся. Отправь Касю в Шархийю. Там тоже есть Провидцы и Провидицы, а еще там есть Кев. Слышала, ему лучше. Не сомневаюсь, он будет рад ее возвращению.
– Иди к черту, – зло выплюнул Райденн.
Я лежала с закрытыми глазами. Голова все еще гудела, а подслушанный разговор сделал только хуже, заставив мой утомленный недугом разум тонуть в океане противоречивых чувств: радость от того, что Райденн пусть и не прямо, но сознался в своих чувствах ко мне, горечь от того, что он хочет меня оставить, счастье, что Кевин в порядке, и желание встретиться с ним, обида, что другие вновь пытаются управлять моей жизнью вместо меня… Это оказалось слишком. Тело сделало выбор за меня. Не нужно ничего решать, для начала нужно просто постараться не умереть. Я вновь провалилась в сон.
Второе мое пробуждение оказалось куда менее драматичным. Никаких откровенных разговоров, и даже лечебное снадобье воняло не так чудовищно. Хотя все еще воняло. Этого не отнять. Поморщившись, я с трудом разлепила веки и поняла, что сейчас ночь. Шторы задернуты, в кресле мирно дремлет Вивиан, а у моих ног кто-то мурчит. Твикси.